Квартира Софии оказалась в дорогом районе и Джонас сразу же подметил, что у ее семьи явно было много денег. Да и Петра сразу же обратила на это внимание. Она не горела особым желанием идти на эту вечеринку, но цель отвлечь Джонаса от проблем все же победила. Конечно, оба они понимали, что столкнутся с Филипе. Амина постоянно писала, она уже была в квартире и Петре стало спокойнее от этого факта.

— Если Филипе будет себя вести как-то неправильно... — напомнил вновь Джонас.

— Я сразу тебе скажу. Не бойся, я буду его избегать, — перебила Петра и взяла за руку, нежно улыбаясь.

Внутри Джонаса поселилась тревога за нее еще с момента клуба. Филипе не вызывал доверия, а наоборот — пугал своей агрессивностью. От него можно было ожидать чего угодно, а Элиас вовсе был против их похода на вечеринку. Он боялся не меньше Джонаса.

— Я был бы очень рад, если бы Филипе не пришел.

— Это вряд ли. София его кузина, он не пропустит такое событие.

Джонас нервно усмехнулся. Их стиль сегодня снова привлекал внимание, но все же он не был таким откровенным, как изначально придумала Петра. Ей было страшно думать, что Филипе начнет глазеть, поэтому она надела джинсы и топ, прикрыв его рубашкой сверху. Зато макияж можно было заметить за пару метров — яркие тени, большая фигурная стрелка, блестки...

В квартире сразу оказалось душно. Их встретила София, которая была, наверное, самой яркой в этом помещении — короткая юбка, блузка и розовые губы. Она бросилась обнимать Петру, будто они давние подруги. Сразу было видно, что девушка успела выпить.

В помещении все противно пропахло марихуаной и Петра сразу поняла, что как минимум Джозеф уже находился здесь. Джонас заметно напрягся, осознав присутствие наркотиков в квартире. А в гостиной комнате они вовсе наткнулись на стол, заставленный алкоголем и разными видами сока, чтобы мешать с ними коктейли.

Амина подбежала к Петре сразу же, как увидела ту и радостно заобнимала девушку. Ее белоснежные волосы были идеально выпрямлены, а сложный макияж поразил Петру. Она бы такой никогда не смогла повторить.

— Я так рада, что вы здесь! — сказала Амина. — Нам нужен бармен.

Она обернулась к Джонасу и умоляюще посмотрела на него. Щенячьи глазки рассмешили Петру, но Джонас был по-прежнему мрачен.

— Вообще, я пришел отдохнуть, а не работать дальше, — сказал немного резко парень и Амина сразу изменилась в лице.

— Какой злой... Что-то случилось?

— Немного непривычно быть в такой атмосфере, — пояснила Петра, прижимаясь к Джонасу.

— Он почти каждый день в клубе и явно привык к людям и такому вайбу.

— Но настолько рядом с ним нет наркотиков.

— Не волнуйся, здесь только травка, я проконтролировала.

Джонас молчал, смотря на бутылки на столе. Он невольно вспоминал вылитую в унитаз водку, разочарованную Петру и жестокого Элиаса. Сейчас она была другой, наверное, даже похожей на ту, какой была до смерти Карины, но все же боль в ее глазах оставалась. Боль от тревоги, переживания и постоянного ожидания, когда же Джонас снова сорвется. Соблазнится, смотря каждый день в клубе на алкоголь. Это как посадить наркомана возле плантаций марихуаны. Соблазн уж слишком велик...

— Тебе какой сок налить? — спросила у Джонаса Петра, хватая два бумажных стаканчика.

— Яблочный.

Петра отыскала его среди десятка остальных вкусов и налила в стакан, протягивая Джонасу. Он сделал пару глотков и резко замер, видя его в конце комнаты. Филипе сидел на стуле, держа такой же стакан и смотрел на него, не отрывая взгляда. Как маньяк, спрятавшийся во тьме и выслеживающий свою бедную жертву. Петра заметила, как лицо Джонаса моментально изменилось и повернулась в сторону Филипе. По ее спине пробежал холодок.

— Пускай там и сидит, — сказал зло Джонас.

— Пока он просто смотрит. Пошли, познакомишься с остальными. Вижу, уже Кристиан с Бриджит пришли. Они парочка.

Петра потянула его к ним, хватая за левую руку. Джонас буквально ощущал, как Филипе прожигал взглядом дыру в его спине. Но их захватило общение с Кристианом, который сразу же начал расспрашивать Джонаса о работе. Амина лишь закатила глаза на это и подошла к подруге.

— Ты как? Сложно было вытащить сюда Джонаса? — спросила она.

— Нет, просто немного волнуюсь. Но я уже привыкла.

— Как сделать так, чтобы ты расслабилась?

— Дать мне парочку успокоительных.

Амина начала смеяться и отвела Петру немного в сторону. Она пошарилась в карманах и достала оттуда успокоительные таблетки, отсыпая для Петры. Она осторожно передала их и девушка, глянув мимолетно на вовлеченного в разговор Джонаса, выпила их залпом, запивая кисловатым апельсиновым соком.

— Спасибо, — поблагодарила она Амину и та постучала ей по плечу. — С этим и вправду будет лучше.

— Обращайся. Я всегда готова спонсировать тебя таблетками и сладостями.

Они не сразу заметили, как Джонас исчез с Кристианом на кухне, желая поговорить о музыке. Петра увидела, как к ним с Аминой приблизился Филипе и сразу начала взглядом искать Джонаса. Ей стало страшно.

— Привет, отлично выглядишь, Амина, — сказал он, а после глянул на Петру.

— Привет, наконец ты встал из за своего закутка. Спасибо за комплимент, сам ничего так, приоделся миленько.

— Не хочешь выпить чего-то?

Петра смотрела на него, не понимая, как так вышло, что он не обращал на нее никакого внимания, будто не был знаком. Он смотрел лишь на Амину, делал ей коктейль, смешивая водку с разными соками. Петры для него не существовало.

Амина взяла стакан с алкоголем и вернулась к Петре, хитро усмехаясь.

— Мне кажется, сегодня он положил глаз на меня, — прошептала она Петре на ухо.

Девушка немного скривилась.

— Может, не стоит?

— Джо все равно придет позже, а мне скучно.

— Амина, будь осторожна.

— Петра, я знаю Филипе, его можно не бояться, — сказала спокойно Амина и ушла прочь, прилипая к нему.

Амина удивляла Петру своей непостоянностью и спонтанностью. Она всегда была такой, какой Петре не удавалось. Легкость для нее была какой-то недоступной роскошью, которая была в начале отношений с Джонасом и Элиасом. Сейчас она себя ощущала слишком привязанной к любви и рутине.

— Прости, что отошел. Кристиан хотел поговорить о музыке, я даже вдохновился, — сказал внезапно вернувшийся Джонас.

Он прижал Петру к себе и она заулыбалась, ощущая спокойствие рядом с ним. Играла музыка, которую выбирала София, и она увлекла их и Джонас начал немного пошатываться, ловя ритм. Петра прикрыла глаза, держась за его руки. С ним было тепло и уютно. Всегда как дома, как под одеялом на мягкой кровати.

Джонас поцеловал ее в щеку, а следом Петра повернулась к нему и поцеловала в губы. В квартире были только они, никого больше. Только их поцелуй и тепло. Только их любовь.

— Ну ладно-ладно, я могу провести вас в свою спальню, — послышался громкий голос Софии и она рассмеялась.

Петра отстранилась от своего парня и немного смущенно посмотрела на полупьяную Софию.

— Нет, спасибо за предложение.

— Да успокойтесь, я нормально отношусь к этому!

— Нам и здесь хорошо просто танцевать, — сказала Петра.

София хихикнула и скрылась так быстро, будто ее вовсе не было рядом пару секунд назад. Она фантом. Петра искала взглядом Амину или Филипе, но обоих не оказалось в комнате. Это заставило ее напрячься. До чего же Филипе казался ей странным. Таких учат избегать и к таким тянет сильнее всего.

Вскоре Петра взглядом нашла другую знакомую фигуру. В квартире появился улыбающийся Джозеф. Он здоровался со всеми подряд, а после заметил Петру и направился к ней.

— Приве-ет, я наконец добрался сюда, — сказал Джо и подумал обнять девушку, но она никак не подступила к нему, оставаясь холодной.

— Привет, познакомься, это мой парень Джонас.

— О, Джонас, второй парень, я Джозеф.

Они пожали друг другу руки. Джо выглядел сегодня очень мило, в целом из-за блесток, которыми он намазал лицо и они красиво переливались разными цветами на свету.

— Я делал тату Петре, тебе понравилась? — спросил Джозеф.

— Да, очень аккуратная работа.

Джозеф начал рассматривать каждую бутылку с алкоголем, будто ища что-то конкретное и наконец остановился на роме. Налив в стакан, он разбавил его спрайтом.

— Добавь еще яблочный сок, — сказал Джонас.

— Совет профессионала?

— Конечно. Еще лед бы не помешал.

— Я бы не смог работать барменом. Выпил бы к черту весь бар, — подметил Джо.

Джонас рассмеялся.

— Соблазн велик, согласен, но ты быстро становишься равнодушным к алкоголю, смотря каждый день то на водку, то на виски.

— Дело говоришь.

Джозеф протянул стакан и чокнулся с Джонасом, пробуя приторно сладкий коктейль. Джонас невольно вспомнил, как раньше без остановки пил коктейли с Петрой, а после с Элиасом. Когда он не думал о зависимости, а просто жил в удовольствие. А сейчас боялся лишний раз показать, что заинтересованно смотрит на алкоголь.

— Я отойду в туалет, — сказала Петра и скрылась из виду.

Она искала взглядом дверь и оказавшись рядом, поняла, что туалет занят. Петра оперлась спиной на стену и обняла саму себя руками. Она внезапно заметила белые волосы Амины. Девушка закрывала дверь спальной комнаты, не видя Петру. Она сразу бросилась туда, прекрасно понимая, кто прямо сейчас с подругой в комнате.

Петра толкнула дверь и замерла, как вкопанная, видя Филипе, сидящего на кровати и Амину на его коленях. Они, конечно же, целовались. Филипе прервался, увидев Петру и начал улыбаться, будто и хотел, чтобы она их застала.

— Амина, не нужно, — сказала Петра.

Ее сердце стучало, как ненормальное.

— Не контролируй меня.

— Просто послушай мой совет.

Амина отошла от Филипе, поправляя когда-то аккуратно уложенные волосы.

— Я сама решу, трахнуть его или нет, — сказала она.

Филипе немного прилег, довольно уставившись на подруг.

— Джозеф пришел только что.

— Она ревнует и завидует, что ты можешь спать со мной, а она — нет, — сказал Филипе, начиная шариться в кармане джинсов, чтобы найти последний косяк марихуаны.

— Мне глубоко насрать на тебя, — выпалила Петра. — Тебе было мало того, что я тебе врезала, так ты еще к подруге моей лезешь?

Амина удивленно уставилась на девушку.

— Врезала? За что?

— Потому что он самовлюбленный идиот! Прошу, пошли отсюда, ты выпила и немного не соображаешь.

Амина посмотрела на Филипе, который уже закурил. Он пожал плечами, мол, не знал о чем говорила Петра. Ему в целом было плевать, что подумала Амина. Она его не волновала. Не его типаж.

Девушки вышли из спальни и Амина, не сказав ни слова, ушла прочь. Петра хотела провалиться сквозь землю, лишь бы не быть здесь, не думать о том, что могло произойти если бы она не вошла в комнату. Петра зашла в туалет, запирая дверь и сразу съехала вниз, оказываясь на кафельном полу. Вокруг все было мерзко белое, мерзко яркое, а ей хотелось закрыть глаза и оказаться в темноте. Без звуков, без людей, без переживаний, без самой себя.

Амина прошла мимо Джонаса и Джозефа, уходя на кухню где был Кристофер. Джо пожал равнодушно плечами и допил коктейль, желая сделать второй. Он отвернулся от Джонаса и тот сразу заскучал. Вот зачем люди пили на вечеринках — без градуса становилось совершенно нудно.

— Что можешь посоветовать еще намешать? — спросил Джозеф.

— Джин с грейпфрутовым соком. Хочешь, сделаю?

— Буду благодарен. Заплатишь за тату Петры.

Они рассмеялись и Джонас взял бутылку джина, наливая его в стакан. Он начал искать грейпфрутовый сок, но его не оказалось на столе.

— Нет сока. Может, на кухне посмотреть?

— Да, пойди, у Софии обычно соков полно, особенно перед вечеринками.

Джонас пошел на кухню, подмечая, что Петра до сих пор не вернулась. Он открыл дверь и замер, как недавно Петра. Из-за увиденной сцены Джонас неловко отвернул взгляд. Амина и Кристофер наслаждались друг другом, задействовав кухонный стол.

— Простите, — сказал быстро Джонас и отступил назад, хлопая дверью.

Его лицо налилось краской, а мысль о том, что Амина спала с парнем, который не был одинок, заставила скривиться от отвращения. Она вылетела из кухни спустя мгновение и сразу схватила Джонаса за руку, утаскивая прочь.

— Так, ты ничего не видел, — сказала она.

— Мне-то плевать по большему счету... но, как я слышал, Кристофер и Бриджит...

— Я сказала — ты ничего не видел. Наши с Кристофером отношения только наши и тебя не касаются. Лучше следи за Петрой, которая явно слегка помешалась на Филипе.

— Где она?

— Не знаю, последний раз видела ее в спальне с ним.

Джонас оттолкнул с дороги Амину, направляясь к спальной комнате. В ней он увидел валяющегося на кровати Филипе, который сжимал почти докуренный косяк меж пальцев. Он равнодушно глянул на того, кто еще три дня назад угрожал разбить об его голову бокал. Сейчас-то у Джонаса в руках был жалкий картонный стаканчик. И тот пустой.

— Где Петра? — спросил Джонас, метаясь глазами по комнате.

В его голове уже появилась похожая картина на ту, какую он увидел на кухне. Только вот в главной роли была девушка, которую он любил.

— Откуда я знаю?

— Амина видела вас в этой комнате.

— Ну, допустим, она здесь была, что дальше?

— Хватит испытывать мои нервы.

— Ты так не доверяешь Петре, что думаешь она прячется прямо сейчас в шкафу, потому что буквально мгновение назад я трахал ее на этой же кровати? — спросил Филипе и сел на кровати поудобнее, ожидая последующего за этими словами цирка.

Джонас сжал руки в кулаки, но все же подошел к шкафу и открыл его. Естественно, Петры там не оказалось. Филипе начал мерзко смеяться.

— Какой наивный! Я оказался прав — ты совершенно не доверяешь Петре. Так какого черта она настолько крепко держится за эти отношения? Мне ее не понять.

— Ты ничего не можешь знать о наших отношениях.

— Конечно, я не могу вас даже понять, потому что не чертов извращенец! Вы по очереди спите с ней? Или вместе? Хотя бы перерывы между друг другом делаете?

Джонас держался изо всех сил, но эти отвратительные вопросы задели его за живое и он бросился к Филипе. Ударил его в нос, вспоминая, как бил так же Йована. Джонас и забыл, насколько это больно. Филипе упал на кровать от неожиданности и Джонас навис на него сверху, ударив еще раз. Филипе попытался его остановить, хватая за руки. Они катались по кровати, как дети, которые устроили потасовку.

— Отвали от нас, урод! — закричал Джонас. — Не лезь в наши отношения!

Петра услышала знакомый голос из комнаты и бросилась туда. От увиденного ей стало плохо, она подбежала к ним, хватая Джонаса, чтобы тот остановился. Он очнулся не сразу и осознав все, поддался, отходя прочь. Филипе остался лежать, смотря в потолок с разбитым носом из которого текла кровь. Петра взяла Джонаса за руки, вся его повязка, сделанная поверх пореза о бокал, была испачкана кровью.

— Какого черта? — спросила Петра.

— Ты где была?

— В туалете, мне стало немного плохо от душноты и запаха марихуаны.

Джонас молчал, смотря провинившимся взглядом на девушку. Он обнял ее, прижимая к себе.

— Я испугался, — прошептал он.

Филипе снова засмеялся, оголяя ряд окровавленных зубов.

— А тебя, вижу, Джонас хорошо так ударил, ты окончательно сошел с ума? — спросила Петра.

— Нет, просто вы два дурака. Может, со временем поймете, что происходит, но пока — можете себя тешить милыми обнимашками.

Петра не хотела продолжать с ним диалог, поэтому просто вывела Джонаса из комнаты. Она завела его в ванную и в ней парень уже не сдерживался. Его руки затряслись, а глаза наполнились слезами. Петре открыла кран с водой и начала разматывать повязку.

— Хватит реагировать на его провокации, — сказала она.

— Я не знаю, чему верить, Петра. Я боюсь, что из-за того, какой я сломанный, ты устанешь. Просто уйдешь к нему, бросишь меня и Элиаса. И я понимаю... осознаю, почему так будет.

Петра подставила его руки под холодную струю.

— Так не будет, я вас люблю.

— Когда он что-то говорит... я вижу тебя рядом с ним. Как он целует тебя, как обнимает. Я не могу успокоиться.

— Это все неправда, я не буду вообще никак контактировать с ним, если ты так боишься. Мне плевать, будет он в моей жизни или нет. Он мне никто, а ты и Элиас — люди, которых я люблю больше всего на свете.

Джонас вновь обнял ее, а следом его руки опустились на пятую точку девушки. Он задрал ее рубашку, прикасаясь к голой коже под ней. Петра сразу же расслабилась.

— Эти слова убивают меня изнутри, потому что я не могу бороться с желанием раздеть тебя прямо здесь, — прошептал соблазнительно Джонас, от чего девушка моментом ощутила возбуждение.

Тепло, прошедшее по всему телу, собралось где-то внизу и она прикрыла глаза. Он прикасался к ее коже, трогал живот, нащупал пуговицу на джинсах и расстегнул, запустив руку внутрь. Но на удивление девушки Джонас не остановился только на этом. Он резко стянул с нее штаны, прижал к голой стене спиной и наконец поцеловал в губы. Парень снял штаны и с себя, следом приподнимая Петру, придерживая за ягодицы.

От горячих поцелуев и резких движений, вжимающих девушку в стену, она умирала. Забывала о том, что только что произошло. О том, где они находились, о том, что она была в тревожности, о том, что существовал мир вне этой ванной. Были вот эти движения, любовь и ненависть ко всему, что могло встать на их пути.