Дэймос Кеннинг Блэйд Вива

Терра Вива. От Глиндала до Самариан Харбора

♫BrunuhVille – King of the North

После слов Вири, осевших где-то внутри неприятной тяжестью, у меня было два пути.

Я мог поддаться унынию, впасть в отчаяние, потерять веру в себя, осознав, что всё, чего я добился - всего лишь результат случайного стечения обстоятельств. Мог начать грызть самого себя изнутри, находя в собственном прошлом подтверждение этим доводам, поскольку человек устроен так, что обязательно найдет то, что ищет.

Однако меланхолия и самокопание были не по мне, и я выбрал иной путь. Что произошло, то произошло. Нужно принять это как данность и жить дальше. Почему бы Гхарвириэль меня ни выбрала и кем бы ни считала, она была не права. И я готов был ткнуть ее чешуйчатым носом в собственную ошибку, но чуть позже. А пока просто решил быть с драконессой осторожнее, допуская тот факт, что с хитрой крылатой змеи станется переметнуться к Вику.

- Ты чувствуешь, где находится мой брат? - Осведомился я у нее, когда мы планировали над Глиндалом, отбрасывая на небольшой приморский городок огромную крылатую тень, заставляющую его жителей трусливо прятаться в своих домах.

«Не ссовсем, - отозвалась Вири. - Кажетсся где-то неподалеку. Нужно приземлитьсся, чтобы понять точнее».

- Так приземляйся.

«Ссмотри, чтобы твоя ссамоуверенноссть не завела тебя в ловушку, птенчик».

- Вири, не тяни время. И если мне нужен будет совет - я о нем спрошу.

Убрать непрошеный холод из голоса не получалось, хоть я и успел убедить себя в том, что с Гхарвириэль в любом случае нужно было поддерживать перемирие. Она, кажется, тоже это понимала, потому что не стала больше возражать. Снизилась и осторожно приземлилась на городской площади Глиндала, заставляя горожан в страхе разбежаться в стороны. Судя по довольному оскалу драконьей морды, ей очень льстило неизгладимое впечатление, которое она неизменно производила на жителей Терры.

В дальнем конце площади возвышалась бело-голубая усадьба наместника. Я помнил это трехэтажное здание с детства, поскольку раньше нередко останавливался в нем и неизменно получал теплый прием. Много лет правящий городом Ирон Герберт удержал Глиндал на плаву, тогда как большинство вивианских поселений опустели и разорились. К тому же, судя по чистоте и благоустроенности вокруг, жители не бедствовали и не голодали, что радовало.

- Теперь чувствуешь? – Снова спросил я у Вири.

«Дай время, птенчик», - нервно пробурчала она, а я, не умея бездействовать, направился в сторону бело-голубого здания. Если Виктор действительно был в Глиндале, то он не мог не посетить Герберта.

Стражи, выставленные у входных дверей, оживились при моем приближении. Но, не успел я взойти к ним на широкое крыльцо с белыми колоннами, как двери распахнулись, выпуская молодого человека, который бежал мне навстречу, на ходу торопливо застегивая расшитый темно-синий дублет.

- Блэйд! - Радостно выкрикнул он и через мгновение оказался рядом, но вдруг смутился и, сокрушаясь, произнес: - В смысле, Дэймос. Ваше Величество, я наверное, должен был кланяться, да? Такой себе из меня подданный...

- Не утруждайся, Аман, - улыбнулся я другу детства, которого не видел последние лет пять. Он был племянником Ирона и именно ему в свое время пророчили продолжить династию правителей Глиндала, поскольку из наследников у наместника имелись только дочери. - Приедешь на коронацию, там и раскланяемся. Скажи лучше, Виктор здесь?

Этот вопрос заставил моего собеседника помрачнеть. Он разочарованно взъерошил собранные в хвост светлые волосы и провел широкой ладонью по лицу сверху вниз.

- Он примчался вчера вечером, во главе своего отряда, - хмуро и неохотно произнес Аман. – Злой, как бешеный бер. Как всегда, рвал и метал. Приказал срочно загрузить корабль провиантом и вышел в море с утра, забрав помимо моряков и собственных воинов еще и десятерых местных гвардейцев. И большую часть золота, хранившегося в Глиндале. Я, как назло, был в Истари и сам вернулся пару часов назад, поэтому ничего не успел предпринять...

- А Ирон?

- С тех пор, как Виктор осенью запер его в темнице, дядя стал совсем плох, - разочарованно признался друг. - Мы создали для него там идеальные условия, но ты же его знаешь. Ирон вложил в Глиндал всю душу, а вместо признания собственных заслуг отправился в тюрьму за отказ платить королевству больше налогов.

Ирон Герберт был наместником города еще со времен правления моего деда. И он был из тех людей, что были готовы работать за «спасибо», стараясь, ради общего блага. Жители знали и любили его, и мне было жаль, что мой старший брат поступил с ним столь несправедливо.

- Кто исполнял его обязанности все это время?

- Виктор назначил новым наместником Квеберта, которому, если ты помнишь, вино всегда было гораздо интереснее дел жителей Глиндала. Если нужно, ты всегда можешь найти его в таверне напротив.

Говоря это, он недовольно указал мне за спину, где стояла главная городская таверна. Квеберта я хорошо помнил как алкоголика и забулдыгу, что пил ежедневно, не просыхая. И, хоть убей, не мог понять, чем руководствовался Вик, назначая этого мерзкого субъекта наместником.

- Я не стану никого искать, Аман, - хмуро пробормотал я, поскольку мысли занимали совсем другие дела. - С этого дня наместник Глиндала - ты. Подготовь необходимые документы. Я подпишу их, когда приедешь на коронацию. Ирона - освободить, Квеберта - отправить в темницу, позже я с ним разберусь... слушай, что это за запах?

Еще в момент приземления я заметил, что в городе витал непонятный приторно-сладкий аромат. При этом, несмотря на сладость, мозг почему-то определял его как удушливый и неприятный, но подходящего определения подобрать не мог.

- Не знаю, хотя я тоже его заметил. Так пахнет со вчерашнего дня, причем у берега - сильнее. Может с моря? Хотя раньше такого никогда не было.

- Может с моря, - рассеянно повертел я головой, безуспешно пытаясь определить источник запаха.

«Кажетсся, я нашла его», - прошелестел голос Вири в моей голове.

Гхарвириэль все еще оставалась на площади, ожидая моего возвращения. Горожане опасливо выглядывали из окон, чтобы поглазеть на настоящего дракона, но выходить ради этого на улицу не решались. Драконесса же, довольная повышенным вниманием к своей чешуйчатой персоне, благосклонно поворачивалась к зрителям то одним, то другим боком, величественно вертела головой из стороны в сторону, раскрывала и закрывала огромные перепончатые крылья.

- Мне пора, Аман. Передавай дяде мои пожелания скорейшего выздоровления, я обязательно навещу его, когда буду в Глиндале в следующий раз...- начал я, но собеседник, понявший, что я и правда тороплюсь покинуть Глиндал и пуститься в погоню за Виктором, нетерпеливо перебил меня:

- Дэй, скажи, это правда, что все драконы вернулись в наше королевство? Это же значит, что все будет хорошо, как раньше?

Я хотел отмахнуться от вопроса и сказать, что всё объясню потом, но в его голосе было столько восхищенной надежды, что я вынужден был ответить.

И только в этот момент в полной мере осознал, что теперь именно я являюсь ответственным за будущее Терра Вива. Легко было критиковать действия Елеазара, а Виктора - еще проще. Но когда я оказался на их месте и понял, что от каждого моего слова или решения зависит чья-то судьба, я понял, что пора становиться серьезнее и взрослее.

- Правда. Обязательно будет, - заверил Амана я, стараясь придать голосу уверенность, которой не ощущал, однако радость, отразившаяся на его лице, того стоила.

После этого я вернулся к Вири, продолжавшей красоваться перед местными жителями.

«Он в море», - обрадовала меня спутница, считая на этом свой долг выполненным.

- Представь себе, я тоже это узнал, - раздраженно ответил я. - Можешь сказать конкретнее? Куда он держит путь? В Лок Арден или Лимерию?

«Я могу ссказать только, что в сторону моря не полечу, посскольку оттуда нессет падалью, а у драконов очень нежное обоняние, знаешь ли».

Падалью? Вот как она охарактеризовала этот неприятный душок. Я принюхался и моё собственное обоняние и правда определило в нем нотки гнили. Но что могло сдохнуть в море, и каких размеров оно должно было быть чтобы, ветер разносил смрад на такие расстояния?

«Думаю, нам сстоит полететь в Ссамариан Харбор, птенчик».

- Его корабль движется в эту сторону?

«Я чувсствую в той стороне его ссилу».

Не тратя время на раздумья, взобрался на спину драконессы, позволяя ей набрать на опустевшей площади небольшой разбег и взлететь. Поняв, что огромная крылатая ящерица больше не представляет угрозы, горожане выскочили из домов, продолжая разглядывать кружащий в небе гигантский силуэт. Я позволил ей напоследок удовлетворить самолюбие и сделать круг над Глиндалом, видя, как дети и подростки восхищенно тычут в нас пальцами, а взрослые машут на прощание, прежде чем проворчать:

- Вири, мы вообще-то спешим.

Я не видел её морды, но услышал недовольный вздох и нутром почувствовал, как драконесса закатила глаза, однако спорить не стала и сменила направление, взяв курс на Самариан Харбор.

Первоначально мне показалось, что логика в действиях Виктора отсутствовала. Зачем, спрашивается, бежать в Глиндал, брать там корабль и выходить в море, чтобы обогнуть половину материка и вернуться обратно в Терра Вива?

Но во время полета у меня было время поразмыслить и я пришел к выводу, что такое поведение вполне вписывается в общую концепцию действий старшего брата. Прекрасно понимая, что я отправлюсь за ним в погоню, он, вероятно, решил обойти меня со спины и, вернувшись в Нарог Паллас быстрее, встретить меня во всеоружии. Этот план, на мой взгляд, имел некоторые изъяны, однако был очень в его духе и если я правильно разгадал его маневры, мы встретимся в Самариан Харборе и сможем, наконец, поставить точку над «ю».

Виктор, как и я, прекрасно понимал, что распри на тему того, кто из нас сильнее и кто больше достоин править Терра Вива, не могут длиться вечно и поединка между нами не избежать. Тем не менее, вместо того, чтобы встретиться лицом к лицу он предпочел трусливо спрятаться. Зная его столько лет, я успел привыкнуть к тому, что бился брат лишь тогда, когда был уверен в собственной победе. Из этого выходило, что двигала им неуверенность и желание перед боем получить какое-то преимущество, но какое именно, разгадать не получалось.

С Вири мы в дороге больше не разговаривали. Я был увлечен собственными мыслями, а она не начинала беседу первой. Может драконесса обиделась, а может просто успела высказать мне всё, что намеревалась. Я был слишком поглощен иными проблемами, вместо того, чтобы разбираться в череде ее переменчивых настроений.

Но когда у озера под нами замелькали разноцветные шатры, я коротко приказал ей.

- Снижайся.

«Разве мы не сспешим?» - саркастично проговорила Гхарвириэль.

- Спешим. И, тем не менее, снижайся.

Шатры метисского табора выделялись яркими пятнами на заснеженном берегу озера. В небо струился белый дымок костров. В тишине приглушенное ржание лошадей и къярдов разносилось на километры вокруг.

Как только мы приземлились на свободную площадку в некотором отдалении от шумного лагеря, я с удовольствием втянул носом причудливую смесь ароматов копченого мяса и рыбы, хвойной смолы, специй, можжевельника и свободной жизни.

Эта атмосфера манила меня настолько, что раньше во время своих путешествий по Терра Вива я всегда старался распланировать путь так, чтобы обязательно заехать к метисам. Откровенно говоря, учуяв, что пахнет едой, я вспомнил, что с завтрака ничего не ел и теперь очень рассчитывал на гостеприимство кочевых жителей вивианской степи.

Спешившись, попросил Вири снова взлететь, чтобы своим присутствием она никого не напугала, а сам, ведомый приятным запахом и монотонным шумом, направился к табору. Но по мере приближения насторожился, поскольку отдаленные звуки смеха и людских голосов неожиданно стихли. Установилась напряженная тишина, в которой лишь снег поскрипывал под подошвами моих сапог, да изредка пофыркивали скакуны, в большом, грубо сколоченном загоне.

Замедлился, внимательно прислушиваясь. Попытался разобраться в том, что же произошло. Люди, смех и разговоры которых я только что слышал, будто внезапно исчезли, испарившись без следа. Об их недавнем присутствии говорили лишь костры и брошенные личные вещи.

Вот удочка и ведро с плещущимися в нем серебристыми рыбками, в то время как сам рыбак отсутствовал. Вот петушок из дерева, в горстке опилок - а мастер исчез, не закончив свое творение. Вот, выкипая, булькало что-то в подвешенном над огнем котелке, но повара поблизости не было видно.

Несмотря на внешнее спокойствие, я не терял бдительности. Мышцы были напряжены до предела, а сердце билось в разы быстрее обычного. Тревоги не было, была лишь привычная собранность и готовность к отражению любой, внезапно возникшей опасности.

И не зря.

Пронзительный звук, с которым тугая тетива лука выпускает стрелу и последующий тихий свист заставили меня резко отскочить в сторону и пальцами перехватить пущенный в мою голову снаряд за тонкое древко.

Обернувшись со стрелой в руке, я обнаружил толпу озадаченных метисов, с удивлением меня разглядывающих. Они возникли, словно из ниоткуда. Неожиданно, выросли из под земли, как грибы после дождя. Ярко-одетые кочевники взволнованно перешептывались между собой, вероятно, обсуждая произошедшее.

- Ты собиралась убить меня этим, Адени? - приподняв одну бровь осведомился я у девушки, что стояла во главе этого разномастного сборища.

- Если это и правда ты, то тебя так просто не убьешь, - недовольно отозвалась она, опуская оружие, но ярко-сапфировые глаза продолжили смотреть с недоверчивым прищуром.

- А с какой стати я... должен быть не мной? - с удивлением склонил я голову к плечу, не понимая, что имеет ввиду дочь предводителя табора.

- С такой, что вчера ты уже приезжал вместе со своим высокомерным братцем и оказался в итоге визгливой бабой.

Это утверждение вызвало больше вопросов, нежели ответов и, увидев недоумение на моем лице, и я задумчиво повертел в руках стрелу, не зная даже, что и сказать.

Адени снисходительно покачала головой с ярко-желтой чалмой на ней, украшенной двумя фазаньими перьями.

- Они собирались увести наших кьярдов, - объяснила она так, словно я не понимал очевидного. - Я бы и так вряд ли отдала, но когда ты стал говорить не своим голосом, решила проверить, что с тобой не так.

- И тоже стреляла во вчерашнего меня из лука? – предположил я, ничуть не удивившись, если бы это оказалось правдой.

Девушка усмехнулась, отчего мелодично зазвенели крупные серьги в ее ушах. Кажется, она все-таки поверила в то, что я сегодняшний, в отличие от меня вчерашнего - это действительно я.

- Лука под рукой не оказалось, поскольку приехали они во время обеда, - пожала плечами Адени. - Но я швырнула в тебя недоеденной перепелкой. А потом такое началось, ты бы видел: перепелка попала прямо в лоб, ты вдруг истерично завизжал и оказался бабой, которая умеет менять свой внешний вид одним щелчком пальцев.

- И что же было потом?

- А ничего особенного. Разве что выяснилось, что Серпент не столь бесстрашный воин, как говорят. Мы прогнали его из нашего лагеря, вместе с его магичкой и гвардейским отрядом, посоветовав больше к нам не соваться.

Адени, никогда особо не считавшаяся с вивианскими порядками, вопреки установленному обычаю всегда называла меня, Ксандра и Стэйси первым именем, а вот Виктора наоборот - третьим. Теперь, когда он лишился короны, мне и самому пора было начинать именовать его Серпентом, но за столько лет привычка называть его Виктором успела прочно засесть в моей голове.

- Прогнали? Серпента?

- Ага. Он же больше не король, насколько мне известно. Значит и стрелять в него теперь не измена королевству. Или слухи врут, и ты не занял его место?

Оригинальная логика Адени с трудом укладывалась у меня в голове. Тем не менее, суть вчерашних событий стала мне понятна. Отношения с метисами у Вика всегда были паршивыми, поэтому такая реакция на его приезд была более чем обоснованной. Скорее всего, не будь с ним рядом иллюзионистки в моем облике, кочевники его бы и близко не подпустили.

- Занял, - подтвердил я и с усмешкой добавил: - И в отличие от меня вчерашнего, буду не против жареной перепелки. Только нормальной, а не недоеденной.

За обедом, где помимо перепелок я с удовольствием отведал горячего супа, вяленой рыбы и свежеиспеченных лепешек с сыром, Адени поведала мне, что ее родители и братья пару дней назад отправились в Друадан на охоту и собираются вернуться в конце недели. Я коротко рассказал ей о столичных новостях, о драконах, о Ксандре, о гибели Ари и о том, что Стэйси теперь в Терра Арссе.

- Долго вы еще будете у озера? - осведомился я, когда горячий обед был съеден, а кислый ягодный морс - выпит.

В огне весело потрескивали березовые поленья. Отходить от костра не хотелось, но вскоре мне нужно было продолжать путь.

- Еще пару недель, а может даже чуть больше, - поразмыслив немного, ответила моя собеседница, поправив съехавший на бок тюрбан, отчего прядь темных волос выбилась из-под него, заставив хозяйку недовольно заправить ее за ухо.

- Думаю, вам больше не обязательно стесняться цвета ваших волос и носить эти головные уборы, - произнес я, нехотя поднимаясь с широкого бревна, на котором сидел во время еды. - Кто бы ни стал правителем Терра Вива, я не планирую с ним воевать и хочу, чтобы к метисам стали относиться иначе.

Вместо благодарности, которую, по моему мнению, должно было вызвать это заявление, Адени сердито фыркнула и дернула головой, отчего множество сережек в ее ушах снова зазвенели.

- Вообще-то, я не стесняюсь своих волос, они покрасивее твоих, кстати, - выпалила она возмущенно и я порадовался, что у нее под рукой нет ни лука, ни недоеденных перепелок. - И тюрбан у меня прелестный. Зимой в нем тепло, и на охоте удобно. Когда захочу - тогда сниму.

- Как скажешь, - усмехнулся, соглашаясь, и все же заставил себя отойти от потрескивающего пламени. - Кстати, если приедешь на коронацию, у тебя будет хороший повод, чтобы захотеть его снять. Аман Герберт приедет и Стэйси, наверное, уже вернется.

- Хочешь собрать нас, как в старые добрые времена? Стэйси, Аман, Ксандр, Кайра... - Улыбнулась Адени, но ее улыбка внезапно померкла. - Жаль только, Ари не будет.

Я со вздохом кивнул и мысленно призвал Гхарвириэль, нетерпеливо кружащую прямо над нами.

Вокруг беспечно разгуливали фазаны и куропатки, подтверждая общеизвестное утверждение о том, что метисы ближе к природе, нежели остальные вивианцы. Они всегда были более удачливыми охотниками и рыбаками, потому что брали у леса и воды лишь столько, сколько было нужно для того, чтобы прокормить табор. Потому зверь и птица их не боялись, а рыба будто сама шла в сеть.

Ходили даже слухи, что именно в стадах метисов къярды до последнего могли плодиться, когда во всём Терра Вива давно перестали. Если это и было правдой, предводитель табора не поддавался ни на какие уговоры, чтобы ее раскрыть. И, тем не менее, именно у кочевников вивианских скакунов осталось больше, чем где-либо еще.

- Подумаю. Может и приеду, - на прощание Адени махнула мне увешанной рядами звенящих браслетов рукой.

Драконесса опустилась на землю рядом, взметнув в воздух мириады снежинок.

«Готов продолжить наше путешесствие, птенчик?»

Я взобрался по ее покрытой острыми шипами чешуйчатой спине, и, устроившись поудобнее, тоже махнул рукой Адени.

- Готов, полетели.

И Гхарвириэль взмыла ввысь, отчего снежинки снова затанцевали по берегу. Дочь предводителя метисов задумчиво глядела нам вслед, но вскоре стала лишь одним из едва различимых ярких пятнышек внизу.

«Интерессная девушка, - неожиданно прокомментировала Вири. - Она тебе нравитсся?»

- Разве что как друг.

Не понимал, с чего бы драконессе интересоваться моей личной жизнью, сочтя это обычным проявлением любопытства. Судя по всему, пока я обедал в метисском таборе, она тоже успела поохотиться в лесу неподалеку, потому что ее настроение стало более благодушным. Отсюда и желание поговорить.

«Тогда почему в детсстве ты подралсся из-за нее с Кссандром?»

Я и забыл, что крылатая ящерица стала счастливой обладательницей всех моих воспоминаний, но Вири, видимо решила напоминать мне об этом при каждом удобном случае.

- Мы тогда дрались из-за всего подряд, - отмахнулся я и это было правдой. - В те времена суть была не в предмете драки, а в самом ее наличии. А почему ты интересуешься?

«Поссле того, как ты официально сстанешь королем, птенчик, тебе придетсся выбирать ссебе пару. Вот я и приссматриваюссь заранее».

- Ты-то здесь причем, ящерка моя? Мне придется - я и выберу.

Мой ответ ее не порадовал, поскольку она тут же резко сделала в воздухе мертвую петлю, заставив меня торопливо упереться обеими руками в шипы, чтобы не упасть.

«Я очень даже причем, птенчик, - прошипела она. - Потому что от того, нассколько правильно ты выберешь ссебе пару, с некоторых пор зависсит не только твоя жизнь, но и моя».

- Будешь командовать - назло тебе выберу худшую из кандидатур.

Вместо ответа получил от Гхарвириэль еще несколько опасных маневров, но прекрасно понимал, что цели убить меня эти финты не преследуют, а значит, мог и потерпеть.

Дальнейший полет прошел в спорах и рассуждениях. Вири считала, что моя будущая жена должна быть «безопасна для нас обоих», что бы это не значило. Я же терпеть не мог, когда мне хоть в чем-то указывали, о чем и не преминул ей сообщить.

В результате этого настроение драконессы снова испортилось, а мое почему-то наоборот, приподнялось. Перспектива жениться вскоре после коронации и без того меня напрягала, чтобы еще и обсуждать ее с Вири. Я возлагал большие надежды на то, что сумею какое-то время избегать исполнения этого обычая, как это удавалось Серпенту, однако понимал, что, в конце концов, все же вынужден буду сдаться.

- Порт в другой стороне, - любезно сообщил я все еще обиженной на меня драконессе, после нескольких часов полета, поняв, что она свернула не туда.

Небо понемногу начинало темнеть, а солнце зависло над Терра Арссе где-то позади нас. Ветер усилился, гуляя в верхушках друаданских деревьев и кружа в своем танце снежинки, неплотно приставшие к насту. Он трепал из стороны в сторону мой плащ и свистел в ушах. Вряд ли мы с Вири успеем вернуться в Нарог Паллас до темноты. Возможно, придется заночевать в лесу.

«Я знаю. Но нам нужно именно сюда».

- Там, куда ты летишь, кораблю некуда пристать, потому что с одной стороны каменный утес, а с другой - длинная полоса мелководья.

Но упрямая Гхарвириэль не собиралась менять курс, несмотря на все доводы логики и здравого смысла. Начало темнеть, когда она пошла на снижение там, где Друадан заметно редел. Внизу широкой светлой линией разлегся песчаный морской берег.

- Ты видишь где-то здесь корабль? - Ядовито полюбопытствовал я, прекрасно понимая, что корабль в эти дебри никаким ветром занести не могло.

«Не язви, птенчик. Корабля я не вижу, но чувсствую здессь ссилу драконоборца».

Я же никакого драконоборца поблизости не видел, хотя Вири и снизилась настолько, что можно было рассмотреть, как ветер гнет к земле тонкие деревца на опушке Друадана. По мере наступления темноты, мое зрение переключалось на ночное, делая все вокруг серым и черно-белым.

Коснувшись промерзшей земли, понял, что мы прилетели в такую глушь, где я никогда раньше не был, поскольку с моря подобраться к пологому берегу было невозможно, а если проходить через лес, пришлось бы пересечь его поперек. Мне вообще сперва показалось, что до меня здесь не ступала нога человека, однако вскоре выяснилось, что я ошибся, потому что чуть дальше опушки, на морском берегу из полумрака выступили очертания деревянного дома.

Жилище оказалось двухэтажным, но очень простым, не обладая никакими изысками вроде резных наличников, карнизов или крыльца, коими любили украшать постройки деревенские жители. Дом был сложен из круглых бревен, а выглядел опрятно и ухоженно. То, что в окнах первого этажа горел свет и из печной трубы в небо тонкой струйкой вился белый дым, говорило о том, что он жилой, не смотря на глушь и труднодоступность.

Сильно пахло морем. Волны одна за другой с шумом накатывали на берег, укрывая песок белым одеялом пены. Вири осталась, а я решил зайти в дом. Следовало спросить у его хозяина, нельзя здесь переночевать, поскольку я решил, что искать Виктора ночью бессмысленно. К тому же, утро вечера мудренее.

Но не успел я подняться по обледенелым ступенькам, как отворилась входная дверь. Свет узкой полосой лег на крыльцо, а печной жар вырвался наружу белым паром. И, несмотря на то, что лицо стоящего в дверном проеме человека было в тени, я мог его рассмотреть, а он мог видеть меня. И на какое-то время мы оба застыли, недоверчиво уставившись друг на друга.

Почувствовав силу драконоборца, Вири не ошиблась.

Он не был Виктором, хотя у него были точно такие же прямые платиновые волосы и голубые глаза. Вообще-то мой брат был на этого человека очень похож.

Но я сам был похож на него гораздо больше.

- Могу я войти, пап? - спросил я негромко.

И Елеазар Вива молча отошел, впуская меня в дом.

(Вообще-то точки в синдарине имеются над четырьмя буквами – «е», «ё», «ю» и «я», но трактовать расхожее выражение именно так - личное предпочтение автора)