А ты знаешь, что такое темнота? Страх или боль? По-моему, каждый испытывал эти чувства.

Страх ─ это адреналин, который протекает в каждую часть тела, и ты невольно покрываешься мурашками. Ожидаешь кого-то из темного угла или монстра, который живет под кроватью. В горле стоит сухой ком ─ ты не можешь сказать и слова, потому что шок парализовал тело. Зрачки расширены. Они ожидают самого худшего.

А оказывается, это ─ игрушка, упавшая на пол, или книга, слетевшая с полки. Сразу блаженное облегчение, но в голове возникает вопрос: как она могла свалиться, если ровно лежала на полке?

Темнота ─ это неизведанный мир. Он не поддается ни иррациональности, ни логическим объяснениям. В темноте может скрываться все, что угодно. От самых страшных тайн до безумных убийств. Темнота ─ одно слово, а сколько примеров для ужаса, которые режут уши. В ней могут прятаться голоса умерших. Они тихо просят о помощи, а их никто не слышит. Темнота может притянуть своим теплом, а может испугать, оттолкнуть от себя.

Боль ─ какое ужасное чувство. Боль бывает разной: душевной или физической. Прожигая кости, тело, она думает, что тебе хорошо, но сильно ошибается. От нее приходится страдать: шипеть, вжиматься в подушку и стонать так, чтобы тебя никто не услышал. А бывает, сердце не на месте: ноет так изрядно и тихо от душевной боли. Когда все тело содрогается в конвульсиях. Ты пытаешься избежать боль, а она наоборот находит тебя, одаряя своей "любовью".

Три разных слова по значению. Но вы никогда не думали, что у них может быть что-то общее? Возможно, то, что они вселяют ужас и непредсказуемость в сердца людей? Или же то, что они вызывают выброс адреналина в венах? Мне это пока что не особо известно. Но я точно уверена, что они живут в каждом из нас.

***

Алиса

Я захожу в свою комнату и слышу приглушенные всхлипы. Включаю старый ночник, он тускло освещает комнату. Начинаю обыскивать каждый видный уголок в поисках младшего брата. Нигде нет. Подхожу к кровати: всхлипы стали громче. Опускаюсь на колени, нагибаюсь: мой взгляд направлен на маленький комочек, у которого сбилось дыхание. Его грудная клетка при каждом всхлипе взлетает вверх и падает вниз.

— Эй, Саш, ты чего? —  аккуратно кладу руку на детское плечо.

— Папа, сказал, что из-за меня умерла мама, — брат пытается говорить спокойно, но при  каждом всхлипе каждое слово прерывается. —  Если бы меня не было, то она осталась жива. — каждое слово, произнесено с такой болью, что послушав можно умереть от резко нахлынувшего страха. Страха от того, что ребенок пяти лет думает о таких ужасных вещах. 

— Ты чего, дорогой? Папа сказал не подумав, он не хотел так сильно тебя обидеть. — слова отца глубоко ранили его маленькое сердечко. — Ты же знаешь, что случилось с нашей мамой. В этом никто не виноват, это просто дело случая. — из груди снова слышится вой, с каждым разом он становиться все сильнее и громче. С каждым разом все сложнее разбирать слова. 

— Алиса, я в этом виноват. Я! — очень больно смотреть на него. Его тельце сокращается в еле заметны конвульсиях, а этот крик давал понять то, что его душа разрывается на части. Слова которые он услышал очень жестоки и противны. Не каждый взрослый с легкостью перенесет услышанное, такое очень сложно пропустить мимо ушей. Он ведь еще маленький ребенок, который хочет тепла и ласки. 

— Иди сюда. — хватаюсь ладонью за его плечо, буквально вытаскивая его из под кровати. Он упирается и хватается за кроватные ножки, но моя все же взяла и через несколько секунд он оказывается на моих руках. Аккуратно опускаемся на кровать, клады подбородок на его плечо и крепко обнимаю. Его дыхание обжигает мне шею, а слезы скатываются вниз под футболку. От него как всегда пахнет карамелью и ирисами, точно также пахло от мамы. Мальчишка обнимает меня за шею, своими хрупкими ручками, так сильно что становится трудно дышать. Слушая мое дыхание, он потихоньку начинает успокаиваться.  — Не слушай никого, слушай только свое сердце. В остальных случаях когда люди пытаются оскорбить тебя, закрывай ушки ладошками и уходи прочь. Не опускайся до их уровня.

Саша ничего как обычно не отвечает, но я знаю что он прислушивается ко мне. Свободной рукой глажу его кудрявую рыжую головку. Его повадки, цвет глаз, черты лица, очень сильно напоминают мне ее. Боже, как он сильно похож на маму, это ее маленькая копия.

Наматывая мои волосы себе на пальчик он начинает засыпать. Дожидаюсь момента, когда он окончательно погружается в сон. Сдергиваю покрывало с постели, аккуратно кладу его на середину кровати. Он сразу же поджимает под себя колени, кладет ручки под свою щеку. Накрываю его одеялом, целую в лоб и направляюсь к выходу из спальни, оставляя ночник включеным. Направляюсь на кухню, вижу такую картину: отец сидит за столом, в самом углу комнаты, наливает себе в рюмку очередную гадость и выпивает залпом все содержимое. От увиденного становится гадко. Стою в проходе, от бессилия облокачиваюсь на дверной косяк. Чувствую как глаза наливаются слезами, а в горле застревает сухой ком, который очень сложно проглотить.

— Дочь, ты чего? — каждое его слова прерывает икота. — Почему, не спишь? 

— Пап, зачем ты сказал Саше, что из-за него умерла мама?  

— Да потому, что это так и есть. Он убил ее. Он! Если бы не он, то она бы была с нами. Сидела тут и смеялась, а не гнила в сырой могиле! — его голос срывается на крик

— Пап, он ребенок. Ему даже шести нет, а ты говоришь ему такие гадости. Он ─ твой сын, —  пытаюсь что-то разъяснить, но отуманенный разум от алкоголя на отрез отказывается воспринимать информацию. Он лишь больше заводиться и сжимает ладони в кулаки. 

— Да ненавижу я его! Ненавижу! Маленький выродок!

—  Да что ты такое говоришь!? Он твоя кровь. У тебя должно быть хоть какое-то уважение к нему. Постоянно срываешься на него, бьешь, будто он какая-то игрушка. Ты вообще думал что бы сказала мама, если бы узнала твое обращение к вашему ребенку? Да она убила бы тебя своими собственными руками. — разворачиваюсь, слезы предательски текут по лицу, не хочу чтобы он видел их. — Я прошу у тебя лишь: относиться к нему нормально, как к человеку и прекратить пить. Разве это много? — не дожидаясь ответа, быстрым шагом иду к лестнице. Внутри все трясется, а слезы набирают обороты, оставляя мокрые дорожки на щеках. 

Захожу обратно в свою комнату, аккуратно закрывая за собой дверь. Слышу тихое сопение. Подхожу ближе к кровати: вижу маленького ангелочка. Улыбаюсь, ложусь рядом с ним. Обнимаю его и прижимаю очень близко к себе, целую малыша в кудрявую макушку, вдыхаю его запах и начинаю успокаиваться. Мой маленький ангел хранитель.  

***

В комнату, где спала девушка и малыш, заходит мужчина тридцати пяти лет. Подходит ближе к постели и сжимает ладони. Каждая их черта напоминает о ней. Каждое слово, действие и запах. Это буквально сводит его с ума. Как же ее не хватает, как же хочется чтобы эта женщина была с ним. Ведь только она любила его по настоящему и могла успокоить в любой момент. На угрюмом лице появляется что-то  подобие улыбки. Наклоняется и целует своих детей в макушку. Запахи смешиваются воедино, внутри резко становится плохо, а в уголках глаз начинают блестеть слезы.

— Я обязательно исправлюсь ради вас.