Внезапно я проснулась от холодного порыва ветра, который ворвался в шатёр вместе с необычной старухой. Мои глаза ещё не привыкли к темноте, но я могла разглядеть её силуэт у входа.

Седые волосы старухи были аккуратно собраны в пучок, что придавало ей строгость, но её глаза... Они были яркие и проницательные, словно она могла смотреть прямо мне в душу.

У неё была ровная осанка, несмотря на её возраст. Одежда на ней казалась изношенной, но достойной. Старинное платье, цвет которого уже давно выгорел, шелестело на сквозняке.

Я села на край кровати. Поёжилась от холода. Продрогла вся, потому потянула тяжелую шкуру, на которой спала, и закуталась в неё.

- Вносите, - твёрдо и уверенно произнесла старуха. И в шатёр вошёл один из воинов с тарелкой. - И очаг затопи. Да поскорее, пока Огненная не продрогла среди вашего льда.

Высокий мужик со шрамом на лице скривился, он явно был против, но молча выполнил её поручения.

Я же не вмешивалась. Дураков нет. Сама бы я не затопила очаг. А погреться очень хотелось.

Старуха держала полог шатра. Всполохи огня с улицы освещали нутро.

Воин в кожаном доспехе грубо бросил металлическую тарелку с едой на сундук в углу шатра, туда же бахнул жестяную кружку, расплескав половину отвара, ну или что они тут пьют.

А потом быстро разжёг огонь в огромной металлической жаровне.

Даже не глянув на меня он покинул шатёр. Старуха закрыла за ним полог. Она внимательно осмотрела меня с головы до ног и точно осталась недовольна.

- Кучка ледяных идиотов, - поджала губы пожилая, но крепкая женщина с очень проницательными бледно-жёлтыми глазами.

Они так выделялись на её слегка загорелом лице и вообще как-то не вязались с обычной внешностью Ледяных. Они все были белокожи и со светлыми голубыми глазами. А тут тёплый жёлтый оттенок.

- Зови меня Хвасой. Ешь, я пока принесу тебе одежду.

Беловолосая женщина покинула шатёр. Я же, так и не узнав, кто она (кроме имени), встала с кровати. Есть хотелось жутко. Схватила тарелку и устроилась на шкуре около очага. Да так близко, что лицо горело от огня.

Но ничто на свете сейчас бы меня не оттащило от него.

Я жевала жёсткое валяное мясо и хлеб, словно это было изысканное блюдо, запивала всё горьким настоем и плакала, пока никто не видит.

Вспомнилась мама с её кулинарными домашними шедеврами. Всё бы отдала за её лазанью и малиновый пирог с фруктовым чаем.

Стёрла влагу с лица.

Руки были грязными, про волосы вообще молчу. Тухлая кровь, застывшая и въевшаяся в меня, заставляла всё тело чесаться.

Есть такими руками было ужасно, но голод всё решил за меня.

Спустя полчаса полог снова поднялся. А в шатёр внесли несколько ёмкостей с горячей водой.

Хваса вошла следом за всё тем же воином. Видимо, мой муж отдал его в служение этой странной женщине с жёлтыми глазами.

Мужчина вышел.

- Так, вижу что поела. Раздевайся давай обмывайся, пока никого нет или пока лагерь не подняли, - она положила стопку с вещами и белым полотном, что надо было использовать вместо полотенца, на всё тот же сундук в углу шатра.
- Но...
- Возьмёшь тот лоскут, - она показала на небольшой отрез ветоши. - Смочишь и оботрёшься.
- Поняла.
- Вместо платья я принесла тебе костюм. Вроде бы твой размерчик. Я буду за пологом. Не затягивай только.
- Ага.

Я была так благодарна этой незнакомой тётке, что не передать словами. Содрала с себя ненавистное белое платье и принялась быстро обтирать тело мокрой тряпицей.

Смыла грязь и отскребла кровь. Даже волосы смогла промыть, понадеявшись, что мы никуда не двинемся на ночь глядя. Вытерла тело, потом намотала чалму на голове и подошла к стопке одежды.

Надела удобное хлопковое бельё, очень напоминающее наше земное, белую рубашку, широкий пояс. Светло-коричневые кожаные штаны из мягкой кожи сели как влитые. Кожаная куртка в тон, с ремешками и меховым капюшоном была просто идеальной и тёплой.

Высокие до колен сапоги на шнуровке с удобной протекторной подошвой пришлись по душе. Я сама себе напоминала какого-то ассасина. Ещё бы мечи крест-накрест на спину и точно воительница.

Только вот я ничего не умела и была беззащитна.

Хваса вошла в шатёр как раз, когда я разогнулась, зашнуровав сапоги. Я под её внимательным взглядом сняла ткань с головы и, расчесывая руками волосы, встала рядом с огнём.

И только сейчас заметила, что у неё в руке была клетка.

- Спасибо за всё. За еду и возможность помыться. Одежда тоже подошла.
- Я рада, - сухо бросила женщина.
- А что это у вас? - я кивком головы указала на её руки.
- Это твоё.
- Моё? - удивилась я. - Моего тут ничего нет.
- Так уж и нет, - усмехнулась старуха, тонкие морщинки собрались в лучики вокруг глаз.

А потом она склонилась над небольшой клеткой, прикрытой шалью, и сдёрнула её.

Белоснежный кот метался в клетке, хватал лапами прутья и грыз их, а потом снова метался и открывал странно рот, словно хотел пыхнуть огнём.

Очень необычное животное.

Хваса распахнула клетку, кот заорал на своём кошачьем. А потом она его подхватила на руки.

- А ну замолчи, негодник! Всполошишь тут всех, а мне придётся заклятие молчания на тебя навесить, - фыркнула Хваса.
- Смотри лучше, к кому я тебя принесла.

И тут старуха что-то прошептала, и я вдруг стала различать речь этого кота.

- Поганцы! Твари! Вы что наделали! Меня найдут! И вас всех к чёртовой матери сожгут тут! Сосульки недоделанные. Да я бы вас сам всех спалил. Где мой огонь! За мной придут и... мля... вас тут всех положат!

Мне показалось, у меня культурный шок. Кот ругался и даже иногда сквернословил.

Он вырывался из рук старухи, но та крепко держала его за холку. Он поджал хвост, зло уставился на меня.

- Смотри, сказала, - Хваса стряхнула кота. - Хозяйка твоя, дурень.
- Где? Старуха. Ослепла что ли! А ну пусти, сказал!

И тут до меня дошло.

- Боже мой. Соломон, это ты? - запинаясь, прошептала я.

А потом в два шага оказалась рядом и вырвала матерящегося кота из рук Хвасы. Я заглянула ему в глаза, не веря.

- Чё? Откуда ты знаешь? - он вылупился на меня, а потом до него дошло!
- Боже мой! Ящерка ты моя! Ты живой, ты со мной!
- Дженни, ты что ли? - кот смешно округлил глаза.
- Да-да, мой хороший, - я снова расплакалась, обняла кота так, что тот пискнул. Пришлось разжать объятия.
- Что с тобой? Ты почему... такая? - прокряхтел кот после моего приступа душительной любви.
- А ты почему не саламандр?
- Не знаю я! И вообще, как я понял, мы тут в другом мире. Прикинь, тут драконы живут и на лошадях ездят. Дикари! Машин нет, нэта нет, телефонов нет.
- Я заметила, - энергично закивала головой.
- Короче, мне тут не нравится, - доверительным шёпотом сообщил мне мой хранитель. - Я не знаю, как мы тут оказались, и знать не хочу. Валить надо, детка, на Землю. Давай-ка на прощание спалим тут нахрен всё. За все мои мучения. Подпалим задницы драконам! - рубанул мой «кот» мохнатой лапой по воздуху. Он был весьма категоричен.
- Соломон... кхм... тут есть некоторые проблемы с этим.
- Какие?
- У меня нет огня.
- Пф. Чё за тупые шутки. Где ты видела феникса без огня?
- А где ты видел огненного саламандра без огня? - я вскинула бровь.
- Логично... блин. И что, даже пшик не сделаешь? - и столько веры было в меня, но увы...
- Вообще ничего. Я не чувствую свою ипостась.
- Хреново, Джен.
- И я так думаю, - обняла растерянного Соломона.

Мы даже забыли, что у нас была свидетельница, которая с улыбкой следила за нами. Мой страж, который в моём мире был весьма вспыльчивым саламандром, а в этом мире стал пушистым белоснежным котом, прищурился и выдал:

- Бабка слишком много слышала. Валить её надо.