-Я знаю, что ты наследник компании Дереон, - его брови дернулись, показав, что я смогла застать его врасплох. И все же выражение его лица оставалось беспристрастным. –Я знаю, что скоро тебе предстоит вступить в права наследства, и мы отсиживается в ожидании этого дня. Я поняла, почему ты говорил, что сейчас у тебя нет достаточно власти, чтобы защитить тех, кто тебе дорог, но скоро она появится. Скоро большая часть акций компании Дереон перейдет к тебе, как и пост владельца копании. Я знаю.

-И что с того? Ты никому не можешь сказать об этом, мы здесь отрезаны от мира, - он попытался говорить ровно, но звенящий от злости голос выдавал его.

-Я не собиралась никому говорить, - прошептала я. –Я уже давно знаю об этом. Но никому ничего не сказала, можешь не переживать об этом. Я умею держать секреты.

-Это все? – Кайн отвел взгляд.

-Нет, - выдохнула я. Облизав пересохшие губы, я гулко сглотнула и мысленно скрестила пальцы. Я надеялась, что то, что я собиралась делать дальше, сможет развеять напряженность между нами. –Пожалуйста, можешь сесть на кровать? – Хелланн вопросительно изогнул бровь и смерил меня внимательным взглядом. –Тебе сложно что ли? – слегка повысив тон, возмутилась я.

Поджав губы, Кайн легко поднялся со стула и сел на кровать. На расстоянии вытянутой руки от меня. Подавив желание съязвить по поводу его брезгливости, я просто закатила глаза, сама села ближе к парню и решилась на совершенно бессовестную просьбу.

-Можешь, пожалуйста, снять толстовку? – я старалась звучать как можно отстраненнее, чтобы не показать волнения, отзывавшегося дрожью в голосе. После этого парень уже не сдерживался в выражении своих эмоций. Его брови взмыли вверх, выражая крайнюю степень удивления, а сам Кайн невольно отклонился от меня. –Я просто принесла... - я сглотнула, - Принесла мазь, - я продемонстрировала ее, подняв руку, в которой она была зажата. Хелланн отвел взгляд, как-то печально ухмыльнулся и повернулся ко мне спиной. На секунду я подумала, что таким образом он пытался послать меня, но когда парень снял с себя толстовку, а после и однотонную черную футболку, я тяжело вздохнула и открыла мазь.

-Какая ты все-таки внимательная, - ехидно протянул Хелланн. –Умеешь входить без стука в нужный момент. А какая тактичная...

-Перестань, - тихо попросила я, присев еще ближе. Его спина была в ровных и длинных полосах шрамов. Они будто неровная и плохо сплетенная сетка уродовали всю его спину – от плеч до самой поясницы. Какие-то из них были особо толстыми, будто состояли из нескольких, а другие были почти не заметны. Прикусив губу, я протянула руку и коснулась его обнаженной кожи. Почувствовала, как он вздрогнул, и невольно закусила нижнюю губу, чтобы не взвыть вслух, от кольнувшей сердце боли. – Уверена, об этом знает только Хейден и Лия. Но сейчас их нет рядом, и ты никого не можешь попросить... ну, помочь, - я отчего-то смутилась. – Поэтому ты и отдал мазь мне. Но я все знаю, так что могу за тобой немного поухаживать. Так что сиди молча и не жалуйся.

Как ни странно, Кайн послушался. Он сидел на кровати, предоставив свою спину в мое полное распоряжение, и не издал ни звука, когда я прикоснулась подушечками пальцев к его спине. Когда провела по ней ладонью, позволив себе в полной мере ощутить ее неровность. Даже когда осторожно втерла мазь в первый шрам – проходящий поперек обеих лопаток. Самый заметный. Мою кожу покалывало в месте нашего соприкосновения, и чувствовала, как горели мои щеки. Это действие оказалось намного интимнее, чем мне казалось. И дело было не в том, что я касалась обнаженного Хелланна. Мужское тело не было для меня открытием, а что касается медицинских процедур, так я обрабатывала раны Хольта в самых разных местах. Но сам факт того, что до меня едва ли кому разрешалось касаться его спины, меня будоражил.

-Ты мог бы избавиться от этих шрамов, - сказала я и тут же обругала себя за несдержанность.

-Они ужасны, да? Омерзительное уродство, правда? – хмыкнул Кайн.

-Вовсе нет, - прошептала я, приступив к следующей полоске. Шрамы действительно пугали и ужасали, но не своим внешним видом, а своей мерзкой историей. Разве людей передергивает от омерзения из-за внешнего вида дефектов кожи? Нет, им просто становится не по себе, когда они думают «Как такое могло произойти?».

-Я не хочу избавляться от этих шрамов, - неожиданно признался Хелланн. –Наверное, прозвучит глупо и по-детски, но мне нравится, что они у меня есть. Это придает мне решимости. Они как напоминание о том, что я все смогу стерпеть, как бы больно ни было. Забавно, правда?

-Твоя тетя слишком жестока, - прошептала я. – Как бы сильно она тебя не ненавидела, она не должна была так поступать. Это низко... Сколько тебе тогда было? Двенадцать? Десять? Четырнадцать? – я шмыгнула носом. – Извини, я совсем заболталась,- я вспомнила, что в это комнате довольно холодно и поторопилась со спиной Кайна. Каждое касание отзывалось дрожью в моем сердце, и я, смущаясь, пыталась не думать о своих странных ощущениях. Когда я закончила, Хелланн повернулся ко мне лицом, посмотрел в мои глаза и недовольно сощурился.

-Знаешь, почему я ненавижу тот момент, когда люди узнают о моих шрамах? - неожиданно сказал он. Я помотала головой. –Потому что терпеть не могу эту унизительную жалось в их глазах, будто шрамы делают меня инвалидом. Терпеть не могу, когда меня жалеют, - он склонился к моему лицу.

-Но я не жалею тебя, - прошептала я, чем заслужила очередной удивленный взгляд парня. –В моих глазах нет ни жалости, ни отвращения. Я восхищаюсь тобой. Восхищаюсь твоей выносливостью, решимостью, смелостью. Тобой восхищаюсь.

На секунду мне показалось, что Кайн смутился. Он поджал губы, видимо, в попытке сдержать улыбку, а после медленно отстранился. Протянув ко мне руку, он забрал у меня мазь, присел ближе и ухватился за рукав моей кофты.

-Моя очередь ухаживать за тобой, - хмыкнул тот, закатав ткань так, чтобы открылся вид на все еще фиолетовый синяк и маленький шрамик на его краю. –Мне мало того, что ты рассказала. Я хочу знать больше. То, что я наследник компании Дереон, я и без тебя знал. О своих шрамах тоже. Расскажи мне о себе. То, чего я не знаю.

-Обо мне? – слегка удивилась я. Что интересного я могла о себе рассказать? В какую школу ходила несколько лет назад? Или во сколько лет переболела ветрянкой? Или было бы интереснее слушать о том, как я несколько раз чуть не сожгла кухню собственной квартирки, пока пыталась научиться готовить фирменное блюдо Каса. –Я не знаю...

-Расскажи, что тебе снится, - начав осторожно наносить мазь на мой шрам, попросил Кайн. Именно попросил. В его тоне не было не терпящих возражений ноток. Он действительно предоставил мне выбор – я могла рассказать ему обо всем, что происходило в моей голове, пока я спала, а могла продолжать скрывать это от него. Но в этом случае, конечно же, ни о каком взаимном доверии не могло быть и речи. –Это же кошмары, да? О чем они? Почему ты плачешь по ночам?

-Я... - я нервно сглотнула. Я ни с кем не делилась своими снами. Они были слишком личным, настолько, что делиться ими было все равно, что полостью раскрыть перед кем-то свою душу. О них знал только Каспер. Только с ним я делалась теми ужасами, что переживало мое подсознание. Только он имел доступ в этот далекий уголок моей души. Это был очень важный шаг для меня. –Мне снится моя семья, - я не была уверена в том, что готова настолько открыться этому человеку, но я этого хотела. Хотела поделиться этим с ним. Я сама не знала почему. –Снится Майлс, мама и папа. Мне снились первые месяцы после их смерти.

Кайн перестал мазать мою руку, закрыл тюбик с мазью и внимательно посмотрел в мои глаза. На его губах не было и тени улыбки, что говорило о том, что он осознавал всю серьезность и интимность моего признания. И был готов выслушать.

-Знаешь, сначала я правда думала, что они просто уехали. В далекую страну, - я горько улыбнулась, насмехаясь над собственной глупостью. –Мне снилось, как я пишу им письма, не зная адреса, мне снилось, как ушел папа в ту ночь, когда он погиб. Мне снилась мама и ее слезы, ее опухшее лицо. Снились похороны. Не подумай, я не зациклена на прошлом, я не живу им. Но мне все еще больно от того, что этих людей нет рядом со мной. Мне горько от того, что если бы не эти глупые и совершенно бесполезные игры за власть и деньги, они были бы живы. Мне снилось, как я плакала. Знаешь, в детстве я была ужасной плаксой, - я невольно улыбнулась. –Впрочем, сейчас мало что изменилось. Просто с тех самых пор я могла плакать только в одиночестве. Правда, когда я переехала к Хольтам, мне стало немного легче. Каспер успокаивал меня, жалел, заботился обо мне. А потом подначивал за это все. Рядом с ним я могла быть просто собой. И в какой-то момент мне стало легче, и я перестала постоянно плакать и скучать по семье.

Кайн протянул свою руку и несильно сжал мою ладонь. И в тот миг я отважилась рассказать ему то, чего не знал даже Каспер. Я опустила голову, не в и силах смотреть в светлые глаза Кайна, и тяжело вздохнула.

-Знаешь, я до сих пор пишу им. Ты, наверное, скажешь, что это глупо и бессмысленно. Я согласна, все это правда так. Но я не могу им не писать. Для меня это очень важно, как будто они правда не умерли тогда, больше десяти лет назад, а все еще рядом со мной, готовы выслушать меня и поддержать. Мне становится легче, когда я напишу им о своей проблеме. Иногда, она даже уже не кажется такой нерешаемой, какой была до того, как я пожаловалась им. Что-то вроде личного дневника. Смешно, да?

-Вовсе нет.

-Это глупо, - не согласилась я. – Очень глупо и наивно. Ты был прав тогда в больнице, когда сказал, что мне уже давно пора снять розовые очки.

-Нет, я тогда немного перегнул палку, - виновато улыбнулся Кайн. –Я все еще считаю, что тебе стоит перестать помогать всем подряд, особенно если это может как-то тебе навредить. Тебе не помешало бы стать чуть большей эгоисткой. Думать сначала о себе, а уже потом об утопающем. Потому что однажды ты можешь бездумно кинуться в воду и только потом вспомнить, что не умеешь плавать. И тогда утопающих будет уже двое.

В этих словах мне почудился намек. Намек на сложившуюся ситуацию, намек на горящее здание, из которого я его вытащила. Это была своеобразная метафора, в которой он выступал утопающим, который, переоценив свои возможности, заплыл слишком далеко, а я – спасителем, который забыл о собственном неумении плавать. И теперь мы погибали вдвоем. 

__________________

Как думаете, Кайн расскажет Малин что-то стоящее?) Или ее ждет разочарование? 

Знаете, когда перечитывала момент со спиной, у меня самой мурашки пробежались...