На набережной почти никого, кроме ветра, приглушенного рокота реки и двух парней, сидящих на лавочке. С тех пор, как Рома час назад вышел из дома, резко похолодало. Он застегнул свою куртку, чуть не разлив остывающий кофе, стоящий рядом. Рядом сидит Егор, давний друг, на пару лет старше, ни капли не умнее, но все еще очень... цененный. Да, Жданов бы сказал, что ценит Егора.

Ни прямо при нем, конечно.

— Где ты растерял весь свой сарказм? Подозрительно тихий какой—то, – он пихает Рому локтем, но добивается только недовольного вздоха.

Сегодня Роме не особо хочется разговаривать.

Такие дни бывают и, к сожалению, все чаще.

Почему?

Да так... Начиная с экзаменов в конце года и заканчивая желанием оставить отца и вернуться к матери в Москву. Родители Ромы развелись около трех лет назад. Суд принял решение о том, что жить Рома останется с отцом, что стало полной неожиданностью. Еще и Веснина со своим кофе на его толстовке... И этот Демидов... Как все было бы просто, если бы его не существовало.

- Ну что случилось? – протянул Егор, перебив поток мыслей. - Опять убиваешься по своей безымянной однокласснице?

— Почему это она безымянная? – Жданов поворачивается к другу, встречаясь с озорной улыбкой.

— Потому что три года прошло, а ты мне все еще не сказал, как ее зовут.

— Тебе и не надо... — Рома просто нервничает. Вдруг Егор начнет искать ее в соцсетях? А потом решит свести их? Тогда точно все пойдет наперекосяк. Он-то знает.

— Знаешь, что? Я бы хоть все с мертвой точки сдвинул, в отличие от тебя, — тот словно читает его мысли. В прочем, ничего необычного. — Судя по твоим рассказам, глазом моргнуть не успеешь и ее уведут.

Было бы откуда уводить – Еся же никогда не видела Рому так, как он видел её каждый день .

— Вообще-то все и так сдвинулось с мертвой точки.

— Она что посмотрела на тебя? – Егор наигранно удивляется, за что получает пинок. – Ты испачкал меня!

— Ототрешься.

— Так что там сдвинулось то?

Рома начинает рассказывать все по порядку, не пропуская ни минуты и в конце получает дельный совет, которой решает испробовать уже завтра. Через полчаса бесполезной, но веселой болтовни парни собираются уходить, правда Рома взглядом цепляется за двоих знакомых, прогуливающихся по побережью. Мудак Демидов и лучшая подружка Еси. Они разговаривают и первый постоянно улыбается. Рома в который раз становится свидетелем событий, важных для Еси.

***

— Нервничаешь? – Женя наклоняется ближе к сестре. Она кивает, тонкой рукой тянется к бокалу с водой и делает пару глотков. Семья Весниных сидит в ВИП-комнате дорогого ресторана. Здесь светло от большого количества зажженных свечей и яркой большой люстры над столом. На белой скатерти стоят пять комплектов столовых приборов, потому что, оказывается, у Еси с Женей будет сводный брат. Об этом Веснина старшая благополучно молчала вплоть до приезда в ресторан, и теперь даже классическая живая музыка не может помочь Есе успокоиться, хотя находятся они здесь уже минут двадцать.

Два часа назад она пробовала вызвать у себя температуру, но ничего не вышло. Теперь она сидит здесь и ждет опаздывающего любовника матери и его отпрыска.

Спустя еще пару минут дверь открывается, и школьница вслед за матерью поднимается со своего места, чтобы встретить их новую... скажем, семью. Еся сначала видит высокого мужчину в очках с негустой, возможно, даже, аристократичной бородой и широкой улыбкой. Она на мгновение думает, что в нем есть что-то знакомое, а потом перед ней появляется Саша Демидов. Он пристраивается рядом с мужчиной, окинув одноклассницу хмурым взглядом. Пожалуй, у отца и сына одинаковый прищур глаз, когда они улыбаются... Да и вообще они похожи, черт бы их побрал.

Еся, в поиске сторонника, поднимает взгляд на брата, но он играет в гляделки на смерть с их одноклассником.

— Так неловко, что мы заставили вас ждать. На дороге произошла авария, пришлось ехать в объезд, — он обнимает старшую Веснину и протягивает ей букет цветов.

— Все в порядке.

— Что ж... — он поворачивается к Есе и Жене и его улыбка становится еще пуще. — Стало быть, ваша мама не рассказывала обо мне до недавнего времени, но о вас я слышал достаточно. Рад, наконец, познакомиться с вами.

Макар Демидов протягивает ладонь для рукопожатия сначала Жене, потом Есе, оба улыбаются, не в силах грубить тому, кто не сделал им ничего плохого.

— Александр, что ты встал как вкопанный? — мужчина оборачивается и парень по приказу отца, но с явным недовольством протягивает Есе букет белых цветов, а та пытается выдавить из себя еще оду улыбку.

— Спасибо...

— Мелочи, - голос Демидова старшего срывается на высокие нотки. - Мы теперь семья. Давайте садиться за стол, я могу съесть целого слона.

— Конечно, — мать двойняшек тут же оживляется. – Как операция? Устал? Макар, кстати, ведущий хирург города! – этим фактом Веснина старшая перед детьми хвастается как собственной заслугой.

Дальше никто из младших разговор не слушает. Женя оборачивается на Есю, заметив растерянность в ее глазах. Букет у нее забирает персонал, чтобы поставить в вазу, а брат отодвигает стул, чтобы она удобно утроилась. Он смотрит на Сашу, сидящего напротив, и понимает, что его худшие опасения оправдались. Еще тогда, на крыше, когда он сказал о его матери, у Жени появились такие мысли: любовник их матери - отец этого идиота, хирург Макар Демидов.

Наверняка их родители двое встретились на каком-нибудь школьном собрании.

Еся сидела рядом, опустив взгляд в тарелку, и старалась прийти в норму. Она чувствовала на себе тяжелый взгляд Саши и желала выбежать из этой комнаты. Чувство страха смешалось с чувством жалости к самой себе и злостью по отношению к матери. Почему она должна сидеть здесь она не понимала, но и сдвинуться с места тоже не могла, поэтому пришлось выслушивать болтовню о работе ее будущего отчима и время от времени отвечать на его вопросы об учебе, мечтах на будущее и друзьях. Еся так же не понимала, почему они с Женей должны делиться этим с незнакомым человеком. Она нервничала, до покраснения кожи цеплялась ногтями за свои же запястья, из—за чего Жене пришлось взять ее за руку. А когда пришло время отправляться домой, все стало еще хуже. Отец Саши решил не просто вызвать такси своей "будущей семье" , а довести их до дома лично. Есю это, естественно, не устраивало. Женю, в принципе, тоже. Она сидела, прислонившись лбом к его плечу, прижавшись как можно теснее, чтобы не дай бог ни коснуться Саши, сидящего по левое плечо от нее. В уголках глаз Еси время от времени собирались слезы, отдаваясь тяжелыми ударами сердца в груди её брата.

***

Школьница закрывает за собой дверь на защелку, стаскивая белое платье, которое одевала всего раз – на ужин по поводу повышения отца, переодевается в спортивный костюм и с невозмутимым видом садится за уроки. Ей очень хочется быть такой же сильной, как и Женя. Ей хочется не обращать внимания на то, что в груди словно разбушевался ураган злости, а к горлу то и дело подступает ком слез. Но ручка почти рвет бумагу, пока Еся пытается запить в тетрадь тупое упражнение по русскому языку, а тонкую границу равновесия нарушает мать.

— Есения? – она стучит в дверь. - Я хотела поговорить с тобой, — школьнице приходится встать и открыть защелку, но она тут же возвращается за уроки, избегая любого контакта с матерью. Женщина встает у стола, сложив руки на груди. — Сегодня на ужине ты могла бы быть чуточку приветливей и чаще улыбаться. Хочешь, чтобы Макар подумал, что мои дети невоспитанные?

— Нет.

— Это все, что ты можешь сказать?

— Да. Теперь ты можешь выйти? Я делаю уроки. Или ты хочешь, чтобы Макар подумал, что я еще не образованная? – монотонно отвечает Еся.

— Не дерзи мне, — Веснина хлопает ладонью по столу. — Я разговаривала с тобой как с дочерью, а ты...

— Если бы ты разговаривала со мной, как с дочерью, то ты сначала спросила бы меня, что я думаю по поводу твоего будущего брака! – девушка вскидывает взгляд светло—агатовых глаз. Веснина старшая даже теряется - как же похожи Еси глаза на глаза ее отца. Словно это он смотрит на неё с таким упреком и обидой.

— Я не нуждаюсь в твоих советах, - все таки шипит она, указав на дочь пальцем.

— Потому что ты эгоистка!

— Что происходит? — Женя появляется в комнате как раз в тот момент, когда старшая замахивается и оставляет пощечину на щеке дочери. – Мама! – ахает он.

— Ты посмотри на нее!!! Послушай, что говорит! – она срывается на крик.

— Она права! – Женя встает перед сестрой, закрыв свое спиной. Еся не подает ни звука, все еще смотря в пол.

— Что?

— Вместо того, чтобы доставать ее своими идиотскими расспросами, лучше бы спросила, как у нее дела! И я тоже против этого брака, чтобы ты знала!

— Два сапога пара, — дверь за женщиной захлопывается. Еся опускается обратно на стул, уставившись в учебник. Она не думает о грамматических правилах, только о том – каким звонким получился удар. И каким отрезвляющим.

А чего она, собственно, злится?

Да, мать не рассказала ей, что нашла себе мужчину. Да, они женятся.

Но это их жизнь и им решать.

Саша? К черту Сашу. Еся решает, что будет всеми способами игнорировать его. В конце концов, у нее тоже есть гордость! В конце концов, признаться кому-то в чувствах – не грех и, кажется, даже не то, чего стоит стыдиться. Уметь чувствовать, уметь любить – дар. Любовь – величайшее чувство.

И Демидов явно его не заслуживает.

***

На следующее утро подростки вышли из дома как можно раньше, чтобы не столкнуться с матерью. Раньше она каждое утро вставала готовить им завтрак и провожала в школу. Когда отец семейства умер все прекратилось.

День намечался холодный, судя по всему, потому что солнце заволокло серыми тучами, а с неба крупными хлопьями сыпал снег. Ветер носил снежинки из стороны в сторону, кажется, решив окончательно распрощаться с осенью на следующие несколько месяцев. Порывы ветра заглушал гул машин и постоянно спешащей куда—то толпы в черных пуховиках, среди которых Еся ощущала себя белой вороной хотя бы потому, что стояла на одном месте уже пять минут, дожидаясь Женька, застрявшего в кофейне, в попытке купить им сэндвичи и кофе. Потом холодные классы, нудные уроки, среди которых Еся определенно могла выделить интересный английский и бесполезную математику с ее интегралами, и ее поражающую способность притворяться, что Демидова Александра в мире не существует.

А потом обед, который Еся планировала провести с подругами, но Жданов Рома, видимо, решил иначе.