Петра перестала думать о Джонасе и Аве только у себя дома когда до встречи с Элиасом оставался всего час. Она знала, что врала Джонасу, что он будет думать о том, что Петра с Марлен. Ей было противно от самой себя, но отказаться от затеи хотелось все меньше и меньше.

Она быстро собиралась, надевая брюки и рубашку. Петра только потом поняла, что и вправду думала только об Элиасе и космосе. Может, это и к лучшему, потому что она могла сконцентрироваться на одном.

Петра вышла из дому и села на метро. Она ехала в уже привычный парк, который норовил стать местом, которое станет таким же родным как клуб Джонаса. Петра постоянно смотрела на время, будто боясь опоздать. Но знала, что приедет на десять минут раньше. Она выстукивала такт неизвестной мелодии ногой и кусала от нервов накрашенные губы.

Она вышла с потоком людей, едущих с работы и зашагала в сторону парка. Перейдя дорогу, Петра вдалеке узрела невысокое здание планетария и ее сердце ускорило ритм. Она зашла в здание и замерла. Толпа народу выходила из последнего шоу, обсуждая увиденное. Кто-то смеялся, кто-то говорил, что было скучно и больше сюда не придет. Петра протиснулась мимо них.

Петра увидела Элиаса вдалеке. Он стоял с какой-то молодой девушкой и беседовал с ней, даже активно жестикулируя. Она замерла, не зная, что делать дальше и как поступить. Элиас заметил ее спустя пару секунд и усмехнулся, подзывая к себе. Петра неуверенно спустилась вниз, рассматривая милую на первый взгляд незнакомку.

— Привет, — поздоровалась Петра.

— Привет, познакомься, это моя давняя подруга Анна. Я с ней знаком уже... года три.

Девушка обворожительно улыбнулась и протянула руку для приветствия. Петра пожала ее.

— Я Петра.

— Приятно познакомиться. Я так понимаю, у вас тут свидание? Это же последнее шоу на сегодня, как мне кажется, — предположила Анна, косясь на Элиаса.

Тот лишь хмыкнул и стал собирать бумаги, которые небрежно разбросал на столе.

— Нет, Анна, это не свидание, а деловая встреча. Петра любит космос.

— Интересно! Два фанатика встретились. Меня, если честно, раньше пугала его любовь к астрономии. Я думала, он слегка рихнулся. Без обид.

Элиас немного раздраженно рассмеялся и забросил бумаги в рюкзак. Он внезапно достал объемную книгу про азы астрономии и кинул с грохотом на деревянный стол. Анна присвистнула и после обернулась к Петре. Ее карие глаза рассмотрели девушку и будто бы оценили. Петра и сама успела заметить каштановые длинные волосы Анны, увидеть ее высокий рост и худое телосложение. Она даже была скорее похожа на девушку, которая увлекалась спортом.

— Ладно, я пойду, — сказала Анна и внезапно подошла ближе к Петре, наклоняясь к ее уху. — Осторожно, Элиас тот еще недотрога. Я так и не смогла его уломать на секс. Будь моей героиней и сделай это!

Петра залилась ярким румянцем, а Элиас сделал вид, что не услышал слов Анны. Девушка попрощалась и скрылась из здания, хлопнув дверью. Повисла тишина и Элиас тяжело вздохнул.

— Извини за эту сцену. Анна пыталась клеиться ко мне, но... я слегка не интересовался ей, — сказал серьезно он.

— Да ладно, с каждым бывает.

Петра улыбнулась, но не получила такого же жеста от парня. Она присмотрелась к толстой книге и осознала, что Элиас отнесся к этой встрече куда ответственнее, чем она думала.

— Я надеюсь, что ты решила о чем хочешь поговорить.

— В целом, да. Я бы хотела начать изучение со спутников Сатурна.

Элиас поднял левую бровь.

— Спутников Сатурна? Интересно ты придумала, — сказал он и указал на свободный стул.

Петра сразу села на него. Она видела, как Элиас отстранен от нее. Он был очень сосредоточен на астрономии, начал искать что-то в книге, яростно листая страницы. Она следила за его быстрыми и резкими движениями, за бегающими глазами, сжимающимися от сесредоточенности губами и понимала, что Элиас — полная противоположность Джонаса. Последний бы уже успел пошутить раз пять и насмешить ее, а вот Элиас хотел начать настоящий урок.

— Так, спутники Сатурна...

— Мне нравится Энцелад. Я всегда интересовалась именно им, — перебила его Петра.

Элиас молчал.

— А тебе какой спутник Сатурна нравится?

— Титан. На нем теоретически можно поселиться. Я всегда рассматривал этот спутник как потенциальное место для колонизации. Ты знала, что там огромные метановые океаны? Они как наши, просто там не вода, а жидкий метан. Ты представь какой там ужасный запах стоит... Мне вот сложно представить.

Он говорил быстро, не запинаясь и Петра даже перестала улавливать некоторые его слова. Иногда ей казалось, что более научный немецкий утекал из ее ушей.

— Метан? А жить-то как там получится?

— У Титана есть плотная атмосфера. Вот давай представим Луну и ее колонизацию. Почему она сложная, хотя Луна к нам так близко? У нее нет атмосферы. Мы умрем от радиации. Даже астронавты, бывавшие на Луне, получили огромную дозу излучения. А вот на Титане такой проблемы не будет. Конечно, там нет кислорода, температура достигает минус 180 по Цельсию, а сама атмосфера на девяносто восемь процентов состоит из азота. Мы там просто так не выживем. Только если построим станцию, найдем под льдом океан с водой...

— Элиас, — внезапно сказала Петра и он резко заткнулся, оборачиваясь к ней.

Он смотрел на нее, ожидая вопроса по теме.

— Ты слишком быстро рассказываешь, я не успеваю.

— Извини, — сразу сказал он и сел рядом с ней.

Наконец он оказался ближе и Петра уловила его аромат.

— Я забываю, что немецкий не твой родной... Я постараюсь медленнее.

Она усмехалась, борясь с желанием прикоснуться к его коже, которая была так близко, но одновременно далеко. Недоступна для нее.

— Почему ты начал увлекаться именно космосом?

Элиас прищурился, а после снова сделал нормальное выражение лица. Он не ожидал личных вопросов, хотя прекрасно понимал, что Петра пришла не ради астрономии.

— Он слишком неизведанный. Да, у нас много информации, мощные телескопы, мы отправляем зонды на Марс. Но на деле это все лишь крупицы. Я хотел знать больше. Смотрел на небо, искал Большую Медведицу и понимал, что вот, это моя стихия. Это мое призвание. Я скупил гору энциклопедий, читал, читал. Мама была в шоке. Я помешался на этом.

Петра кивнула, понимая подобные состояния.

— Космос и вправду манит, но с другой стороны он такой холодный, огромный и... пустой.

— Но в нем же миллионы галактик, планет, звезд...

— Элиас, это образно.

Он заткнулся и внезапно начал смеяться. Петра подхватила этот хохот, который отбился эхом от стен большого зала.

— Иногда я все слишком буквально воспринимаю, — сказал он. — Слушай, может ты колу хочешь? Я тут купил нам бутылку и прихватил еще чипсов.

Элиас встал со стула и достал из рюкзака бутылку, а после пачку с чипсами со вкусом паприки. Он протянул пачку Петре и она быстро ее открыла, ощущая приторный аромат приправы. Элиас разлил напиток по бумажным стаканам, отдавая один девушке. По его движениям она видела волнение.

— А я никогда не умела так серьезно относиться к чему-то. Мне всегда нужна... легкость, — сказала Петра, отпивая колу.

— Мне кажется, это зависит от характера человека. Далеко не все одинаковые и некоторые проще относятся к жизни. Я в какой-то степени им завидую.

— Ты не пробовал эту легкость?

Элиас хмыкнул и отвернулся, рассматривая стулья в стороне.

— С чего такие личные разговоры? Ты же хотела изучать космос. Вроде, про Энцелад спросила.

— Космос — это хорошо, но я бы хотела узнать и тебя немного.

Он отрицательно помотал головой и встал со стула, отходя от Петры. Элиас оперся на стол, держа в правой руке стаканчик.

— Энцелад интересный спутник. И я понимаю почему ты его выбрала — он красив и привлекателен. На нем вероятнее всего есть вода, а все мы знаем, что она необходима для жизни. Жаль, на спутнике нет атмосферы, да и холоднее там чем на Титане.

Петра не знала, что сказать. Вроде, она понимала, что сама виновата во всем, что сама предложила изучать астрономию. Элиас следил за ее эмоциями, видел неловкость в глазах. Он играл с ней, пытался таким образом раскусить и по возможности оттолкнуть. Она совершает ошибку и правильным решением будет остановить это в самом начале, а не тянуть резину.

— Не волнуйся, я не настолько тупой и понимаю, что ты пришла не только ради космоса, — сказал наконец Элиас, но это не поубавило тревожность девушки.

— Тогда зачем эти игры?

— Тот же вопрос могу задать тебе.

Элиас оставил стаканчик, который уже был наполовину пуст и резко захлопнул книгу по астрономии, из-за чего Петра даже немного дернулась.

— Лучше поговорим об Энцеладе, — сказала со страхом Петра.

— Нет уж, хватит трогать космос, Петра. Я знаю, что ты с Джонасом, что у вас любовь и так далее. Что за игры со мной? Я не понимаю.

— Я сама ничего не понимаю. Мне хочется с тобой познакомиться, узнать тебя лучше, погрузиться в твое хобби...

— Джонас не знает где ты сейчас и с кем. Это не очень красиво, не думаешь? — перебил ее Элиас.

Он выглядел слишком серьезным и строгим. Петра боялась на него лишний раз глянуть, ведь ей даже было стыдно.

— Не знает. Я сама могу решать что мне делать и с кем общаться.

Элиас подошел к Петре настолько близко, насколько еще никогда не был. Она ощутила как он смотел на нее, будто заглядывая в голову, читал мысли, доставал то, что хотел узнать. Она могла протянуть руку и прикоснуться к его груди, могла схватить за руку и притянуть к себе. Возбуждение совершенно невовремя растеклось по телу и Петра сжала руками подлокотники.

— Я не из тех кто играет в игры с девушками, — сказал Элиас.

Его слова больно ударили по ушам Петры. Но она все больше и больше тянулась к нему, хотела растопить этот лед, увидеть как он улыбался из-за ее шутки...

— А это не игра, это реальность, — ответила Петра и внезапно подняла руку, медленно поднося ее к груди парня.

Элиас следил за ее осторожным движением и резко перехватил руку на пол пути. Их взгляды встретились, хотя Петре было невыносимо смотреть так откровенно. Элиас отрицательно замотал головой, сжимая с силой запястье Петры. Она мысленно молила, чтобы он наклонился и поцеловал ее.

Но Элиас отпустил руку девушки и отступил назад.

— Не стоит, правда. Я слишком хорошо отношусь к Джонасу и не собираюсь портить все между вами. Я не такой и ты явно тоже. Хватит.

Эти слова резанули больнее всего и Петра вскочила с места, роняя чипсы, которые лежали на коленях. Они рассыпались по полу.

— Ты мог отказать и не звать меня в уединенное место. Мы одни в этом чертовом планетарии, а ты обвиняешь меня в том, что это я предаю Джонаса, лгу ему и совершаю ошибку. Иди к черту! — довольно резко сказала Петра, срываясь на крик.

Элиас не ожидал такой бурной реакции и поэтому немного опешил.

— Я просто подыграл тебе. Можешь уходить, если тебе некомфортно.

Что она и сделала. Элиас смотрел на ее удаляющуюся фигуру и чувствовал, как ей больно. Да и ему тоже было, только вот он подавлял даже малейшую мысль об этой девушке. Убивал в самом начале, пока эта эмоция не успела накрыть. Он выругался в голос.

Ему нравился ее запах. Она пользовалась невероятно сладким ароматом духов, даже скорее приторным, но безумно притягательным. Петра забавно стеснялась и смущалась, она говорила с милым боснийским акцентом, от которого по коже бегали мурашки.

Элиас сжал от злости стаканчик в руке и твердо решил, что будет избегать Петру и даже Джонаса. Он не придет в клуб, хотя очень любит его. Элиас достал телефон и, зайдя в Инстаграм, отписался от Петры. Ему было невыносимо это делать, но он прекрасно знал, что половина ее фотографий сохранена в собственной галерее.

* * *

Петра выбежала из планетария, сдерживая приступ истерики и сразу набрала номер Марлен. Она ответила спустя три долгих гудка, которые уже успели выбесить девушку. Марлен сразу почувствовала, что что-то не так и позвала подругу к себе. Петра шла к ней на ватных ногах и еле нашла вход в метро.

Марлен встретила ее в домашней одежде и повела сразу на кухню где уже стояли бокалы для вина. Петра по пути поздоровалась с Паулем, который сидел на диване и играл в приставку. Оказавшись в уютной кухне, Петра упала на стул и наконец расплакалась, давая волю эмоциям. Марлен молча открыла бутылку белого полусладкого и разлила его по бокалам.

— Рассказывай, — скомандовала Марлен, усаживаясь напротив подруги.

Она взяла в руки бокал и начала ждать когда то же самое сделает Петра.

— Это все из-за Элиаса. Я запуталась.

— Ты встретилась с ним?

— Я была с ним в пустом планетарии.

Глаза Марлен медленно расширились от удивления и они наконец чокнулись бокалами, создавая неприятный звон стекла. Петра сделала два больших глотка и резко опустила бокал на стол.

— Что между вами было? — спросила шепотом Марлен, наклонившись к подруге ближе.

— Ничего такого, просто разговор. Он поступил... так грубо. Он сказал, что я с ним играю. Но это не игра для меня, это мои чертовы чувства, а они реальны. Я не знаю, что происходит и думала, что он поможет разобраться, поговорит со мной, но Элиас был таким холодным, что я даже в какой-то момент испугалась.

— Вот черт... Так вы вообще не обсудили твои чувства?

— Я пыталась поднять тему, но он сказал, что не собирается участвовать в моих играх и портить жизнь Джонаса, — сказала Петра. — Теперь я в его глазах выгляжу как дура какая-то, которая хочет изменять своему парню. Я мерзкая, Марлен.

Петра заливалась слезами и снова пила вино, делая огромные глотки и Марлен поняла, что скоро снова нужно будет брать в руки бутылку. Марлен смотрела на подругу, видя ее боль и страдания. Она не могла представить насколько ей сложно разобраться в себе и насколько ей страшно.

— Может, мне поговорить с ним? Хотя он мне тоже показался слишком холодным, будто бы с другой планеты. Он же меня раз провожал до дома из клуба, то мы почти не говорили. Он держался от меня подальше, будто бы опасаясь. Я ощутила это сразу. Так что я не думаю, что Элиас будет меня слушать.

— Не влезай, это только мои проблемы. Я уже схожу с ума и мне нужен перерыв. Думаю, я не буду видеться ни с кем пару дней. Может и больше. Я не хочу общаться с Джонасом, думать об Элиасе. Я просто хочу спокойствия.

Марлен улыбнулась уголком губ и подошла к Петре, обнимая. Петра положила голову на ее плечо и прикрыла заплаканные красные глаза.

— Правильно. Всем иногда нужна пауза. Только, пожалуйста, не спивайся.

Петра не сдержалась и тихо засмеялась.

— Это твоя фишка, — сказала она и Марлен шуточно стукнула подругу в плечо.

— Не я сейчас пью вино будто бы это вода.

Марлен взяла бутылку и добавила вина в бокалы. Они снова чокнулись и выпили алкоголь. Наконец Петра ощутила, что ей легче, хотя боль внутри никуда не исчезла.

Она осталась ночевать у Марлен. Они спали на одной кровати, оставив Пауля на диване в гостиной. Марлен смотрела на то, как Петра тревожно засыпала, обнимая руками одеяло и осознавала, что ее подруга загнала себя в угол. Ей хотелось прямо сейчас написать Элиасу и послать его к черту, но Марлен сдержалась.

— Почему отношения — это так сложно? — спросила Петра, смотря на силует Марлен.

— Это не так сложно, просто у тебя получилась другая ситуация. Разное бывает и мы не можем контролировать свои чувства.

— А если эти чувства делают больно другим?

— Вот это уже другой вопрос, — сказала Марлен. — И я знаю, что ты не эгоистка и тебя очень беспокоят чувства Джонаса. Но подумай в этой ситуации и о себе. Думаю, вам обоим будет сложно.

— Я его уже считай, что предала. Если в отношениях засматриваешься на другого — такие отношения стоит заканчивать.

— А ты хочешь?

Петра задумалась и сильнее прижалась к одеялу.

— Нет. Я люблю его, правда. Я смотрю на Джонаса и у меня все внутри сжимается. Я обожаю когда он меня целует, обнимает, я не смогу без этого уже.

— Но хочешь такого же внимания от Элиаса? — спросила сразу Марлен.

Она приподнялась на кровати.

— Да.

— Ты когда-то слышала о полиаморных отношениях? В них даже состояли знаменитые люди, такие как Джон Леннон со своей женой Йоко Оно.

Петра отпустила одеяло и села на кровати. Она была в футболке Марлен, а волосы упали на лицо. Девушка уставилась в пустоту и было ощущение, что она даже не дышала.

— Я не рассматривала такие отношения как что-то реальное, — сказала Петра.

— Ты права, это сложно. Как минимум всем в этих отношениях должно быть комфортно. А это построить затруднительно. Но мне кажется, что это... неплохая перспектива. Конечно, Элиас вряд ли согласится на такое, а вот Джонас как творческий человек явно будет не против бросить вызов обществу.

— Вот шутка в том, что я не настолько смелая. Я та ещё трусиха и никогда не подниму эту тему перед парнями. Я же со стыда сгорю на месте.

Марлен рассмеялась громче, падая на кровать. Она разбудила Пауля и тот мысленно выругался, залезая с головой под одеяло.

— Дай себе и им время. Может, оно как раз поможет и всё расставит на свои места.

— Мы скоро едем в Зальцбург с Джонасом и Авой. Я должна прийти в себя до поездки. Не хочу портить выходные.

Марлен усмехнулась, искренне веря в то, что Петра справится.

* * *

Любовь — это не то чувство, которое являлось привычным для Элиаса. Скорее подобное было новинкой, совершенно неизведанной вещью, которая пугала посильнее представлений о размере космоса.

Оказавшись снова у себя дома, Элиас осторожно выложил огромную книгу, ставя ее на свое привычное место. Петра даже не рассмотрела ее, потому что он напугал девушку. Зачем Элиасу быть таким резким? Он не знал. Скорее его пугал факт существования Джонаса. Все эти любовные треугольники всегда казались ему глупостями.

Но, кажется, он в него попал.

Элиас решил приготовить себе ужин. Он включил на ноутбуке очередное видео про теорию Большого взрыва и открыл холодильник. Элиас всегда слушал фоном подобное, иногда думая, что сходит с ума и ему пора бы поискать новое хобби.

Он пытался увлечься автомобилями, компьютерными играми, но это все ему быстро наскучало. Элиас рассматривал марки автомобилей и понимал, насколько это скучно лично для него. Он просто выключал это и включал очередное видео с теорией существования жизни на Марсе.

Ему писали Карл и Бруно, сбрасывая в общий чат какие-то глупые мемы. Они пытались привлечь внимание Элиаса, но тот думал лишь о Петре. Лишь о запутавшейся девочке с желанием получить как можно больше внимания и заботы. Что же повлияло на нее? Проблемы в семье, буллинг в школе, переезд в новую страну? У Элиаса было много теорий, но он осознавал, что не знал Петру настоящую. Лишь образ, построенный ею в сети.

А он может быть ложным.

Элиас уронил на пол помидор и выругался, быстро поднимая его. Ему хотелось бросить овощь в стену и смотреть, как мякоть растекается вниз. Он был зол на себя, на свой характер, на свою вспыльчивость. Никто не заслуживал такого поведения. Даже если этот человек совершал ошибку.

Он видел как на него посмотрела Петра. Как ее глаза забегали и она еле сдержала слезы. Ее больно ударили его слова. Такие простые, такие безобидные, но самые сильные. Элиас хотел извиниться, но прекрасно понимал, что даст Петре надежду. А ее стоило оборвать сразу.

Элиас нарезал себе салат, бросая овощи в огромную стеклянную тарелку. Он разогрел остатки гуляша, приготовленного еще вчера и сел за стол. Еда не лезла в рот, его тошнило, хотя желудок был пуст. Голод не мог перекрыть моральные переживания и он отбросил вилку в сторону. От запаха венгерского блюда мутило еще больше, а овощи хотелось выбросить в урну.

Элиас подумал об алкоголе. В его квартире стояло две бутылки коньяка и виски, но он не трогал их, храня на праздники или важные события. Думал распить с Карлом и Бруно. Но сейчас звать их было равно самоубийству. Как и пить в одиночестве, ведь это шаг к алкоголизму.

Но ему хотелось заглушить эти голоса в голове, которые кричали все громче и громче, поэтому Элиас встал со стула и достал из шкафа бутылку виски.