Дженни

«Нужно подготовиться», — подумала я прошлой ночью перед сном. А этим утром достала свои записи на изрядно измятых листах и пробежала взглядом по конспекту сюжета, убеждаясь, что память меня не подводит.
Когда же в мои покои явилась Джису, я, уже одевшись, ждала ее у окна. На лужайке перед замком царило оживление. Множество драконов в красно-коричневой форме заполонили все видимое пространство. Солдаты делились на колонны и уходили куда-то вслед за командирами.
— Чимин призывает войска в столицу и набирает новобранцев, — приблизившись, сообщила Джису.
— Ясно.
Как я и думала...
— Сегодня у нас по плану тренировка, а потом меня просили сводить тебя в королевскую библиотеку. — Неожиданно она замолчала. — Какая-то ты слишком радостная. Разительная перемена по сравнению со вчерашним днем. Похоже, тренироваться с Чимином тебе понравилась куда больше, чем со мной.
Договорив, Джису широко зевнула.
— А ты откуда знаешь?
— Милая, я вообще-то тоже живу в этой башне, — отозвалась она. — И этот увалень вчера жуть какой довольный был.
Не слышала еще, чтобы короля увальнем называли.
— Ну, мы позанимались магией...
— Только магией? — красноречиво переспросила она.
Я несколько секунд рассеянно смотрела на девушку. Еще недавно она метала молнии, почувствовав запах Чимина в моих покоях.
— Ой, да не нервничай, — отмахнулась от меня драконица, — я могила. Слова никому не скажу. А вот придворные явно будут болтать. Уже советники озаботились твоим здесь проживанием. Воец-то хотел свою дочку протолкнуть в избранницы Чимина, а оно вон какое дело — ты появилась. Удивлюсь, если у него зубы от злости не сточатся.
— Воец — советник? — догадалась я, решив пока проигнорировать высказывание об избраннице, хотя оно и резануло слух. Морально я была к этому не готова и не заглядывала так далеко в будущее. Для начала предстоит пережить близившуюся битву.
— Да. Слышала о нем?
Я кивнула, мысленно поправив: «Читала о нем».
Дракон наводил смуту, имея за спиной много последователей. Вот только, когда тенийцы захватили столицу, один из их монстров откусил ему голову. Незавидная смерть, ничего не скажешь.
— А вы с Чимином... — начала я и запнулась, опустив взгляд. Хотела спросить напрямую, но язык не поворачивался, и слова подобрать никак не могла.
Джису вопросительно посмотрела на меня. Раньше ее взгляд был строгим и враждебным, а теперь он стал изучающим и в то же время понимающим. Даже не знаю, что заставило ее обращаться со мной иначе.
— Что мы с Чимином?
Я собрала всю свою решимость, перед тем как заговорить вновь.
— Ну, вы с ним... вместе росли. Мне казалось, вы очень близки. Ты бы не желала стать королевой? — промямлила я, иначе никак это не назовешь. Все мое естество замерло в ожидании ее реакции.
Джису несколько секунд молчала, потом попятилась назад и хихикнула, а затем заливисто рассмеялась.
— Нет уж. Нет, никогда. Мы поубиваем друг друга. Это даже представить сложно! — Распрямившись, она приблизилась ко мне. — А что, ревнуешь? Ладно, не отвечай, это твое дело. Но я вижу, что Чимин меняется. Ты верно сказала, я знаю его с детства, но последние годы вышли для него крайне тяжелыми. Давно не видела, чтобы он так улыбался. Да и Хосок просил к тебе не цепляться...
Джису задумчиво отошла. Я же изучала ее облик, прямую спину, волевые черты лица, то, как она потирала запястье. Скорее всего, прямо сейчас девушка гадала, не сболтнула ли мне чего лишнего.
Последняя ее фраза кое-что объяснила.
Значит, Хосок замолвил за меня словечко... Не зря я доверилась ему, это стоило того. Огневик тоже не так прост и теперь хотя бы понимает, к чему готовиться.
Я еще немного задержалась в спальне, чтобы собрать сумку с писчими принадлежностями, решив, что мы больше не вернемся. Кое-какие наговоры мне оставались непонятны, и вся проблема, по моим предположениям, заключалась в буквах. Если это не иные слова, а все тот же русский язык, то, задав несколько вопросов жрецам храма Ведана, я смогу разобраться.
Только вот последователи бога знаний не шибко любили делиться своей мудростью — боялись потерять влияние. Я бы сказала, их вера давно была опорочена деньгами, властью, гордостью. Я была бы рада покопаться в свитках, что они хранили у себя.
Тренировка пролетела быстро. Джису поручила занятие со мной одному из стражников замка. Половину его лица рассекал шрам, и он хромал на правую ногу. Это влияло на его скорость и ловкость, вот только в исходе нашего спарринга они не играли никакой роли.
Во время одного из боев он неудачно подсек мне ногу, и я рухнула, а тело от кончика пальцев ног до пояса пронзила боль. Солдат запричитал, склонившись надо мной. Джису, тренировавшаяся на другой площадке, ловко перемахнула через ограду и тоже оказалась рядом.
— Да все в порядке... — скривилась я, еще не видя своей торчавшей под неестественным углом ступни.
Руки мужчины коснулись моей голени, и я вновь поморщилась, тяжело дыша.
— Вывих, — констатировал стражник. — Мне вправить? Много раз это делал. Все будет нормально.
— Нет-нет, не надо, — в панике замотала головой. Возле нас собрались еще несколько драконов.
Джису изучающе посмотрела на меня и вдруг положила ладони мне на живот.
— Вправляй, — кивнула она, а мое тело будто заледенело, превратившись в кусок бездушного камня, словно я стала живым мертвецом. Затылок рухнул на пол, и мне открылся вид на чудесный высокий сводчатый потолок.
Хруст. Никаких неприятных ощущений.
Но когда я почувствовала мир вновь, то вскрикнула — от ноги распространялась тянущая боль.
— Ну вот и все. Надо приложить что-нибудь холодное, — донесся удовлетворенный голос. Мое лицо вспотело, а по лбу катились капельки влаги. — И еще мазь. Принесите...
Но кто-то ему уже сунул металлическую баночку наподобие той, что я получала накануне у врача.
Как только лекарственное средство оказалось на месте ушиба, по коже сразу разлилась прохлада. Я вздохнула с облегчением, не без помощи Джису, принимая сидячее положение.
— Ничего, такое постоянно случается. Кстати, Фредерик, это же ты мне ногу сломал парочку лет назад? — обратилась девушка к хромому дракону.
Тот смущенно почесал затылок и ответил:
— Да, было дело.
Джису хохотнула. Когда подруга Чимина вела себя так раскрепощенно, становилось заметно, как много времени она провела среди мужчин.
— Да ладно, мы же здесь не вышивкой занимаемся. — Посмотрев на меня, она добавила: — Полежи пока, скоро опухоль спадет. Мазь быстро подействует. Думаю, сегодня еще будет побаливать, на ночь нанесешь еще раз и все.
— Хорошо, — выдавила я, смотря на опухшую ногу. Обувка валялась рядом, носок тоже, а штанина была закатана.
Все оставшееся время я наблюдала за спаррингами остальных солдат. Хотя Джису и была мелкой — пусть и высокой — по сравнению с остальными, но двигалась ловко и этим компенсировала разницу в силе.
Тела у драконов изначально намного крепче человеческих. Это я и на себе прочувствовала. Переместись все они на Землю, то давно бы стали мастерами по какому-нибудь виду спорта. Да и не окажись стены зала укреплены наговорами, которые, как и в башне, мерцали на каменной кладке, то они бы тоже изрядно пострадали. Несколько раз я наблюдала, как тело одного из стражников впечатывалось, словно снаряд из катапульты, в ближайшую колонну, которой не повезло оказаться в отведенном для боя месте.
Развернувшееся представление лишь позволило еще с большей глубиной убедиться, что в шуточных сражениях со мной Джису и Фредерик сдерживались.
В итоге Джису вела меня в главную библиотеку хромающей. Еще и посмеивалась, что, если бы я сломала нос, то была бы похожа на дракона, с которым сражалась. А я не злилась, даже улыбалась. Простое отношение расслабляло.
Мы пробирались в главное хранилище знаний множественными переходами. Нам часто попадались придворные, разодетые в богатые платья, что провожали нас пристальными взглядами.
— Слухи быстро разлетаются, — заметив их внимание, сказала Джису. — Особенно в свете того, что у короля никогда еще не было фавориток.
— И до сих пор нет, — возразила я.
— Да, ты не любовница, но они считают иначе, — обрубила девушка. — Не обращай внимания. Судачить и мусолить новости — их основное занятие, ничего полезнее придумать они не могут.
В голосе драконицы ясно слышалось пренебрежение, что успокоило и меня. И я сосредоточилась на том, чтобы запомнить путь до библиотеки, про себя отмечая различные ориентиры. Вот картина с полной дамой в парике... Это же точно парик? Блондинистые волосы буйными локонами спускались по плечам, тогда как кустистые брови женщины являлись черными. Следом за картиной — беседка, видневшаяся из окна и окруженная живой изгородью, рядом с которой цвел маленький пруд. Кажется, я даже расслышала кваканье лягушек.
— Пришли. — Джису привлекла мое внимание, останавливаясь у высоких дверей. На деревянной поверхности неизвестный мастер вырезал бутоны роз с извивающимися колючими стеблями, что опутывали меч (судя по эфесу, тот самый — Люциар), корону (копию настоящей) и раскрытую книгу.
Все реликвии королевской власти вновь изображались вместе.
Я замерла, мой взгляд небезосновательно задержался на последнем предмете. Ничего особенного в нем не наблюдалось — просто фолиант. Впрочем, тот, что я держала в руках в своем мире, тоже выглядел совершенно обычно.
Надеюсь, я когда-нибудь увижу оригинал. Может, он приблизит меня к разгадке.
Я уже раздумывала над тем, что меня намеренно перенесли в Залевир для изменения будущего. И одна лишь мысль об этом заставляла поежиться от возлагаемой на мои плечи ноши.
Джису дернула за дверную ручку, и глазам открылось огромное помещение, что невозможно было сразу объять взглядом. Я вошла, осматривая высокие книжные шкафы, приставленные к стенам. Размер комнаты позволял не выстраивать их рядами. Все остальное место занимали вереницы столов с лампами, внутри которых ютились световые камни. В потолке виднелись округлые окна, за которыми плыли облака, — одно, самое большое, располагалось в центре, и множество мелких вокруг него.
Я привыкла к богатству замка, но в этом месте оно ощущалось иначе, заставляя благоговеть.
Преодолев весь зал, мы подошли к двери, что пряталась за шкафом. Кулак Джису на мгновение замер над деревянной поверхностью, будто сомневаясь, стоит ли вообще тревожить того, кто внутри. Но затем она осторожно постучала.
— Да? — Спустя несколько секунд дверь резко открылась, явив высокую статную женщину в коричневом платье и с собранными в высокую прическу волосами. Волосы ее почти наполовину поседели, и черные локоны перемежались белыми прядями. Глаза цвета серого неба смотрели строго.
— Здравствуйте, леди Гата, — как-то слишком уж услужливо сказала Джису.
— Джи... — протянула та, прикрывая вход в свой кабинет. — Что с твоей одеждой? Воротник поправь.
В следующий миг женщина перевела взгляд на меня. Ее бровь приподнялась, и без того не пухлые губы стали еще тоньше.
Я резко выпрямилась. У некоторых людей такая аура, что им и слова произносить не надо, чтобы заставить тебя проникнуться уважением.
— Добрый день, — выдавила я первой.
Кто эта дама? И зачем мы сюда пришли?
— Руби Джейн. — Неожиданно, но она уже знала мое имя. Я была сбита с толку. — Слышала, слышала.
— У меня к вам письмо, — сообщила Джису.
— От короля? — осведомилась женщина. Драконица кивнула, протягивая ей аккуратный конверт.
Леди Гата деловито приняла послание, раскрыла, вытащив сложенный пополам лист бумаги. Ее глаза забегали, читая написанное внутри.
Я оглянулась, замечая, что несколько столов в библиотеке были заняты. Две молодые девушки стояли у шкафов в разных концах помещения и расставляли книги с массивных тележек по полкам.
Шелест бумаги вернул мое внимание.
— Идемте, — бросила дама и двинулась вдоль стены, сжимая в ладони прочитанное письмо. За еще одной колонной находилась другая дверь. Леди Гата достала из кармана массивный тяжелый ключ и вставила его в замочную скважину.
— К свиткам с наговорами принято допускать лишь жрецов храма Ведана. Их очень возмутит тот факт, что обычной девице оказана подобная честь, — строго произнесла драконица, ступая на скрытую дверью лестницу и спускаясь по ступенькам. Лестница круто уходила вниз. Проход был узким — стоит лишь споткнуться, и кувырком полетишь вниз, так что кости потом не сосчитаешь. — Тот свиток, что я получила сегодня утром, хранится отдельно от остальных. Почему-то король желает показать его именно вам.
— Что это за свиток?
— Он от последовательниц богини Хоры. Его Величество недавно внес очень щедрое пожертвование, — как ни в чем не бывало продолжала женщина.
Я едва не запнулась. Лишь уперев ладонь в шершавую стену и зацепившись пальцами за выступ каменной кладки, смогла сохранить равновесие.
Мое сердце гулко забилось, и я почувствовала, как жгучий взгляд Джису буравит спину. Поврежденная нога болезненно заныла.
Чимин не рассказывал мне о пожертвованиях... А я была бы не прочь не просто увидеть свиток, но и лично наведаться в храм.
Больше леди Гата не говорила ни слова до тех пор, пока мы не добрались до самого низа лестницы и не оказались в коридоре со множеством разветвлений. Судя по мелькавшим постоянно комнатам с высокими шкафами, хранившими еще больше книг и свитков, чем зал наверху, это был архив.
Мы некоторое время петляли, прежде чем добрались до нужного помещения.
— У вас два часа, — предупредила женщина, выудив из шкафа, что состоял из сотни мелких квадратных отделений, ветхий свиток. Дама собственноручно аккуратно развернула его и положила на стол перед нами, осторожно придавив края специальными камешками, что лежали в широкой вазе с краю. — Потом настанет время жрецов Ведана. Крайне важно, чтобы они вас здесь не увидели. Джису...
— Да, леди Гата? — ретиво откликнулась подруга Чимина.
— Сохранность свитка под твою ответственность, — строго наказала драконица и незамедлительно вышла из комнаты.
Я выдохнула.
— Она всегда такая... пугающая? — Я едва подобрала верное слово.
— Чаще всего. Особенно со мной, — хмуро сказала Джису, все еще смотря на недавно закрывшуюся дверь. — Мой отец нередко заставлял меня помогать ей в библиотеке, поэтому я знаю, о чем говорю.
— Даже так, — отозвалась я, наблюдая за мельтешащей по полу светлой тенью.
Световой камень, заключенный в нечто напоминающее маленькую клетку, качаясь, висел над головой. Я направилась к лавке, приставленной к грубо вытесанному деревянному столу. Он был старым, и его поверхность не единожды покрывалась лаком.
— Зачем Чимин приказал показать тебе наговоры? — деловито осведомилась Изольда.
— А он тебе не сказал?
— Нет, — недовольно буркнула она. — Вручил запечатанное письмо, заявив, что у него нет времени и чтобы спрашивала у тебя.
Джису раздраженно сложила руки на груди.
— Значит, действительно был занят, — ответила я. У короля сейчас дел невпроворот.
— Ну-ну. — Она красноречиво посмотрела на меня и вновь обратила внимание на свиток. — Неужели ты что-то смыслишь в этих знаках?
Я покачала головой. То, что я видела на зеркальце Лисы, отличалось от начертанного на пергаменте. Наклонившись, я сощурилась. Буквы затрепетали и задрожали. Они в самом деле были словно живые — смешивались, кружились, пока не складывались в смутно знакомые слова.
«Что это такое?» — Если я не была в ужасе, то лишь потому, что за время проживания в Залевире привыкла к странностям.
— Чимину передали еще вполне обычные свитки — легенды об основании королевства, — коротко поведала Джису и сама продолжила: — Это я забирала их из храма этим утром. Когда он хочет, чтобы что-то осталось в тайне, то просит меня или Хосока. Но больше всего мне запомнилось кое-что другое. Лицо служительницы было странным... Да и ее слова...
— Какие слова?
Девушка в упор посмотрела на меня.
— Она сказала, что ей приснилось, будто она должна отдать вот этот свиток мне. — Собеседница кивнула на развернутый пергамент. — Что-то необычное творится, нутром чувствую. И ты явно часть этого.
— Давай поговорим об этом чуть позже, у нас не так много времени, — попросила я, чувствуя напряжение во всем теле.
Хосок верит в богов, не удивительно, если дракон углядел в моем появлении их умысел. Вот только Джису более практична и рациональна. Если я ей доверюсь, не уверена, что она ответит мне тем же. Оставлю честь поговорить с ней Чимину, а то с драконицы станется... Мне бы очень не хотелось повтора истории с Чонгуком.
Я села на лавку, натужно скрипнувшую под моим весом, и вернулась к свитку.
Ладони зудели — я жаждала прочесть тайные записи, и от предвкушения и возбуждения моя магия сходила с ума. Еще вчера я бы подорвала весь архив, но теперь контролировала дар весьма успешно.
— И что здесь у нас?.. — пробормотала себе под нос и тут же осеклась. Джису прекрасно все слышала.
Буквы передо мной вновь замерцали. Возможно, они показывали мне совсем не то, что было на самом деле начертано.
Я никогда не была кем-то важным. Всего лишь одна из... Но зато я верила, что со временем стану человеком, что выделится из толпы. В тайне на это уповают многие, ведь мало кто хочет оставаться серым безликим существом. И вот в моем новом обличии мне дали силу и устроили проверку. Но ирония в том, что, не пройди я первые испытания, состоявшие из непонимания, одиночества и угроз, то колдовство бы даже не пригодилось.
Знаки перед глазами обрели четкость. Их не требовалось расшифровывать и гадать над смыслом символов, слова оказались выведены знакомым подчерком. Словно были написаны моей рукой...
Собственной кровью по белому камню, и мой облик оживет.
А вот то, что появилось под посланием, было похоже скорее на руны: семь стрел, расходившихся из центра, линии, пересекавшие друг друга и изгибавшиеся в разных местах.
Сердце лихорадочно застучало. Меня охватило волнение, не сравнимое ни с чем. Я пришла одновременно и в ужас, и в восторг от понимания того, чье послание я, скорее всего, получила. Богиня?
Противоречивые эмоции. Мое дыхание стало настолько быстрым и сбивчивым, что я рисковала задохнуться.
— Спокойно... — сказала самой себе, видя, как трясутся мои руки. — Нет-нет... Не могу. Это ведь невозможно! — Продолжая твердить одно и то же, я схватила чистый пергамент и чернильную ручку. Сейчас я бы даже под страхом смерти не запомнила символы под посланием.
Джису за спиной что-то произнесла, но ее голос превратился в монотонный гул. Виски пульсировали, на краткий миг мой мир сузился до древнего свитка на столе.
Наконец я отстранилась, созерцая свои труды, — у меня почти получилось все перерисовать. Да, записи, исполненные моей рукой, вышли не столь аккуратными, но все же.
— И что это? — В словах Джису слышался скептицизм. Я напрочь забыла о ее присутствии.
— Пока не знаю. — Я лихорадочно старалась понять, что от меня хотели. Часть с символами и кровью была понятна, но вот где именно их необходимо начертать — большой вопрос. Сомневаюсь, что подойдет любой белый камень. — А мы можем посетить храм, откуда доставили свитки?
Я с надеждой посмотрела на драконицу. В этот момент мое терпение куда-то испарилось. Хотелось получить ответ на возникшую загадку прямо здесь и сейчас.
— Ну, ты освободилась раньше. Как бы можем... — задумчиво протянула она. — Но храм находится не в стенах замка, а в городе. Надо взять с собой больше охраны, иначе Чимин будет недоволен. Он слишком тебя опекает.
«И я этому только рада...» — отметила про себя.
Мы собирались отправиться к Небосколу, и если я не схожу в храм сегодня, то, возможно, в ближайшее время это сделать не удастся. Время устанавливало свои рамки. Приходилось действовать решительно.
— Пожалуйста, давай сходим туда. Для меня это очень важно, — почти взмолилась я. И мне было все равно, как я выгляжу со стороны, главное — попасть в то место.
Если мне повезет, то в храме я найду тот самый белый камень...
***
Чимин

Я спускался по ступенькам лестницы в подземелье, небольшая часть которого была отдана под темницу. Слева от меня шел Хосок.
— И ты правда ждал до утра, прежде чем сообщить мне, что двоих из стражи столицы застали за попыткой разрушить колонны? — Не то чтобы я был недоволен, скорее удивлен. Раньше, когда случалось нечто настолько важное, друг не медлил ни секунды.
Наш план с дезинформацией на разных уровнях власти сработал. Преступники напали на колонны, что находились под защитой.
— Я сохранил все в тайне. И в последние недели ты плохо спал. Я рад, что все изменилось.
— Рад? — переспросил я и остановился. — Что она тебе рассказала?
— Кто? — Хосок невозмутимо уставился на меня.
Я сделал паузу, поймав себя на том, что чуть не назвал Дженни ее настоящим именем.
— Руби. Мне еще вчера показалось, что вы успели поговорить. На отборе брата?
Огневик положил руку мне на плечо и произнес:
— Меня больше задевает, что девушка, с которой мы едва знакомы, доверяет мне гораздо больше, чем друг, с которым мы стоим бок о бок почти двадцать лет. Я никогда не таил на тебя обид, но возникшая ситуация выведет кого угодно. — Он отвернулся и продолжил спуск.
— Я не буду извиняться, Хосок. — Я догнал его. — Тебе не понравится то, что ты узнаешь.
А кто может обрадоваться будущей смерти? Наверное, в первую очередь я поступил так, чтобы защитить его, пусть и оправдывал свое решение сокрытием тайны и будущим всего королевства.
— Я знаю. Но это не отменяет того факта, что мне это неприятно. Как и Джису. Кому, как не нам, ты должен доверять? Мы не предадим. Мы поклялись. Разве не помнишь? — упрекнул дракон.
— Такое не забыть, — пробормотал я себе под нос, вспоминая тот момент.
Когда меня заперли в поместье, я целый год провел в настоящей изоляции. Сам я ничего не знал, слуги избегали меня, и даже столичные газеты не доходили до моих рук. Но когда надзор немного ослаб, именно эти двое пробрались в мою спальню. Под угрозой королевской кары они все равно не предали меня.
— Сегодня в гостиной. Этот разговор не для подземелья.
— Замечательно. И кстати, я прочел тот свиток с легендой из храма.
— Все же заглянул? — усмехнулся я.
— Не удержался. Пергамент очень старый.
— А Джису?
— Тоже прочла. За исключением, естественно, того, что был с наговорами. История очень занимательная.
— Ну еще бы. Было бы удивительно, если бы история об основании королевства оказалась скучной.
— Это да. Но увлекательной настолько. История первой королевы Залевира заставляет о многом задуматься. Я же предлагал еще в первые годы поддержать храмы, а ты отказался, — укорил меня Хосок.
— Не напоминай. Ты уже допросил заключенных?
— Да, но они соврали. Я полагаюсь на твой дар.
Я сглотнул. Когда-то я напрочь отказывался его использовать, но потом мы пришли к выводу, что это очень глупо, и появилось послабление в отношении преступников. Однако даже это применение хранилось в тайне. Благодаря нашим стараниям по королевству ходил слух, что я и вовсе лишен ментальных способностей.
Закрытие Небоскола, появление стены — все благодаря жажде свободы и ментальной магии. Золотой дракон древности слишком часто ее использовал. Подчинял всех, даже родственников. И пусть, возможно, он делал это ради блага королевства, подданным это, мягко говоря, не понравилось. Назрел переворот. А когда он случился, мой народ постигла кара, подобной которой он еще не видывал.
Понять можно обе стороны. Но именно поэтому я использовал дар с крайней осторожностью. История дана нам на то, чтобы учиться на чужих ошибках.
Вскоре лестница закончилась, сменившись длинным коридором с впитавшимся в стены запахом влажности. Временами попадалась плесень — от нее не могли избавиться из-за подземной реки, к которой выходил один из ходов.
Нам ни раз встречались караульные в форме служащих Сумеречного крыла. Эта часть с несколькими темницами под замком находилась в распоряжении Агния и предназначалась для заключенных, чье присутствие здесь необходимо было сохранить в тайне.
— А ты постарался, — заметил я, когда мы подошли к решетке. Бывшие стражники оказались избиты — кровоподтеки заметил бы даже слепой. На шее одного виднелись волдыри. Похоже, друг прибег к дару.
Никогда не любил смотреть на страдания других. Но разве предатели своего королевства и народа заслуживают иной участи? Нет. Их мучения — лишь часть расплаты за измену.
Драконы молчали, вперив ненавидящие взгляды в каменный холодный пол и сжав губы в тонкую линию. Они не думали раскаиваться.
— Открой, — приказал я подчиненному Хосока.
Охранник, державший в руке связку ключей, приблизился к двери из прутьев. Послышался скрип замка.
— Мы опоили их зельем, поэтому оборачиваться они не могут. Но у одного из них есть врожденный дар, — предупредил огневик.
— Какой? — По лицу дракона было видно, что его что-то смутило.
— Привязанности. Одним касанием он может влюбить в себя на недолгое время.
— Ох, вот в чем дело. Поэтому ты сковал ему не только руки, но и ноги? — Хосок кивнул. Камеру открыли, и я повернулся к заключенному. — Удивительно, что у меня на службе имелся амурных дел мастер. Итак, вас застали на том, что вы пытались разрушить световые колонны. Предыдущие разрушения, должно быть, тоже ваших рук дело?
Они молчали, а мне в голову пришла сумасбродная мысль. Не спеша заходить внутрь, я вновь посмотрел на друга.
— А дар имеет половые ограничения?
— Ты имеешь в виду, мог ли он повлиять на кого-то из сослуживцев?
— Да.
— Ну, теоретически да. Но ему явно необходимо быть крайне осторожным. Очнувшись, жертва чар догадалась бы о воздействии. Если пострадавшие есть, то один-два. Слишком опрометчиво вести шуры-муры с несколькими — ревность страшна.
— А второй точно не под воздействием? Вдруг его поступки...
— Гладимир провел тщательную беседу с ними. Он уверен, что оба подельника в здравом уме.
— Это хорошо, ­­— протянул я, перешагивая порог камеры. Пол был грязным, со следами воды. Судя по одежде, их пытали не только огнем. — Итак, поговорим...
Один из заключенных вскинул голову. Взгляд его горел ненавистью и яростью. Раньше такие эмоции меня обескураживали, тяжело было понимать, что тебя презирают всей душой, а теперь просто стало интересно.
— Что же подвигло вас предать собственную родину? Какая награда окупает подобное? — Их эмоции нашли отражение в моем голосе. Холодном, жестком.
Я готов был сгореть в пламени войны, лишь бы подарить им будущее. Мне так же отвратно смотреть на них, как и им на меня.
— Думаешь, мы будем с тобой откровенничать, королевич? Возвращайся в богатые покои своего замка, — процедил тот, которого связали по рукам и ногам.
— Подземелья — тоже часть моего замка, как ты выразился, поэтому я его не покидал. И я уже давно не просто сын короля... — отозвался я, приблизившись еще на несколько шагов.
Заключенный сплюнул.
— И ты прячешься за его стенами, пока мы погибаем!
— Ты все еще живой, разве нет? — Я не должен был ничего доказывать изменникам. У каждого своя судьба. Кто-то рожден быть клинком, кто-то — рукой, направляющей его. Я никогда не боялся сражений и бывал на границе, но одновременно сражаться и править невозможно. Только не в этой затяжной войне, что мы ведем. ­— Так ты соблазнил кого-нибудь? Знаешь, я с подобным еще не сталкивался. Но каково делать это с мужчиной? Расскажешь?
Я его провоцировал. Судя по оскорбленному и полному отвращения взгляду, у меня получилось, что навело на мысль: на стражниках он свою силу, скорее всего, не использовал. Уже хорошая новость, а то я бы очень посочувствовал возможному бедняге.
Раздался шорох. И я вовремя увернулся. Второй узник, похоже, решил, что, пока разговариваю с его товарищем, я слишком занят и не обращаю на него внимания.
Глухой удар поведал о том, что мужчина столкнулся со стеной. Ночь в камере сделала их слабыми, ноги едва держали, и былая ловкость отсутствовала.
— Не надо, — остановил я стражника. Дракон замер на полпути к преступнику. В руке он держал плеть с металлической рукоятью. За попытку напасть на короля он собирался наказать предателя. — Мы все решим без этого. Хосок, прикажи своим подчиненным уйти.
Огневик кивнул, и вскоре звук удаляющихся шагов совсем исчез. Тишину нарушало лишь хриплое надрывное дыхание изменников.
Несмотря на свое предназначение, темные стены действовали на меня удивительно умиротворяюще. Просто ни одному советнику или придворному и в голову не придет спуститься в подобное место, а это уже очевидное преимущество.
— Приступим. — Мой голос стал ниже. Шутки кончились. Провокации тоже. — Хосок, отвернись. Я давно не практиковался, могу случайно подчинить и тебя.
— Хорошо, — отозвался друг.
Глубокий вдох. Мир окрасился во все цвета охры, словно картина художника в одном цвете, зарисовка углем со множеством штришков. Блеклый рисунок, и лишь сердце и голова узников горели золотом. У тех, кто не мог обращаться, район груди едва светился. Власть золотого дракона — нечто большее, чем может кому-то показаться. Она слишком соблазнительна. Те, кто не имеют внутреннего стержня, с ней не совладают, и возможно, именно отношения с отцом и изгнание закалили меня.
Я никогда не зацикливался на прошлом, и нынешняя мысль стала открытием. Может, все передряги, выпавшие на мою юность, были мне необходимы? Может, я в них нуждался?
— Вы не нападете на меня и не причините вред никаким другим способом. — Моя аура вспыхнула полупрозрачным мерцанием, заполонила собой камеру и, отделившись, втянулась в тела заключенных.
Это всегда смотрелось престранно. Скверно и отталкивающе. Но в то же время подтверждало, что мои приказы не просто слова — они имеют форму.
— Это вы разрушали световые колонны?
— Да, — раздался исчерпывающий ответ. Теперь стражники выглядели словно куклы с остекленевшими глазами.
— Чей приказ?
— Высшего.
Высшего? Что за ерунда?
О чем я и не преминул спросить.
— Мы не знаем ни имен, ни лиц друг друга. Все приказы передавались по цепочке. — Пока мое внимание было направлено лишь на узника с даром. Он показал себя более нагло и уверенно в начале нашего разговора, а уверенность не берется из ниоткуда.
— С какой целью вы разрушали световые колонны?
— Не знаю.
Кто бы это ни был, но он постарался защититься от моего дара. Однако стоит потянуть за ниточку, и можно размотать клубок. Невозможно наладить сеть и не оставить следов.
­— В чьих интересах вы действовали? Тенийцев?
— Да, — потрескавшимися губами ответил изменник.
— Как они сообщали вам, что делать? — Меня давно волновал этот вопрос.
Тенийцы внешне очень похожи на обычных людей, разве что за исключением некоторых очень существенных нюансов. Первое — их магия смердит, а учитывая, что колдуют они часто, этот запах разносится за версту. Второе — у них бледная, с синеватым отливом кожа, под которой видны темные вены. И последнее — у них темно-серые белки глаз. Малоприятное зрелище.
Все это я к тому, что пробраться в столицу незамеченными для них невозможно. Любого из тенийцев узнают на полпути к городу и казнят. Днем они не могут призывать теневых монстров, поэтому слабы. Разве что их опять же прикрыл кто-то из драконов с подходящим даром.
— Я не знаю. — Очередной ответ заставил громко вдохнуть.
Терпение. Я отвлекся, взглянув на спину Хосока, и неожиданно мне пришла идея.
— Хм, может, до тебя доходили какие-то слухи, или у тебя появились предположения о том, кто и как отдает приказы?
Несколько секунд мужчина молчал. Похоже, такие скользкие вопросы требовали времени.
— Говори. Любые мысли на этот счет, — тяжело добавил я.
— Я слышал... — Бывший стражник боролся с самим собой. Шансов промолчать у него не оставалось, но все же наблюдаемое заставляло задуматься. Он явно очень не хотел об этом рассказывать. — Говорят... появилась смешанная кровь. Драконов и тенийцев. Они как мы, но воспитали их на темной земле. Они связывают нас и их.
Темная земля... Так часто называли проклятую территорию за границей.
Последнее признание отозвалось во мне барабанной дробью. Подобного ответа я не ожидал, а стоило услышать, как сотни мыслей закрутились в голове. Большинство отсеялись, осталось лишь несколько, а потом и их число поредело.
Все дороги сходились к Джейн. Я и раньше не верил в чистую светлую любовь между двумя расами, — мы слишком разные, а кровь врагов отравлена, как и их помыслы, — но что, если она не случайность, а исключение? Что, если подобных ей было несколько, а зачистка Каргарца имела лишь одну цель — уничтожить все улики?
Девушку не смогли забрать и оставили. Или просто забыли? А отыскав, решили использовать?
Челюсть свело от напряжения. Если хотя бы на мгновение предположить, что мои догадки верны, то вторжение в королевство начали планировать как минимум еще двадцать лет назад. Внушительный срок.
— И что же тебе обещали в обмен на предательство? — У большинства цена была одна — деньги и жизнь. Судьба редко проявляла оригинальность и выдавала что-то занимательное.
— Когда все закончится, кто-то должен следить за пленниками. Они будут править, брать столько, сколько необходимо, не больше. Война закончится.
— Идиот! — не сдержался я. Меня переполняла ярость от чужой глупости. Насколько куриными мозгами нужно обладать, чтобы поверить в эту нелепую сказочку?
Черт! Я поднял взгляд к потолку, втягивая воздух сквозь зубы.
Ни за что не позволю себе обмануться. Если бы с тенийцами можно было договориться, это давно бы случилось. Одно воспоминание настолько прочно засело в моей голове, что и сейчас предстало перед глазами яркой картиной.
Когда меня вернули в замок после изгнания, то вскоре отправили на границу. Как выразился отец, чтобы сделать из мальчика мужчину. Я провел там полгода. Большая часть времени прошла в мире, за тренировками и без настоящих сражений. Лишь в последние пару месяцев воздали мне сполна — я попал в пекло.
Периодически враги проверяли прочность наших войск, то ли выявляя слабости, то ли вынуждая постоянно быть в напряжении. Тенийцы нападали почти каждую ночь на протяжении нескольких недель. И когда на твоих глазах враг вырывает чужое сердце, а потом, как зверь, впивается зубами в шею, сроду не поверишь, что существа вроде него могут жить в мире.
С созданными ими монстрами, если у тебя нет ипостаси, вообще лучше не встречаться — не уцелеешь.
Я тяжело посмотрел на золотое сияние, теплившееся в груди изменников. Казнить было еще рано, а вот лишить практически самого важного вполне можно.

— Вы знаете имена других предателей? Отвечайте оба, — сухо приказал я.
— Нет, — раздались ответы в унисон.
— Лица?
— Нет.
— Голоса?
— Могу узнать, если услышу вновь, — отозвался тот, что сидел передо мной.
Спустя несколько секунд молчания я продолжил.
— А как вам передавали записи?
— Послания всегда оказывались в моем шкафчике с вещами в тренировочном зале. — Хорошая подсказка. Возможно, удастся подкараулить так же, как в случае со световыми колоннами...
— Что еще вам поручили сделать, помимо разрушения колонн?
— Я соблазнил одну из придворных дам, — выдохнул связанный по рукам и ногам дракон. Голова его была опущена. Он смирился, больше не пытаясь сопротивляться.
Хм...
Я обернулся к другу.
— Хосок, ты это слышал?
— Да, Ваше Величество, — с готовностью откликнулся он.
— И зачем же ты ее соблазнил? — Я подошел ближе к заключенному, наступив в оставшуюся после пыток лужу воды, и склонился, заглядывая в темные глаза.
— Она должна была выполнить поручение Высшего.
— Какое поручение?
— Не знаю.
Я перевел дыхание. Сердце учащенно застучало от предвкушения и желания узнать правду. Остался один вопрос, на который я обязательно получу ответ, а потом уже разведаю остальное.
— А теперь назови мне имя этой придворной дамы.