Первые три дня после нашей с Леоном, скажем так, договорённости, было суматошно. Раньше после школы я сразу возвращалась домой, хватала закуски и запиралась в комнате, слушая музыку, читая или смотря сериал на планшете. Так проходили мои обычные вечера, по праздникам всё тоже самое, кроме еды - её было больше.
Утром, перед учёбой, я обещала Леону всегда завтракать, потому что он категорично заявил, что «завтрак - важный приём пищи, он наделяет человека энергией и благоприятно влияет на мозговую активность». Это всё его слова. Во вторник я попыталась съесть хотя бы мюсли. Я специально считала ложки, чтобы знать свой предел, а проглотила их я ровно три, потом комок встал прямо в глотке, словно я завтракала камнями. Из-за этого пришлось лгать: легенда гласит «да, Леон, я ем каждое утро», но на самом деле нет.
Мои друзья или кем бы они ни были до сих пор, грубо говоря, следили за мной и Беккером. Оказывается, это очень некомфортно. Даже зарождалось желание прикрыться, только чем? Вряд ли моя толстовка способна спрятать от всех невзгод в радиусе метра. В конечном счёте, я забила на это. В конце концов, на нас многие смотрят, просто мы не придаём чужим взглядам значения, правильно будет игнорировать и эти.
А в пятницу я получила смс от Кэндис.

К: Как дела?

Не люблю этот вопрос. Почему бы его не вычеркнуть из списка?

А: Нормально.

К: Прости меня.

Вот это уже неожиданно. Я аж отпрянула от экрана планшета, вглядывалась в сообщение, убеждаясь в его подлинности. Мало ли, может, у меня начались галлюцинации? Не-а. Кэндис правда попросила прощения, и я в полном замешательстве.

А: Я уже не злюсь на тебя.

Мне просто всё равно, но этого я не написала. Через пару секунд пришёл ответ.

К: Мы можем снова быть подругами? Все по тебе скучают.

«Все» это только она? Вряд ли Макс кусает локти и воет на Луну от тоски по мне. Бруно... Хм, тут я согласна. Он даже во время общих уроков смотрит в мою сторону, и когда я ловлю его взгляды, свои не прячет и по-дурацки улыбается. Брайан? Между нами определенно выросла какая-то высокая стена, а кирпичи подкладывает он сам же. Легко догадаться, что с ним такое - Мойс глубоко оскорблён. Я рассталась с ним на вечеринке его кузена, перед этим, как он выразился, выставила его в плохом свете перед кучкой козлов. Даже если всё вернётся на круги своя, Брайан не перестанет цепляться ко мне. Самолюбие задето.
А Кэндис? Мы редко ссорились, в основном только из-за Бьянки. Шиммер хорошая подруга: она отзывчивая, дружелюбная и смешная, но...

К: Ау-у-у? Ты здесь?

Чёрт, задумалась.

А: Мне нужно время, чтобы всё хорошенько обдумать.

Она сразу написала.

К: Обдумать, хочешь ли ты дружить с нами?

А: Да.

Мне казалось, Кэндис заслуживала того, чтобы с ней были честны.

К: Круто. Не знала, что это сложное для тебя решение. Мы же не со средних классов дружим, ага.

Она обиделась, это справедливо. Будь я на её месте, тоже бы обиделась. Или вообще вычеркнула бы такого человека из жизни...
Глубоко вздохнув, я вышла из чата и выключила гаджет, вернувшись к выполнению домашнего задания. Завтра пятница, а Леон по вторникам и пятницам не работает. Надеюсь, он придумал, чем нам заняться, потому что у меня идей нет. И настроения тоже.

***
— Я тебя ненавижу, - с чувством выпалила я, жадно глотая воздух.
Светило солнце, но благодаря облакам, оно не слепило. Я люблю утро субботы: это невероятное чувство, что ты свободен и волен заниматься целый день тем, чем пожелаешь. Тем не менее, сейчас я вовсе не счастлива.
Леон вытащил меня на пробежку по парку. Здесь ровная тропинка, красивый вид и детская площадка с мамочками. Вдобавок мы пробегали мимо людей, выгуливающих своих питомцев; те то и дело лаяли в нашу сторону, норовя покусать, показать зубки. Собак по типу чихуахуа (мне одной они не кажутся милыми?) я не страшусь, а вот всяких слюнявых бульдогов - очень даже.
На голове парня капюшон синей толстовки, поверх неё тёплая жилетка. Откликнувшись на мое грубое признание, Леон мельком повернул голову за плечо, и я точно услышала смешок.
Ну хоть кому-то весело!
— Ты хоть знаешь сколько лет я не занималась спортом? - задыхаясь, пришлось приложить последние силы, чтобы поравняться с брюнетом.
Он смотрел строго вперёд, держал подбородок прямо, но глаза его искрились озорными огнями.
— Полагаю, что никогда?
Ха, ещё и ехидничает!
— Вот именно! А никогда - это много... Стой, хватит, - согнувшись пополам, взмолилась я, — у меня сейчас кровь с носа пойдёт, если я пробегу ещё хотя бы пять метров.
Беккер затормозил чуть поодаль и, тяжело дыша, обернулся всем телом ко мне. Сегодня он в хорошем расположении духа, потому то ухмылка с его губ никак не сползает.
— Тебе необходимо развивать выносливость, - наставнически заметил Леон, стянув с макушки капюшон.
Из-за этого его мягкие волосы растрепались, а некоторые пряди поднялись, точно одуванчик.
Я закончила переводить дыхание, выпрямилась и с вызовом поглядела на самодовольного приятеля. Такое ощущение, словно он чувствует своё превосходство надо мной и всячески пытается это продемонстрировать.
— Также, как тебе учиться быть выносимым, - колко парировала я, возвращаясь к скамейке, где мы оставили свои принадлежности, кроме сотовых.
Грубо схватив рюкзак, не обращая внимания на пронзающий лопатки взгляд брюнета, я достала бутылку с водой и жадно её хлебнула.
— Думаю, ты злишься, - прищурив один глаз, сказал Беккер.
Достал.
— Не знала, что ты фанат психоанализа или что-то в этом роде.
— А отшучивание - это способ защиты. Ладно, - дал заднюю тот, поймав мой недоброжелательный взор, — я специально вытащил тебя на свежий воздух. Пробежка помогает освободить голову от ненужных мыслей.
Мы оба одновременно сели на скамейку и откинулись на спинку, разглядывая детей в песочнице. Их визги и смех разносились по всему парку.
— Это неправда, - не согласилась я, — во время пробежки я думала лишь об одном: поскорее покончить с этим. А потом мне захотелось кушать.
Леон тихонько засмеялся.
— Свежий воздух полезен, Агата. Это как после недели поедания бургеров взять в рот брокколи.
— Окей, философ, - я закатила глаза и хмыкнула, — в чём же весь смысл? Не думаю, что пробежка и чистый воздух помогут мне решить, кем стать.
Парень долго смотрел мне в глаза, не меняясь в лице, что я даже начинала смущаться, старательно пытаясь зацепить своё внимание на чём-нибудь другом, только бы не смотреть в его сторону. Интересно, Леон в курсе насколько он привлекателен? Странно, что у него никогда не было романов или хотя бы интрижки. Он, кажется, единственный человек, о ком в нашей школе не ходили сплетни.
— Сегодняшняя прогулка не для того, чтобы помочь тебе с выбором профессии, а для того, чтобы ты поняла - если и менять жизнь, то с мелочей. Нам всем необходимы перемены, иначе мы зачахнем. Теперь по выходным у тебя пробежка.
— Ты ведь шутишь, да? - с сомнением спросила я, состроив глупую и недовольную гримасу. Ни один мускул его лица не дрогнул. — Я не перевариваю спорт!
— Открою тебе секрет, - таинственно поднял уголок рта брюнет, вставая с места, — я тоже.
Он накинул на спину рюкзак и бросив «ты идёшь?», поплёлся непонятно куда.
Вот черт, с кем я связалась? Он грёбаный непредсказуемый мазохист.
— Но он тебе нужен, - я догнала его.
— Верно, - не стал спорить Беккер, — в полиции физическая подготовка играет важную роль. Мне нужно много заниматься, чтобы соответствовать чужим требованиям.
Похоже, я потихоньку начинаю понимать, что пытается до меня донести Леон. Порой мы вынуждены заниматься вещами, от которых нас тошнит, но это не значит, что наши усилия напрасны - в будущем они оправдаются. Это дрессировка собственного «я»: бросать себе вызов, чтобы развиваться в разных направлениях, будь это спорт, чёртова вышивка в школе или работа. Пробуя каждый раз новое, мы растём, становимся осведомлённей и уверенней в том, что однажды подходящее ремесло всё-таки найдётся.
— Знаешь, что мне в тебе нравится, Леон?
Мы сидели в кафе, на веранде, наслаждаясь порывами осеннего ветра. Брюнет пил чай с эклером, а я спрайт с картошкой фри. Прикольно, да? После пробежки сразу к фастфуду.
— Я весь во внимании.
Проигнорировав его иронию, я сложила руки перед собой и посмотрела на него внимательно, выдерживая паузу.
— Мне нравится, что ты называешь меня полным именем. Единственный. Остальные зовут меня Эгги, хоть я их миллион раз просила перестать это делать. А тебя я не просила, ты сам так захотел. Почему?
Леон отложил чашку на блюдце и потёр глаз, глубоко вздохнув. Он смотрел в сторону, о чём-то думал и долго не отвечал. Я и понятия не имела, что мой вопрос его оторвёт от земли.
— Потому что Эгги и Агата - это разные люди, - внезапно отозвался Леон.
— Как?.. - будто не расслышала.
— Эгги - это маска, фальшивка. Эгги идеальная девушка местного красавчика Брайана Мойса. Эгги душа компании, всегда и во всём согласная со своими друзьями. Эгги популярная девчонка, дерзкая и неприступная. А Агата... Агата, - Леон словно почувствовал мой страх, нашёл мои глаза и продолжил, — она скорбит по своей подруге. Она не может отпустить её. Агата не знает, чего ждать от следующего дня. Одним словом, она обычный человек. Я всегда видел в тебе Агату, а не Эгги. И после смерти Бьянки, ты сама поняла, кем являешься на самом деле.
Не моргай, не моргай... Если сделаешь это, он заметит твои слёзы. Но как бы я не старалась, моргнуть пришлось, поэтому я ловко спрятала лицо и откашлялась, решив сменить тему разговора, пока я совсем не расклеилась.
Удивительная точность. Леон не был моим другом, мы никогда не разговаривали, но он сумел разглядеть во мне то, чего не видели даже Брайан и Кэндис - бесконечный шлейф боли.
— Значит, твой брат играет в бейсбол?
Видимо, брюнет догадался о моих помыслах, он отпил ещё глоток и вытер салфеткой сахарную пудру со своих пальцев.
— Он амбициозен.
— Мне интересно посмотреть на него. Мой отец его тренер, насколько я знаю.
Настроения говорить о бейсболе и успехах младшего Беккера совсем не было, тем не менее это лучше, чем позволить грусти затопить сознание паразитическими мыслями. Я прилагала усилия, чтобы сконцентрироваться на обсуждении Джонни, но... Я уже ни о чём другом думать не могла.
— Да. Как-нибудь я вас познакомлю. Но предупреждаю, он болтлив.
После этого предложения, я мало что помню, поскольку на некоторое время я покинула реальность. Надеюсь, Леон не счёл меня грубиянкой, которая на каждом углу ноет о своих проблемах, плачется в жилетку, а когда пытаются поговорить с ней, воротит нос. Это не так. Впрочем, я часто ловила себя на подозрении, что я эгоистка. Во мне нет того понимания, сочувствия, соучастия и мягкосердечности, которые были у Бьянки. Иногда я спрашиваю себя, была ли я хорошей подругой? Быть может, поменяй я свой характер, жить стало бы легче?

***
Папин бойкот закончился в вечер воскресенья. Он не мог найти свои очки для чтения и ему пришлось обратиться за помощью ко мне. Очки лежали в шкафчике ванной комнаты. Это я их туда спрятала, зная, что отец обязательно примется за поиски и вовлечёт в них меня. Затем я попросила у него прощения, и конфликт был исчерпан.
Со спокойной совестью я приготовилась ко сну, помня о завтрашнем дне. Завтра, послезавтра и послепослезавтра... Мои встречи с Леоном и неопределённое будущее.
На следующий день меня ждали сюрпризы. Первым стал короткий, но достаточно странный разговор с Кэндис. Она проходила мимо моего шкафчика (я думаю, специально, ведь её шкафчик находился в другом крыле) и внезапно остановилась, посмотрев в мою сторону с нерешимостью.
— Ты хочешь что-то сказать? - подытожила я, спокойно перекладывая учебники в сумку.
Шиммер вздохнула, приблизившись ко мне. Она красивая. Её волосы опускались волнами на плечи, было видно, что она потратила уйму времени на завивку. Белая блузка заправлена в брюки на высокой талии, которые, в свою очередь, обтягивали худые стройные ноги. Кэндис правда настоящая куколка, единственное, что подвело её - рост. Её голова на уровне моих плечей.
— Вы с Леоном быстро нашли общий язык, - прямо в лоб сказала брюнетка, не желая тянуть.
— Оказывается, я умею общаться с людьми, да, - не понимаю, почему её это напрягает?
— Знаешь, иногда я думаю, что ты специально затевала ссоры, чтобы перестать дружить с нами, - на данное обвинение я резко подняла подбородок и заострила взор, — ты даже не переживаешь! Конечно, мизантроп Леон Беккер куда лучшая компания, чем я!
Сначала мне показалось, будто она злится из-за того, что скучает, однако что-то промелькнуло между всех этих слов, только я увы не успела понять что именно. Может, страх? Но почему?
— Леон не мизантроп, а я никогда не ругалась с вами намеренно.
— Эгги...
— Агата. Мне нравится, когда меня зовут Агатой, ясно? - грубо отрезала я, захлопнув дверцу шкафчика.
— Эгги, - повторила она, и я устало закатила глаза. Она нарочно это делает, — мне не нравится, что ты общаешься с этим типом.
Вот это я понимаю, заявление! Гм, некоторые люди правда считают, якобы моя главная цель в жизни - угождать им? В таком случае, они наивные.
— Это проблема, потому что я не собираюсь ничего менять, - не оборачиваясь, твёрдо дала понять я.
Дальше Кэндис за мной не поплелась, тем не менее трудно было не чувствовать её взгляд на своём затылке.
Я хорошо знаю эту девочку: она, наверное, осыпала меня кучей дерьма. Что же, справедливо. Потом она обязательно пожалуется на меня ребятам, и они вчетвером примутся осуждать мое нынешнее поведение. Ай-я-яй, Агата, какая ты плохая!
Пришлось идти на первый урок с испорченным настроением.
Я плюхнулась на стул, разложила принадлежности и, грызя ручку, смотрела в одну точку. Всё-таки странно... Откуда у Кэндис это острое желание отгородить меня от Леона? Или всему причина её антипатия? Это, по меньшей мере, эгоистичная причина. Брайан, Макс, Бруно и сама Кэндис просто привыкли видеть меня всегда рядом, словно я не имею права общаться и с другими людьми. Вау, мне до этого момента не приходилось замечать за ними подобного недостатка. Это же недостаток, верно?
Вдруг в моё плечо полетел бумажный скомканный шарик. Я вздрогнула, осмотревшись по сторонам: учителя ещё нет. Затем посмотрела направо, где находилась парта Леона. Он глядел на меня в ответ. Долго, пристально, отчаянно. Ой! Точно, видимо, бумажный шарик от него, поэтому я быстро наклонилась и подняла с пола записку, ловко расплавляя её.
«Ты в порядке?».
Нет, вообще-то, нет. Но вместо правды я вновь использовала ложь: вернула внимание к брюнету и жестом показала ему знак «всё окей». Леон мне не поверил.
К счастью, миссис Беннет вошла вовремя, и урок начался.
Следующие пару дней продолжались оставаться странными. Ко мне то и дело подходили ребята. В среду это был Брайан. Он поймал меня у выхода, после рукоделия, и повёл на задний двор, куда обычно выходил персонал кафетерия на перерыв.
— Ты с ним встречаешься? - не отпуская руку, с жаром спросил Брайан.
Мойс старался выглядеть полным пофигистом, но он не учёл двух вещей: 1) привести меня сюда, уже считается доказательством, что ему не плевать; 2) в глазах вся правда: они бегали, как ненормальные, пусть Брайан и делал тщетные попытки за что-нибудь ухватиться.
— Я с ним дружу. В любом случае, тебя это не касается, - я оттолкнула его и сделала шаг в сторону, к сожалению, судя по всему, разговор ещё не закончен, и Мойс грубо вернул меня на прежнее место.
От его захвата у меня останутся синяки!
— Касается, если в школе начнут ползти слухи, что ты променяла меня на какого-то засранца, - процедил медленно Брайан.
— Я и забыла, как сильно ты зависим от чужого мнения.
— Хватит с ним шататься.
На улицу вышли две женщины, работающие в кафетерии. Они держали в руке стаканчик, вероятно, с кофе и о чём-то бурно болтали, но, заметив нас, тут же умолкли, пройдя к скамье.
— Не тебе решать, - понизив тон голоса, твёрдо заявила я и сверкнула глазами.
Было видно, Брайан сгорал от желания нагрубить или даже оскорбить, но за его спиной находились наши потенциальные зрители, поэтому он отступил.
Честно, я так и не поняла, что произошло. Им двигала не ревность, а его неконтролируемое самомнение. Избавиться от Мойса оказалось непростой задачей.

***
Хэллоуин прошёл мимо меня. Мне было известно, что многие выпускники устраивают вечеринки, куда была приглашена и я, но, зная, что на ней будут присутствовать Брайан и остальные, я предпочла остаться дома. К тому же, целый день шёл марафон ужастиков. Это дело быстро наскучило.
Как и все, я вырезала тыкву, купила сладости для себя и отдельно для детишек нашего района, не поленилась и достала из подсобки гирлянду с красными лампочками. После семи часов вечера я передала эстафету папе и ушла к себе, устав слышать одно и тоже. «Сладость или гадость»? «Счастливого Хэллоуина»!
Первые десять минут я слушала Thriller Майкла Джексона, лёжа на спине и ногами опираясь в стену. Шоколадные печенья закончились раньше всех. Они мои любимые. Кэндис заразила ими нас с Бьянкой: приносила в школу и делилась с нами находкой, от которой потом появлялись прыщи по всему лицу. Теперь я ем эти печенья исключительно на Хэллоуин.
Когда скука стала совсем невыносимой, мне пришло в голову порыться в старых вещах; потому, достав из-под кровати жёлтую коробку, я села по-турецки и принялась за дело. Сколько же здесь хлама. Баночка с ракушками, мною первый сделанный бумажный самолётик, детские фотографии с мамой, которые я точно не собираюсь пересматривать. И... диск в коробке с надписью «ОТКРЫТЬ В 2025 ГОДУ!!!». Ах... Долго ждать, а мне скучно.
— Пап, я возьму твой ноутбук? - повиснув на спинке дивана, попросила я.
Отец хрустел попкорном, смотря «Кошмар на улице Вязов». Он кивнул.
— Не хочешь присоединиться? - перед тем как я ушла, поинтересовался тот.
— Чуть позже.
Открыв коробку, я достала диск и вставила в дисковод, с нетерпением дожидаясь загрузки. Толком и не помню, что именно записано на этом диске, но то, что это связано с Бьянкой, я не сомневалась.
Наконец-то загрузка завершилась. Нажав на иконку, я включила видео и сперва увидела свои старые зелёные обои в цветочек. Затем послышался смех, и камера направилась на девочку. Это была тринадцатилетняя Бьянка Вайш. Её густые длинные волосы собраны в пышный хвост, она в фиолетовой кофточке с заниженными джинсами и в солнечных очках моего папы.
— Здравствуйте, Бьянка Вайш. Я представитель лейбла СуперСтар, можно взять у вас интервью? - сказал мой ещё детский голос за кадром, и я не смогла сдержать смех.
Черт возьми, вспомнила. В тот весенний день мы играли с видеокамерой. Почему я несу чушь? СуперСтар? Есть такая музыкальная компания?
— В последнее время у меня загруженный график, но так уж и быть, давайте, - деловито ответила подружка, поправив на остром носике гигантские для неё очки.
Меня сейчас стошнит от смеха. Бьянка перекинула ногу на ногу и откинулась на спинку стула, демонстративно достав не с первой попытки из кармана старый сотовый телефон.
— Какого это быть самой знаменитой в нашей стране певицей? - у меня явно были проблемы с руками - я не держала нормально камеру.
— Удручающе.
Я снова захохотала.
— Кто ваш любимый исполнитель? Кто вас вдохновляет?
— Может быть, это ребята из One Direction? Они неплохие. Им, конечно, далеко до такой звезды, как я, но они стараются.
— Ваша подружка, Кэндис Шиммер, сейчас в Колорадо. Хотите ей что-то передать?
Колорадо? Я уже не помню этого.
— Она не только моя подружка, она ещё и мой агент. Я дала ей отпуск. Мне нечего ей сказать.
— Эй! - с обидой и грустью протянула маленькая Агата. — А почему не я твой агент?
— Эгги, зато ты берёшь у меня интервью, - Бьянка улыбнулась в кадр и отправила воздушный поцелуй.
Мы несколько секунд спорили на эту тему, поэтому я просто сидела и глупо ухмылялась. Какие же мы дурочки.
— Не могли бы вы спеть для нас? Это видео останется на долгие века, как память о всенародной певице?
— Ну, попробуем.
И она запела. Когда мы решили поиграть в эту игру, то не случайно подобрали для Бьянки роль певицы - у неё имелись вокальные данные.
На записи она сидела прямо, опустив руки на колени и смотря в окно. Сперва она тянула ноты неуверенно, однако, набравшись смелости, Бьянка раскрепостилась и пела без стеснения.
Сердце защемило. Я не сумела подавить эмоции, поэтому пришлось сильно сжать рукой рот, чтобы папа не услышал всхлипов. Прямо сейчас я видела крошку Бьянку, улыбающуюся, счастливую, живую... А через четыре года её не станет. Мы думали, что посмотрим это видео вместе спустя много лет, мы думали, что будем дружить вечно. Вечность продлилась недолго.
Бьянка закончила петь, и другая Агата захлопала, поблагодарив за интервью. Потом она передала камеру подруге и заявила, что теперь наступил её черёд. На этом я закончила. Достала диск и спрятала в коробку, не переставая глотать обжигающие слёзы. Плохая идея вспоминать прошлое - в моем прошлом остались те, кого я люблю.

***
— Я нашла работу, - перешагнув через одну плитку, решила поделиться с новостями я.
Прошло шесть дней с Хэллоуина. Леон снова вытащил меня на пробежку.
— Поздравляю, - искренне звучал брюнет, застегивая змейку тёплой толстовки.
Мы направлялись пешком к его дому, а это час ходьбы. Понимаете? Я и без того убитая после пробежки, так он ещё и заставляет ходить пешком!
— Это на заправке. Я за прилавком, - продолжила я надменно.
— Зато можно стрелять сигареты.
— Ага, но я не курю. Особого выбора у меня не было, так что я согласилась. Работаю по выходным, с девяти до десяти часов вечера.
Брюнет нахмурился и мельком взглянул на меня.
— Не поздновато?
— Я же сказала, особого выбора у меня не было.
— Твой отец в курсе? - ему интересно, не запретил ли папа мне работать допоздна?
Она типа волнуется? Я вскользь улыбнулась.
— Ну, я намекнула ему о работе, но, где именно я буду работать, ещё не сказала.
Мы шли медленно, успевали любоваться небом и облаками, ловили аромат выпечки, когда проходили мимо пекарни, и в этот момент мой желудок заурчал. Громко. Так громко, что Беккер со смешком оглядел моё горящее от стыда лицо и поманил за собой. Он купил мне булочку с корицей и сок.
— Спасибо. Ты настоящий джентльмен, - опустила глаза вниз, разглядывая ботинки.
— Ты же не завтракаешь по утрам, правда? - даже не глядя в мою сторону, спокойно продолжал путь Леон.
Класс, он вычислил мой обман. И что теперь делать?
— Завтракаю, - убедительно заверила я, откусив булочку.
Нужно долго жевать, чтобы выиграть время для ответов.
— Я не переношу ложь, - поморщился парень и тут же расслабился, — просто признайся. Я же не побью тебя.
— Ладно, - проглотив массу, протянула я, — ты угадал. Но я честно пыталась. Меня начинало тошнить после пары ложек.
— Почему ты плохо ешь?
— Это из-за стресса, - призналась нехотя, — когда я чем-то озабочена, у меня пропадает аппетит.
— Это отстойно. У тебя ужасное питание. Ты ешь мало, а то, что ешь, сплошная гадость. Смотри, могут начаться проблемы с желудком.
— Окей, диетолог Беккер, - я повернулась спиной вперёд и рассматривала невозмутимое личико друга, — что ещё вы можете мне сказать?
Леон несколько секунд молчал, перевёл взгляд за мои плечи и снова на меня.
— Если не обернёшься, наткнёшься на рекламный щит.
Я недоверчиво прищурилась. Он блефует?
— Я тебе не верю.
И зря. Только вылетело последнее слово из моих уст, как я споткнулась о деревянную доску, на которой цветными мелками записано название заведения и часы работы. Но брюнет вовремя поймал меня за руку, как раз в тот момент, когда я должна была стукнуться затылком об угол, и резко потянул на себя. Из-за этого я оказалась прижатой боком к его телу.
Учащенно дыша, круглыми глазами посмотрела на место происшествия. Вот же чёрт! Ещё секунда, и здесь бы понадобилась скорая помощь.
— Я уронила булочку, - первое, что сказала я, усмирив сердцебиение.
Парень нервно усмехнулся и отошёл в сторонку.
— Пошли, пока ты снова не пострадала. До моего дома осталось немного.
Дом Леона приглянулся мне с первого взгляда: именно такие дома я видела в сериалах. Он, как и мой, одноэтажный, но видно, что ремонт делали пару лет назад. Окна большие, широкие. Если приглядеться, можно увидеть горшки с фикусами.
Пройдя по прямой дорожке, вдоль которой пробивались сорняки, мы дошли до крыльца. Пусть спина брюнета и широкая, но я все же умудрилась разглядеть входную дверь. На белом покрытии висела табличка с надписью «Дом примет тебя таким, какой ты есть». Это мило и лживо одновременно. Хотя, возможно, я придиралась.
Спустя несколько мгновений послышался щелчок замка, а после дверь отворилась и из щели выглянул мальчик.
— Ты рано, - со скукой произнёс, логично предположить, Джонни.
— Будь вежливым, я не один, - парень отступил, пропуская сперва меня, на что я мило улыбнулась и прошла в переднюю.
В холле стоял невысокий паренёк в белых штанах и в длинной футболке. У него короткие волосы, цветом отличающиеся от волос брата, большие глаза и смешанные черты лица.
— У тебя появилась подружка? - издевательски усмехнулся Джонни, взглянув за мою спину.
Старший Беккер разувался и явно испепелял недобрым взглядом брата.
Что же я могу сказать... Они очень разные, и если внешне хоть какое-то сходство имеется, то характер и темперамент - день и ночь.
— Это Агата. Не будь грубияном и поздоровайся, - строго наказал Леон, пройдя мимо мальчика, легонько ударив того по плечу. — Что с твоим лицом?
Я только заметила на его скуле расцветающий синяк. После того, как Джонни бросил тихое «привет», мы втроём прошли прямо на кухню. Здесь уютно. Прямоугольный стол стоял впритык к стенке с картинками. Бытовая техника и шкафчики одного цвета, поэтому все гармонировало и в то же время не выглядело скучно.
— Упал.
— На чей-то кулак? - брюнет достал из холодильника тарелку с кусочками пиццы и включил микроволновую печь.
Младший Беккер, как мне казалось, собрал в себе черты противоположные Леону: он совсем ещё зелёный пацан, но достаточно активный, дерзкий, вдобавок бунтарь. Такие парни в старшей школе разбивают девочкам сердца. Особенно, когда человек не обделён харизмой и красотой, а Беккеры, хочу заметить, обладают неплохим генофондом.
— Я говорю правду, - Джонни массировал точки на ладони, старательно избегая взгляда брата.
— Не знаю, что происходит у вас в команде, но силой ничего не решить.
— Да, лучше же быть соплёй, чтобы тебя мужиком не считали, - пылко высказался второй.
На этом моменте мне захотелось смеяться, но я подавила приступ неуместного хохота и посмотрела на Леона. Он опустил тарелку с пиццей на стол и сел рядом со мной.
— Тебе одиннадцать, ты пока что технически не можешь быть мужчиной, - усмехнулся темноволосый, подвинув тарелку с угощением ближе ко мне.
— Достал! Прекрати играть в папу. Ты не он!
Это было неожиданно. Джонни поднял глаза, полные непокорности и злобы, обрушил всю бурю на Леона, потом поднялся со своего места и, громко топая босыми ногами, оставил нас в тишине. Чувствую себя не в своей тарелке, будто я стала свидетелем того, чего не должна была. По сути, так оно и есть... Похоже, не одному Леону больно от смерти отца. Джонни совсем кроха, этим мы с ним похожи, только моя мать жива и наслаждается свободой от семейных обязательств, а у Беккеров шансов нет совсем.
— Прости, у него бывают вспышки гнева. Я поговорю с ним и вернусь, - Леон только оторвался от обивки стула, однако моя рука его притормозила.
Он вопросительно оглянулся.
— А можно мне?
— Тебе? Думаю, это неудачная идея, - Леон задумался на секунду и хмыкнул на свои умозаключения, — точно неудачная.
— Моя мама кинула нас с отцом, когда мне было десять. Должна же быть хоть какая-то от этого польза.
Согласна, так себе аргумент, и, глядя на перекошенную физиономию приятеля, тот думает также. В конце концов, Леон сдался и подсказал, где можно найти Джонни.
Мальчик сидел на заднем дворе, на сухом широком пеньке, который был когда-то цветущим здоровым деревом, глядя на кусты, росшие прямо у высокого забора. Постояв в дверях, я вздохнула и нацепила улыбку, нарочно шаркая ногами, чтобы Джонни заметил моё присутствие.
— Отвали, Лео, - дерзко выплюнул ссутулившийся мальчишка.
— Я ему обязательно это передам, - обогнув пенёк, пообещала я.
Джонни прищурился и расправил плечи. Наверное, в прихожей он не успел толком меня рассмотреть, поэтому занят этим сейчас.
— Ты его девушка?
— Почему все об этом спрашивают? - закатив глаза, мне пришлось сесть перед ним на корточки, чтобы говорить на одном уровне глаз.
— Это первое, что приходит на ум, - пожал плечами Джонни.
Его точка зрения логична.
— Мы друзья. Он помогает мне изменить мою жизнь.
Мальчик громко усмехнулся, не веря услышанному.
— Значит правда, что все рыжие - чокнутые, - не заканчивал смеяться Джонни.
Стиснув зубы, я плотоядно улыбнулась и заметила в дверном проёме Леона. Он стоял держа руки на животе, наблюдал за нами с непонятной искрой в зрачках.
Ну, Агата, сама напросилась, теперь не ударь в грязь лицом.
— Я могла бы обидеться, но проще игнорировать твою грубость.
— Фу, такая же зануда, как и мой брат. Скукотень, - Джонни махнул рукой.
— Я здесь не для того, чтобы развлекать тебя, - сталью отдавался мой голос, что не могло ни радовать, — ты плохо себя ведёшь.
— Опять эти нравоучения...
— Не угадал. Я тоже не люблю, когда меня поучают, говорят одно и тоже. Уж поверь, я слышала в свой адрес многое.
Леон заметил сдвиг в моей работе, потому удивлённо приподнял одну бровь и заострил внимание, слыша каждое наше с Джонни слово.
— Я тебя понимаю, - я наплевала на свои джинсы и плюхнулась прямо на сырой газон, обхватив колени руками.
Мальчик в недоумении нахмурился, скривив губы.
— Вряд ли...
— У меня нет мамы. Она ушла, когда мне было десять. Так что я понимаю.
Джонни тут же умолк, но морщинки на переносице не разгладились.
— Она умерла? - хрипло спросил он.
Выдержав драматическую паузу, словно в фильме, я ответила:
— Для меня - да.
— Это не тоже самое.
Какой проницательный парень. А он мне даже начинает нравиться. Смочив сухие губы слюной, я уверенно кивнула.
— Да, согласна, но больно одинаково. У нас есть с тобой выбор. Всем бывает больно, это нормально. Ненормально, что кто-то соглашается жить с этим чувством долгое время. Я вот отпустила её. А ты нет. Твой брат хочет тебе помочь с этим. Он не пытается заменить вам обоим отца, он выполняет свою роль старшего брата, которому на тебя не плевать. Если не можешь отпустить то, что причиняет боль, тогда хотя бы позволь другим оберегать тебя.
Черт побери, я чувствую себя лицемеркой. Так дерьмово от этого ощущения! Философствую с Джонни о боли, а сама погрязла в ней, и дело не в матери. Дело в Бьянке. Её я не могу отпустить, мысли о ней и о мерзком поступке Чака приносят страдания и провоцируют на слёзы. Мне должно быть стыдно, ведь противоречить своим же действиям, словам, убеждениям - подло.
Джонни носком обуви бил по траве и буравил оленьими глазками свои руки. Ну и хорошо. Лучше пусть он молчит, потому что любое слово может сломать меня, и в ту секунду я точно разрыдаюсь. В горле уже начинало предательски першить.
Нет, нельзя так поступать. Мне нужно продержаться до конца.
— Ты говорила, что нравоучений не будет, - Джонни мягко посмотрел на меня, и, когда наши глаза нашли друг друга, я ощутила лёгкость.
Комок в горле развязался, а сердце пропустило удар. Он не стал спорить со мной, а значит... я справилась? Не может быть.
— Не хочу прерывать вашу идиллию, но пицца стынет, а разогревать её в десятый раз я не собираюсь, - крикнул нам Леон, жестикулируя одной ладонью.
Мы с Джонни переглянулись и, хихикая, поднялись на ноги. Когда я поравнялась с брюнетом, он одними губами сказал мне «спасибо».
Нет, Леон, это тебе спасибо. За всё. Это меньшее, что я могу для тебя сделать, потому что ты правда меняешь мою жизнь...