Утром, перед рассветом, Тэхен бесшумно выскользнул из лагеря, пока все еще спали. Если он правильно оценил обстановку, Юнги не захочет затягивать их пребывание в Каменном Городе, потому что здесь явно нечего грабить. Никаких сокровищ. Значит, надо достать Царицу из тайника заранее, пока есть такая возможность.
Задремавший лишь под утро Юнги проснулся и выглянул из палатки как раз в тот момент, когда Тэхен скрывался в зарослях. Юнги сдвинул брови: куда, черт побери, намылился этот сукин сын!
Он достал пистолет и выполз наружу, затем, стараясь двигаться как можно бесшумнее, подобрался к палатке Хосока и прошипел: “Хосок!”
Храп на мгновение прервался, потом возобновился.
— Хосок! — снова позвал Юнги. — Проснись, черт тебя побери!
Храп прекратился, и Юнги услышал, как Хосок тяжело повернулся и сел.
— Что такое? — недовольно буркнул он.
— Ким только что ускользнул из лагеря. Я собираюсь пойти за ним. Если услышишь выстрелы, ты знаешь, что делать.
— Да, — ответил Хосок.
Юнги не стал больше ничего объяснять, а сразу направился за Кимом, стараясь не терять из виду тонкий луч его фонарика, который тот зажег, когда отошел от лагеря. Он не доверял Киму и всю ночь думал о том, что Ким побывал в храме один до того, как позвал остальных. Если алмаз был там, неужто он бы его оставил, неужто не прихватил бы с собой? Юнги прекрасно знал, что сделал бы он сам в подобных обстоятельствах, так с какой же стати Киму поступать иначе? Этот Ким Тэхен явно был не из тех, кто играет по правилам.
После ухода Юнги Хосок выполз из своей палатки и молча встал, сжимая в огромном кулаке пистолет. Острые резцы его обнажились в жестокой ухмылке. Он предвкушал, как будет убивать.
Сухен, спавший в соседней палатке, наполовину проснулся, кряхтя перевернулся на другой бок и снова заснул. Пепе и Эулогио оба проснулись, едва услышав шепот Юнги. Теперь они тихо лежали в темноте и ждали.
Дженни проснулась внезапно, со странным ощущением тревоги. Она сосредоточилась и вся превратилась в слух. Рядом с ее палаткой все, кажется, было тихо, и все-таки… ей что-то слышалось… Дыхание. Может быть, это дышит какой-то хищный зверь, добравшийся сюда по туннелю? Нет, вряд ли. В туннеле было совершенно темно, а ни одно животное не пойдет туда, где ничего не сможет увидеть. Она потянулась за фонариком, решив приоткрыть молнию на клапане палатки и посветить, чтобы посмотреть, кто там бродит. Остальные мирно похрапывали.
Тэхен опустился на одно колено и смахнул землю с платка, в который был завернут алмаз, затем бережно вынул его из тайника. Развернув платок, он встряхнул его, чтобы не насыпать грязи под рубашку, и снова завернул в него алмаз.
— Я так и знал, — раздался сзади злобный голос Юнги.
— Черт! — буркнул Тэхен, инстинктивно бросаясь на землю. При этом он выронил фонарик, но, разумеется, не алмаз. Юнги выстрелил в него, но в темноте промахнулся.
От звука выстрела все в лагере проснулись и стали спешно выбираться из палаток. Пепе и Эулогио вспороли ножами задние стороны своих палаток и незаметно скрылись в зарослях. Висенте, первым расстегнувший молнию клапана, вылез наружу, ухмыляющийся Хосок тут же выстрелил ему в голову.
Донесшийся из лагеря звук выстрела гулким эхом отразился от окружающих скал. У Тэхена кровь застыла в жилах. Дженни! Он выхватил пистолет, не целясь, выстрелил в Юнги, и хотя не попал, но кое-какую пользу это все же принесло: Юнги шлепнулся на землю, Тэхен вскочил на ноги и во весь дух помчался в лагерь, зная, что темнота и густые заросли помогут ему скрыться. О Юнги он позаботится потом. Сейчас надо скорее добраться до Дженни.
Дженни выбралась из палатки второй. Хосок уставился на нее со своей зверской ухмылкой, но стрелять не стал, предвкушая удовольствие, которое он получит от нее через несколько минут. Жоржи вылез из палатки, и Хосок выстрелил в него, но промазал, так как Жоржи мгновенно отпрянул в сторону. За Жоржи последовал Сухен — он наполовину выбрался наружу и застыл в изумлении и растерянности. Он увидел мертвого Висенте, увидел Хосока, стоящего с пистолетом в руке, увидел Дженни и завопил: “Дженни, беги!”— как раз в тот момент, когда Хосок обернулся к нему. На таком близком расстоянии невозможно было промахнуться. Первая же пуля попала Сухену в грудь и свалила его на землю. Он даже не дернулся, когда в него впилась вторая. На одну секунду Дженни замерла, скованная ужасом, затем рванулась в заросли и поползла на четвереньках. В ее ушах звучали слова Тэхена: “Беги к туннелю. Не дай им опередить себя. Беги что есть сил”. “Тэхен! — в отчаянии подумала она. — О Господи, Тэ!” Она сделает, как он велел, и выберется отсюда, но если он немедленно не последует за ней, она рискнет и вернется назад.
В лагере все еще гремели выстрелы. Затем наступила жуткая тишина.
Дженни добралась до туннеля и бросилась в темноту. Она бежала и бежала, ничего не видя, пока не ударилась о стену. Только тогда она вспомнила, что в руке у нее зажат фонарик. Она не стала его включать, ведь свет сделал бы ее отличной мишенью для тех, кто, возможно, ее преследовал. Вместо этого она положила одну руку на каменную стену и, держась за нее, двинулась вперед, спотыкаясь на широких низких ступенях, словно и вправду была незрячей. Она закрыла глаза и поняла, что так идти легче: должно быть, когда глаза были открыты, кромешная тьма каким-то образом сбивала с толку ее мозг. Дождавшись момента, когда все ощущения подсказали ей, что она завернула за поворот, она зажгла фонарик. После полного мрака лучик света показался до отвращения ярким и в то же время каким-то жалким по сравнению с непроглядной ночью, царившей в туннеле.
Она мчалась вперед, сердце се колотилось, в ушах гудело, мимо проносились каменные стены, бесконечные, неизменные, глухие. Ей казалось, что она попала в лабиринт, из которого нет выхода.
“О Господи! Сухен! Тэхен!” Ее захлестывало отчаяние.
Тэхен натолкнулся на Пепе и чуть не пристрелил его, не узнав сразу в предрассветной полутьме.
— Где сеньора? Что с ней? — прошипел он, хватая маленького индейца за плечо.
— Она убежала, — вежливо ответил Пепе. — В длинную черную дыру.
— Ты молодец. Я пойду за ней. Будь осторожен, Пепе.
Пепе кивнул:
— Мы подождем, сеньор. Когда плохие люди уйдут, мы покинем это место и вернемся в Манаус. Вы должны найти сеньору.
— Найду, — твердо сказал Тэхен и направился к туннелю. Он понимал, что Юнги все еще гонится за ним, а Хосок все еще в лагере и, смеясь, стреляет во все, что движется. Но сейчас это не важно. Главное — скорее найти Дженни.
Когда Дженни наконец выбежала из туннеля, ее легкие жгло как огнем, грудь, казалось, готова была вот-вот взорваться. Хватая ртом воздух, она прислонилась к большому валуну, скрывавшему вход. Испуганные ее внезапным появлением птицы взмыли в небо, встревоженно крича.
Начинался рассвет. Сквозь листву просачивался тусклый серый свет. Возможно, в вышине свет был уже намного ярче, но здесь под пологом леса стояли вечные сумерки. Дженни включила фонарик, чтобы найти дорогу вокруг валуна и выбраться на открытое место. Из-за звуков своего собственного дыхания, тяжелого и шумного, она не могла расслышать, гонится ли за ней кто-то, но надо было исходить из того, что гонится: Нужно как можно скорее спрятаться в каком-нибудь укромном месте, потому что сейчас она задыхается и не в силах бежать дальше. Стараясь не думать о том, насколько это опасно, Дженни заползла о густые заросли и неподвижно распласталась на земле, обессилевшая от ужаса.
— Черт возьми, как это сбежали? — заорал Юнги. — У Кима этот чертов алмаз! Может, он еще где-то здесь, но, скорее всего, уже спешит в Манаус… и хохочет над нами во все горло!
— Я могу его поймать. — Хосок наклонил голову вперед, как бык, готовый броситься в атаку. Его налитые кровью глазки злобно горели.
— Как же, — язвительно сказал Юнги. — Он, наверное, уже поджидает нас возле выхода из туннеля. Там он может без труда пристрелить нас, едва мы выйдем наружу. Мы здесь в ловушке, черт побери… Нет, погоди. Сухен говорил, что здесь есть еще один туннель. Они нашли его в храме. Мы можем отсюда выбраться.
— Да, — отозвался Хосок, снова ощерив свои резцы в странной улыбке.
Юнги с отвращением оглядел лагерь.
— Все, что от тебя требовалось, — это пристрелить их, когда они вылезут из палаток, но у тебя и на это мозгов не хватило. Достал только двоих. Знаешь, скольких нам теперь придется выслеживать?
Хосок пожал плечами, а затем поднял пистолет и спокойно всадил пулю точно в середину лба Юнги, Юнги рухнул как подкошенный, ноги его судорожно дернулись и застыли навсегда.
— Ублюдок, — проговорил Хосок и плюнул на тело Юнги. — Я быстрее найду Кима без тебя.
Не обращая ни малейшего внимания на три трупа, как будто их тут не было вовсе, Хосок начал спокойно собирать припасы. Несколько недель он позволял Киму командовать собой, но теперь он отыграется. Он выследит этого ублюдка, убьет его, возьмет камень, а затем позабавится с его бабой, прежде чем убить ее. Юнги был дурак: он воображал, что может вертеть им, Хосоком. Вот и получил свое. И Ким тоже получит. Ким считал, что он, Хосок, не знает сельвы? Что ж, теперь он убедится, что это не так. Хосок выследит его, как зверя, и Киму не удастся удрать, потому что Хосок знает, куда пойдет этот ублюдок. Ему всего-навсего надо добраться туда первым и обождать.
Тэхен выбежал из туннеля. Завернутый в платок алмаз был спрятан у него под рубашкой, и руке он держал пистолет. Это было кошмаром, этот бег в абсолютном мраке, ведь фонарик он выронил еще тогда, когда на него напал Юнги. Пот обильно тек у него со лба и заливал глаза. Ему пришлось напрячь все свои силы и все внимание, чтобы не упасть, когда он бежал в темноте по широким, низким ступеням, и чтобы не поддаться панике от ощущения, будто он заживо погребен. Только сознание, что Дженни тоже находится в этом туннеле, заставляло его мчаться дальше.
После кромешного мрака утренней свет показался ему райским блаженством. Пока Тэхен его не увидел, он не представлял себе, насколько напряжены его нервы и какое это облегчение — снова увидеть свет дня. Он осторожно обогнул валун, продрался сквозь густое переплетение ветвей и лиан, и свет сделался еще ярче: стали видны проникающие сквозь листву солнечные лучи.
Никаких следов того, что здесь побывала Дженни.
Когда они нашли Каменный Город, он в ту же ночь незаметно покинул лагерь, прошел по туннелю и спрятал около выхода из него запас продовольствия, Теперь он вытащил рюкзак из тайника, сунул алмаз и один из его глубоких, надежных кармашков, быстро вскинул рюкзак на спину и застегнул лямки. Она не могла уйти далеко, но, если он не найдет ее в самое ближайшее время, она, скорее всего, заблудится в сельве и он никогда ее больше не увидит. От этой мысли грудь его словно сдавил железный обруч, сжимающийся все туже и туже. Он найдет ее. Он должен ее найти.

Кто-то вышел из туннеля, Дженни замерла, опасаясь, что любое движение выдаст ее. Закрыв глаза, она прижалась щекой к земле. Кровь гулко стучала в висках. Собственное дыхание и сердцебиение мешали ей определить, куда направляется этот человек. Под ухом шуршали насекомые… Она впилась пальцами в землю…
Это мог быть Тэхен.
Мысль о том, что он уже убит, почти лишила ее возможности рассуждать, Но Тэхен был сильным, опытным, смелым, он все мог и умел, он знал, что им надо обогнать Юнги и Хосока и пройти туннель раньше их.
Она должна выйти из этого оцепенения и посмотреть, кто это.
Дженни подняла голову, слегка раздвинула листья, но ничего не увидела.
Она осторожно встала, вышла из укрытия и вдруг в зелени зарослей различила широкую спину, рюкзак, темноволосую голову…
Вздох облегчения вырвался из ее груди:
— Тэхен!
Ему хватило трех шагов, чтобы оказаться рядом. Тэхен обнял ее, и Дженни ощутила его сильное тело. По ее щекам текли слезы. Он был цел и невредим, какое счастье! Она потеряла Сухена и не представляла, что бы с ней стало, если бы Тэхен тоже погиб.
— Не плачь, — шептал он. — Я нашел тебя. Все будет хорошо.
— Сухен погиб, — сдавленным голосом проговорила она, уткнувшись ему в грудь. — Хосок застрелил его, я видела.
Он гладил ее по голове. Лично для него гибель Сухена не была большой потерей, но, черт возьми, он был братом Дженни.
— Мне очень жаль. — Тэхен тянул ее за собой. — Пошли скорее, лапушка, нам нельзя здесь оставаться.
Дженни пошла за ним, но теперь она была в состоянии рассуждать:
— Почему мы не можем остаться и устроить им засаду, они же должны будут выйти из туннеля? — спросила она, но тут же вспомнила о другом туннеле. — Нет, нельзя, мы ведь не знаем, откуда они придут.
— Ручаюсь, что через второй туннель. Ведь нам неизвестно, где именно он выходит из чащи. Так безопаснее. Им придется пробираться кругом, но они могут выйти на наш след, поэтому давай-ка оторвемся от них подальше.
— А как насчет Жоржи и остальных?
— Пепе сказал, что они спрячутся и дождутся ухода Хосока и Юнги. Потом доберутся до реки. Они хорошо знают сельву, с ними все будет в порядке.
Дженни перестала говорить, чтобы сберечь дыхание. Тэхен толкал ее перед собой, ей пришлось почти бежать. Она вся отдалась движению и уже не могла ни о чем думать. И слава Богу, иначе она вспомнила бы о Сухене и расплакалась. Но сейчас не время для слез. Это все потом, когда они будут и безопасности, тогда можно будет дать волю чувствам, а пока от нее требовалось лишь одно: идти вперед, все быстрее и быстрее.
И вот наконец, когда опасность получить выстрел в спину миновала, Тэхен, обогнав ее, остановился.
— Теперь можно не бежать. — Он говорил тихо, хотя никаких звуков погони слышно не было, — Нам еще далеко идти.
“Очень далеко, — подумала она, — без малого тысячу миль”
Эта цифра обескураживала, они так долго добирались сюда целым отрядом, а возвращаться придется одним, без помощи носильщиков. Тэхену удалось захватить кое-что из припасов, но этого наверняка не хватит на обратную дорогу. Если им придется охотиться, то любой выстрел выведет на них Юнги и Хосока. Ее ободряла лишь мысль, что Юнги и Хосок вдвоем противостояли остальным парням и, возможно, уже были скручены по рукам и ногам и вовсе не гнались за ней с Тэхеном. Но это лишь предположение, и они не могут расслабляться.
Накануне, засыпая, она чувствовала себя такой счастливой, а сейчас… Брата застрелили у нее на глазах, они с Тэхеном бежали, спасая свою жизнь. Ей хотелось кричать от такой несправедливости, но она и этого не смела себе позволить. Только одно: идти и идти вперед, потому что лишь оставшись в живых они смогут наказать Хосока.
— Нам надо пройти по скальной тропе обязательно сегодня, — сказал Тэхен.
Она вспомнила выступ и внутренне содрогнулась.
— Мы не сможем столько пройти! Вспомни, это же больше дня пути. Ведь после выступа мы еще так долго добирались до туннеля.
— Но мы делали частые остановки из-за твоего плеча. Если не торопиться, это день пути, а мы пойдем быстро. Если им удастся нас обогнать, мы окажемся в ловушке. Зато после выступа им уже негде нас перехватить.
— Но мы же несколько часов пробирались по тропе, — напомнила она, — а сейчас окажемся на выступе в полной темноте.
— Знаю, — угрюмо отозвался Тэхен.
Она не спорила с ним. Раз они должны миновать скальную тропу сегодня, значит, так и будет. Какой бы темп он ни задал, она не отстанет.
Через час он остановился ненадолго и они оба выпили по глотку воды. Разумеется, ни о какой еде не могло быть и речи. Тэхен посмотрел на измученное лицо Дженни, но понял, что она выдержит.
Их стремительный бросок сквозь чащу к скальной тропе был продолжением кошмарного утра. Как бы разнообразны ни были опасности, они все ужасны. Сухен. Дикий страх за Тэхена. Туннель, паника. А теперь этот бег на выживание.
Еще через пару часов они снова остановились попить и пожевать сухих фруктов.
— Завтра обязательно поедим, — пообещал Тэхен.
— Ладно. — Она поднялась на ноги, готовая идти дальше. — Со мной все в порядке.
Его большая рука ласково коснулась ее волос. Они не остановились даже во время обязательной ежедневной грозы, хотя потом в мокрой одежде сильно замерзли. Они шли быстрее, чем о прошлый раз, но все равно лишь на закате достигли длинного скального выступа, где погиб Мартим и чуть не остался навсегда Сухен. Она спасла Сухена, а через неделю потеряла его. Нет, не надо об этом думать…
— Помни, — сказал Тэхен, — держись ближе к стене.
— Нам скоро придется включить фонарик, — отозвалась она, — и если за нами кто-то идет, то сразу заметит.
— Придется рискнуть. По туннелю я прошел в полной темноте, но по этому выступу так не пройти.
Чтобы сэкономить батарейки, им пришлось пользоваться только одним фонариком, оставив второй про запас.
Дженни шагнула вперед. С самого рассвета они были в пути, а теперь уже закат. Быстро темнело, и скоро ей пришлось включить фонарик. Она надеялась, что множество поворотов, которые они прошли с начала выступа, надежно скроют свет фонарика от тех, кто, возможно, преследует их.
Ноги ее подгибались от усталости.
— У тебя нет шоколадки? — через плечо спросила она.
— Нет, есть немного вареного риса.
— Можешь его достать?
Он передал ей мешочек. Дженни достала горсточку риса, вернула мешочек и начала жевать. Холодный рис был совсем невкусным, но все-таки это была еда.
Тэхен тоже проглотил щепотку риса.
Вдруг в луче ее фонарика блеснули желтые глаза. Она замерла, от страха по спине побежали мурашки.
— Не бойся, — сказал Тэхен, — это коати. Когти у них приличные, но они не очень опасны, просто не надо их пугать.
Она повела фонариком и увидела животное с длинным рыльцем и полосатым, как у енота, хвостом.
— Я думала, они живут на деревьях.
— Так и есть. Не знаю, что этот бродяга делает здесь один. Ну-ка, убирайся. — Он поднял камень и бросил в коати, но зверек остался стоять на тропе.
Тэхен бросил еще один камешек и на этот раз попал по лапе.
Коати замер, ослепленный ярким светом фонарика.
Тэхен вздохнул и взял камень побольше:
— Не хочется мне, малыш, тебе делать больно, но пройти-то нам надо.
Третий камень попал в цель. Зверек взвизгнул от боли и изумления, быстро отскочил к краю выступа и исчез. Зашуршали кусты — значит, в этом месте склон был не слишком крутым.
Они поспешили дальше. Дженни подумала, что, если они встретят на пути ягуара или оцелота, еще неизвестно, кто кому уступит дорогу.
Выступ казался бесконечным. Она старалась не думать о том, сколько им еще предстоит пройти, а просто автоматически передвигала ноги, понимая, что конец тропы означает и конец этого сумасшедшего дня.
Дженни не могла не помнить, что этот выступ уже стоил жизни Мартиму и чуть не погубил Сухена. Да еще и ее плечо… Правда, теперь оно почти не болело, и обратный путь они должны пройти быстрее.
Она так задумалась, что не заметила, когда выступ кончился и они снова оказались в сельве.
Тэхен остановил ее.
— Ну вот, — сказал он, — все будет хорошо. Я сейчас подыщу местечко, где мы сможем переночевать.