- На каком основании Вы позволили себе зайти в мой кабинет в мое отсутствие? – карие глаза Лисы злобно сверлили шатена, расположившегося на ее стуле. – Еще и имеете наглость копаться в моем компьютере?

Трудно передать словами всю ту бурю эмоций, которую у девушки вызывал этот мужчина. Негодование, ненависть, злость, смешанные с презрением и отвращением. Меньшее, что она бы хотела сейчас сделать - это ударить его чем-нибудь тяжелым по голове, чтобы с его лица сошла эта мерзкая, снисходительно-пренебрежительная ухмылка. Но гордость, а самое главное - разум, не позволял брюнетке опуститься до рукоприкладства.

У нее до сих пор горят уши, и щиплет в глазах от жестких, холодных слов, брошенных шатеном в ресторане, где они ужинали с его отцом. Тогда под аффектом, полученным из-за необоснованных обвинений, Лиса первые несколько секунд не могла прийти в себя. Она даже не смогла в тот момент защищаться или как то выгородить себя, или, как минимум, поставить мужчину на место. От обиды горело лицо, а голова отказывалась думать и воспринимать. Единственным желанием было встать и залепить этому поддонку пощечину - звонкую, хлесткую, до жжения в ладони.

Но брюнетку остановил внезапно вернувшийся мистер Чон, как всегда с улыбкой на половину лица и светящимися добротой глазами. Перед этим чудесным человеком унижать и оскорблять его собственного сына, каким бы ублюдком он не был, девушка не могла. Выдохнув злобу, она тряхнула плечами, пытаясь избавиться от оцепенения, улыбнулась в ответ шефу, сделав вид, что ничего не произошло.

Такое поведение окончательно убедило Чонгука в своей правоте, и весь оставшийся вечер он бросал на брюнетку уничтожающие взгляды, презрительно хмыкая любому ее слову.

Лиса была не в состоянии терпеть эту компанию долго, она в любой момент могла сорваться и наговорить лишнего, поэтому сама вывела директора на нужную тему беседы, которую он, в виду своего мягкого характера, постоянно откладывал.

- Вы хотели о чем-то поговорить, мистер Чон? – с улыбкой спросила девушка у старика, чувствуя, как ее прожигают брезгливой насмешкой черные глаза его сына. – Вы говорили, что это важно.

Чон-старший, слегка смутившись, рассказал более подробно, недавно сказанное его сыном.

То, что у Чона больное сердце, Лиса знала прекрасно и всегда заботилась о начальнике, лично проверяя и контролируя наличие необходимых лекарств в его кабинете и в деловых поездках. А еще ее номер телефона был у лечащего врача Чона, и тот звонил и жаловался Манобан, когда директор отказывался прийти на прием, мотивируя занятостью. Брюнетка в ту же минуту, бросив все дела, направлялась в кабинет старика, по дороге отменив все его и свои встречи у офис-менеджера и, отчихвостив его по первое число, собственной персоной отвозила к врачу.

Но все оказалось серьезней. Врач настоял на отказе от работы и стрессов, а предпочтительнее всего еще и пройти курс лечения. Именно по этой причине сын вернулся в город, чтобы занять место отца. К огромному сожалению, Мистер Чон вынужден покинуть «Золотую Середину», как руководитель.

Лиса, с напускным удивлением и искренним разочарованием, выслушала новость. Она понимающе выслушала заверения, что ничего не изменится с его уходом. Застенчиво улыбалась словам благодарности от старика за свою работу, дружбу и заботу о нем. На прощание крепко обняв его и легонько поцеловав в щеку, девушка едва сдержалась, не позволяя горьким слезам брызнуть из глаз. С плохо скрываемым отвращением она позволила Чонгуку пожать ей руку и, попрощавшись с мужчинами до утра, села в такси.

Только в автомобиле ей удалось привести мысли в порядок, избавившись от тумана, застилавшего разум после слов Чона–младшего. И логика рассуждений привела к достаточно неприятному умозаключению.

Тот факт, что под началом господина Банчана ей не работать в «Золотой Середине», был неоспорим. Но потеря работы совершенно не пугала Лису, хотя ее материальное благополучие, может серьезно пошатнуться на некоторое время. Совершенно иное заставляло девушку волноваться. Само благополучие, а возможно и существование фирмы, находилось под угрозой.

Столько лет отработав на предприятии, она проросла в него с корнями, зная практически всю его подноготную, абсолютно точно и четко весь механизм и структуру фирмы. Лиса жила работой, отдавалась всеми силами, чтобы расширять и улучшать организацию. «Золотая Середина» была для нее чем-то родным, как будто это был ее личный бизнес. И тот факт, что дорогому ей человеку, Мистер Чон, от этой разрухи будет хуже всех, больше всего волновал девушку.

То, что с уходом нынешнего директора и приходом на его место сына, фирма придет в упадок, Лиса нисколько не сомневалась. Ее знаний о Чоне–младшем было достаточно, чтобы понять, что этот мажористый папенькин сынок совершенно не способен управлять таким сложным механизмом, как «Золотая середина». Ему для этого не хватит ни ума, ни силы, ни способностей, а его любовь разбазаривать папенькины денежки окончательно добьет семейный бизнес.

Лиса никогда не спрашивала у мистера Чона о том инциденте, произошедшем еще до ее прихода в организацию, боясь задеть чувства старика. Но она собрала кое-какую информацию неофициально, и все стало совершенно ясно, как на ладони.

Когда-то «Золотая середина» была лидером в городе по количеству торговых точек среди супермаркетов и гипермаркетов и, если бы из ее оборота тогда не была выведена львиная доля средств, сейчас речь бы шла об областном лидере. Но по неведомой Лисе причине тогда большую часть магазинов продали. Оборотные деньги, даже не погасив дебиторскую задолженность перед поставщиками, вывели на другие расчетные счета. В это же время из города исчез и Чонгук.

Как уж тогда мистеру Чону удалось выбраться из этого болота, остается загадкой. Но, само собой разумеется, «Золотой середине» уже не стать прежней.

Сердце больно кольнуло от предчувствия гибели практически собственного детища, но, к сожалению, Лиса в этой ситуации совершенно не властна. Отговаривать мистера Чона от этого необдуманного шага девушка не могла. Чем она будет мотивировать? Тем, что его растратчик-сынок уничтожит компанию? Сказать, до боли любящему отцу блудного и вернувшегося домой сына, такое? Нет. Она просто промолчит и сделает все возможное, чтобы не дать этому неудачнику закончить начатое уничтожение «Золотой Середины».

И вот сейчас он восседает на ее кресле со своей довольной ухмылочкой, гордясь собственным превосходством и властью.

- Вообще-то, - презрительно потянул Чонгук, - это мой кабинет! И мой компьютер! – растягивая и ставя ударение на слово «мой», произнес шатен.

- Точнее, это помещение и это оборудование, - обведя рукой кабинет и указывая пальцем на монитор, холодно продолжает он, – принадлежит компании «Золотая середина», генеральным директором которой я, начиная с сегодняшнего дня, назначен.

- По этой причине я могу находиться там, где пожелаю, и делать с этим компьютером все, что захочу, – он встал из-за стола и медленно подошел к Лисе, сверля ее взглядом. – А первым моим приказом будет ликвидация должности "исполнительный директор".
Шатен, ухмыльнувшись, закончил, обходя брюнетку и направляясь к выходу:

– А Вам я придумаю какую-нибудь должность… Ну, например, личный секретарь.

Лиса захохотала ему вслед. Чонгук, опешив от подобной реакции, обернулся и с недовольным лицом разглядывал заходящуюся смехом брюнетку.

- Я над Вами поражаюсь, господин Чон! – сквозь слезы, выступившие от истеричного хохота, проговорила девушка. – Вы кто? Бог? Кем Вы себя возомнили? Или вы считаете, что сейчас у меня от страха задрожат колени? И я паду ниц перед Вашим божеством молить о прощении.

Тут ее лицо вновь стало строгим, наполнившись нескрываемой злобой.

– Так вот, - девушка громко стукнула ладонью по столу, – Вы глубоко ошибаетесь. Ваши предположения по поводу причин моего карьерного роста ошибочны. Но доказывать Вам обратное я не намерена! Я уважаю себя! И мне этого достаточно! Я горжусь тем, кем я являюсь! Я горжусь тем, чего я достигла в своем достаточно молодом возрасте. У меня есть карьера, деловая репутация, благодаря которой, я уже через пару дней после ухода из «Золотой середины» буду сидеть на более теплом и более высокооплачиваемом месте.

- А вы? – ехидно ухмыльнулась она, – чем вы можете гордиться, Господин Чон? Вам тридцать пять! А вы все еще сидите на шее у больного отца! Избалованный ребенок, не способный что-либо сделать самостоятельно. Я, в отличие от Вас, беспокоюсь о Вашем отце и люблю его, как родного. Только по этой причине я все еще здесь и готова терпеть, даже такого недалекого пустозвона, как Вы.

- Так вот! – девушка последний раз гневно сверкнула взором в сторону мужчины, глаза которого от удивления расширились, а брови возмущенно взлетели вверх, – или Вы сейчас выходите из моего кабинета и больше никогда не позволяете себе подобных высказываний и действий, или Вы пишете приказ об увольнении, и мы с Вами прощаемся навсегда!

***

Лиса покуривала кальян, пытаясь расслабиться в полумраке элитного клуба, попутно болтая с Тэхеном о его работе.

О своей девушке разговаривать не хотелось.

Разговор, состоявшийся в ее кабинете несколько дней назад, произвел должный эффект, и Топольский–младший несколько ослабил хватку и перестал цепляться к ней. В офисе они даже не общались, избегая возможных стычек на фоне личной неприязни. Всю информацию они передавали путем служебных и пояснительных записок через офис-менеджера. Лиса делала свою работу, ехидно хихикая про себя над мужчиной, пытавшимся самостоятельно вникнуть в работу предприятия. Она видела его то в бухгалтерии, то у категорийников, то в других подразделениях, корпящим над документацией. И сейчас, расслабляясь пьянящим ароматом табака из кальяна, девушка снова и снова прокручивала возможные варианты развития событий на работе.

- Ты чего, Лиса? – спросил озадаченно Тэхен, глядя на бросившую кальянную трубку и медленно сползающую под стол подругу.

- Тс!!! – зашипела девушка из под стола, махая ладошкой, – сядь нормально!

Тэхен, недоуменно посмотрев на брюнетку, выполнил ее указание и, косясь под стол, одними губами спросил:

- Ты чего?

- У входа посмотри! – шептала девушка, заставляя взгляд Тэхена направится на вход в зал, – в сером костюме такой крупный шатен.

- И? – хмурится Тэхен, разглядывая описанного подругой мужчину.

- Это Хосок! Чон Хосок!

- Лиса! - одновременно возмущенно и иронично кинул Тэхен, – я над тобой не могу! И чего ты теперь будешь делать?

- Весь вечер сидеть под столом? – он усмехнулся. - Они с другом, между прочим, сели за столик! Как раз напротив входа.

- Черт! Черт! Черт! – брюнетка нервно подпрыгивала, насколько позволяла высота стола.

А Тэхен уже откровенно ржал, раскинувшись на диване и посасывая кальянную трубку, а также наслаждаясь шоу, устроенным его подругой.

- Хватит ржать, конь! – зло возмутилась девушка. - Лучше помоги выбраться отсюда!

Тэхен, едва сдерживая смех, кивнул головой и начал следить за приятелями, болтающими сидя за столиком.

- Так, второй куда-то пошел. А к Хосоку подошла официантка. Как раз закрыла обзор, – заговорчески шепчет парень. – Он с ней флиртует, и она, похоже, ему подыгрывает, так что беги.

- Быстро! - скомандовал Тэхен, после чего девушка, резво выбравшись из-под стола, рванула к выходу.

Находясь практически на финишной прямой и видя спасительную лестницу, ведущую к выходу, Лиса вдруг оказалась в крепких мужских объятьях, остановивших ее.

- Куда так спешите, госпожа Манобан? – сверху на нее язвительно смотрят черные глаза начальника.

- Никуда! – еле дыша, прошептала брюнетка и, обернувшись, столкнулась с удивленным взглядом Игоря, сидящего за столом.

Картина маслом.

Она, вся взъерошенная и раскрасневшаяся от неловкой ситуации в объятьях малоприятного ей мужчины. Тот, в свою очередь, с интересом разглядывает ее, косясь непонимающе на своего друга. Хосок, открыв рот от неожиданности, готовый вот-вот сорваться из-за стола, чтобы поговорить со своей бывшей любовницей. И Тэхен, застывший у барной стойки, где пытался расплатиться, сжимая в руках ее золотистый клатч, едва сдерживает смех.

- У меня дела! – фыркнула брюнетка и, вырвавшись из хватки, быстро побежала к выходу.

***

Мелькающие огни города проносятся со скоростью больше ста километров в час за окном синей Мазды. Лиса уже давно отвезла так и не успокоившегося от истеричного смеха друга домой и сейчас гоняла по ночным улицам, пытаясь расслабиться. Часы перемахнули за четыре утра, когда девушка, наконец, решила поехать домой, чтобы уютно расположившись в постели, заснуть и сбросить с себя груз прошедшего дня. Но у подъезда ее кое-кто ждал.

Прислонившись к своему цвета мокрого асфальта Chevrolet Camaro, мужчина прищурил глаза, ослепленный фарами Мазды. Девушка заметила нежданного гостя, поставив локти на руль и охватив ладонями голову, и горько вдохнула, готовясь к неприятному разговору.

- Очень занимательную историю сегодня в кабаке рассказал мне мой друг, – ехидно проговорил Чонгук, вышедшей из машины к девушке, – о его возлюбленной. Простой и милой девушке по имени Лиса. Менеджер среднего звена в какой-то захудалой типографии. Не требовательная, не навязчивая, не жадная до денег, замечательная любовница. Мечта любого мужика, желающего жениться. Но когда у них отношения только начали складываться достаточно серьезно, чтобы можно было уже готовиться к свадьбе, как невеста исчезла. Без следа. Номер телефона недоступен. А в типографии, куда он ее возил по утрам на работу, такой менеджер никогда не работал. Мой друг уже, было, отчаялся найти свою девушку, если бы не случай.

Мужчина наклонился к лицу брюнетки и усмехнулся:

– Он увидел ее в объятьях своего друга в одном из самых пафосных клубов города.

Его брови взлетели вверх:

- Забавно, не правда ли?

- Что Вам надо, господин Чон? – устало и откровенно неприязненно произнесла Лиса.

- Кхе… - мужчина продолжал сверлить девушку глазами, – вы ведь там были с очередным любовником, верно, Лиса?

Он, получив в ответ лишь отведенные глаза и усталый вдох, спросил:

– Мне вот интересно, как Ваш муж относится к этим Вашим приключениям.

Лису как будто обожгло огнем от этих холодно кинутых слов. Даже Чонгук отпрянул назад, удивленный реакцией девушки: она вздрогнула от его слов, и в ее расширенных от неожиданности глазах резко помутнело.

- Откуда Вы знаете про Юнги? – еле, одними губами, прошептала Лиса.

- Узнал из личного дела? – как бы оправдываясь перед ней, ответил шатен на автомате, пытаясь разгадать непонятную ему реакцию девушки.
- Все верно! – пробормотала она, отводя глаза.

– Верное решение! – ее голос снова стал твердым и уверенным. – Я тоже тщательно изучаю личные дела сотрудников.

Неловкая тишина повисла в воздухе. Брюнетка сделала несколько шагов, отзывающихся громким стуком каблуков в ночной тишине.

- Мужа нет! – разорвала она паузу, оборачиваясь.

– Нет! Он ушел! Бросил меня! – на разрыв, но без слез и истерик, просто громко, четко и жестко каждую фразу.

Она ухмыльнулась, разглядывая задумчивое лицо начальника:

– Вот Вам еще одна вещь, которую Вы можете добавить в свою «коллекцию» фактов, за которые можно меня презирать.