Со временем небосклон приобрёл незримую материальность, распался на две части: безликую линзу Купола и непостижимую синеющую даль, слишком обманчивую и бездонную, чтобы называться вершиной мира.

Собственный мир Хейден ограничен и сух. В нём нет меса чему-то непостижимому и неясному, ведь всё то, что наш разум склонен отрицать, граничит с неуравновешенностью. Но всё устойчивое, согласно законам сурового реализма, склонно рушиться под тяжестью нового и жизнеутверждающего. Так и мир Хейден, зиждившийся на четырёх стенах благополучия, стремительно обрушивался, перерастая в нечто большее и туманное.

Стоило машине остановиться на обочине у самых школьных ворот, как Хейден поспешно выпрыгнула наружу, игнорируя возмущённые крики водителя.

Стеклянные плиты Купола в один миг покрылись сетью мелких трещин, двинулись под тяготой неведомой силы. Некогда приторное темно-синее небо окончательно вспыхнуло, поглощенное рассветным солнцем, окатило линзу алыми красками, яркими вспышками, медленно переходящими в пастельные тона. Красивая, но не лишенная чего-то зловещего картина, сопровождалась оглушительным гулом сирены.

... Купол открывается! Купол открывается! Ликование перемешалось со страхом, обернулось полной потерянностью...

Неведомое чувство влекло к небу.

Хейден взбежала на небольшой величины песчаный вал, оставшийся после стройки пришкольной системы охраны, замерла, кутаясь в утренних лучах. Ноги проваливались и вязли в грязи и песке, вестибулярный аппарат отказал ещё на первых шагах - её трепало из стороны в сторону; силы, ровно, как и воздух, иссякли.

Свет просачивался сквозь стеклянные плиты, усиливаясь и уплощаясь, обваливался в образовавшиеся отверстия, что с каждой секундой становились больше и продолговатей. Солнце дребезжало, подернутое дымкой облаков. Собственная кожа пестрела в его объятиях, сливаясь с пустынным воздухом.

Линза упала навзничь; дым и газ, источало её вспоротое брюхо.

- Вернись! Немедленно вернись в машину! - звучал голос позади, но Хейден застыла в онемении, не веря своим глазам.

__________________

Медленно, под мерный стук колёс больничной койки, сознание Миа угасало. Тьма приняла её услужливо, с прежней долей холодности и отрешенности, распахнула двери в свои бескрайние и вместе с тем однообразные просторы.

Мрак и духота. Она боялась двигаться с места, боялась снова лишиться рассудка и жизни. Последнее, правда, не вызывало, как такового приятия, но предстало необходимостью, иначе есть ли смысл противиться пустоте?!

Ощущение чего-то присутствия, обернулось пыткой. Знакомый силуэт возник в полуметре, жгучим белым светом выделился средь чёрного фона.

- Тай?! - вопрос стал вздохом облегчения.

Она хотела было сделать шаг ему навстречу, но тут же спохватилась - воспоминания не стоили того.

Тай же совершенно бледный, с пустыми глазами; в нерешительности замер напротив.

- Тай?! Это, ведь ты?!

Но тот вместо ответа вдруг резко отступился назад. Тьма плотнее объяла его силуэт, опаляя кончики светлых волос, складки брюк и футболки.

- Стой! Погоди!

Не сдержавшись, Она сорвалась навстречу ему. Шаг. Поначалу ничего не почувствовала. Ещё шаг. Тай пятился, и сквозь его пустынный взгляд вдруг проступило еле уловимое ехидство. Снова шаг. И вот, Она уже бежала вслед за ним, не чувствуя ног, задыхаясь от страха и отчаяния. Тьма хлюпала и путалась под ногами, смрад душил, а руки в очередной раз рассекали воздух в попытке ухватить парня за плечо.

- Стой! Куда ты?!

Пальцы стиснули светлую ткань, и Она с невероятным вожделением обвила руку Тая. Хотя... Это был уже не он. Силуэт стремительно обмяк и обвалился, как и всё лишнее в этом мрачном бездонном мире. На его месте тут же всплыло всё так же знакомое, но на этот раз, куда более однообразное и мрачное существо. Нечто в своём бесформенном обличии зависло в пространстве, перетекало из человеческого силуэта во что-то звероподобное.

- Обманка. Вот, значит, что... - Она застыла в нерешительности. - Что ты здесь делаешь? И вообще... что ты?

Нечто в момент образовала новую фигуру - главврача из Центра. Она совсем слабо его помнила, узнала лишь по бейджу, и всё же сомневалась в увиденном. Броский костюм, залаченная причёска, скованность, пластичность движений - всё, как на яву, да вот только, тьма - не явь.

- Кто я?! - голос с абсолютной точностью повторял своего оригинального владельца. - Я есть ты.

- Допустим, - вяло пожала плечами. - Но я, знаешь ли, цельная. Одна... А вот ты... явно что-то отдельное.

- Понятие целостности слишком абстрактно, не думаешь? - силуэт степенно округлился, голос стал парой нот выше, и вот, перед Она предстала одна из многочисленных медсестёр ЦНР. - Была ты одна - сейчас две. Время идёт, того и гляди, а тебя уже десять. И как бы много тебя не было - всё есть одна ты. Тут дело не в тебе, а в пространстве или времени - они есть мерила мироздания, ими черпают бесконечность.

Она на секунду потупилась, собираясь с мыслями.

- Ты вирус, я догадалась!

- Даже если так, сейчас, в этом пространстве, я всего лишь плод твоего воображения, - облик Нечто снова сменился; на этот раз пред Она, скованный в движениях Тай.

- Значит, я могу избавиться от тебя, если захочу?

- Вполне, - звучал всё тот же голос. - Так или иначе, я всего лишь часть твоего разума. Важная или нет - решать тебе.

- Хмм... - Она растерянно улыбнулась. - Что же получается... Я разговариваю сама с собой, сама отвечаю на свои собственные вопросы и при этом не всегда знаю на них ответ... Ты и вирус, и разум... И я... Ты случайно не высший разум? - надменно усмехнулась. - Ему задают философские вопросы, на которые сами не знают ответа.

- Я всего лишь ты. Всего лишь сосуд. Сосуд твоих воспоминаний.

- Но я не помню ровным счётом ничего, - поспешно возразила.

- Ничто и никогда не пропадает бесследно.

- И вместе с тем, воспоминание мне не доступны, - Она развела руками, рассеивая полотно мрака, который также быстро сросся воедино.

- Человеческому началу не свойственно уживаться в одном теле вместе с чужеродной особью. Чем-то всегда придётся, жертвовать для достижения равновесия, - силуэт подернулся дымкой.

- Ты... Ты о вирусе?

- Да.

- Но я ведь не... Мне говорили, что я не больна им!

- Это и правда. - последовала долгая пауза. - Ты жива благодаря ему.

_______________________

... Октябрь 2042 года...

Небольшой промышленный городок на севере штата Невада, всего-навсего отголосок недалекого прошлого. Не слишком любимого, но и не лишенного своей сухой прелести. Но для тринадцатилетней Анны, он заменил весь мир - недоступный, подернутый дымкой таинственности и, пожалуй... Пожалуй, излишний.

День выдался ветряным.

Её миниатюрная фигурка виднелась среди раскинувшихся туч и стекол открытого балкона, что без должного ухода покрылись разводами. Морось давно запятнала белоснежное платье, чьи пышные складки взмывали с каждым новым порывом, кутали и обвивали, грели и холодили.

Грозовое зарево сочилось меж небоскребов, сопровождаемое новой волной холода и громогласных рыданий.

Она лишь сильнее стиснула серебристый поручень, несгибаемо стояла супротив гнева природы и собственных сил. Жаль и то и другое несопоставимо. Рано или поздно иссякнет, не оставив ни следа.

Кэтрин, медсестра из местной больницы, временно приписанная к Анне в качестве лечащего врача, пребывала явно не в духе. Бледная, растерянная, уже не первый день она будто в смешанных чувствах; всё шло не так, валилось из рук или же выходило боком. Но Анна могла её понять. С недавнего времени они стали очень близки, и всё по одной животрепещущей причине.

... Уж лучше бы её не было...

- Может, зайдём внутрь? - сиплый голос Кэтрин отвлек от мыслей.

Женщина держалась чуть позади, куталась в клетчатый шарф. Её глаза впавшие, практически чёрные из-за расширенных зрачков, при этом будто каменные и совершенно пустые, беглым взглядом окинули сумрачное небо.

- Тут спокойнее, - отозвалась Анна. - Ещё немного посмотрю...

- Не стоит рисковать своим здоровьем. Особенно сейчас.

Девочка, молча повинуясь, неловко развернулась на каблуках туфель, вслед за медсестрой направилась к балконной двери.

Башня ЦНР одно из массивнейших и технологичных зданий на мировом уровне, в скудном окружении серых многоэтажек выделялось с невероятной явностью и силой. Помимо многочисленных офисов, приёмных, лаборатории и рабочего цеха, с первого дня основания, ещё в планировке самого архитектурного сооружения, самый верхний этаж был предписан единственной особе. И её являлась Анна - дочь основателя Центра, неприметная и вечно потерянная в собственных мыслях, она, кажется, приросла к новым апартаментам, не покидая их ни на минуту.

Она просто была. Существовала где-то вне видения окружающих, вне диалогов и яростных обсуждений, растворилась в бытие, оставшись незамеченной.

Главная зала, несмотря на длительное пребывание в ней Анны, не выглядела обжитой, мало того - пустынной и невзрачной.

- Я схожу за кофе, - Кэтрин поспешно скрылась в соседней комнате.

Последнее время медсестра стремилась максимально отдалиться, избегала возможные диалоги, ограничиваясь короткими рабочими фразами. Анна списывала всё это на плохое самочувствие и отчужденный нрав Кэтрин, но со временем убеждалась в обратном.

Роскошный диван в белоснежной кожаной обивке разделял зал на две условные части: минималистичную и при этом оборудованную гостиную и пустынное пространство, обрамленное массивными дубовыми шкафами. За одним из таких, глубоко задвинутая в угол, стояла инвалидная коляска - муторное напоминание о временной беспомощности. Тяжкое, но вовсе не горькое.

Авария, что произошла ещё по прибытию на совершенно новую будущую базу ЦНР, поставила под риск многое; привела к ампутации нижних конечностей по самое колено, ввергла Анну в окончательно разбитое состояние, лишив возможности жить полноценной жизнью.

... Впрочем, она никогда не использовала её на полную...

В ЦНР тогда только начинали вести разработки биоткани, что пришлось как никогда кстати. Но использовать Анну в качестве первого испытуемого, казалось слишком рискованным. Вот тогда-то на глаза руководству Центра попалась Кэтрин.

Она в своё время столкнулась с той же, что и Анна проблемой, выступала на тематических форумах от компании, предлагающей полностью механизированные импланты, являлась своего рода рекламным ходом. Параллельно с этим работала в сфере медицины, но увы, выше медсестры так и не поднялась. Её личная жизнь ограничивалась самой собой и унылым статусом в Инстаграме, до смены которого никак не доходили руки.

Без долгих сомнений Кэтрин подписала контракт об участии. Собственное тело представлялось ей чем-то коммерческим, жаждущим скорого сбыта. Плюс к тому сотрудничество с ЦНР обещало ей не только весомую денежную сумму и возможность приобрести новые конечности, но и славу первого испытуемого, что куда более значимо.

Биоткань превзошла самые лучшие ожидание. Её вживили в самые кости, восстановив обе ноги с невероятной точностью от самой коленной чашечки до кончиков пальцев.

Операция Анны прошла всё также удачно, но без негативных последствий всё-таки не обошлось. В случае с девушкой они проявились многими днями позже, не резкие и не видимые глазу врачей - ограничились ещё большей смутностью и потерянностью. В случае же с Кэтрин всё вышло разительно хуже...

Медсестра вошла в зал неторопливым шагом, держа в руках поднос с двумя чашками молотого кофе. Её ноги, стиснутые чёрными чулками, пестрили воспаленными венами, что вздувались при каждом шаге.

- Ты, ведь с сахаром будешь? - Кэтрин опустилась на край дивана, поставив поднос на журнальный столик перед собой.

- Да, - Анна в два прыжка преодолела расстояние между ними. - Два кубика, пожалуйста.

Тем вечером по телевизору крутили очередное реалити-шоу. Никто и подумать не мог, что по прошествии пары недели, обычная рутинная жизнь в один короткий миг рухнет.

Всего пара недель и биоткань в куда более упрощённом виде выйдет в массы.

Всего пара недель и её, в качестве любительского эксперимента, впервые вживят в кровь совершенно здоровому человеку.

Ровно месяц - биоткань выйдет из-под контроля, окончательно покинув руки создателей.

Ровно месяц и вирус поглотит мир. И делегация, сопровождающая Анну, попадёт в новую автокатастрофу, находясь на границе города.

Ну, а пока, кофе, гостиная, тоскливые беседы и лёгкое ощущение потерянности. Всё это не вечно. Не вечен и наш мир.

________________

Воспоминания тугой пеленой застыли перед глазами. Нечто, некогда бывшее Таем, окончательно распалось, зависнув в воздухе вьющейся песочной змейкой. Временно утраченное, всё вернулось на свои места, и тьма вокруг снова опустела, оставив Миа наедине с бесконечными просторами.