Руки тянутся к сигарете, но Квентин просто хлопает себя по карману, успокаивая себя тем, что это не надолго.

— Ты неправ. Я совершенно тебя не знаю. Херово это, понимаешь?

Аллен соглашается и смотрит вниз. Глаза падают на вернувшиеся на стол руки парня. Хочется прикоснуться, очень сильно. Но нельзя. Его могут понять не так.

— Мы топчемся на мёртвой точке, — продолжает он. — Я могу задать немного провокационный вопрос?

— Кажется, раньше ты не спрашивал разрешения для такого. — Аллен смахивает упавшие на лоб пряди тёмных волос и ожидает всего, что угодно.

— Какого рода чувства ты ко мне испытываешь?

Мир обоих, кажется, сжимается до размеров скорлупы грецкого ореха. Для Квентина задать подобный вопрос напрямую уже сродни подвигу, для Аллена же всё... Сложно.

Он потирает лоб большим и указательным пальцами, смотря лишь на покрытую лаком поверхность парты. Всё вокруг зависает в режиме архивации, а в голове реплеем звучат семь простых слов.

— Что ты хочешь услышать?

Он смотрит ему прямо в глаза, нервно сглатывая. Квентин лишь пожимает плечами.

— Отвечать вопросом на вопрос — прерогатива психологов, а не философов, Питтс Аллен. Я не хочу разводить психодраму с дальнейшим шерингом для выяснения каких-то проблем. Давай уже покончим с недосказанностью. Я хочу услышать правду, какой бы она не была.

Квентин смотрит прямо ему в глаза, и его прибивает к стулу от такого взгляда. Слишком многое написано на лице — настолько, что, кажется, слова излишни. Но они сами гейзером рвутся наружу.

— Я люблю тебя.

Его сердце не ухает вниз и не разрывается на части — прелюдия затянулась. Но стучит оно сильно, без единого ритма.

Удар. Пауза. Удар. Удар.

Пауза. Удар. Пауза.

Его любят. Эта мысль набатом бьёт в висок, чуть ли не доводя до истерики. Квентин слабо улыбается, кусая щёку, не зная, как совладать с собой.

— Спасибо, — он усмехается. Но больше не из-за раздражения, а от саднящего меж рёбер чувства, названия которому он пока дать не может. — Правда, спасибо.

— И ты не считаешь это отвратительным? — вырывается у него прежде, чем он успевает подумать.

Он отрицательно качает головой, скрепляя руки в замок.

— Отвратительно то, что я не знаю, что тебе на это ответить. Мне нужно время, чтобы разобраться в себе.

Аллен кивает, хотя внутри всё сверкает подобно оголённым проводам. То, что Квентина это не отвратило, уже многое для него значит.