Зима пришла неожиданно. Только что был мокрый асфальт, дождь и пронизывающий до самого сердца ветер, а тут, однажды утром, выскакиваю на крыльцо и замираю – зима. Зима пришла... Да и пора бы уже! Завтра Новый год, а снега ни в одном глазу. И тут – на тебе! За ночь целые сугробы накидало. Красота... А мы уже и надеяться перестали на нормальный снежный праздник, но кто-то там, наверху, пожалел нас и щедро насыпал снега. Типа: «Ладно уж, смилостивлюсь и выделю и вам щепотку с барского плеча».
Я замерла и шумно втянула морозный воздух.
Нос тут же склеился, покраснел и пришлось спрятать его под шарфом. И вперёд! Работать, работать, работать! 30 декабря – это недопраздник. И рабочий день ещё никто не отменял. Поэтому... эх... Почему я живу не на Мальдивах и не замужем за миллиардером?..

- Главное, правильно загадать желание, - моя коллега, девица лет двадцати, умудрёно машет огромным наращенным ногтем и вещает на весь офис. – Надо правильно его сформулировать! Я вот вчера прочитала...
- Да что ты! – фыркнула. – Неужто что-то длиннее надписи на шампуне?
- Да, - она у нас сарказм не понимает, так что можно стебаться по полной. – В «Космополитене»! – тоном, будто «Братьев Карамазовых» одолела. – Так вот, девочки!
В моём коллективе только нас с ней, ну, и секретаршу шефа можно назвать девочками, остальные уже девочки «со стажем» в плюс двадцать пять.
- Желание должно быть утвердительным, таким, словно оно уже сбылось.
- Типа, «у моей коллеги уже есть мозги»? – не выдержала, и тётки, давясь от подступающего смеха, показали мне кулак.
- Ну, да, - кивает. – Например, «я – красивая и успешная».
- И всё? И никакой конкретики?
- В смысле?
- Ну, с какой стороны ты красивая? Когда спишь зубами к стенке? А успешная в чём? В стрельбе глазами?
- Ты не понимаешь!
- Да куда уж мне, - хмыкнула.
- Вот ты чего хочешь?
И все уставились на меня. А что я? Я – обычная среднестатистическая девушка. Чего я могу хотеть? Ну, зарплату побольше не мешало бы. Съехать бы от родителей, да маме будет тяжело без меня. Так что тоже отпадает. Достал уже выпивающий отец. Да разве такое загадывают? А чего ещё желать? Шубу норковую, как моя соседка тетя Люся? Нет, не мой вариант. Одна мысль о том, что эта «шуба» когда-то пищала, бегала, ела и какала, простите, не внушает мне ни единого желания нацепить её на себя. Мама моя хочет новый кухонный гарнитур, а папа – электро-шашлычницу, сестра – билет в Корею, а брат – велосипед. А я? Чего хочу я?
- И чего ты молчишь?
- А мне ничего не надо, - пожала плечами. – Всё есть.
- Ну, прям уж! – закудахтали бабы. – А дом? А семья? А дети?
- Да рано ещё! – отмахнулась.
- Двадцать стукнуло? Стукнуло. Давно? Да пару лет назад. Так что, пора уже и о главном подумать!
- О главном для кого? Для вас? – фыркнула. – Для общества? Ой, давайте не будем!
И тут началось... Бабский коллектив – это капец на выезде. Каждая посчитала своим долгом высказаться и поучить меня уму-разуму. Любят они это дело. Все высказались о женском предназначении, о судьбе, и т.д. и т.п. Галдят, кричат, о чём-то спорят, а я сижу и думаю... Я ведь знаю, что из четырнадцати человек только две счастливы в браке, так почему же так машут «крыльями» те, кто не состоялся, как женщина? Странно это... Впрочем, мне это выслушивать не впервой. Я согласно киваю, разрешая им блеснуть своей «мудростью», мне не жалко, работать всё равно не хочется.
- Ну, допустим, я выбрала желание, - решила вернуть беседу к исходному месту, - дальше что?
Длинный красный ноготь вновь взметнулся вверх.
- Надо записать его на листочке, затем, как только начнут бить куранты, сжечь бумажку, а пепел бросить в бокал с шампанским и залпом выпить! – пафосно закончила она.
- Бред это всё, - покачала головой.
- А вот и нет! – встряла другая молодица, недавно узнавшая, что беременна. – Я на прошлый Новый год загадала семью, и вы у меня уже на свадьбе были, а через полгода и пополнения жду, - ласково коснулась своего живота.
- Какие вы у меня наивные, - улыбнулась.
- Тут, главное, верить, - отозвалась пенсионерка, молча слушавшая всю беседу. – И тогда обязательно сбудется.
- Угу, - хмыкнула, - конечно.

- Всё-всё! Наливай! – воскликнула мама. – И тихо! Президент говорит!
Все замерли с бокалами над праздничным столом. Я еле досидела до двенадцати. Два раза порывалась лечь спать, да не дали мелкие. И теперь стояла, зевая, в пол уха слушая тщательно подготовленную речь дяденьки по ящику, и надеялась побыстрее выпить шампанское, укусить бутерброд да ложку оливье, и можно ложиться спать с чистой совестью.
- О! Чуть не забыла! – и сестра, поставив бокал, выскочила из комнаты и вернулась с блокнотом и ручками. – Ты же говорила, что надо желание записать и сжечь.
- Делать тебе больше нечего, - снова обернулась к президенту. Как говорит! Прям ни проблем у страны, ни забот не было и не будет.
- А где спички?
Все обречённо застонали. Она у меня из тех, кто и мёртвого поднимет, если ей это понадобится. Папа пошёл искать спички.
- Вот, - протянул ей коробок.
- Ага! Пиши! – суёт мне листок и ручку.
- Ой, отстань! - скривилась.
- Ну, давай! Давай! – заныла, перекрикивая главу государства.
- Да напиши ты! – взмолились родители, только бы она заткнулась.
На свою голову вечно ляпну, а потом расхлёбываю.
- Ладно, - забрала бумажку.
- Только нормально желание пиши, - скорчила мне угрожающую рожу. Так и двинуть захотелось!
- Ясно-ясно!
- О! Куранты! – воскликнул младший брат.
Чёрт! Пришлось срочно что-то писать, жечь, бросать и пить, пропуская пузырьки через нос.
- Всё! Довольна? – посмотрела через стол на свою сестру.
Она удовлетворённо закивала головой и... упала со стула.
- Эй! Ты чего? – вскочила.
И резко повернулась вправо.
Со стула упала мама.
Снова раздался грохот – и на полу оказался папа.
- Эй! Вы чего? Это не смешно! – раздражённо топнула ногой.
Цокнула конфета, выпавшая из разжатых пальцев моего младшего брата. Он лежал с закрытыми глазами на диване.
- Народ! Подъём! Всё! Хаха! Это очень интересно и смешно, но давайте не будем маяться дурью и...
Внезапно дом содрогнулся. Потом опять. Раздался грохот, словно кто-то кувалдой колотил в двери.
- Мама... папа... - кинулась к ним и коснулась запястья. Сердца бьются спокойно, словно они... спят.
В двери, не переставая, настойчиво колотили.
- Кто там? – тихо спросила, осторожно высунувшись в коридор.
В ответ дверь слетела с петель и, проехав по паркету, ударилась об шкаф. Зеркало звонко треснуло и рассыпалось на пол.
Мне казалось, я чувствовала, как моё сердце пробирает сквозь путаницу внутренних органов куда-то вниз, поближе к земле.
- Хоу-хоу-хоу, - раздался бас с порога. – Ждала?
- Вы... вы не туда по-попали... - пролепетала пересохшим языком.
Что-то шкрябнуло, звякнуло, и в квартиру ввалился высокий парень в длинной пушистой коричневой шубе и шапке-ушанке. Он покрутил головой, посмотрел по сторонам и выдал:
- А как по мне, так я на месте! – и растянулся в довольной улыбке. – Собирайся.
- Ч-что, простите?
- Да не надо извиняться, - он махнул рукой. – Шубу надевай и пошли.
- Куда?
- Туда, - кивнул себе за спину.
- Я... я не могу, - покачала головой.
И почему я вообще стою и разговариваю с ним?! Надо в полицию звонить! А страшно. Двери выбил – выбил. А башку мне пробить – вообще раз плюнуть.
- Почему? В туалет не сходила? Так иди, я подожду, - снисходительно разрешил он и уселся на маленькую кушетку.
- Э-э... А вы кто, если не секрет? – осторожно спросила, на всякий случай сделав шаг назад.
- Секрет, - он многозначительно мне подмигнул.
- Угу...
- Ты идёшь в туалет?
- Нет!
- Тогда чего мы ждём?
- Чего? – напряглась.
- Вперёд! – он вскочил и схватил мамину шубу. – Нас ждут великие дела! – бросил её мне. – Обуешься сама или помочь?
- Сама!
Мобильный в другой комнате, телефон тоже в зале. Может, по дороге удастся сообщить людям, что меня похитили?
- Ох... - вспомнила про родителей.
- Они спят, - парень в пару шагов подошёл ко мне и дёрнул за рукав висящей не по размеру шубы. – Идём! Время, время!
Я, прыгая в плохо надетых сапогах, поспешила следом за ним.
Мы вышли на крыльцо и я обомлела...
Во дворе стояли огромные светящиеся сани. Настоящие сани! Не санки детские, а такие, как у...
- Лу, поехали! – крикнул кому-то мой похититель, и в санях кто-то зашевелился. Сначала высунулась рука, вторая, затем лохматая голова, а потом уже и весь парень. Он вылез и встал впереди, взяв деревянную упряжь.
- Садись, - меня легонько ткнули в спину.
- Туда?!
- Ага, - парень в ушанке залез первым и протянул мне руку.
Я задумчиво прикусила губу. Ворота закрыты, точнее, заколочены – машины у моей семьи нет. Справа и слева в окнах соседей горит свет и огоньки. Правда, людей почему-то не видно и не слышно. Передо мной явный псих, вернее, два психа, сани и отсутствие коней.
И я, по непонятным для меня самой причинам, протягиваю руку и вскарабкиваюсь в сани, тут же плюхаясь на мягкое сиденье.
- Хоу-хоу-хоу! – гаркнул мне на ухо высокий парень и...
Тот Лу, что взял упряжку на себя, дёрнул сани, сделал шаг, ещё, быстрее, оттолкнулся и мы стали отрываться от земли. Десять сантиметров, двадцать, пятьдесят, метр... Я в ужасе смотрела на удаляющуюся землю. Наверное, я всё-таки заснула, не дождавшись курантов...
- Ох, ёлки... - выдохнула, глядя распахнутыми от ужаса глазами на Лу. Вернее, на то, как он превращается... в оленя. Вытягивается спина и удлиняются ноги, ветвистые рога ткутся словно из воздуха.
- Круто, да? – крикнул мне на ухо похититель.
- Нет! Не круто! – крикнула ему в ответ.
У него удивлённо вытянулось лицо.
- Как?
- А вот так! Это сон, да?
Он обиженно засопел.
- Нет.
- Докажи!
И он, резко выбросив руку в сторону, в прямом смысле зачерпнул из воздуха горсть снега и смачно впечатал мне его в лицо. Ойкнула от неожиданности.

Я прекрасно прочувствовала холод.