Поход в туалет занимает больше обещанных пяти минут.

Очередь в ванную длиной около мили и занимает половину коридора наверху. Я встаю на место позади пары девушек, которые сразу замечают, что я не в духе и берут на себя смелость похвалить каждый дюйм моего наряда, затем макияж, а после и фигуру.

Теперь вспоминается единственное, что мне когда-либо нравилось в студенческих вечеринках — теплое чувство товарищества, возникающее между пьяными девушками, ожидающими очереди пописать.

Кто-то в очереди требует бальзам для губ.

Сразу четыре предложения.

Веселее, чем сама вечеринка и это именно та обстановка, которая мне нужна, чтобы сделать глубокий вдох и подумать. Не должно быть так сложно добиваться того, чего хочу. И это Тэхен. Судя по взглядам, почти непрерывному потоку кокетливых шуток и двусмысленностей, он тоже меня хочет. Так почему же мой маленький беспокойный мозг все усложняет? Почему я так беспокоюсь о друзьях?

Кстати, я должна убедиться, что они справляются.

Я проверяю телефон на наличие сообщений от Розэ или Лисы, когда чувствую это.

Знакомый невидимый толчок, который заставляет поднять голову.

Тэхен идет по переполненному коридору в противоположном направлении. Он выглядит донельзя раздраженным. Не нужно быть гением, чтобы понять: он в нескольких шагах позади Гувона, который размахивает шнурком с чем-то, что, должно быть, является ключом от подвала и насвистывает в такт грохочущей музыке, доносящейся из-под пола. Гувон проносится мимо. На мгновение я думаю, что Тэхен поступит так же.

Но наши взгляды встречаются, словно магниты притягиваются друг к другу, и он останавливается рядом. Складка между бровей пропадает.

— Привет, — выдыхает он, переминаясь с ноги на ногу. — Ты в порядке?

— В порядке, — говорю ему. — Просто жду очередь в туалет.

Тэхен оглядывает ряд девушек от начала и до конца, как будто только что заметил, что мы все для чего-то выстроились в очередь. Трое парней пытаются проскользнуть мимо Тэхена в переполненном зале, отчего тот шаркает вперед. Между мной и стеной достаточно места, чтобы, наверное, можно было сделать шаг назад, но я этого не делаю. Я подпускаю Тэхена так близко, что чувствую тепло, исходящее от его груди.

От него божественно пахнет. Стиральный порошок и что-то тонкое, и пряное, что теперь кажется до боли знакомым. Приходится запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Хочешь воспользоваться моим? — предлагает Тэхен.

Я морщу нос. Я не настолько пьяна, чтобы выносить вид писсуара.

— В комнате, — добавляет он. — У меня есть своя ванная. Клянусь, там чисто.

Краем глаза я замечаю, что девушки наблюдают за нами с открытыми ртами. Та, что повыше, бросает на меня многозначительный взгляд, который, очевидно, говорит «иди с ним, глупышка»

— Хорошо, — уступаю я. — Но если все, что находится в душе, это гель десять в одном, я надеру тебе задницу.

— Я и не ожидал меньшего, Руби.

На долю секунды кажется, что он собирается снова подать мне руку, но в коридоре недостаточно народу, чтобы оправдать необходимость выстраиваться в живую цепочку. Я киваю двум пьяным девушкам, с которыми общалась, с застенчивой улыбкой по типу «вы можете поверить, что это происходит?» и они отвечают мне поднятием больших пальцев и некоторыми непристойными жестами, которые, как я понимаю, означают «Так держать, девочка», прежде чем я поворачиваюсь и следую за Тэхеном обратно по коридору тем же путем, каким он пришел.

Он достает ключ из заднего кармана джинсов и отпирает дверь в конце коридора.

Его комната лучше, чем я ожидала.

По общему признанию, я пришла к выводу, что большинство парней студенческого возраста, которые не живут в общежитиях на территории кампуса, спят на надувных матрасах или поддонах, которые находят на обочине дороги и украшают их исключительно пустыми бутылками из-под водки и пивными банками.

Но комната Тэхена больше похожа на съемочную площадку IKEA, чем на полуразрушенный дом студенческого братства. Кровать застелена. Письменный стол завален учебниками и разбросанными бумагами, как будто он делал домашнее задание, но ни одна из этих бумаг не скомкана и не разбросана по полу. Единственный настоящий беспорядок в комнате — это гора спортивного снаряжения на полу рядом с гардеробом — несколько спортивных сумок, тренировочных футболок и баскетбольные кроссовки, которые настолько велики, что я на мгновение перевожу взгляд на ноги Тэхена.

Он прочищает горло и указывает на дверь слева.

— Ванная там.

— Ванная, точно! Верно. Спасибо.

Я закрываю за собой дверь. Как, черт возьми, только что это провернула? Я в его ванной. На самом деле мне даже не нужно было в туалет, я просто хотела побыть в тишине наедине с собой, а теперь мы с Тэхеном находимся в самом тихом уголке дома. Раковина чистая, на зеркале нет брызг воды или пятен от зубной пасты. Полотенца на настенной вешалке темно-синие, без складок. Я медленно отдергиваю занавеску в душе, надеясь, что шуршание ткани и скольжение металлических колец по карнизу не слишком громкие.

Шампунь.

Средство для лица.

Средство для мытья тела.

Три отдельных флакона.

Молодец, Ким.

Завершив осмотр, я спускаю воду в туалете чисто для поддержания иллюзии, а затем наклоняюсь над раковиной, упираюсь ладонями в бортик и пристально смотрю на свое отражение.

— Ты сильная, независимая девушка, контролирующая собственную жизнь, — шепчу я. Затем бормочу себе под нос: — И твои сиськи выглядят феноменально.

Когда я выскальзываю из ванной, Тэхен сидит на краю матраса с телефоном в руке. Он засовывает его обратно в карман джинсов и встает, как только замечает меня.

Наконец-то мы одни.

В его спальне.

Пол под ногами дрожит в такт басам испанской песни, и я знаю, что Розэ и Лиса, должно быть, выкрикивают текст, где бы ни находились. Я могла бы спуститься вниз и присоединиться к ним. Могла бы улыбнуться, поблагодарить Тэхена и пойти к двери. Она приоткрыта на несколько дюймов. Я слышу отдаленную болтовню и шаги людей по коридору. Тэхен мог бы тоже дотянуться до двери и придержать ее открытой. Мог бы вздохнуть и сказать что-нибудь о возвращении на вечеринку.

Но он не двигается. И я тоже.

Мы стоим, как вкопанные, не сводя глаз друг с друга.

Он делает шаг вперед и черные отметины на предплечье вспыхивают на свету.

— Что это? — выпаливаю я, указывая на них, словно сама не знаю.

Тэхен опускает глаза и моргает, как будто забыл, что там находились отметины.

— Выпивка. Я должен успеть выпить двадцать один напиток к полуночи.

— Ты немного отстаешь.

Он пожимает плечами.

— Сейчас только десять. У меня есть время.

— Имеешь в виду, если только тебя не арестуют за эту шумную вечеринку?

Тэхен усмехается.

— На самом деле это не моя вечеринка.

— Это твой день рождения, не так ли?

— Я имел в виду, что вечеринка не для меня. Она для команды. В этом сезоне им пришлось приложить все усилия, так что да, я бы сделал все немного по-другому, возможно, пригласил бы на двести человек меньше, но команда усердно работала. Они заслуживают немного старого доброго хаоса.

— Говоришь как настоящий капитан.

Тэхен пожимает плечами.

— Что я могу сказать? Они мои мальчики.

— Значит, ты папочка команды? — говорю я и тут же осознаю ошибку. — Командный папа, я имею в виду.

По его хитрющим глазам я понимаю, что попала. На лице Тэхена появляется кривая ухмылка, а в глазах блестят озорные огоньки.

Он так просто меня не отпустит.

— Прости, не могла бы ты повторить первую часть?

— Нет.

— Ты сказала...

— Ты знаешь, что я имела в виду.

— Ты в полном беспорядке, Руби. В полном беспорядке. Я никогда не видел тебя такой, совсем не в своей тарелке.

Я фыркаю и присаживаюсь на угол стола.

— Большие вечеринки подавляют. Иногда мне нравятся танцы, но в основном я просто испытываю клаустрофобию и застенчивость.

— Что насчет танцев? — спрашивает Тэхен. — Я посещал факультатив по бальным танцам на первом курсе. И мог бы научить тебя нескольким движениям.

Кажется, ему слишком нравится перспектива поставить меня в неловкое положение.

— Я прекрасно танцую, большое спасибо.

Мой взгляд падает на стопку книг на столе, одна из которых знакома.

Я беру антологию Энгмана и выгибаю бровь.

Стихотворение Браунинга.
Мое лицо расплывается в улыбке.

— Ты добавил в книгу закладки? — спрашиваю я, поднимая книгу, чтобы он мог видеть.

Тэхен уклончиво хмыкает.

— «Скажи еще раз, и еще раз, что любишь меня», — читаю я.

Снаружи, где-то дальше по коридору, кто-то кричит:

— Сара! Где Сара? Сучка, ты взяла мой телефон...

Тэхен фыркает и направляется к двери.

— Можно я закрою? — спрашивает он, внезапно немного смущаясь.

Все мое тело покрывается жаром.

— Конечно. Определённо. Конечно.

Тэхен захлопывает дверь и после секундного колебания поворачивает замок. Он бросает на меня еще один взгляд, чтобы проверить, есть ли какие-либо возражения. Я подавляю желание показать очень глупый большой палец. Вместо этого опускаю взгляд на антологию Энгмана и прочищаю горло.

Прежде чем я успеваю снова начать читать вслух, Тэхен пересекает комнату тремя большими шагами и встает позади, так близко, что я чувствую жар его тела в дюйме воздуха между нами.

Приходится с трудом сглотнуть, чтобы по спине не пробежала горячая дрожь.

— «Скажи, что любишь меня, любишь меня, любишь меня — воздай должное серебру за все! Только помня, дорогой, любить меня в тишине своей души.»

Я читаю медленно. Тщательно. Эгоистично, потому что хочу стоять прямо здесь, пока не запомню каждую деталь этого момента. Тепло. Запах. Тихие звуки отдаленной музыки, приглушенный хаос в коридоре. Неописуемое чувство облегчения от того, что каким-то образом мы вернулись сюда. Снова друг к другу.

— Ну, профессор Руби, — бормочет Тэхен, когда я дохожу до конца сонета. — Что думаете?

— Это слишком просто, — хриплю я слабым, как и колени, голосом.

— В любом случае, расскажите свою интерпретацию.

Я снова просматриваю страницу.

— Она хочет услышать, что любима, но это должно быть правдой. Он должен это иметь в виду. Это должно быть нечто большее, чем просто пустые слова.

— Поступки говорят громче слов, — бормочет Тэхен, больше для себя, чем для меня.

— Точно.

— Почти уверен, что благодаря тебе получу высший балл на уроке поэзии.

— Знаешь, технически, — говорю я, указывая кончиком пальца на его пол, — это репетиторство. Например, прямо сейчас. Так что, наверное, следует взять с тебя плату.

Он торжественно кивает.

— Я отплачу.

Я сжимаю губы и прикрываю нижнюю половину лица открытой книгой, чтобы удержаться от хихиканья. Тэхен опускает глаза. Я на мгновение представляю, как он вырывает антологию у меня из рук, швыряет ее через всю комнату и целует меня прямо в губы.

Но он этого не делает. Тэхен все еще стоит как истукан. Терпеливый. Ожидающий.

— Ты помнишь, как предлагал мне расплатиться? — спрашиваю я, медленно оборачиваясь.

Он кивает.

Я протягиваю руку и провожу кончиком пальца по изгибу его плеча.

— Что это за мышца?

Тэхен тяжело выдыхает.

— Дельтовидная, — отвечает он, рвано выдыхая.

Я киваю и опускаю руку. Парень кажется слегка сбитым с толку.

— Это все, что ты хотела спросить?

— Да. Любопытство удовлетворено.

Я поворачиваюсь, чтобы положить антологию Энгмана обратно на стол, но Тэхен движется следом — и на этот раз прижимается всем телом к моей спине. Я полностью перестаю дышать.

— Уверена, что не хочешь узнать, что это за мышца? — спрашивает он, проводя кончиком пальца по внешней стороне моего предплечья. Я вздрагиваю, когда костяшки пальцев скользят по нежной коже на сгибе моего локтя и продолжают подниматься вверх.

— Бицепс, — хриплю я. — Это все знают.

Мои волосы щекочут затылок, когда он отводит их в сторону. Единственное предупреждение, которое я получаю, — это горячее дыхание на коже, а затем его губы прижимаются к изгибу моего плеча так нежно, что сначала я задаюсь вопросом, не показалось ли это.

— А это?

Я не могу ясно мыслить.

— Эм... — голос звучит как тихое карканье. — Не говори. Я знаю ответ.

Его губы снова прижимаются к плечу и это на этот раз ошибки быть не может. Мой рот приоткрывается, пока тепло разливается внизу живота, когда Тэхен прикусывает кожу.

— Трапециевидная мышца, — шепчет он.

Я поворачиваюсь к нему лицом и колени сразу же слабеют, когда понимаю, насколько близко мы стоим. Его рот в нескольких дюймах от моего. Я прижимаю руку к его груди, пытаясь сохранить драгоценный кусочек пространства между нами. Чувствую, что вот-вот наброшусь на него, но не могу браться за это вслепую, не тогда, когда недопонимание — худший вариант. Если мы сейчас поцелуемся, на этом все и закончится. Я забуду все, что беспокоило и все вопросы, на которые хотела услышать ответы. И я знаю, что пришла сюда ради одноразового секса, но, кажется, это стоит усилий. Стоит риска.

Я хочу сделать это правильно или не делать вообще.

— Дженни, — бормочет Тэхен. Это звучит как мольба.

— Подожди, — говорю я, с трудом сглатывая. — Хочу кое-что спросить.
_________________

Не забываем ставить звездочки⭐️💋