По трассе несется, словно за нами гонятся, часто поглядываю в зеркало, может так и есть. А когда сворачивает с дороги на грунтовку, буквально влетает в поворот и еще метров пятьдесят по мерзлой земле, параллельно асфальту, я начинаю паниковать. За сутки второго раза не переживу, сердце не выдержит перегруза. Озираюсь в страхе, он бьется внутри, оглушая шумом крови. Деревья и чернота везде. Двигатель заглушен, освещение потушено.

Смотрю на мужчину рядом, он на меня.

- Что происходит? - шепчу, голос отказывает.

- Тшш... - прижимает палец к губам.

Удобно откидывается и сквозь голые деревья наблюдает за пустой дорогой. Сейчас кажется, там за пролеском ничего нет, только сплошь темнота. Но стоило огням в далеке появиться и стало ясно, где пролегает полотно. Как и задумка прояснилась, нас не видно, а вот нам неплохо так обзор открывается.

- Пожалуйста, скажи, что происходит, - молю, близкая к истерике.

Берет мою дрожащую руку, переплетает пальцы крепко.

- Выдохни и расслабься, ничего не происходит. Мы просто остановились передохнуть.

- Ты врешь, - повышаю тон.

- Юля, тишина, - приказывает.

Меня вместо послушания паника за горло хватает, сдавливает, воздуху не добор катастрофически. Частые вдохи совершаю и не насыщаюсь, мало...

До боли сжал ладонь, перетягивая внимание с проблемы на себя.

- Дыши родная, медленно и глубоко, - мягко произносит. - Верь мне, все хорошо.

Талантище гибнет, давно приметила, поприще актерское рыдает по нему горькими слезами. Меньше минуты назад повелевал, приказывал, теперь уговаривает сладко.

- Юля, - зовет, обхватив затылок, тянет к себе ближе.

Склонившись к лицу, касается носом моего носа. Прижимается к раскрытым губам, заставляя замереть и задрожать сильнее. И целует... Бережно, влажно, вселяя уверенность в том, что я ему нужна и ничего страшного не случится. Я так жаждала этого момента, что мой организм отказался функционировать первые мгновения. Яркие вспышки перекрыли все... Не отвечаю, получаю зато сполна, наслаждаюсь, трепет в груди растет, будто давит на оболочку, увеличивая в размерах. Невозможно это огромное и сильное вместить в таком маленьком и слабом теле. Рецепторы жадно улавливают его вкус, доносят сигналы в каждую клеточку. Эмоции захлестывают с головой, веки опускаются, от шока перешла в стадию глубочайшей эйфории. Несет в бурном потоке, плевать куда, только бы не прекращалось. Слишком долго я ждала... Вечность пролегает между нами, время застыло, чтобы мы могли насладиться полным единением на невероятно высоком уровне. Я чувствую как его тепло и нежность проникают в меня, заполняют пустоты в душе, прикосновения языка согревают до самого сердца. Израненного и пугливого, забирают по новой в свое полное владение. Снова и снова он будет атаковывать и побеждать, брать в плен, бесконечно, всегда. Покорись... Что я и делаю отзываясь на его ласки с не меньшим напором.

Не страсть им движет, а порыв быть единым целым. Успокоить, внушить, спасти и забрать. Аристарх идет к цели заполучить свою погибель и больше не мучиться от тайных страданий. Вспышкой осознание истин, спрятанного глубоко внутри него. Стоит ли подобному верить под натиском чувств, навсегда останется вопросом.

Распахиваю глаза, когда остраняется чуть.

Я люблю тебя...

Я люблю тебя до безумия...

Слезы выступают, но не проливаются. Не моргаю, иначе потоп грозит неминуемый.

Отпускает совсем, лишь продолжает сжимать ладонь. Разваливается на своем месте расслабленно и отворачивается. Отслеживаю каждое действие, фиксирую у себя в мозгу, важно все. Для меня... Грудь вздымается, как и у меня. Дышу, сбивчиво, но глубоко, насыщая себя необходимым. Отпустило одно, накрыло другое. Надежда живет всегда, да только жалость к себе сильнее. Страшно становится от того, что он мог слышать каждый звук произнесенный мной мысленно. А я кричала, что есть сил кричала, как люблю его. Слова сами рвутся, я ничем другим не могу обосновать свое состояние. Я люблю его, не могу без него, ломает, крушит отсутствие близости. Пустая без него становлюсь, раненая, еле живая. Заложница собственных чувств. Я жена его брата, он далеко не свободен. Приговор. Сколько можно, сколько их еще будет. Лучше уж сразу смертная. И тут страшно. Жить хочу, цепляюсь как могу, продолжая утопать в аморальщине.

Ч.2

Вздрагиваю, выдернул из пучины страшных мыслей. Поднял вверх наши переплетённые накрепко пальцы, освободил и снова сжал ладонь. Мурашки разлетаются по шее и дальше по плечам. Вдох резкий делаю и задерживаю поглощение воздуха пропитанного его запахом. Пристально смотрит, не сводит глаз с наших рук, долго, подозрительно внимательно. Стиснув крепче, говорит:

- Моя Юля.

Открываю рот возразить и не издаю даже звука, не то что слово. Рваный выдох пронзает тишину. Переводит на меня свои неземные глаза, холодные и пробирающие. Сново хочу выразить протест и не могу. Лишь вдыхаю, выдыхаю, через приоткрытые губы.

- Моя, - произносит, протягивая каждую букву, тон сквозит улыбкой.

Самодовольно кайфует от власти.

Когда я наконец морально готова заговорить, обнаруживаю, что голоса нет. Прикрываю веки и откидываюсь назад. Успокоиться... Да как я должна это сделать?! Как?! Если он рядом, можно забыть о спокойствии.

Держимся за руки, сидим молчим. Он наблюдает за дорогой, я за ним. Ночь, по ощущениям близится утро, пока на адреналине держусь. Позже накроет, хорошо бы не истерика. Я все еще не перевариваю случившееся. Ждет опасная информация своего часу. Страшит принятие настоящего.

Взглянув на часы, запускает двигатель и не щадя машины, резво разворачивается по ухабам, кусты скребут по металлу. От звука скукоживается сердце, память подкидывает свежее.

- Замерзла? - спрашивает, вылетая на дорогу.

На ответе встреваю, прочищаю горло и бросаю ему жалостливый взгляд. Отнял мой голос, причиняя глубокие страдания, а я его по настоящему и ненавидеть то не могу. Встречаемся глазами на мгновение, понимает причины игнора.

Порывы ветра такие сильные, что мне кажется сбросят нас в кювет. В стекла начинают врезаться первые крупные снежинки. Приближается буря, мы движемся в эпицентр, пушистые хлопья быстро укрывают разметку на асфальте. И спустя буквально пять минут снег стеной стоит непроглядной. Тревога охватывает по новой, борюсь озверело с ней. Убеждаю себя, что нет причин, только стихия говорит об обратном. Гоню пугающие мысли, отгораживаюсь, акцентируя внимание на главной проблеме. При любом раскладе я окажусь в его постели. Понимаю, желаю, сдаваться не хочу и не могу, не имею права. Сколько мы протянем держаться за ручки и почти невинно целоваться, не переходя в большее... Очень недолго. Преуменьшаю значимость этого поцелуя, было откровеннее, чем любой секс, глубоко, далеко доставал, дальше чем до души. Мне надо поесть и поспать, желательно в одиночестве, иначе совершенно съеду. Если не уже...

- Тебе психолог и невролог нужен, - изрекает задумчиво.

- Психотерапевт, - обрела речь. - Хорошая клиника тоже не помешает.

Одарил недовольством.

- Как скажешь, - смиренно озвучил.

- Сдашь меня? - хочу с ним разговаривать, слышать голос, угадывать, что там скрыто за текстом.

- Размечталась, - не раскрывает отношения к теме, тон ровный и спокойный. - В лабораторию сдам, на опыты.

- Так вот куда ты меня везеш, - понимающе киваю.

А внутри потихоньку закипаю. Дошло, что мне давно армия докторов нужна. Сами довели, а теперь, видимо, поломанная игрушка не устраивает. Починить вздумалось.

- Именно, - серьезно подтверждает.

Вскидываюсь, не обращает внимание, хмурый уставился на дорогу. Вы посмотрите, настроение ему подпортила, губы надул. И откуда я беру весь этот бред... Фантазируешь, Юля, фантазируешь, плод больного воображение. Да чего там воображение, я сама давно больная на голову.

- Куда мы?

- В лабораторию.

- Аристарх, - пытаюсь призвать закончить эти глупые игривые переговоры.

- Юль, я уже дважды сказал, в лабораторию.

- На опыты? - уточняю.

- Почти.

- Ты ненормальный? Какие опыты?

- Я сказал почти.

- Можешь нормально сказать, куда и зачем.

- Пока ты молчишь о том, что сказал Грачев, никакой информации не получишь.

- Ничего он мне не говорил. Там Тим был, он все слышал. Уточни у братца своего.

- Врешь.

Жаром обдает с ног до головы, щеки пылают. А если он знает и тупо трясет с меня, чтобы сама призналась. Вполне в духе Аристарха. Стоп! Ничего он знать не может, там знать нечего. Я сама ничего не знаю.

Стараюсь не смотреть вперед, бегаю взглядом по своим коленям, двери, по приборной панели, зависаю на нем, сосредоточен. Мы летим по трассе, которой не видно, все спрятано под снегом, как тут не быть очередному приступу паники.

Ч.3

То ли услышал мой страх, то ли сам решил, скорость значительно снизил. Жутко становится, машин не встретилось ни одной за пол часа точно, может больше, может меньше. Я такая измотанная и разбитая. У меня все тело болит от напряжения, мышцы деревянные и непослушные, согреть необходимо. В ледышку превращаюсь, хоть и тепло в салоне. Через чур много произошло за сутки, не вывожу. Внутри я хочу плакать, камень давит болезненно в районе груди. Прозрачности нет, не понимаю где правильный путь.

Вскидываюсь испуганно, когда притормаживает и зачем-то оборачивается назад. Потом по мне вскользь проходится и сворачивает с трассы. Оказалось заправка, вусмерть укрытая снегом. Мы первые и единственные кто решил заехать. Словно очередной фильм ужасов со мной в главной роли начинается. Сердце ускоряется, сжимаюсь унять озноб.

Горит свет и вывеска минимаркета, значит работают. Останавливается возле нужного заправочного агрегата.

- Кофе хочешь?

Киваю, во все глаза на него смотрю, ищу подвоха. Видит и понимает мое состояние, но не успокаивает. Выбирается наружу и шагает к помещению. Сверлю взглядом широкую спину, дико смотрится в такую погоду в одной рубашке. Исчезает за дверями и минуты кажутся вечностью, тянутся и тянутся, а его все нет. Внедорожник прилично засыпало, от обилия снежинок мельтешащих уже рябит в глазах. Зажмурив, потираю, когда открываю он передо мной. Показывает, чтобы опустила стекло. Повинуюсь, забираю горячий стакан с ароматным напитком. Ставлю, давая чуть остыть. Аристарх отряхивается от снега и садится на прежнее место.

- Твою ж сука мать... - рычит сквозь зубы.

Принимается рубашку расстёгивать.

- Что ты делаешь? - почти шепотом спрашиваю.

- Снимаю мокрую рубашку, что я делаю, - раздраженно отвечает.

Стягивает с плеч, задевает бинты, пластырь частично отрывается. Он замечает это и рывком сдирает. Ахнув распахиваю глаза, на месте раны из которой пулю вытащил, просто розовая, как после ожога, кожа. Я ослепла? Такого не может быть... Сколько прошло с момента ранения, сколько мы в дороге, не могло так быстро зажить. И там нет рубца, никто не зашивал, судя по всему он обработал и заклеил. А теперь там ничего нет,
можно сказать. Не хочу все это принимать, понимать, я не хочу! Прикрываю глаза ладонями, опустив лицо. Я не хочу, не хочу...

Случайно касается меня, пока тянется назад к вещам брошенным. Вздрагиваю, я сейчас оголенный провод, искрит опасно, если замкнет, меня вырубит просто. Достал спортивную кофту, скорее всего от костюма и надел вместо рубашки. По шее и груди у него мурашки, до того как застегивает молнию, успеваю узреть. Как ответная реакция по мне тоже разбегаются.

Я сама видела кто он есть на самом деле, до сих пор не понимаю каким способом это тело превращается в монстра. Он всегда внутри него сидит и ждет, получается, разрешения вырваться. Не хочу знать, но уже знаю. Не хочу принимать, да само получается. Рядом со мной чудовище, опасное и грозное. С трепетом смотрю на оборотного, недовольство лицо выражает. Мощная фигура, ледяной острый взгляд заставляют сердце ускоряться. Дрожь волнами по спине стоило ему развернуться ко мне. Силу и власть невозможно не ощущать, чувствую себя букашкой перед ним, мизерной, беззащитной и уязвимой. Этот демон способен на многое, тем более обладая возможностями, которые не каждому даны. Даже нет обходимости угрожать мне, многое испытала на собственной шкуре.

Страх одновременно с вожделением бьются во мне, перемешиваются в атомную смесь. И тянет и отталкивает одинаково сильно, но если быть честной... Будь Аристарх свободным... Сглатываю тяжело, в горле пересохло, его глаза неотступно следят за каждой эмоцией на моем лице. Загоняет в очередной капкан. Юля, будет больно. Сначала тепло, жарко, а потом больно. Я снова принимаю решение, знаю чего добивается, не понимаю как намерен это провернуть.

- Может хватит, - прилетает раздраженно.

Я не могу смотреть в его глаза, раздирает душу, проникает внутрь под кожу и там бежит по венам, опасным веществом заполняет всю. Таю, исчезаю как разумное существо, подчиняюсь инстинктам.

- Будь ты на моем месте, обрадовался бы наверное. Класс, я так счастлив, она монстр, которых не существует, - думаю сейчас об одном, а высказываю совершенно другое, при том неподходящим монотонным голосом.

Пронзает сталью, я его зацепила, смогла. Чувствовала куда бить надо и сделала это. Только зачем? А затем, Юля, чтобы оттолкнуть его, как можно дальше.

- Ты трусливая девчонка, которая боится сама себя, - не скрывает упрека. - Закрой лучше рот и пей кофе, пока не остыл.

За сутки много упреков от него было, слишком много. Берусь за стаканчик, делаю глоток. Не супер, но выпить можно, самый большой плюс, это то что горячее. А он направляет машину на засыпанную дорогу. Сомнительно, что мы далеко уедем, но молчу. Аристарх Молчанов лучше меня знает встрянем ли мы в сугробе или нет. Перспектива сидеть в сугробе прельщает до посинения. Все равно молчу. Приказано было заткнуться.

Ч. 4

Спасительное тепло, с каждым глотком, наполняло не только желудок. Я медленно, но верно расслаблялась. Не помню, когда ела последний раз. Ах, да, в доме Морено. Кажется, будто это было очень давно, а может и вовсе в другой вселенной. Хочется опустить веки и немного передохнуть, забыться. Что и делаю. Сознание ускользает, усталость дает о себе знать. Образовалась, хоть и минимальная, да все же зона комфорта, позволяющая сделать перерыв.

Постоянно вижу его, чувствую как смотрит и смотрит, говорю ему, прошу, потом умоляю отпустить. Он в ответ высокомерно смотрит, источает ярость, она настолько сильная, что дыхание спирает, осязаемая. Даже подумываю над тем, чтобы потрогать и убедиться.

Открываю глаза, Аристарх передо мной, морозный воздух касается лица, шеи и пальцев, я полулежа оказывается. Приснилось... Осматриваюсь по сторонам, приподнявшись. Стягиваю полы куртки плотнее. Можно сказать пустырь и современное серое здание в четыре этажа, огороженное забором. Пропускной пункт, мы на территории. Здесь предусмотрена парковка. Снег больше не идет, хотя куда больше, итак засыпано.

Аристарх выходит будил меня, наблюдает как окончательно прихожу в себя после сна.

- Давай, давай, спящая красавица, пора вставать. Или сначала поцелуй?

Таится улыбка в уголке губ, не выпускает, давая лишь намек.

- Моя Юля, - предлагает руку, раскрытой ладонью вверх.

Дыхание перехватывает от трепета, судорожный вздох срывается с губ. Улыбается паршивец, ловит с меня каждую вибрацию, наслаждается эффектом. А я ничего не могу поделать, реагирую на каждое касание, взгляд, двусмысленное слово, интонацию, бурно реагирую, дрожу и киплю. Покоренная, буквально падаю на колени, сразил. Слава вселенной, только мысленно, я перед ним в такой нелицеприятной позе.

Настроение у Молчанова судя по всему прекрасное, что послужило этому в упор не понимаю. Я во сне, что ли, разговаривала и наболтала лишнего. Чему радуется? Настораживает, если честно.

Без помощи спускаю ноги и тяжело приземляюсь в снег. Видно, что чистили, потом еще скорее всего нападал. Стоим в упор, не отступает, наоборот, словно хочет придвинуться ближе. Читаю по глазам, желает наказать за отказ от предложенной руки. Слабость в теле ощущаю, но отпор даю, расправляю плечи пробираемая морозом и с трудом сглотнув, смотрю в лицо Молчанова. Только попробуй, бросаю вызов. Ухмыляется и ухватив за ладонь, тут же переплетает пальцы. Хлопает дверью за спиной, ведет меня к зданию. Мышцы деревянные, непослушные. Сколько я спала? Сухость во рту, по конечностям мандраж легкий.

- Что ты подсыпал в кофе? Сколько я спала?

Глянул удивленно, улыбнулся. Сердце тревожно забилось где-то в горле.

- Аристарх... - улыбкой не отвертится.

Но колени подгибаются, темнеет в глазах и я начинаю проваливаться в тьму. Карусель в мозгах, крутит и вертит быстро, нереально быстро. Не вырубает окончательно, отпускает наплыв, осознаю, вижу, что я на руках, поднимаемся по ступенькам к парадному входу. Нас встречают двое, один в бледно-голубом халате поверх белой рубашки, дальше не вижу, второй в костюме черном.

- Что случилось?

- Голова закружилась, - отвечает Аристарх вместо меня.

- В приёмную, - командует тот, что видимо доктор.

Меня охватывает паника, обнимаю Молчанова за шею, вцепляюсь в него буквально, а он в лицо заглядывает участливо. Холод ползет вдоль позвоночника. Не к добру мы здесь.

Троица, я четвертая, несутся просто по длинному коридору, сворачивают, шаги громыхают. Ни одной души вокруг, жуть просто. Свет становится ярче, попадаем в большое помещение, там расположено что-то типо регистратуры, диваны по периметру, кулер, плазма висит, которая сейчас выключена. Сотрудница с готовностью поднимает голову, совсем молодая девушка.

- Евгению Анатольевну в приемную, - отдает указания все тот же дядька.

Он довольно взрослый, обычный мужичок среднего телосложения. Заносит меня Аристарх в боковую дверь, светло, просторно, солидно, далеко не кабинет рядовой поликлиники. Кладет на кушетку, обтянутую белой кожей и застеленную одноразовой простыней. Тот что в костюме остается снаружи, закрыв дверь. Доктор садится за стол, смотрит в монитор, одновременно, поглядывает в планшет на столе, тыкает по буквам, бросает взгляд на меня. А я не отцепляюсь от Аристарха, мертвой хваткой за ворот злосчастной спортивной кофты, что никак не сочетается с брюками. Меня правда это волнует? Нет! Нет! Меня волнует зачем я здесь?!

- Все нормально, - заглядывает в лицо, и одновременно разжимает мои пальцы Молчанов.

Укладывает и садится рядом, чуть меня потеснив. Надрывно дышу, часто, громко, тяжело - это точно паника.

- Юля, все хорошо, - строго говорит, чуть склоняясь к лицу. Обхватывает за скулы ладонью, крепко сжимает. - Все хорошо.

Отпускает и поворачивается к доктору, правда в подтверждение слов переплетает пальцы, кладет себе на бедро.

- Давно так? - осведомляется доктор, наблюдая чуть прищуренными глазами за моим состоянием.

- Точно не скажу, Морено приедет, прояснит картину.

Тут меня совсем кроет, прикрываю веки, снова не хорошо. Жалобно стону, новая порция карусели. Держусь за спасение, ладонь Молчанова.

Доктор задает вопросы, как на допросе, Аристарх кратко отвечает. Возраст, дата рождения и прочие формальности. Отпускает на этот раз тяжелее и дольше. Да что со мной... Появляется высокая женщина в аналогичном халате, что и доктор. Молчанов встаёт, руки не отпускает, на меня не смотрит, продолжает разговор с доктором. А это важно! Скажи еще раз, что все хорошо! Выдает весь диагноз по отказавшим связкам, упоминает отсутствие аппетита и прочие мелочи казалось бы. Не могу оторваться глазами от него. В это время мне замеряют давление, температуру, озвучивая вслух.

- В процедурную, - командует доктор.

Аристарх подхватывает и выносит, тот что в черном костюме как пес следует за нами. Вся процессия направляется в кабинет напротив. Меня снова на кушетку. Тут вообще кого-то волнует мое мнение? Ясен пень, что нет!

- Жень, на экспресс возьми и из вены.

Аристарх никого не стесняясь, склонившись, чмокает в губы, влажно и быстро.

- Как лабораторные исследования будут готовы, я заберу тебя.

Не успеваю ухватить, отходит в сторону выхода, расцепив пальцы. Подрываюсь за ним, женщина сильными руками укладывает обратно.

- Тш... - цыкает на меня.

Аристарх оборачивается.

- Все хорошо, - говорит так, будто приказывает. - Я рядом.

И выходит, мурашками покрываюсь, в дрожь бросает. Вместо него передо мной доктор.

- Юля, вам не о чем беспокоиться. Сейчас у вас возьмут кровь, потом еще пару специалистов и вы будете отдыхать. Когда вы последний раз кушали?

Разговаривает тоном, будто перед ним ребенок. Ждет ответа, сжимаюсь от прокола иглой.

- Не помню, - выдаю сипло.

- Так и подумал. Вам сейчас нехорошо после перенесенного потрясения и долгого сна. Организм ослаблен. Постараемся побыстрее закончить и отправить вас на завтрак.

- Сейчас утро? - вырывается само.

- Утро, - смотрит на часы, - девять тридцать пять утра.

Сутки проспала... Может не одни... Да не может быть!

Он оставил здесь! Бьется дикая мысль в голове. Так как Молчанова нет в помещении, меня это разносит, размазывает, аж до слез. Наполняются глаза, удерживаю, часто моргаю. Успокоиться... Успокоиться...

- Вам сейчас уколят лекарство, чтобы вы себя лучше чувствовали.

Не ждут согласия, тупо уведомляют. Незамедлительно, Евгения Анатольевна, исполняет, делает инъекцию внутривенно. Аристарх не оставит меня, просто необходимо справиться с паникой. Это очередной приступ, взять себя в руки. Повторяю многократно и чувствую как тело расслабляется, появляется легкость. Что они мне вкололи... Голос отказал, губы размыкаю, а ни звука издать не могу. Уносит в никуда... На волна качает. Я могу только наблюдать вяло и не принимать участия в своем обследовании. Живая кукла.