Дженни

Кинжал холодил кожу — смертельная сталь, одно движение, и брызнет кровь. Перед глазами совсем не вовремя предстала сцена из фильма «Реальные упыри». Комичный фильм про вампиров, высмеивающий и показывающий под призмой правды их жизнь. Если бы, конечно, вампиры существовали... Сцена, когда один из древних существ перекусил сонную артерию жертвы, а кровь брызнула во все стороны, отчетливо, во всех подробностях, всплыл в голове.
И почему в момент опасности в мою голову лезет подобный бред?
Хвост золотого дракона разрубил воздух. Он, словно пушечный снаряд, атаковал врагов. Вспышки разноцветной туманной магии смешивались в невообразимый коктейль энергии, невозможно было понять, у кого из врагов какая сила. Я лишь четко различила огромные шаровые молнии, врезающиеся в шкуру ящера.
— Пока ты мне нужна, дорогуша. — Скребущий голос вызвал мурашки по коже. — Июнь! — гаркнул незнакомец, не убирая кинжала.
И от группы нападавших отделилась женская тень. Дракон выдохнул пламя, что прочертило огненную борозду по склону. Но не уничтожило врагов — они были быстры, пусть и не настолько, как их главарь.
«В любую другую ночь Чимин бы с ними справился», — внутренне холодея, осознала я.
Люциар до сих пор оставался в моей ладони, но я не умела им управляться. Оружие в неумелых руках опасно для того, кто его держит. Разве что выждать подходящий момент...
Девушка приблизилась, ее лицо, пусть прикрытое тенью, оставалось знакомым. Мое лицо. Она так и не изменила облик. Но больше нас ни за что не спутать. Половину лица той, кого я знала под именем Дарины, изуродовал рваный шрам. Он почти дополз до левого глаза. Еще немного, и она бы лишилась его в ту ночь.
«Это сделала ты», — прошептал внутри меня незнакомый голос.
Взгляд драконицы обжег ненавистью, а я заметила еще следы ожогов — на шее и руках, остальные повреждения прикрывала одежда.
— Пригляди за ней, — приказал мужчина, состоящий из тьмы. — В этот раз не оплошай.
— Больше я не дам застать себя врасплох, — процедила она, и из ее руки вырос острый кусок льда.
Вскоре я оказалась в ее руках, лед вжался в кожу, и я почувствовала тянущую противную боль. Она порезала меня.
— А это я заберу. Пригодится. — С той же кривой улыбкой незнакомец вырвал из моей руки меч. — Ваш король носил за собой свою смерть. Будет ведь иронично, если он умрет от собственного клинка?
Увидев, как исказилось мое лицо, он усмехнулся.
— Не волнуйся, все произойдет быстро, — бросил он, отдаляясь и сжимая рукоять Люциара. Сталь меча светилась, а наговоры на эфесе горели как никогда ярко, четко выделяя каждую букву.
«Верность» — пылало на гарде оружия.
«Реликвия создавалась для золотого короля... И думаешь, меч его ранит? Разве только... Если он сам позволит этому случиться», — вновь вмешался незнакомый голос в мои мысли.
Дракон с ревом выдохнул новую порцию пламени, и я заметила алый блеск крови на его крыле.
— Хватит! — выкрикнул незнакомец из тьмы, поднимая руки. Одна ладонь его была пуста, а в другой он все так же сжимал Люциар. Легко, без напряжения поднимая холодную сталь высоко воздух, словно игрушку. — У нас пленница! Ты ведь не хочешь, чтобы ей причинили вред?
Остановились все: и враги, и Златан. Дракон завел голову, и жидкое золото его глаз посмотрело прямо на меня.
— Ишь как о тебе беспокоится, — прошипела девушка за спиной.
— Странно, что ты не изменила внешность, — между тем произнесла я. — Нравится быть мной?
Позади дернулись. Я почувствовала, как напряглась чужая рука.
— Ты сдашься, и мы не причиним ей вреда. Все же она одна из нас, — продолжал переговоры враг.
Ложь. И первое, и второе. Даже Джейн не была частью этого сборища, а значит, я тем более.
— Исполосую твое лицо ножичком так, что я покажусь тебе красавицей, — пригрозила Дарина — мысленно я продолжала называть ее так.
— Значит, ты не можешь обращаться. Почему-то повреждения, оставленные моей магией, не позволили тебе это сделать.
— Заткнись! — Она попыталась меня встряхнуть, но стоило ей отдалить руку с ледяным лезвием, как я вцепилась в ее запястье. Надавила что есть мочи, царапая ногтями кожу до алой влаги, что запульсировала на моих пальцах.
Она ударила кулаком мне в бок, а боль волной разошлась по телу, но это было мелочью.
«Сдохни!» — отдала я мысленно жестокий приказ, глядя на полупрозрачную красную нить, тянущуюся от ее царапины к моему сердцу. В момент, когда я поранила ее до крови, все стало решено.
Нить, потемнев, рассыпалась, а кожа Дарины стала стремительно сереть. В следующую секунду девушка рухнула на землю, лицо ее исказилось, а из глотки вырвался крик. Я же спокойно смотрела на результат своей магии — убить кого-то оказалось слишком легко.
— Да что ж с тобой делать? — выругался тот полукровка, что состоял из тьмы и посмотрел на меч в своих руках. — Хм, а я знаю что...
Он перехватил Люциар, как копье, и занес руку для броска.
Время замедлилось. Один вдох тянулся целую вечность. Блестящая сталь, золотой дракон, в чьих глазах мелькнула тревога, алый туман, всколыхнувшийся у моего тела и хлынувший наружу, стремясь меня защитить. Взмах мощных крыльев, бросок, и совсем не вовремя проносящиеся перед внутренним зрением в обратном порядке воспоминания.
Светящееся загадочное озеро, звон колокола, ночевка.
«Из тебя выйдет прекрасная королева», — звучат нежные слова в голове.
Наша близость в спальне, когда не знаешь, куда спрятаться от откровенности и чувств, и в то же время думаешь: а надо ли прятаться?
Тренировки, забота, притяжение. Доверие, мои сомнения, его подозрения и угрозы. Страх за собственную жизнь и попытки спастись. А в завершение крепкие руки, сдавливающие шею... Тогда я еще не догадывалась, что они принадлежат мужчине, который попытается спасти меня ценой собственной жизни.
***
Столица королевства.

Когда гул заглушил все остальные звуки, Джису открыла глаза. Они с Хосоком стояли рядом друг с другом, на верхушке одной из сторожевых башен дворца. Тьма застелила небо, а внутри сверкали алые вспышки.
Тенийцы приблизились настолько, что в исходящем от них шуме теперь можно было различить вой и визг. Словно эту землю обуял хаос и подземное царство со всеми мертвецами выбралось на поверхность.
Монстры врагов никогда не могли летать, но в эту злополучную ночь все, что драконы знали, подверглось сомнению.
Джису крепче сжала ладонь возлюбленного, чтобы затем отпустить, возможно, навсегда.
Они оба всегда начинали сражение в человеческом обличии, ведь в ипостаси магический дар использовать нельзя.
В воздухе, на небольшом расстоянии от города, парили драконы, и их были сотни. Они поделились по ипостасям. Зеленые, держались вместе, словно стая огромных птиц размером чуть больше человека, летали единым облаком. Бирюзовые, оранжевые и синие кружили у самых окраин столицы, а фиолетовые и черные, чьи укусы были ядовиты, улетели защищать первые рубежи за пределами световых колонн.
Гул достиг пика и неожиданно затих, словно время на миг остановилось. Но воздух пропитала вонь. Удушливый смрад тенийцев защекотало ноздри Джису. Ипостась зарычала внутри, просясь наружу, желая защитить от надвигающейся опасности.
В небе зажегся новый рассвет — пламя драконов расчертило его, словно поделив пополам. Мгновение, и тьма хлынула ему навстречу. Два войска бросились друг на друга, и в эту секунду, казалось, застонала сама земля.
***
Дженни

Пак Чимин. Благородный король, захвативший мое сердце еще в прежней жизни. Живое золото, грозность во плоти — для всех. Смешинки в глазах — для близких. И нежные руки, сжимающие талию, словно хрусталь, — только для меня.
Теперь он лежал на моих коленях. В животе его торчал меч, сталь которого потеряла магическое сияние и налилась кровью, окрасившись в багряный. Слезы стекали по моим пылающим щекам. Горечь рвала меня на куски изнутри. Были бы силы, я бы зарыдала в голос. Меня словно сломали, перемололи и стерли в пыль, оставив одну лишь оболочку. Ладони дрожали, как и губы. Воздух судорожно вырывался изо рта.
— Нет... Нет! Ты должен жить! Боже, пожалуйста, только не это! Чимин... Зачем? Зачем ты это сделал? — Руки кружили над раной, я хотела помочь, но не понимала, как это сделать. В тот миг, когда клинок помчался в мою сторону, король обратился в человека, скользнув золотой молнией ко мне. Пак вложил всю энергию от смены ипостаси в этот прыжок.
— Какая жертва, надо же... — раздалось глумливое замечание.
— Что? — севшим голосом переспросила я, посмотрев на врага, темный туман которого, стелясь по земле, подбирался к нам.
Остальные дети смешанной крови притихли. Золотой дракон еще не умер, но его скорая гибель даже на них наводила непонятную тоску. Все же они наполовину драконы.
— Жертва. Он так глупо пожертвовал собой. И это король? — бросил мужчина.
— Жертва... — словно обезумевшая пробормотала я. — Жертва верной души станет ключом...
В этот миг я поглядела на Люциар. Его эфес подрагивал, вибрировал, а кровь, пропитавшая сталь, подобралась к высеченным на эфесе наговорам. Они вновь вспыхнули, но теперь уже рубиновым оттенком, почти таким же, как моя магия.
— Что ты там несешь? — раздраженно рыкнул враг. Похоже, он успел насладиться своим триумфом и теперь намеревался со всем покончить.
— К замку колдовскому не спеши напролом, жертва верной души к нему станет ключом, — повторила я окрепшим голосом предсказание. И клинок вырвался из раны... со свистом рассек воздух и вонзился в горло врага, все еще кривящего губы в глумливой усмешке.
Кровь хлестнула из раны, заливая одежду, мужские руки обхватили шею, словно в попытке остановить кровь, а ноги уже сдались, подогнулись. Он рухнул на колени, заваливаясь вперед.
Звон в ушах вновь усилился, будто подгоняя: «Очнись! Действуй!»
Новая мелодия колоколов зазвучала протяжнее. Магическая стена, словно ряд опрокинутых домино, стремительно меняла оттенок с золотого на мерцающе-багряный.
Хриплое, почти затихшее дыхание Чимина зазвучало вновь.
Враги застыли, пораженные случившимся, а меч, на миг зависнув в воздухе, опал наземь, и сталь прямо на глазах покрылась ржавчиной.
Я сидела на траве, перед стеной, бледное тело короля лежало рядом, а рана его стремительно затягивалась. Но он потерял столько крови, что вряд ли придет в себя. Неподалеку мертвое тело незнакомца, совсем еще молодого — я разглядела его лицо, когда тьма развеялась. Оставшиеся полукровки с зарождающимся гневом смотрели на труп предводителя. А я поняла, что другого шанса не предвидится, — надо спасать нас обоих, пока это возможно.
Жертва верной души к нему станет ключом...
Я кинула быстрый взгляд на магическую защиту, а в голове словно прокричали: «Беги! Используй возможность!»
Молниеносно, ведь для промедления больше не оставалось времени, вскочила, хватая Чимина за подмышки и волоча по земле за собой. Враги опомнились, рванули следом.
— Убейте ее! — раздался чей-то возглас и вдогонку понеслась магия.
Я пятилась спиной к возможному спасению, лицом к врагам. Шаровая молния неумолимо настигала нас, когда спину вдруг обожгло. Магия стены! Сначала опалив, она тут же обдала приятным теплом. Оставалось еще несколько шагов. Еще немножко.
Я споткнулась, больно упав на спину. Чимин придавил меня сверху. А энергетический снаряд впечатался в стену, затрещал и вдруг полностью исчез в ней. Колдовская защита словно забрала чужую магию себе.
«Мы за стеной, она пропустила нас», — с облегчением поняла я, глядя в лица врагов, что со злости вновь атаковали. Они не видели преграду, но ощущали ее.
Незнакомка с нарисованной на лице театральной маской ударила кинжалом в стену, и в следующую секунду оружие почернело и осыпалось, а саму девушку отбросило на несколько метров.
Звон вновь настиг меня. Он то уходил куда-то за периферию сознания, словно прячась, то опять являл себя. В этот раз звук был гулким, объемным, а его источник находился за верхушками деревьев.
Небоскол... Он зовет меня. Его колокола направляли нас все это время. Возможно, мы бы даже не добрались сюда, если бы не угодили в ту пещеру. Выходит, все, что происходило, случалось не зря.
Я вскинула взгляд к небесам: луны двумя темно-красными яблоками сияли на небе.
«Еще ничего не закончено... Пока мы здесь, в столице разгорается бойня», — четко осознала я, на мгновение сжала ладони в кулаки, аккуратно переложила короля на землю и поцеловала в холодную щеку, чувствуя тихие дорожки слез, что катились с моих глаз. Распрямилась и подошла вплотную к защитной стене, пытаясь не обращать внимания на копошащихся по ту сторону врагов.
«Предсказание... сменилось», — поняла я, вглядываясь в незнакомые наговоры. Теперь они не мельтешили, а двумя строчками выстроились на уровне моих глаз, будто смирившись с тем, что я все равно их прочту.
Осталась лишь одна встреча и выбор,
И засияют башни Небоскола...
Прочла, и вновь вернулся звон. И в этот раз он не затихал.
Оглянувшись, я всмотрелась в кроны деревьев, за которыми скрывался замок. Надо идти...
Все происходило как в тумане. Я вновь приподняла Чимина, оттаскивая его к лесу, чтобы листва укрыла мужское тело. Из его груди вырвался хриплый вдох, что заставил меня вздрогнуть. Каждым неосторожным движением я могла сделать хуже. Но и оставить его на границе щита, за которым таились дети смешанной крови, я тоже не могла.
Аккуратно опустила Пака на землю, бросила последний взгляд на закрытые глаза и полуоткрытые побелевшие губы и решительно пошла вперед, дальше в лес. От каждого шага под ступнями хрустела листва и мелкие веточки, а перезвон колоколов становился все быстрее, словно приветствуя меня.
Склон медленно поднимался выше, я взбиралась по склону, и от этого мышцы на ногах тянуло, а дыхание сбивалось. Но все равно в какой-то момент, не выдержав, я побежала, продираясь сквозь буйную растительность. А спустя пару минут выскочив на ровное пространство, наконец увидела его.
Небоскол. Замок в горах. Место силы с царственными башнями и их золотыми куполами, что теперь безмолвно темнели на фоне неба, лишь слегка отражая красный свет лун.
Стены замка, будто высеченные из скалы, выступали вперед. Округлые детали соседствовали с острыми козырьками и черными провалами окон.
Наполненный хаосом разнообразных деталей, замок тем не менее вызывал благоговение и выглядел цельным. Башни же вздымались вверх, будучи чуть ли не в два раза выше основного строения.
Шумно вдохнув, я отмерла и направилась дальше. Звон не прекращался, и вскоре я оказалась у каменного моста, что раскинулся над глубокой трещиной в земле. Она выглядела так неестественно, словно ее прорубили огромным мечом.
Стоило лишь ступить на мост, как сразу же под ногами раздался хруст. Кости...
«Как они сохранились за столько сотен лет? Это же невозможно! — удивилась я и тут же поправила себя: — Нет, в этом месте возможно все что угодно».
Я шла к замку, то и дело переступая через чьи-то останки. Отдельные фрагменты скелета покоились в кучках серой пыли. И чем ближе я подходила к распахнутым воротам, тем чаще попадались такие кучки.
Поднявшись по ступенькам, я в благоговейной тишине вошла в огромный зал с высокими потолками и роскошной люстрой, некогда инкрустированной световыми камнями. Теперь эти камни усеивали пол мелкими мутными кристаллами.
Былое величие читалось во всем: в остатках рассохшейся мебели, стенах, выстроенных из бежевого камня с золотистыми прожилками — и в то же время в грязи и пыли на полу угадывалась заброшенность этого места. Реликвия драконьей расы несколько веков прозябала во тьме, без жизни и чужих горячо бьющихся сердец.
Не задерживаясь, я направилась дальше, прямо в центральный коридор, что низкими длинными ступеньками спускался вниз. Здесь тоже царило безмолвие и пропитавшая сам воздух смерть. Небоскол стал гробницей для всех драконов, чьи останки попадались мне на пути, и слишком долго исполнял роль усыпальницы.
Предо мной предстал круглый зал с прозрачными, словно стеклянными, колоннами у стен и выложенным на полу рисунком из темно-синей и золотой плитки: солнце на фоне темнеющего неба и прямые лучи, расходившиеся прямо к хрустальным опорам. А в центре светила вырастал постамент из белоснежного мрамора с завитками знаков, которые были древнее всех встречаемых мною наговоров. Не шло и речи о том, чтобы попытаться их прочитать.
Все это я лишь окинула беглым взглядом — моим вниманием завладел раскрытый фолиант на пьедестале. Объемный, с потемневшими листами и переплетом из темной кожи. Такой древний и излучавший ауру силы, он все же отдаленно напоминал ту маленькую необычную книжку, купленную мной на Земле.
«Залевир». Реликвия-летопись.
Я сглотнула и устремилась к ней. Звуки моих шагов эхом разнеслись по залу, и лишь теперь я заметила, что звон колоколов, сопровождавший меня на всем пути, исчез, растворился в небытии. Потому что я достигла того места, куда он меня так отчаянно звал...
И стоило оказаться ближе, как я заметила кинжал, что лежал сбоку от книги. Тот самый, которым Джейн пыталась убить Чимина.
Но каким образом он здесь оказался?
Переведя взгляд на древний фолиант, не рискуя прикасаться к нему, сдула пыль, но страницы оказались пусты. И тут я обратила внимание на белый камень постамента: на нем, под летописью, бала нанесена золотая вязь узоров, напоминавшая магический круг.
«Не медли», — раздался шепот в голове, словно дуновение ветра.
«Да, я все поняла». ­— Я даже ответила ему.
Одной рукой сжала рукоять простого кинжала и без сомнения проткнула лезвием палец другой. Пришлось сделать глубокий порез, чтобы выступило достаточно крови. Символы, что я так отчаянно запоминала, вглядываясь в пергамент во время путешествия, с готовностью всплыли в моем сознании.
Запачкав белый камень кровью, я стала выводить символы, похожие на те, что были начертаны на основании постамента. Один, второй, третий... А когда появился последний знак, не такой яркий, написанный остатками крови, солнце под моими ногами вспыхнуло, заливая все пространство золотым светом, будто погружая окружающую обстановку в небытие. Осталось только сияние, я и светлый силуэт, словно сотканный из облака. Призрачная женская рука поднялась и коснулась моего лба, а в голове яснее и громче зазвучал чужой голос.
— Я привела тебя в этот мир, дитя, и ты доказала, что достойна.
Хора... Сердце набатом звучало в груди.
— Последний важный выбор и последний дар, — продолжала богиня, а я чувствовала, как сильнее туманится разум, будто все происходящее — сон. — Я могу вернуть тебя домой и подарить вторую жизнь.
— Домой? В мой мир? — повторила я, и в душе всколыхнулась надежда.
— Да, — отозвалась богиня, все еще оставаясь расплывчатой, но я чувствовала на себе ее внимательный взор.
Дыхание стало прерывистым, грудную клетку перехватило. Я скучаю. Я безумно скучаю по своему миру. По своему прежнему существованию и спокойной жизни, но в то же время...
— А Чимин... И остальные?
— История пойдет своим чередом.
— И многие умрут.
Молчание стало ответом.
Какая высокая цена для собственного благополучия... Я хотела вернуться в свой мир, как и остаться с золотым королем. Случившееся со мной в Залевире стало бы сном, и, возможно, даже забылось бы со временем.
— Вы меня снова проверяете... — произнесла я, не веря, что богиня судьбы исполнит чье-то эгоистичное желание и обречет тем самым своих детей на страдания. Разве все, через что я прошла, не задумывалось ради их спасения?
Я готова была умереть ради Чимина, лишь бы он остался жив, неужели она думала, что я пожертвую им так легко?
В памяти вспыхнуло обескровленное лицо, пробуждая новый приступ тревоги.
— Не беспокойся, реликвия не убьет своего владельца. Он будет жив. И твой выбор необходим был тебе самой. Ты сделала его давно, оставалось принять и отбросить все сомнения, — прервал мои метания прокатившийся эхом голос. Хора прочла мои мысли. — Возроди веру, неси мое благословение в себе. Они должны помнить. Не будет нас — не станет их. Даже боги платят свою цену.
Перед глазами предстала картинка: храмы с огромными окнами, залитые светом, и люди. Это замкнутый круг... Драконы своим поклонением даруют силу божествам, которую те после отдают своим же детям. И даже многовековое наказание стало обоюдным.
— Джейн... Что стало с ней? — сухо прошептала я, чувствуя, что конец близок. Не спрошу теперь — и навсегда лишусь возможности узнать ответ.
— Она умерла. Ее судьба была предрешена, — прозвучало отрешенно. — Но ее сущности предстанет еще один шанс все исправить. Таков наш уговор... Пришла пора последнего дара.
Не успела я даже задуматься о значении ее слов, как призрачная рука опустилась с моего лба, вдруг коснулась груди и прошла внутрь. А следом и все облако, из которого состояло тело богини.
Вдох. В груди вспышка слепящей боли, настолько обескураживающей, что я хватаю ртом воздух. Меня бесцеремонно выталкивают из собственного тела, запирая в темной, необъятной комнате, и в следующий миг я окончательно теряю сознание, не зная, очнусь ли вновь.
***
Красные луны. Зловещие и предвещающие беду, которой теперь не предстояло случиться. По лесу твердой поступью шла девушка, сжимая в пальцах светло-золотую ткань и опаляя под собой траву. Ее волосы, глаза и тело сияли, намекая на божественную природу существа.
Она приблизилась к мужчине на земле, и отпустила из рук материю, накрыв его тело. Один ее взгляд, и он открыл глаза. Всего лишь воля, а к телу короля вернулась сила...
Чимин взирал на богиню в смертном теле спокойно и изучающе. Дар, что позволял видеть драконью душу подданных и силу, заключенную в их сердце, не скрывал и высшую суть.
— Верни ее, — прохрипел он.
— Верну. Но сначала заставь сиять башни, золотой король. Это можешь сделать лишь ты. — Она сделала шаг к стене, что начиналась сразу за деревьями, но перед тем, как окончательно уйти, произнесла: — Помни мой дар и отплати с честью. Второго шанса не предстанет. Заставь башни сиять, Небоскол нуждается в тебе.
Богиня прошла мимо, едва улыбнувшись в ответ на благодарность и больше не оборачиваясь. Приблизилась к барьеру, за которым встрепенулись, вскочили с травы существа. Тьма заполняла их тела — влияние отравленной земли, что искажала саму суть этого мира. Но вместе с тем маленький огонек искалеченной драконьей души горел в их груди.
Девичья ладонь коснулась алой преграды, энергия всколыхнулась, затрепетала и стала исчезать. Прореха расходилась во все стороны от ее руки.
Сомнение, непонимание, тревога отразились на лицах этих израненных детей. Девушка шагнула к ним и взмахнула рукой. Из пальцев ее вырвался серебряный свет, оставивший нетронутым тела, но разрубивший и испепеливший яд в их душах. Напряженную тишину разрезали крики, но вскоре поляна вновь стала безмолвной. Все, кто был по ту сторону стены, лежали без сознания.
А девушка вдруг исчезла в яркой вспышке, прорезавшей пространство.