Чеён

Булочку с соком я доедала в самом дальнем уголке второго этажа: залезла на подоконник, рядом с которым стоял цветок с пышными массивными листьями. За ними не было ничего видно, включая серую мышку - Пак Чеён. Меня никогда не удручало одиночество, наверное, просто привыкла. Что в старой школе, что здесь, быть невидимкой - нормально. Спокойно. Не нужно переживать, что скажут о тебе друзья или их друзья, отчитываться перед кем-то, спешить куда-то. Я привыкла к одиночеству и вряд ли смогла бы влиться в шумную компанию. Хотя, рядом с Лисой было иначе, но то Манобан - мы слишком давно дружим.

Прозвенел звонок и я, спрыгнув с подоконника, поплелась на корейский. Ничто не предвещало беды: мы расселись, классная прошлась по списку, вызвала пару человек ответить домашнее задание. Затем встала, скрепила руки за спиной в замок и, расхаживая по кабинету.

- Скажу по секрету, - Тэхён неожиданно повернулся ко мне, а ведь до этого делал вид, будто тема урока ему интересна. Я моментально напряглась, но виду не показала. Продолжала смотреть на госпожу Ю, которая вещала про жизнь знаменитого писателя. - Ты так беспалевно пялилась на меня. Чего вдруг убежала?

Я ничего не ответила, даже глазом не моргнула.

- Пак, долго будешь играть в недотрогу? - с издевкой в голосе сказал Тэхён. Однако и в этот раз я сдержалась, хотя внутри закипала от злости вперемешку с волнением. И тут случилось нечто уму непостижимое. Ким чуть придвинулся, боковым зрением заметила, что он перевел взгляд на учительницу. Его левая рука опустилась под парту, а потом неожиданно легла мне не колени и медленно скользнула под юбку.

Я замерла всего на секунду, но тут же пришла в себя и резко подскочила со стула, открыв рот от удивления. На языке крутилась тысяча ругательств и проклятий в сторону этого наглеца.

– ПакЧеён, Ким Тэхён, в чем дело? – вернула меня в реальность госпожа Ю, и я поняла, что все двадцать пар глаз устремлены к нашей парте. Они ждали шоу, где в главной роли клоуном должна была стать я.

Стиснув зубы и нервно прикусив нижнюю губу, я взглянула на Тэхёна. Он откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди и демонстрируя белозубую нахальную улыбку. Забавлялся. Устроил для всех концерт. Ну уж нет! Быть всеобщим посмешищем я не собираюсь!

– П-паук по парте полз, – откашлявшись, соврала я.

– Паук? – переспросила классная.

– Да, паук, – с придыханием произнесла, сдерживая рвущееся наружу раздражение.

– Где паук? – донеслось с задних парт. Кто-то из девчонок завизжал, и по классу понеслась волна шума и разговоров, которые еще долго не затихали. Я же показательно схватила рюкзак, тетрадку с учебником и пошла в конец кабинета. Несколько одноклассниц последовали моему примеру, и теперь мы уже дружной троицей жались в углу, а Хосок с Чонгуком искали выдуманного паука под первой партой.

Ким же никого не искал, он молча встал и пересел на третий ряд, делая вид, будто ничего не произошло.

– Ребят, успокойтесь, сядьте, – классная пыталась восстановить дисциплину.

– Какой сядьте? Там паук, госпожа Ю! – пищала рядом со мной Ким Дженни.

– Да нет здесь никого, – вздыхал Чонгук.

– Как нет? А чего тогда новенькая подскочила? – не унималась брюнетка. Кажется, одноклассники даже моего имени не знали, вот тебе и месяц совместного обучения.

– Да откуда я знаю. Тэ, был паук? – обратился Чон к другу.

– Ага, – усмехнулся Тэхён. – Сантиметров пять.

Этот цирк продлился до окончания урока, а так как он был последним, я и еще пара девчонок пулей вылетели из кабинета в первых рядах. Накинув рюкзак на плечи, я буквально за минуту спустилась на первый этаж, открыла дверь, ведущую на улицу, оказываясь под козырьком крыши. На небе не было ни облачка, дул теплый осенний ветерок, на деревьях пели птички. Прекрасное время года, и такое ужасное настроение.

Я вышла со двора школы и только тогда замедлила шаг, опустив устало плечи. Однако, как оказалось, радость моя была преждевременной. Не успела дойти до угла, рядом с которым располагался маленький продуктовый магазинчик, как со стороны дороги раздался рев мотоцикла. Шум приближался, нарастая, пока байк просто не перегородил мне проход, резко останавливаясь у дороги, отчего даже на асфальте остался черный след от покрышек. Парень стянул с головы шлем, и у меня в груди все ухнуло, потому что на мотоцикле оказался Тэхён.

Ким заглушил мотор, слез со своего железного "коня", в долю секунды сократив между нами расстояние.

– Иди свою подружку доставай, Тэхён! – не выдержав, крикнула я.

– Ого, кто-то умеет говорить.

– А ты что так жаждешь общения со мной? В твоем распоряжении вся школа из категории не «монашек», но тебе мало? – меня несло от невыплеснутых эмоций, колкости крутились на языке, а еще хотелось зарядить Киму пощечину за его выходку в классе.

– Эй, да это ли не ревность? – Тэ выгнул бровь, с его губ слетел высокомерный смешок. Я открыла рот, планируя, сказать еще парочку грубых слов, однако совершенно случайно заметила по ту сторону дороги отца. Сердце пропустило удар, ладони моментально покрылись влагой. Я перестала дышать, панически прокручивая в голове все последствия. Если папа заметит меня с Кимом, он этого просто так не оставит. И дело даже не в новой школе, уверена, ремень пройдется по моим и без того незаживающим синякам.

Я не хотела новых побоев. Да и кто знает, что у папы в голове. Мало того, что Тэхён высмеивает мой внешний вид, а если к нему явится отец… Не знаю! Представить не могу, чем все обернется. Мне сделалось не по себе от тревожных мыслей. Как бы не злилась на Кима, плохого я ему не желала.

Поэтому, не придумав ничего лучше, схватила Тэ за руку и резко дернула за собой в сторону высоких кустов – единственного места, где можно было хоть как-то укрыться. Затем чуть наклонилась, высматривая родителя. Все это время наши с Тэхёном пальцы были переплетены, а я почему-то не обратила на это внимание. Просто держала его за руку, а он… кажется, позволял продолжаться этому действию.

Когда папа прошел, я устало выдохнула, запрокинув голову к небу. Губы разомкнулись, легкие начали наполняться кислородом. Давно так не нервничала, словно в детство вернулась.

– Пак, – голос Кима, словно разряд тока, заставил вздрогнуть и перевести взгляд с дороги на парня. – Это что было? Новый вид подката?

– Нет, я… – что я могла сказать? В голове ни одного логичного аргумента. Опустив голову вниз, заметила, что наши руки до сих пор согревали друг друга. Его ладонь такая большая, с длинными загорелыми пальцами, сжимала мою. Внутри все задрожало, забилось, сладко заныло. Я смутилась, поражаясь тому, как долго мы держимся за руки, и тому, что мне было приятно это прикосновение. Оно вызывало волну трепета и щемящей нежности – давно забытого чувства, которое я старательно убивала в себе с детства.

– Ты чего-то испугалась? – голос Тэхёна вдруг сделался серьезным и довольно мягким. Вся его глумливость и высокомерность куда-то подевались, словно передо мной был другой человек – друг из детства.

– Просто… – я замолчала, всматриваясь в глаза парня. Такие глубокие и магнетические, они словно затягивали в бескрайние воды, из которых не было дороги обратно. И мне вдруг захотелось сделать шаг, положить голову Тэ на грудь, вдохнуть его запах, почувствовать давно забытое тепло. Тоска и без того разрывала сердце, а сейчас, когда он смотрел этим давно забытым взглядом, я едва не таяла.

– Чеён, – все тем же до дрожи знакомым тоном позвал Тэхён. Однако я отдернула руку, разрывая волшебство прикосновения.

– Просто там шли одноклассники, – соврала, отводя взгляд в сторону. – Не хотелось бы, чтобы завтра твоя подружка подкатила ко мне с претензиями.

– Вот как? – с усмешкой спросил Ким.

– Именно так. И не смей меня больше лапать, понятно? В следующий раз ударю, имей в виду!

Ждать ответа не стала, по спине скатывались ледяные капельки пота от стен вранья, которые я выстраивала. Поэтому, сжав лямки рюкзака, обошла Тэхёна и ускорила шаг в надежде, что он не пойдет следом. Хотя… он и не пошел.

Тэхён

Не знаю, что на меня нашло. Бесило поведение Чеён, бесили мысли о ней, а думал я о девчонке часто, буквально каждую минуту. Смотрел на Пак, на ее безразличный вид и раздражался. Хотелось уколоть больней, напомнить детство, доказать что-то. Да только ничего не действовало – ни красивая Джису, что вилась рядом со мной, ни популярность, ни даже общая парта.

А потом в глазах Чеён промелькнула тревога, точно такая же, как восемь лет назад. Еще тогда я склонялся к мысли, что здесь не обошлось без ее папочки. После аварии и раздела бизнеса у него окончательно поехала кукушка. Это и мой отец говорил, да и мать, хотя она в принципе не переваривала дядю Соджуна. Даже в суде, во время бракоразводного процесса, она выдала, мол, это все друг мужа виноват – он разбил нашу семью.

Злость и раздражение на Чеён сказывались везде, в том числе и на тренировках. После нашего разговора на улице и странного поведения Пак я окончательно потерялся в мыслях. Никак не мог сосредоточиться на игре, пропускал пасы, пару раз промазал, да с такого места, что там и новичок бы попал.

После тренировки О Сехун, наш тренер, попросил задержаться. Парни ушли в раздевалку, а я поплелся в комнатку в конце зала. Вытер влажный лоб, тяжело дыша, и прикрыл за собой дверь.

– Что с тобой, Тэхён? Ты где летаешь? – сразу в лоб без лишних слов начал тренер. Мужик он был серьезный, строгий и принципиальный. Поблажек никому не делал, тренировал жестко, порой до изнеможения, как и его в свое время. По молодости О сам играл, причем профессионально и достаточно долго. А потом мать заболела, присматривать за ней было некому, от сиделок отказывалась, в хоспис сдавать ее не хотелось. С тяжестью на сердце господин О Сехун вернулся В Корею, перешел в региональный клуб, а там возраст, конец карьеры.

– Простите, немного сумбур в мыслях, – честно признался, опускаясь на стул. В кабинете О все кричало, что он заслуженный тренер: за спиной шкаф со стеклянными дверцами, а там сплошные кубки, на стене грамоты, медали, вырезки из газет с фотографиями.

– На поле не может быть сумбура. А нет, иди сотню раз отожмись. На моих тренировках исключений не будет, даже самым выдающимся игрокам, – на последнем слове тренер сделал акцент, намекая, что плевать он хотел на мои очки. За это я уважал его, как и многие. Никаких поблажек. Во время тренировок все равны.

– Понял, все решу!

– Решай, завтра проверю.

– Могу идти?

– Давай, и этим скажи, чего так разорались? Мартовский сезон что ли у них там? – О Сехун раздраженно хмыкнул, поглядывая на стенку, за которой находилась мужская раздевалка. Я почти не слышал шума, но у тренера, видимо, очень хороший слух.

– До свидания.

Уже в раздевалке я понял, о каком мартовском сезоне говорил тренер. Парни, в самом деле, разгоряченно обсуждали вписку сегодня вечером у Кая. Родители у него частенько уезжали в командировки, отец работал каким-то региональным в торговой фирме, мать проводила тренинги по самомотивации. Зарабатывали оба достаточно, чтобы и хату в хорошем районе купить, и сына одеть с иголочки, и дарить его подружкам побрякушки. Сам Кай женский пол привлекал не особо: блондин, высокий под два метра, широкоплечий, шкаф ходячий. Для баскета самое оно, а вот девчонки почему-то не оценили. Однако на деньги велись хорошо, Кай не скупился, когда дело касалось подарков, наверное, поэтому и менял подруг слишком часто.

Как оказалось, сегодня родичи нашего товарища свалили, оставив большую трешку в центре в его полном распоряжении. Вот Кай и собирал народ, чтобы, так сказать, не скучать вечером. Меня, ясен пень, тоже пригласили в первых рядах. Притом согласиться я не успел, как об этом уже растрезвонили девчонкам с разных классов.

– Я с Джису приду, – сообщил парням, вытаскивая мобильный. С Ким мы после той ссоры не разговаривали неделю. Потом она сама подошла, ластиться начала, глазки строить. Слово за слово, вроде помирились. Однако я стал ловить себя на мысли, что ощущения, которые испытывал рядом с Джису, серьезно отличались от тех, что я испытывал рядом с Чеён.

Да даже когда я под партой коснулся ноги Чеён, внутри заискрило так, что хоть на стенку лезь. А уж когда в платье этом обтягивающем увидел, когда приобнял, окончательно рассудок потерял. Но тут же строго сказал себе: не в этот раз. Хватит! Быть собачонкой, что пытается вернуть расположение девчонки, не намерен. Не в моем стиле.

А Пак, она еще сама побегает, попросит и три тысячи раз локти будет кусать. Нечего было отталкивать в детстве. Женщин не прощают.

Ким согласилась без разговоров, только попросила заехать за ней на такси, а не на байке. Она терпеть не могла мотоциклы и постоянно напоминала мне о том, как опасно на них ездить, даже грозилась позвонить моему отцу, пожаловаться. Правда, потом успокаивалась, видать, понимала, насколько абсурдно звучат ее угрозы. Во-первых, мне восемнадцать, во-вторых, отцу плевать.

Заехал я за Джису на такси, и не потому что хотел угодить ей, а потому что планировал выпить. Джису вышла вся такая разодетая: короткая юбочка, высокие шпильки, от чего ее ноги казались ее худее, кожаная куртка, а под ней переливающийся топ, завила кудри,аккуратно разложив их по плечам. Собственно, я на ее фоне, казался человеком, что словил звезду с неба.

– Ой, тебе так эта рубашка идет, – улыбнулась Джису и чмокнула меня в щеку. Я улыбнулся ей в ответ, но ничего не сказал про внешний вид. Обычно отмечал, конечно, как хорошо она одета, но сегодня не было настроения. Проклятая Чеён умудрилась испортить все, даже тренировку. И сейчас продолжает портить, ведь думаю я о ней, о ее по-детски наивных движениях, реакции на мое поведение. Неужели к ней реально ни один парень не подкатывал раньше? И все-таки почему она так странно одевается? Ведь на концерте вышла в нормальном платье, значит, никаких предубеждений касательно шмоток у нее нет.

Лучше, конечно, не вспоминать концерт. Там и парни охали, ахали, мол, что за цыпочка, почему мы не видели ее раньше. Ну и я как-то странно себя ощущал, не столько от внешности Чеён, сколько от слов парней. Хотелось, чтобы они заткнулись, а почему – не знаю.

– Тэ, – Джису обвила мою руку, прислонившись грудью. Она была без лифчика, сразу понял. И что самое удивительное – я никак не отреагировал. Хотя до этого просыпалась игривость и всякие желания.

– Рано соблазнять начала, – отшутился, переводя взгляд на седого водителя, который  поглядывал в нашу сторону.

– Ты сегодня какой-то не такой. Что с тобой, Тэ? Не заболел?

– Тренировки утомляют, – соврал, освобождая руку из хватки Джису. Правду говорить не хотелось, хотя, какую правду, черт его знает. Надо, наверное, просто перестать обращать внимание на Чеён. Месяц ведь держался, а тут увидел ее в этом платье и сорвался, пошутить решил. Да только от шуток сам же и получил под дых.

– Понимаю. Ну ничего, сегодня потанцуем, отдохнем, расслабимся.

– Надеюсь.

– Кстати, а на кого ты сегодня в столовой поглядывал? – Ким посмотрела на меня таким пронзительным взглядом, будто пыталась разглядеть то, чего я и сам не знал.

– На тебя, на кого же еще.

– Мне показалось… – она вздохнула, задумчиво выпятив губы.

– Тебе показалось, Джису, – с улыбкой ответил, наклонился и чмокнул девчонку в щеку.

                      ****

Вписка прошла отвратительно. Во-первых, притащились какие-то парни с района Кая, один из них был уже готовенький и полез к нашим девчонкам. Кто-то из пацанов вступился, слово за слово и завязалась драка. Еле растащили. Потом подтянулся друган этого авторитета и начал угрожать, кажется, его звали Чанёль.

Чанёль оказался очень наглым, борзым, за словом в карман не лез. Накинулся на Кая, я не выдержал, тоже влез. Мы вышли на улицу, так сказать, один на один. Правда, один на один было только на словах, внизу нас поджидало еще четверо. И если с Чанёлом разделался в два счета, то с оставшимися пришлось повозиться. Разбили гады мне губу, но я в долгу не остался. Потом и Чимин с Хосоком подтянулись, мы уравнялись, хотя и без них шло неплохо.

Соседи из-за шума вызвали полицию, всех участников драки увезли в ближайший участок и давай по очереди допрашивать. Позвонили отцу, тот приехал злой как черт, всучил конверт с деньгами кому-то и всю дорогу отчитывал меня за выходки.

Во-вторых, Джису добавила. Я ведь ее оставил там, не сказать, что по доброй воле, нас в принципе никто не спрашивал – молча скрутили, затолкали в машину и увезли. Джису, правда, не поверила, она-то сама не была свидетелем драки. Зависала в компании с девчонками в дальней комнате, с ее слов – ничего не слышала. Вышла, а меня уже нет. Ну и началось: зачем ты полез в драку, а что без тебя бы не справились, а как же я, и прочая муть, без которой и так голова болела.

В итоге мы опять поругались. Я пожелал Джису найти себе каблук со стальными нервами, а она что-то пискнула и бросила трубку. Собственно, ничего нового.

На утренней тренировке О, конечно, нас отчитал по полной. Заставил пробежать сто кругов ада, отжиматься, приседать, короче из зала мы не вышли, а выползли.

– Да в гробу я видел эти вписки, – буркнул Чимин, стягивая с себя футболку. На часах было почти восемь, в школу начал прибывать народ, а мы уже устали.

– Как будто он сам никогда не дрался, – вздохнул Хосок, облокотившись о холодную стену.

– И так все болит, еще и эти пытки, – протянул устало Кай.

– А нафига ты приглашаешь каких-то левых, Кай? – крикнул раздраженно я. Развернулся и поплелся в душ, громко хлопнув дверью. Тело ныло, мышцы гудели и даже под струями горячей воды не хотели расслабляться. На кровать бы плюхнуться, какао выпить, а не это все…

На первый урок мы опоздали, химичка в очередной раз отчитала своим надменным тоном, подчеркивая, что с таким отношением никакого светлого будущего нам не светит. Сама же явно страдала от этого самого распрекрасного будущего: с мужем развелась, об этом вся школа болтала тогда, дочка вроде залетела от кого-то, а ей, на минуточку, всего семнадцать. В такие моменты я поражался, как люди могут учить жизни других, если за своей уследить не получается.

Мы с парнями не стали спорить, молча вошли в кабинет и проследовали на свои места. Отодвинув стул, я плюхнулся на него и зачем-то глянул в сторону Чеён. Сегодня ее волосы были завязаны в хвост, а вот широким рубашкам и длинным юбкам девчонка не изменила. Лицо Чеён вытянулось, я думал, она отвернется, как обычно делала, но Пак продолжала изумленно разглядывать меня. В ее взгляде читалась смесь тревоги и сострадания что ли. Я аж поежился – до того необычно, давненько так на меня не смотрели.

– Что? – шепнул, не выдержав напряжения.

– Ничего, – тихо ответила она и тут же подобралась вся, схватив ручку с парты, склонила голову над тетрадкой.

– Иногда парни дерутся, так бывает, – зачем-то пояснил я.

– Я думала, баскетболисты не дерутся, – прошептала себе под нос Чеён. Она ничего не писала, только сжимала ручку в тонких, довольно изящных пальцах. На них не было модного маникюра или дорогих колец. Однако я почему-то продолжал пялиться на руки девчонки, не понимая, что в них такого магнетического.

– Когда обижают девушек, приходится драться. Крутые ребята всегда заступаются за своих. Это важное правило тайного мужского клуба.

– Им повезло.

– Им? – зацепился я не столько за тон голоса, сколько за такое просто и короткое слово. – Не вам? Ты не относишь себя к девушкам, из-за которых машут кулаками?

– Ким Тэхён! – крикнула госпожа Им Наён. Умеют же люди портить атмосферу, а мы почти начали разговаривать. Хотя, лучше бы не говорили, зачем оно мне? Но, откровенно говоря, взгляд Чеён тронул гораздо больше, нежели истерики Джису. У меня даже настроение подскочило внезапно.

– Эй, ребят, – обратился я к народу. – Вы чего такие шумные? Я не слышу голоса нашей прекрасной госпожи Им. Простите их, – растянув губы в улыбке, ерничал я. – Хотите, к доске выйду, так уж и быть.

– Хочу, – кивнула химичка. Однако пытать меня по домашке не стала, выдала задачу с прошлого урока и подсказала потом, когда я забыл формулу. Ну что женщинам для счастья нужно? Пара добрых слов, и они расцветают. Хотя, не все, вот Чеён не расцветала. А может, я просто не говорил ей добрых слов или понятия о «доброте» у нас серьезно разнились. С другой стороны, плевать. Мне плевать на нее.

На перемене нарисовалась Джису. Нагло заявилась с подружками в класс, встала напротив нашей парты, а девчонки ее присели рядом с парнями на галерке. Сначала она молча буравила меня взглядом, я-то не планировал с ней разговаривать, вытащил телефон, включил игрушку и залип в экран. Чеён рядом что-то чиркала в тетрадке по корейскому, короче, мы оба были заняты. Серьезно, на минуточку, заняты. Особенно я.

Джису скрестила руки на груди, громко вздохнула, а потом обошла меня и начала вытворять какие-то максимально странные действия: пыталась протиснуться между мной и партой, куда только, не понял.

– Эй, – боковым зрением я заметил, что Джису потыкала пальцем в плечо Чеён. Та отреагировала моментально, на меня вот так не реагирует, зараза.

– В чем дело? – спокойно поинтересовалась Чеён.

– Будь добра, иди погуляй, – вроде и мягко, но в то же время требовательно заявила Ким. Я качнул головой, поражаясь выходкам Джису. Сначала устраивает истерики по телефону, на следующий день приходит устраивать публичные разборки. Нет, может в другой раз я бы и поговорил с ней, но после тренировки О Сехуна ни сил, ни желания тратить нервы не было.

– Что прости? – переспросила Пак. Конечно, она офигела, да тут и я офигел от таких заявочек.

– Погуляй, говорю, – повторила с улыбкой на губах Джису. Чеён не посмотрела на меня, но начала медленно подниматься. Я стиснул челюсть, прикрыв веки. Часы громко тикали, за окном шелестела листва, стул со скрипом отодвинулся. Чеён подалась вперед, но я схватил ее за кисть руки и резко дернул обратно.

– Она тебе не собачка, – рявкнул громко, оглянувшись. Джису вмиг побелела, в глазах ее блеснуло негодование и раздражение, в классе же воцарилась гробовая тишина. Любит наш народ зрелища, хоть каждый день подавай.

– Тэхён, – сквозь зубы произнесла Джису. Чеён попыталась вырваться, однако я лишь сильнее сжал ее руку.

– Единственная, кому следует выйти, это ты.

– Так значит? – между нами словно сверкнула молния. Я готов был подорваться со стула и силой вытащить Джису – до того напрягало ее присутствие. Хотя нет, меня взбесило другое: как она разговаривает с Чеён. Может, Пак и выглядит серой мышкой, может, я и ненавижу ее, но простое человеческое уважение никто не отменял.

– Хорошо, но мы еще вернемся к этому, дорогой. – Прошипела Джису. Выскочила дикой кошкой из-за моей спины, махнула своей верной поддержке, что улыбалась парням на галерке. С неохотой девчонки поднялись со стульев и поплелись к дверям. Опять послышались голоса, звуки, народ будто ожил от долгого сна.

– Может, уберешь уже руку? Мне вообще-то больно, – с какой-то обидой в голосе произнесла Чеён, напоминая, что я до сих пор крепко сжимаю ее кисть.

– А где «пожалуйста»? – думал, прозвучит с ноткой веселья, а вышло наоборот. Я даже не смог улыбнуться.

– Ким, – Чеён вдруг наклонилась, впиваясь взглядом. Меня охватил аромат ее геля для душа, который напоминал о беззаботном детстве, о наших общих мечтах и ночных посиделках. Мы любили засыпать вместе и болтать до рассвета. Самое большое разочарование приходит в тот момент, когда любимый человек неожиданно отталкивает тебя. Когда весь мир превращается в большую серую кляксу, а ты продолжаешь как дурак стоять у закрытых дверей и ждать чуда.

– Что? – холодно произнес, отпуская руку Чеён.

– Будь так любезен, разбирайся со своей подружкой без моего участия.

– Обязательно, – фыркнул я, подскочил со своего места и поплелся за парту к  Чонгуку. Плевать. Больше не буду сидеть с ней. Какого вообще не пересел раньше?! Хватит! Поигрались и пошло все к черту!

Чеён

Лучше бы Тэ остался сидеть на своей последней парте, так хотя бы можно было дышать, спокойно заниматься. Рядом с ним я постоянно на иголках: то смущалась, то сердце частить начинало, то ждала чего-то, чего – сама не знала. А уж в конфликт с Джису я подавно влезать не планировала. Если бы она не попросила, я бы и без нее ушла, сидеть и слушать воркование парочки, нет уж спасибо.

Реакция Кима, конечно, удивила, сначала даже приятно стало – заступился ведь. Но когда розовая пелена сошла с глаз, я осознала, что дело не во мне, будь на моем месте любая, Тэ повел бы себя также. Ему просто не хотелось разговаривать с Джису, а я лишь предлог.

Поэтому когда Ким решил перекочевать за другую парту, я в какой-то степени вздохнула с облегчением. Но у госпожи Ю были свои взгляды на данную ситуацию, она быстренько вернула Тэхёна обратно, и слова не позволив вставить. Мы оба отвернулись: я к окну, а мистер Популярность дарил свое внимание классу. Так и просидели молча до конца дня.

Домой я вернулась без настроения, еще и отец добавил. Разошелся, что мать якобы без спроса выдала мне деньги на форму по физкультуре, которую школа выделила. Грозился позвонить директору, написать жалобу куда надо. Я молилась, чтобы угрозы остались только на словах, не хватало еще опозориться. Папа вполне мог поругаться – ему палец в рот не клади, а тут и повод подходящий. Но к счастью мать как-то успокоила его, увела в комнату, и на следующий день он даже не заикнулся о деньгах...