До встречи с Теей я считал, что секс останется моим воображением на всю жизнь. Слегка больной фантазией, которую разве что запишу на бумагу и после сожгу. Но Тея приходила ко мне каждый день. Я мог предположить, что ей нравилось это даже больше чем мне.

Каждое мгновение с ней — это то ради чего я готов жить дальше. Если она исчезнет — куда-то улетит и мое рвение к нормальной жизни. Возможно даже скоро появится тяга к социализации, ведь у Теи все же есть друзья, с которыми она хотела бы меня познакомить.

Или я ее единственный друг?

Она сидела на подоконнике моей комнаты в нижнем белье, а я стоял рядом и курил. Тея ненавидела мою привычку, а я все равно раз за разом тянулся к пачке. Вокруг нас стояли свечи, зажженные девушкой и придавали комнате интимной атмосферы. Хотя интимнее того, что происходило здесь буквально десять минут назад, ничего не могло быть.

— Мне пора домой, — сказала с грустью в голосе Тея. — Я и так зачастила с визитами к тебе, мой милый Эдди.

— Разве ты хочешь уходить?

— Ты же прекрасно знаешь, что я бы осталась здесь навсегда, но не могу. Давай встретимся завтра.

Я наклонился к ней и поцеловал. В какой момент я перестал бояться быть настолько близко к девушке?

Она ушла, оставив за собой шлейф сладких духов и приятное послевкусие вишневого бальзама. Я устало упал на кровать с блаженной улыбкой на лице. Я был удовлетворен. Морально, физически. Мне было спокойно. Настолько, что не заметил, как уснул.

Я резко очнулся от того, что начал кашлять и не мог вздохнуть полной грудью. Открыв глаза, увидел вокруг себя огонь. Меня сразу накрыла паника, я вскочил с кровати и начал метаться из стороны в сторону. Даже в такой панике осознал, что потушить пожар не в моих силах. Моя комната была усеяна макулатурой. Я ощутил, как начала кружиться голова. Все куда-то уплывало. Реальность отдалялась, пока полностью не исчезла, погрузив меня во тьму.

* * *

Я очнулся, резко распахнув глаза. Перед собой сразу же увидел белые стены и потолок, услышал звук работающих приборов. Я в больнице. В чертовой больнице. Ненавижу их всей душой. Только вот что я здесь делаю?

Ко мне было присоединено множество проводов, надета кислородная маска и это вызвало настоящую панику. Я попытался поднять руки и убрать это с лица, но у меня не хватило сил. Один из приборов жутко запищал и я не на шутку испугался. Но сил как-то бурно реагировать на это не было.

В палату быстро забежали люди в белых халатах. Они начали суетиться вокруг меня. Я смотрел на них обезумевшим от ужаса взглядом и напрягался, пытаясь хоть как-то шевелиться.

— Эдди, тихо, вам сейчас не нужно волноваться, — сказала мне ласково медсестра и ввела что-то в капельницу, после этого я моментально погрузился в сон.

И так продолжалось пару дней. Я чувствовал себя ужасно, постоянно вспоминал Тею. Родители приходили каждый день, мама вечно плакала, чем раздражала не на шутку и только через две недели мне стало известно то, что все пытались так тщательно скрывать от меня — я был в коме четыре месяца, а когда мне дали в руки зеркало, я увидел, что все лицо прокрыто шрамами от ожогов. Руки выглядели не лучше, а раньше я почему-то не обращал на них особого внимания. Первое время мне вовсе не удавалось поверить собственным глазам. Мой мозг считал, что это глупый сон.

Через три недели меня наконец выписали. Я ходил по новому дому и не мог поверить, что все мои фотографии безвозвратно сгорели, как и воспоминания о Тее. Девушка не приходила ко мне все эти долгие недели, которые я провел в больнице, но родители говорили, что она часто бывала, когда я был без сознания. У меня появилось чувство, что меня бросили. Конечно, такой урод, которым я стал, только отпугивал людей.

Но все же теплилась надежда, что когда-то все же смогу найти ее и увидеть ярко рыжие волосы, которые так обожал, снова почувствовать тепло прикосновений...

Я не мог смотреть на свое отражение в зеркале без отвращения, хотелось кричать и биться головой об стену. Просто взять и умереть, что и должно было произойти, но судьба сжалилась, оставив меня в живых страдать. Я хотел больше не чувствовать эту ужасную нарастающую душевную боль.

Через еще одну неделю я отправился на поиски Теи. Я по-настоящему начал беспокоиться за нее. Ходил к ней домой, но там жила соверешенно другая семья. Потом в школу, где мои одноклассники, которые успели перейти в одиннадцатый класс, сидели на уроках. Я спрашивал их о Тее, но они смотрели на меня как на идиота. Некоторое вовсе с отвращением. Ничего не изменилось, только вот сейчас у них была явная причина меня унижать — ожоги.

Никто не знал где находилась Тея. Многие вовсе молчали о ней.

И я вернулся домой, заперся в комнате и долго плакал, вспоминая прекрасные моменты с ней наедине. Она не была обычной девушкой, не была пустышкой, куклой. Она была моей Теей Роттен, с огненными волосами и безумными идеями.

Я не знаю как наткнулся взглядом на конверт, привкепленный к магнитной доске над столом. Смахнув слезы, я слез с кровати и взят его в руки. Как мне удавалось его не замечать раньше? От надписи на конверте мое сердце пропустило болезненный удар.

Там было имя Теи. Я быстро разорвал бумагу и достал большой белый листок, заполненный текстом.

«Я знаю, что ты мертв, Эдди. Точнее, скоро будешь. Врачи говорят, что вероятность выйти из комы крайне мала. Они хотят отключить тебя от аппарата жизнеобеспечения, представляешь!? Хотя, ты это не прочтешь, ведь уже давно будешь мертв, а письмо останется в твоей новой комнате. Но я все равно выскажусь. Мне это сейчас необходимо и думаю, от этого станет легче».

Мое сердце сразу застучало быстрее, кровь прилила к мозгу. Она считала меня мертвым...

В тот же миг я почувствовал, как что-то внезапно легло мне на колено. Я развернулся и увидел возле себя Тею. Она была в платье кремового цвета, волосы заплетены в милые косички, а губы накрашены ее любимой красной помадой. Девушка выглядела как ребенок, укравший у мамы косметику и красивую одежду.

— Эдди... — услышал я ласковый голос Теи.

Моя рука потянулась к лицу девушки и я почувствовал то тепло, которое она излучала всегда. Тепло ее тела... Ладонь легла на щеку и Тея блаженно улыбнулась. Она положила свою руку поверх моей и нежно поцеловала. Я чувствовал ее теплые губы.

Я поцеловал Тею снова. Так, как мечтал на протяжении всех дней без нее. Чувствовал, как билось в груди ее сердце, как она часто дышала. Мне не хотелось прекращать этот поцелуй даже на долю секунды. Мои глаза закрылись, я решил отдаться чувствам полностью. Снова испытать наслаждение, находясь с ней рядом.

Но именно в тот момент Тея бесследно исчезла. Будто ее вовсе не было рядом. Будто она просто призрак. И я понял, что медленно сходил с ума.

«Я приходила к тебе каждый день, смотрела на твое тело, замотанное в бинты. Ты был похож на мумию, и первое время я даже смеялась с этого, пытаясь не забыть шутку, чтобы потом рассказать тебе. Но через два месяца я уже забыла о смехе. Ты лежал так же неподвижно, так же молчал. Я держала твою обгоревшую руку в своей и молилась. Молилась, не веря в Бога. Да, такое возможно, милый.
А потом эта ужасная весть, что ты никогда не проснешься, добила меня окончательно.
Я знаю, что мы многое не успели. Даже не сказали друг другу о чувствах, не считая это нужным. Но мы были близки душевно и физически. Это лучшие моменты моей жизни. Я не успела отучить тебя курить, сделать еще больше красивых фотографий. И от этого мне тошно. Я виню себя в том, что случился пожар и я зажгла те конченые свечи.
Эдди, я люблю тебя. Безумно сильно. Мне хочется кричать от этих чувств, биться в истерике, зная, что никогда не смогу сказать тебе это в лицо.
Прости меня за слабость. Я наконец сдалась. И сейчас, когда пишу это письмо, я плачу. Да, плачу, хотя ты всегда считал, что я не умею это делать.
Я решила прийти к тебе, быть рядом. Не на Земле, где полно греха и похоти, грязи и зла, а там, на Небесах, куда ты попал. Я знаю, что ты находишься именно там. Ты достоин этого прекрасного места, как никто другой из тех людей, что я знаю.
Поэтому иду на этот шаг. Шаг в небытие. Многие близкие не поймут меня. Даже осудят, но я буду счастлива рядом с тобой.
Мы наконец-то будем близки в полной мере.
Только это будет потом, когда я уйду из этого ужасного мира. А я уйду, обещаю. Ведь не могу оставить тебя наедине. Ты же наделаешь столько глупостей».

Я не чувствовал ничего. Слезы бесконтрольно капали на лист, оставляя после себя мокрые следы. Она мертва, Господи, она мертва...

И никто мне этого не сказал.

Что же мне делать дальше? Как жить без Теи, без ее улыбки, тепла и юмора? Без рыжих волос...

«Так что я иду к тебе, дорогой. Мы будем счастливы, обещаю. На Небесах, среди ангелов, которые никогда не дадут нам грустить».

Я поднял взгляд. Руки тряслись, ноги стали ватными. Я застонал, хотя хотел отдаться своим чувствам и просто закричать во всю глотку. Взамен просто больно оттянул свои длинные волосы.

— Эдди, милый... — услышал я до боли знакомый голос и перевел резко голову.

Тея стояла в дверном проеме. Теперь на ней было белое платье и я заметил, как с ее запястья текла темно-красная кровь и капала на идеально чистый паркет. Она порезала вены...

— Я люблю тебя, Эдди, — говорила она, вытянув перед собой бледные руки и медленно подходя ближе.

Я закричал и вскочил с кровати, начиная пятиться назад. Это не на шутку напугало меня. Что это такое? Галлюцинация? Я не понимаю! Я ничего не понимаю!

— Ты мертва! Ты нереальна! — закричал я и врезался в холодную стену спиной.

— Нет, я живая, я здесь, обними меня. Поцелуй и затащи в постель, ты же только этого хочешь!

Я закрыл уши руками и закричал сильнее. Это была не Тея. Это было что-то другое, такое ужасное и мерзкое...

— Уйди, ты меня бросила! Ты не верила в меня, не верила, что могу выйти из комы. А я вышел, черт побери, вышел! А ты оставила меня здесь одного!

Тея быстро приблизилась ко мне, ее лицо было в нескольких сантиметрах от меня, я чувствовал холодное дыхание.

— Я тебя любила, Эдди. Чересчур сильно, поэтому и сделала тот шаг. Ты погубил меня. Теперь живи с этим осознанием.

Я открыл глаза, но девушки рядом уже не было. Она исчезла, как и ранее. А на стене я сразу обнаружил надпись, которая заставила меня закричать еще громче, чем пару мгновений назад:

«Эдди, ты должен жить дальше. И помни — я всегда рядом».