После работы Петра обычно любила отдохнуть за каким-то глупым делом, но сегодня она освободилась раньше, успела закупиться продуктами в супермаркете и даже получить номер Джонаса, который она сразу же занесла в телефонную книгу. Её сердце невольно замирало, когда она подписывала контакт именем парня и осознавала, что у неё есть его номер. Петра чувствовала, что вела себя, как наивная дурочка, которой написал симпатичный парень и она уже бросилась ему на шею.

Зайдя в свою квартиру, Петра разложила продукты по местам и решила сразу привести себя немного в порядок. Она кинула взгляд на часы, понимая, что сейчас половина шестого вечера и если она сядет за разговор, то не успеет поужинать. Она с грустью вздохнула, понимая, что придётся готовить во время диалога, чтобы не ложиться спать голодной. Петра ушла в ванную и быстро нанесла себе на лицо немного косметики, выделив карие глаза тушью и слегка чёрной подводкой. Губы она не тронула, как и кожу, решив оставить всё, как есть.

Она всегда любила естественную красоту и не понимала Марлен, которая любила наносить на себя всю косметичку, чтобы просто мусор выбросить. Но с другой стороны прекрасно понимала, что это всё из-за общества и навеянной моды.

Петра достала из холодильника куриное мясо, рис и овощи. Она посмотрела на телефон, видя, что Джонас прямо сейчас онлайн и сразу написала ему:

«Я готова общаться, но не пугайся тому, что я буду готовить. Уже поздно, а я не ужинала совершенно. Ты не против?»

Она отправила текст и уткнулась носом в диалог. Джонас молчал с пару минут.

«Я не против, ты правильно делаешь, что готовишь даже не смотря на то, что мы с тобой будем болтать».

Петра улыбнулась и решительно нажала на кнопку видеовызова, поправляя волосы, собранные в хвост. Она волновалась и слышала, как громко стучит сердце, но отступать не собиралась. Ей хотелось общаться с ним, а ещё услышать его голос.

Он ответил скоро и Петра автоматически начала улыбаться, не зная, как начать разговор. В её голове исчезли все немецкие слова и она почувствовала себя будто в прошлом, когда не могла и предложения связать на этом языке. Перед глазами всплывал только матерный боснийский, который она часто использовала в жизни, чтобы люди вокруг её не понимали.

— Привет, ты так напугана, — сказал Джонас, прервав их неловкое молчание.

Он сидел на своей кровати, опёршись на спинку и улыбался, его кучери неряшливо спадали на лицо, а из одежды Петра заметила на нём синюю футболку. Он выглядел даже красивее, чем на фото.

— Привет, немного, потому что я редко общаюсь по видео. Моя подруга тоже этого не любит, поэтому мы избегаем подобное.

Джонас закатил раздражённо глаза.

— Снова ты о своей подруге, ещё и пяти минут разговора не прошло, а она опять рядом с нами.

Петра невольно покраснела и опустила голову.

— Извини, я случайно, — сказала она таким низким голосом, что Джонас еле сдержался, чтобы не прыснуть со смеху.

Она будто его боялась, будто опасалась осуждения и какой-то колкой фразы, которую он ещё не придумал.

— Ничего, но давай поговорим о тебе. И начинай готовить, время идёт, а ты голодная.

Петра усмехнулась, ставя телефон на тумбочку напротив себя и беря в руки нож. Джонас тихо рассмеялся.

— Что собираешься готовить, Ганнибал Лектор? — спросил он с интересом смотря на лицо девушки, которое до сих пор было залито красной краской.

Она сдержалась, чтобы не засмеяться, ведь тоже смотрела этот сериал и поняла шутку.

— Рис с овощами и отварную куриную грудку. Человечины в магазине сегодня не было.

— М, а я почему-то думал, что ты вегетарианка.

Петра хмыкнула, хватая кусок мяса и кладя его на пластмассовую доску для нарезки.

— Когда мне было шестнадцать, я пробовала отказаться от мяса, но уж слишком сильно его люблю. Особенно курятину, — рассказала она, отрезая первый маленький кусочек.

— Тоже обожаю мясные блюда. Я умею готовить неплохой гуляш, по крайней мере так говорит моя сестра.

— У тебя есть сестра?

Петра нарезала мясо дальше, периодически смотря на телефон и кидая мимолётные улыбки, а Джонас представлял, будто стоял рядом с ней и тоже принимал участие в готовке.

— Да, её зовут Карина, ей шестнадцать лет. Мы отлично ладим, хотя когда она была младше, мы вечно с ней ругались.

Девушка кивнула и отложила нож, опираясь локтями на тумбочку и смотря прямо на Джонаса. Он заметил, что она больше не волновалась, а выглядела наоборот расслабленной. Такой Петра ему нравилась куда больше. Она казалась собой.

— Очень интересно! А я в семье совершенно одна. Выросла эгоистом.

Джонас звонко рассмеялся, откинув голову назад. Петра прикусила слегка губу, следя за его кучерями, которые привлекали её больше всего. Ей на секунду стало интересно их пощупать. Они наверняка были мягкими.

— Ты из какого города в Боснии? — спросил сразу Джонас, когда перестал смеяться.

— Баня Лука, это город на севере страны.

— Не слышал о таком, знаю только о Сараево и что это столица. Расскажешь как-то больше о своей стране?

— Я не против, — сказала Петра, а после начала нарезать мелко овощи и поставила вариться рис.

Джонас молчал эти пару минут, когда Петра отошла от камеры. Он тайно рассматривал её кухню, подмечая, что у неё достаточно уютно в доме.

— А ты в каком районе Вены живёшь? — задал следующий вопрос парень, не унимаясь.

— Одиннадцатом.

— Зиммеринг... а я живу в четвёртом.

— Виден, — похвасталась знаниями Петра, немного перекривляя Джонаса.

Тот отреагировал на это положительно. Он встал с кровати и поплёлся на балкон, где включил слабый свет и сел на стул. Джонас держал в руке пачку сигарет и не спешил закурить.

— Тебе нравится в Вене? И в Австрии в целом. Или в Боснии лучше?

Петра задумалась, помешивая рис и бросая овощи обжариваться на сковороде.

— В Австрии лучше. В социальном плане особенно. Здесь как-то всё более стабильно, но моя мама всё же вернулась в Баню Луку, потому что скучает по родной стране. А я осталась здесь, — рассказала девушка.

— Хочешь когда-то вернуться?

Петра отрицательно замотала головой, а после Джонас наконец закурил, выпуская дым в правую сторону от телефона.

— Пока не планирую возвращаться. А ты родился в Австрии?

— Да, только не в Вене, а в маленьком городе в Бургенланде, переехал в столицу, когда мне было четырнадцать вместе с семьёй, — поделился частью своей жизни и парень.

— Очень интересно узнать немного о тебе.

Джонас хмыкнул.

— Ты мне сразу понравилась в Тиндере. У тебя симпатичные фотографии.

— Спасибо, а я даже не хотела тебе отвечать, если честно. Но всё же что-то подтолкнуло открыть диалог.

— Думаю, мой боснийский, который я скопировал с переводчика.

Петра рассмеялась и кивнула. Она наложила уже готовый рис в тарелку и помешала овощи. Девушка потянулась к чайнику, чтобы налить в него воды и заварить чаю.

— Это привлекло, признаю! — сказала она и включила воду, набирая её в чайник.

— Скажи что-то на боснийском, — попросил Джонас и потушил сигарету, кладя окурок в пепельницу.

Петра задумалась. Она не могла придумать что-то в ту же самую секунду, чтобы это звучало адекватно и интересно. Она молчала, настраиваясь на другой язык, который использовала исключительно для общения с родными.

— Stvarno te želim lično vidjeti.

Джонас замер, он даже не моргал пару секунд, пытаясь перевести фразу, но ничего не получилось.

— Честно, я ничего не понял, хотя пытался! Увы, я знаю только немецкий, английский и разговорный французский. Как-то даже учил итальянский, но это закончилось проигрышем. Я не особо способный ученик.

Петра рассмеялась. Джонас заметил, что её щёки снова покраснели. Она не хотела говорить перевод, желала, чтобы сказанное осталось при ней, но понимала, что не отвертится.

— Я сказала, что мне с тобой интересно общаться, — соврала Петра, осознавая, что язык не повернётся сказать о том, что этой фразой рассказала о намерениях встретиться с ним лично.

Джонас кивнул и с грустью шумно вздохнул.

— Я выучу боснийский, так уж и быть.

— Что? Зачем он тебе?

Петра выложила овощи на тарелку и поставила её на стол. Чайник закипел и отключился, девушка потянулась за любимой кружкой со Спанч Бобом и заварила себе зелёный чай с жасмином.

— А может он мне нравится! — сказал эмоционально Джонас, возвращаясь в спальню.

— Ты его первый раз услышал.

— Но в твоём исполнении он идеален.

Петра замерла, ощущая, как сердце начало вновь биться быстрее, а кровь прилила к мозгу. Она засмущалась, отвернула голову и прикусила губу, чтобы успокоиться.

— Спасибо, мне это очень приятно слышать. Ты всегда такой милый?

— Нет, только когда общаюсь с красивыми девушками.

Она не знала, что говорить и как реагировать на комплимент, который ввёл так быстро в самый настоящий ступор. Петра смотрела на Джонаса, пытаясь залезть ему в мысли через экран телефона. В её голове промелькнуло осознание, что она ощущала Джонаса родным. Такое чувство иногда возникало, когда ты знакомишься новым человеком и он тебе начинает нравиться, как личность, как собеседник. Ты ощущаешь, что знаешь его всю свою сознательную жизнь. Только вот этого чувства Петра всегда старалась избегать, ведь привязанность к людям — опасная вещь. Джонас мог быть на первый взгляд милым парнем, но на деле оказаться совершенно не таким.

— Это так мило, честно, я не могу собраться с мыслями из-за этого, — наконец сказала Петра и Джонас усмехнулся.

— Ничего, я тоже перегнул палку и слишком сильно смутил тебя. Кстати, как ужин? Вкусно получилось?

Петра переключила фронтальную камеру телефона на основную и показала тарелку с едой. Джонас присвистнул.

— Аппетитно выглядит, — сказал он. — Тоже сразу есть захотелось.

Петра переключила камеру обратно на своё лицо и они продолжили болтать обо всяких мелочах, которые казались не важными, но такой дружба всегда была в самом начале — вам нужно узнать даже самые мелкие особенности нового знакомого.

Девушка всё время кидала взгляд на часы, медленно ела и задавала всё новые и новые вопросы. Смеялась вместе с Джонасом, пыталась как-то шутить, но сразу осознала, что мастер в юморе здесь не она, а парень. Ей не хотелось отключать телефон, прощаться с Джонасом и оставаться наедине с собой в собственной квартире. Но всё даже самое хорошее рано или поздно заканчивается. Поэтому они попрощались, договорившись ещё списаться. Джонас ничего не сказал о личной встрече и Петра сразу подумала о том, что просто не время. Что им обоим нужно быть готовыми.

Она легла спать в мягкую постель с мыслями о Джонасе, его улыбке и шутках. Ей казалось, что этот парень мог стать её хорошим другом, что вызвало на лице улыбку. Она прижимала к себе подушку, смотря в темноту комнаты. Её переполняло счастье, которое мотивировало встать утром. Петра потянулась к телефону и напечатала сообщение Марлен:

«Я поговорила с ним по видеосвязи. Марлен, он такой милый, что даже не верится. Но он ничего не сказал о встрече».

Петра смотрела на яркий свет экрана и ждала ответа подруги. Ждала её ободрения и счастливой реакции. И ответ не заставил себя долго ждать:

«Блин, я так рада! Но ты не волнуйся, может он позже пригласит, не всё же сразу, а если и не пригласит, то сделай это сама. В этом нет ничего ужасного».

Петра усмехнулась. Ей хотелось сейчас сидеть напротив Марлен и рассказывать ей всё-всё о разговоре, не скрывая никаких деталей. Но её не было рядом.

«Ты права, если что, то я приглашу его. Не всегда же ждать инициативы от парней».

Марлен в это время тоже лежала в постели, рядом с ней уже спал Пауль, который отрубился так быстро, что девушка и не заметила этого. Она встала с кровати, ступая по холодному полу босыми ногами и прошла на кухню, наливая в стакан апельсиновый сок. Ей совершенно не хотелось спать, поэтому Марлен уселась на стул, смотря в телефон.

«К чёрту стереотипы! Долой патриархат!»

Марлен сама чуть не рассмеялась со своего сообщения и отставила стакан. Она сидела в кромешной тьме, которую освещал лишь экран смартфона. Такое одиночество убаюкивало. Пока Марлен не услышала тихие шаги в стороне спальни и прямо на пороге появился заспанный Пауль.

— Ты чего здесь сидишь? — поинтересовался он, поправляя свои каштановые волосы.

— С Петрой общаюсь, она рассказывает о своём новом знакомом. Тот, что Джонас, помнишь?

Пауль кивнул и прошёл на кухню, останавливаясь недалеко от Марлен.

— Я сплю очень чутко, сама знаешь, поэтому услышал, как ты ушла.

— Думал, что я к любовнику сбегаю? — спросила Марлен, подняв голову вверх и устремив взгляд на своего парня.

Она тихо рассмеялась, а Пауль лишь слабо улыбнулся, приблизившись к её лицу и нежно поцеловав в лоб.

— Я никогда об этом не думаю. Ревность — это отвратительная черта.

— Мне кажется, или у меня идеальный парень?

Пауль громко рассмеялся и кивнул.

— Идеальнее некуда, — сказал он и Марлен взяла его за руку, крепко сжимая.

Она всегда желала Петре найти такого же заботливого парня, как Пауль. Всегда хотела ей только лучшего. Ей оставалось лишь надеяться, что Джонас не подведёт её лучшую подругу, иначе она просто убьёт его. Петра заслужила быть счастливой.