– Садись посередине, а то машина на один бок завалится, – скомандовал Раф, опустив стекло и убавив звук музыки, которая приехала раньше, чем сама машина.

– Серьёзно? – я вылупила глаза, разглядывая это чудо на колёсах. Передо мной стояла вылизанная Волга цвета "майский жук" с чёрными стёклами. Та самая, у которой пять лет назад отвалился капот. – Ты зарабатываешь на тюнинге и не можешь сделать так, чтобы мне не приходилось сидеть посередине? Детали хоть сыпаться не станут по дороге?

– Садись молча, а то высажу на первом же повороте, – буркнул он.

– Ну, .. я пошла.

– Ты куда? – не поняла Соня, останавливая меня за руку.

– За чем-нибудь острым. Мне кажется, машина слишком низко ползёт. Если избавиться от водителя, то нормально будет.

– Маш, давай садись, – Соня наклонилась ближе ко мне, добавляя шёпотом. – Там же будет та девка. Уже костяшки чешутся отомстить ей.

"Та девка" – это причина, по которой сестра пару лет назад испортила машину Рафаэля. Дочка какого-то то ли бизнесмена, то ли силовика, решившая, что ей можно всё и всех.

В тот вечер Саркис позвонил Соне и сказал, что его брата задержали и не отпустят до утра. Через пару часов с номера Рафа ей пришло сообщение с адресом, а после телефон оказался вне зоны действия сети. Приехав на место, сестра увидела его с этой девкой, а дежурный съязвил, мол, что это за альфа-самец такой, что сразу две девушки за ним в участок приехали. Ну, Соня разбираться не стала, накинулась на девчонку. Разбила ей губу и рассекла бровь. После чего её тоже задержали.

Спустя какое-то время её отпустили без объяснений. На выходе её уже ждал Раф с известием, что он теперь с этой девкой: "Прости, извини, так вышло".

Соня взяла топор и пошла мстить за измену. Потом целый год Рафаэль заваливал Соню извинениями и подарками. Оказалось, что "та девка" пообещала Рафу, что его девушку отпустят при одном условии, что он бросит Соню и начнёт встречаться с ней. Если бы он отказался, на Соню повесили бы дело и посадили, для верности сфабрикованное дело парню тоже показали.

Сначала Раф согласился, испугавшись за Соню, а потом через отца нанял хорошего адвоката и избавился от этой ненормальной. В ходе всех этих выяснений, обнаружилось,  что она уже проворачивала такие дела ещё с тремя парнями. Потом они ей надоедали, и она выходила на охоту дальше. В итоге наказали не только её, но и её отца. Но, судя по слухам, вытворять всякую ерунду она не перестала.

И вот, теперь я еду на эту сходку с очень важной миссией – помочь сестре отомстить.

Всю дорогу я пыталась разместиться поудобнее в центре заднего сидения. Переставляла ноги то на одну сторону, то на другую, в итоге расставила их, но это всё равно не помогло. Плюс ещё эта музыка... Мало того, что от басов вибрировали мои барабанные перепонки, а салат плясал в желудке. В добавок это шлифовалось текстами песен из серии "этот ресторан, я его родственник". А ехать ни много ни мало пришлось минут сорок. Ну, как ехать? Ползти по пробкам.

– На обратном пути можно я на такси поеду? Там хоть оценку плохую за музыку отстойную поставить можно, – съязвила я, вываливаясь из машины.

– Не забывай, что ты не в Москве, неженка, – съехидничал в ответ Раф и ушёл здороваться с товарищами.

– А мы что делать будем? – обратилась к сестре.

– Смотреть. Можнос ними в салоне покататься, можно пройтись поразглядывать машины поближе, я на их уже насмотрелась.

– Мне скучно, – протянула я, глядя на серебристую семёрку, на высокой скорости кружащую по пустой парковке. Ну, как по пустой? Она была заставлена отечественными машинами, лежащими дном на асфальте, парнями в спортивках и девчонками в минимальных юбках и на максимальных каблуках.

– Надо её подсадить к кому-нибудь, – Соня толкнула в бок вернувшегося Рафаэля. Тот, не долго думая, свистнул пареньку, стоящему возле чёрной десятки, и махнул, чтобы он подошёл.

– Я не хочу ни к кому подсаживаться! Мне в принципе всё это не интересно, – продолжила я своё ворчание. А в следующую минуту уже сидела вцепившись в подлокотник машины, и единственное, чего мне хотелось, вырваться наружу из этой машины, впрочем, как и еде из моего желудка. Поначалу от этих разгонов и поворотов у меня просто захватывало дух, но когда параллельно с нами стали кружить ещё две машины, я взбесилась. Мне казалось, что парень совершенно не умеет управлять своим драндулетом, ведь проносится всего в нескольких миллиметрах от чужих багажников и капотов. Нужно было срочно брать дело в свои руки, поэтому я вцепилась в руль.

Парень стал что-то кричать и материться, отталкивая меня локтями. Я кричала и материлась в ответ. Смысла в наших словах не было, но мы друг друга быстро поняли. Когда я отпустила руль, и он наконец-то смог выровняться, я заметила, что мы снова остались одни. Некоторые водители даже отогнали назад припаркованные машины. Никому не хотелось царапин и вмятин на своих вылизанных недоболлидах.

Он довёз меня до Сони с Рафом, высадил и молча уехал.

– Что ты с ним сделала? – Рафаэль озадаченно проводил взглядом отдаляющуюся десятку.

– Не знаю. Вроде всё нормально было.

– Нормально? – вскрикнула Соня. – Да вас колебало во все стороны!

– А-а-а, так дрифт же или, как это у вас называется? Незабываемые ощущения. Повторять не буду.

– Он бледный уехал, Машка. Ты ему угрожала что ли? – захохотал Раф.

– Нет, наоборот, мы мило пообщались, – сказала я, вспоминая, как за полминуты мы с ним обменялись всеми существующими в русском языке оскорблениями. – Как хоть его звали?

– Марк, – ответила сестра.

– Передай ему в следующий раз моё восхищение. На его месте я бы вышвырнула меня из машины прямо во время этих финтов. И раз уж я всё попробовала, можно ехать домой?

– Погоди! Ты самое важное забыла, – Соня оттянула меня подальше от своего парня.

– Где она? – спросила я.

– Вон, в той вишнёвой девятке должна быть, она сейчас с её хозяином встречается.

– А как я пойму, что это именно она?

– Так! Нехер здесь ходить! У нас секретные разговоры! – крикнула она какому-то парню, с чьего лица сразу же слетела улыбка.

– Грубиянка. Я хотел с Рафом поздороваться, – оправдывался он.

– Вот и иди к нему, чего здесь ошиваешься? - она дождалась, когда он отойдёт и продолжила. – Начёс. У неё на макушке всегда начёс размером со вторую голову.

Время шло, а из той машины никто не выходил, хотя мотор был заведён.

– Может, они там того самого? – предположила я.

– Что? – спросила Соня, не отрывая взгляд от машины Рафаэля, снова кружащего по парковке.

– Ну, может, они трахаются там? Поэтому так долго сидят.

– Если бы трахались, машину бы шатало.

– Так там шататься некуда, она ж практически лежит на земле!? Схожу-ка я проверю.

***

– И куда он ведёт? – спросила я, трогая кюаркод на заднем стекле вишнёвой девятки. Хозяин выскочил из машины, как только я поместила своё мягкое место на багажник.

– Ты что? Не знаешь? Это же каверкод! – рыжеволосый парень лет тридцати посмотрел на меня, как на отсталую.

– Что? – я не поняла, это он оговорился или я ослышалась.

– Каверкод! Там ссылка! Даже бабушка моя уже знает, – его попытка унизить меня только рассмешила. Я еле сдержала нахлынувшую лавину хохота.

– Ну, я и спросила, куда ведёт? – решила не исправлять его, хотя очень хотелось. Всё-таки моей миссией было соблазнить парня, а не отпугнуть.

– Никуда не ведёт! У меня всё в порядке с покрышками.

"Какие покрышки, болван!?" – я отогнала нестерпимое желание послать его и продолжила делать вид, что меня безумно интересует его развалюха. – Ну, расскажи мне про свою машину. Какой привод? Какой движок? Есть ли в багажнике колонка?

– Сабвуфер, – уточнил он.

– Ну, что ты всё время придираешься? Я изо всех сил тут стараюсь, а ты как грубиян ведёшь себя.

– Ты вообще в машинах ничего не понимаешь, что я тебе рассказывать буду? – он развернулся и сел в машину, но дверь не закрыл.

– Ты уезжаешь? Домой? Разве можно вот так посреди разговора сбегать? – догнав его, схватилась за дверь сверху, чтобы он не мог закрыть её, и мой план не провалился.

– Да, я ночью домой езжу. Пока это разрешено, – раздражённо буркнул он,  всё же попытавшись её закрыть.

– Что, так часто смотрят? – спросила я, разглядывая слово "#отвернись", на чёрном стекле.

– Ты чего до меня докопалась? – парень снова попытался спрятаться от меня за наглухо затонированным стеклом.

– А что? – чтобы выманить его обратно, пнула машину по зеркальному диску. – Ты просто так наклейки клеил?

– Ноги от машины убери! И иди кому-нибудь другому вопросы задавай, – он выскочил рассматривать колесо на предмет увечий.

– Мне не нужны другие. Ты самый симпатичный, я тебя хочу.

– Слышь, овца! – минус тонировки в том, что никогда не знаешь, сколько ещё людей сидит внутри. Расфуфыренная девчонка высунулась по пояс из окна машины. – Это мой парень! Что не понятного?

«Ты-то мне и нужна!» –обрадовалась я. – Был твой, станет мой.

– Слушай, иди лучше отсюда, пока она не вышла, – он бросил раздражённый взгляд на меня.

– Ты каблук что ли? Она решает, с кем тебе общаться, а с кем нет? – с вызовом посмотрела на его девушку, а потом снова на него. И, пока он не успел понять, что происходит, провела ладонью возле его щеки. Достаточно близко, чтобы девчонка решила, что я ласкаю его лицо, и достаточно далеко, чтобы не касаться его кожи. – Я тебя ограничивать не буду. Со мной даже смотреть в чужую сторону не захочется.

– Денис, ты чего встал там? – казалось, что она сейчас вылезет через окно, чтобы придушить меня не медля. Дверь открылась и из неё показалась начёсанная шевелюра его спутницы. – Пошли эту курву!

– Беги, пока я задержу её, – шепнул он, разворачиваясь ко мне спиной.

– Мне нельзя убегать, – прошептала ему в самое ухо, обнимая сзади так, чтобы он не мог сбросить мои руки.

– Я убью тебя! – с этими словами она набросилась на меня, хватая за волосы.

– Спаси-и-и-т-е-е-е! – я рухнула на асфальт, утаскивая за собой бедного парня. Он пытался вырваться, но сестра строго запретила отпускать его, пока она не оттащит "ту девку".

Рафаэль не разрешал Соне, приближаться к ней, а особенно мстить. И сестра нашла единственную лазейку и возможность – если "та девка" начнёт бить её сестру первой, то Соня может смело броситься на защиту и почесать свои кулаки об её разукрашенную рожу.

Сейчас мне оставалось только дождаться, пока она добежит.

– Ты неадекватная! Отпусти меня! – он всё ещё пытался сбросить мои руки со своей талии.

– Мы никогда не будем уже молодыми. А жаль. – ответила ему, сама не понимая, почему именно эта фраза пришла на ум. – Наслаждайся моментом, пока есть возможность.

– Каким моментом? Ты идиотка что ли?

Наконец-то примчалась Соня и повалила на асфальт "ту девку", ожесточённо отсыпая ей удары. Она знала, что вот-вот нас всех растащат в стороны остальные автолюбители, поэтому старалась не терять ни минуты.

Месть свершилась. Соня счастлива. Раф зол. "Та девка" получила по заслугам. А я стою уже дома перед зеркалом и проверяю свою макушку на предмет проплешин.

Уже перед сном я позвонила подругам, чтобы поделиться всеми впечатлениями. Они, естественно, были в шоке. Микаэль, успевший к середине моего рассказа, спросил в конце:
– Что это за история такая?

– Индийский фильм, там потом ещё танцы были, – ляпнула я.

– Ты в главной роли? – усмехнулся он.

– Ещё бы! Какой же движ без меня?

Хороший был день, однако.

***

Ночь. Бесконечная, мрачная, молчаливая, полная безнадёжных мыслей и тоскливых воспоминаний.

Каждый раз, засыпая, я представляю его напротив. Он улыбается, гладя меня кончиками пальцев по щеке.

"Я люблю тебя," – в голове всё ещё сохранилось ласковое звучание его голоса. 

"Я люблю тебя," – одними губами отвечаю в пустоту, смотрящую на меня его глазами.

Я продолжаю проверять его социальные сети. Полагая, что каждое фото выкладывается им с одной единственной целью, чтобы я видела, чего лишилась.

"Но нет, девочка моя, – опровергаю свою же глупость, – он это делает не для того, чтобы ты смотрела и сожалела... Он просто живёт дальше! А ты нет".

Несмотря на то, что я в Краснодаре, всё равно глазами выискиваю машины, похожие на его. И с замиранием сердца проверяю номера. Но каждый раз это не он.

Мы так редко ссорились, что мне даже не за что зацепиться, чтобы разочароваться в нём. Только в себе. Разве можно так безрассудно терять любимых?

Минуты пролетали мимо, напоминая, что время тратится впустую. Сон долго не шёл, а приходя, приносил с собой Сергея. И каждый раз, просыпаясь, я чувствовала, как что-то важное внутри умирает. По глупости я полагала, что это чувства к нему, но позже я поняла, что это была надежда.

С каждым днём я всё сильнее боялась вернуться в Москву и встретиться с ним. Мне казалось, что как только это случится, он скажет, что нет больше никаких шансов на то, что мы будем вместе. Никогда. Появился страх увидеть в его глазах безразличие ко мне и счастье с другой.
В глубине души медленно дотлевала надежда, что его хорошенько тряхнёт от новости, что я вернулась, и он мне всё простит.

Мама всегда говорила, что время лечит, но для меня оно просто летит.