Альберт

Ноябрь, 2016, Нью-Йорк.

- Постарайся выспаться, Лотти, - говорю я, - Сегодня выдался тяжелый денёк.

Понимаю, как тяжело дались для неё последние дни. Даже на внешности девушки отложился опечаток недели - она словно стала старше.

Этот взгляд: смотрит не так смущённо, как в начале знакомства. Хорошо знаю, что именно он означает.

Тянет время. Собирается с мыслями, чтобы пригласить меня в номер, но как бы сильно я того не хотел - этого не случится.

Господи, она так волнуется, что не может открыть эту чёртову дверь. Поднимаю ключ с пола и вставляю карту в отсек.

Замираю на мгновение.

Может, к чёрту всё? Лотти хочет меня, и я отдал бы половину своей никчёмной жизни за ночь с ней. Она облизывает губы и собирается с мыслями, чтобы сказать то, что я и так знаю.

Но я не позволю ей сделать это.

Все написано на моём лице, поэтому, она так и не решается.

- Спокойной ночи, - шепчет Лотти, выжимая из себя улыбку.

- Спокойной ночи, крошка, увидимся утром, - дотрагиваюсь до кончика её носа и буквально убегаю, скрываясь в номере.

Сразу падаю на кровать - мысли кружатся безумной каруселью.

Почему я не заметил Сонни? Почему я за один день успел наследить в Нью-Йорке? Почему впереди снова маячат проблемы?

Потому что в нашем деле нельзя иметь слабости.

Однажды, это уже случалось: я стал терять бдительность с того момента, как увидел Сэнди Шот впервые. Она была так красива - никогда прежде не видел таких бездонных глаз. Они смотрели на мир прямо и смело, словно с вызовом ко всему. Высокого роста - что никак не вязалось с её фамилией*, и мне казалось, что длина её стройных ног - бесконечна.

*Short - короткий

Она завладела моим разумом полностью - все мои мысли, мечты и фантазии были как-то связаны с ней.

Она была моей первой и единственной любовью, разрушила однообразный ритм моей жизни, разбила её ритм, словно мощный ураган.

Но я оказался не готовым поменять привычный строй.

После нашей первой ночи, оставив её одну в постели, я ушёл на очередное задание.
В ту ночь меня чуть не поймали, и я не смог сделать то, о чём попросил Брик. Я не понимал, какого хрена происходит, почему я не учёл одну важную в деталь, подставив себя под удар, и очень долго приходил в себя.

Брику это очень не понравилось, и мне пришлось приложить все усилия, чтобы это не повлияло на отца.

Потом это повторилось ещё раз, и ещё.

Мне предстоял разговор с Бриком. Пока  старый отморозок проводил мне экскурсию по своему свинарнику, где жили озлобленные животные, способные разорвать тело человека на части за пару минут.

Я понял намёк, но не понимал, почему эта херня происходит со мной.

А вот Брик понял. Он понял причину быстрее, чем я.

Я должен был послушать отца и сделать все так, как он говорил мне.

Он предупреждал меня о том, что нужно держаться подальше от привязанностей.

Влюбившись однажды, я не должен был сделать это снова.

Никогда.

Ноябрь 2011, Лондон.

Телефон издал мелодию, которая вызвала улыбку у парня:

«Это наша песня, и пусть она звучит каждый раз, когда я буду звонить тебе» - сказала она как-то раз и выставила эту песню на звонок.

- Сэнди? - ответил он своей возлюбленной.

- Альберт? - услышав её нежный голосок, растянулся в ещё более широкой улыбке.

- Я уже соскучился, - зажав трубку между плечом и ухом, Альберт потянулся за пальто, - Ты ещё в университете? Я заеду.

- Альби, не заезжай, - она хихикнула, - Твой дядя Брик, уже забрал меня, он сказал, мы можем встретиться у него. Он познакомит меня с твоей тетей и сёстрами, - переходит она на шёпот, - Боже, у нас что, всё настолько серьёзно? Ты знакомишь меня с семьей?- она засмеялась, - Он такой весёлый и понимает, какого это - жить с фамилией, вроде моей. Ему тоже приходилось несладко - ну надо же, его работа связана со строительством*!

*Brick - кирпич

Девушка продолжала весело щебетать и это сводило его с ума.

- Сэнди, - стремительно нарастающий ужас охватил Альберта, - Сэнди, где ты?

Пульс в висках парня бился с такой силой, казалось, все это происходит сейчас не на самом деле, а в кошмарном сне.

- Как это где? На ферме твоего дорогого дядюшки, - снова смеётся она, - Приезжай, я жду. Дядя Брик хочет показать своих питомцев. Кстати, это ты ему сказал, что я обожаю животных?

- Сэнди, - произнёс Альберт не своим голосом, почувствовав, как волосы буквально встают дыбом, - Милая, скажи, мой дядя сейчас рядом? Пожалуйста, передай ему трубку, - он старался говорить обычным тоном, изо всех сил он пытался не выдать свой страх, который кислотой разъедал его внутренности изнутри.

- Ты можешь приехать, Альби, - услышал он голос Брика через мгновение, - А пока ты добираешься до моей фермы, я постараюсь развлечь Сэнди. Всё-таки, она теперь и моя племянница.

Альберт услышал звонкий смех Сэнди.

В последний раз.

Ноябрь, 2016, Нью-Йорк.

Дотягиваюсь до телефона.

Нужно прикрыть глаза лишь на секунду, чтобы вспомнить цифры, наскоро нацарапанные ручкой на стаканчике с кофе и набрать номер.

Думаю, я хотел, чтобы Лотти увидела меня с Шерил. Я не планировал этого заранее - всего лишь попытка расслабиться с этой девицей, но Лотти видит нас, и это к лучшему. Она должна понимать, что между нами не может быть ничего. Стоит, запахнув халат, и даже не подозревает о том, какие мысли возбуждает в моей голове.

Мысли о том, зачем она здесь.

Смог бы я сдержаться, если бы не позвонил Шерил и не привёл бы её сюда? Получилось бы у меня не затащить Лотти в свой номер?

Сомневаюсь.

Я бы даже до кровати её не довёл - взял бы у двери, в коридоре.

Так что, я рад, что позвонил Шерил.

Лотти, такая маленькая, хрупкая и нежная - словно фарфоровая.

Бросаю взгляд на Рыжую - полная противоположность. Огненные волосы, смуглая, плотная кожа и высокий рост. Совсем не то, чего я хочу на самом деле, но не знаю, как ещё я могу хотя бы несколько минут не думать о Лотти.

Я предпочитаю заниматься сексом при свете, но этой ночью, хочу, чтобы было темно. Дотягиваюсь до выключателя, и комната погружается в мрак.

- Иди ко мне, - притягиваю Шерил к себе и стараюсь расслабиться.

- Самолёт рано утром, я хотел бы выспаться, - говорю я, натягивая боксеры. Поднимаю с пола её одежду и бросаю на кровать, ближе к девушке.

- Я могу остаться, проводить тебя утром.

Начинается!

Каждый раз - одно и то же.

И сколько бы раз я не говорил, что секс между нами - это всего лишь секс, даже соглашаясь, женщины верят, что эти отношения не случайны.

Сколько бы они не разглагольствовали о независимости, свободе и о том, что не против секса без обязательств, всё равно, каждая надеется на то, что именно она - та самая, кто перевернёт моё мировозрение, что именно после этой ночи, я потеряю свою голову от любви, превратив её жизнь в историю о Гэтсби и Дэйзи, и всегда надеется на что-то глубокое.

Устало подхожу к окну - сейчас мне как никогда не нужны эти разговоры.

- Я говорил, мне нужно выспаться, - говорю я, застегивая брюки.

- Но я подумала... - бормочет она, натягивая бельё.

Вижу, она злится, хотя и пытается сдерживать эмоции. Вижу злость каждый раз, от каждой, и давно привык не обращать на это внимания.

Они выставляют меня злодеем, ранящим сердца острым ножом. Хотя я никогда не обещал большего, чем одна ночь и ни разу не солгал.

- Мы увидимся позже? - спрашивает она.

- Думаю - да, - отвечаю я.

Надеюсь, я не последний раз в этом городе.

Безусловно, я замечаю Лотти в баре, когда спускаюсь вниз.

Быстро охватываю взглядом посетителей, и облегченно выдыхаю - вокруг неё много мужчин, но все они явно заявились сюда после тяжёлого дня, проведённого на каком-нибудь тупом тренинге личностного роста, так что, если ей и угрожает что-либо, то только обилие мокрых пятен в зоне подмышек на застиранных жёнами рубашках.

- Я спускалась в бар, - говорит она, даже не повернув голову в мою сторону, - Не могу уснуть.

Да, детка, я знаю, почему ты не спишь.

- Хорошо провела время? - едва сдерживаю улыбку.

- О, да! - отвечает она, - Прекрасно! Знаешь, как оказалось, множество мужчин находят меня привлекательной. И мне наплевать, что ты так не считаешь. Так что да, я отлично провела своё время. А ты?

Она думает, что я не считаю её достаточно привлекательной.

Знала бы она, как сильно ошибается.

Если бы она знала, что её лицо настолько прекрасно, что лучше этого может быть только её лицо в момент, когда я буду в ней.

- Да, я тоже, - отвечаю я.

Она нервничает - жмёт на кнопку застрявшего где-то на этажах лифта.

- Я думал, это поможет мне отвлечься.

Говорю это и тут же жалею о сказанном. Мне бы стоило промолчать, но я не в силах сделать это.

Её отчаяние так мучает меня.

- Она помогла тебе? - спрашивает Лотти.

Чёрт! Я должен заткнуться.

- Нет, - отвечаю я.

Какой-то парень, выходящий из прибывшего лифта, буквально пожирает Лотти глазами. Это не должно меня бесить, но я с удовольствием размазал бы его по стенке.

Она говорит, ей жаль, а я не сразу понимаю, о чём она.

Двери лифта закрываются, мы оказываемся в замкнутом пространстве, и я не могу больше сдерживать себя. Даже то, что последние два часа я провёл с другой женщиной, никак не помогло мне остыть.

Прижимаю Лотти к стене, воображая, что сделаю, когда мы поднимемся наверх. Она говорит что-то про вино, но я не могу концентрировать внимание на ее словах. Я думаю только о том, как мои руки могут блуждать по её телу, даря удовольствие о котором она прежде и мечтать не могла.

Её губы дрожат. Она сдерживает слёзы.

Смогу ли я оставить её после этого?

Нет.

Смогу ли я быть с ней и подвергнуть её опасности?

Нет.

- Это не поможет, - говорю я, не зная, что имею в виду - вино или поцелуй.

- Я бы хотел, чтобы было иначе, Лотти.

Не хотел говорить это вслух, но не могу контролировать своё тело.

— Но я не тот, кто нужен тебе.

Она разочарована.

В её глазах столько боли.

Думает, что я считаю её недостаточно хорошей для меня.

Неплохо, если она будет думать именно так, пусть злится, пусть думает, что я не смотрю на неё как на женщину.

- Я считаю тебя привлекательной, Лотти, - говорю я.

Вот же дерьмо! Зачем я говорю всё это?

Зачем убеждаю в том, что она нравится мне, не таков был мой план.

Лотти права - я предпочту ей шлюху, но не по той причине, что думает она.

В номер Лотти приносят вино, и я знаю - она не удержится от соблазна выпить бокал или два, а значит - этой ночью будет спать крепче обычного.

Заказываю билеты - один на утренний, другой на вечерний рейсы.

Целую её, и она шепчет что-то невнятное, растягиваясь в улыбке - я не боюсь разбудить её, но хочу запомнить вкус её губ.

                   Ноябрь, 2016, Уандсворт.

Первым делом, приземлившись в Лондоне,  отправляюсь в Уандсворт, мне нужно повидать отца.

Вижу его лицо - улыбается мне, как и всегда, будто мы не в тюрьме, а на рождественской ярмарке. Делает вид, что всё хорошо, ведёт себя расслабленно и легко, но я знаю, через что он проходит, находясь здесь столько лет. Он сильно постарел с тех пор, как я видел его в последний раз.

- Ты очень странно выглядишь, Альби, - отец всматривается в моё лицо, прищурив глаза.

- Не получается выспаться, - отвечаю я, пряча свой взгляд.

Стараюсь говорить на отвлеченные темы, но понимаю, что кроме как дел, так или иначе связанных с Бриком, в моей жизни нет ничего.

Кроме Лотти.

Замолкаю, снова вспомнив о ней.

Смотрю на часы - должно быть, она уже в аэропорту, ожидает посадки на свой рейс.

- Расскажешь? - спрашивает отец, глядя на меня понимающим взглядом.

- О чём ты? - и как только ему удаётся видеть всё? Он словно читает мысли.

Набрав в грудь побольше воздуха, отец произносит:

- Я хочу, чтобы ты сбежал, Альби.

- Словно собака, поджав хвост? - прячу руки в карман руки.

Холод здесь, перемешиваясь с самыми жуткими эмоциями и страхами, особенно леденящий.

Оглядываюсь по сторонам - в какое бы время года я не приехал - здесь всегда ноябрь.

- Тебе осталось восемь месяцев, - говорю я, - Скоро всё закончится, тогда и подумаем обо всём. Вместе.

- Ты знаешь, что это не так, Альби, - отвечает он. Каждый раз срок увеличивается, ты и сам не веришь, что когда-нибудь, я выберусь на свободу.

- Может, ты перестанешь закатывать бунты каждый раз, когда до конца отсидки остаётся месяц, Папа?

Поворачиваю голову в его сторону, и видит Бог, стараюсь не повышать голос.

- Найдётся другая причина, сын, - хмыкает он в ответ.

- Он не выпустит тебя, так? - руки в карманах брюк сжимаются в кулаки,  - Я разберусь с этим, просто старайся держать себя в руках и не поддавайся на провокации.

- Единственный выход для тебя - это скрыться настолько далеко, чтобы никто не смог тебя найти, - продолжает он.

- Даже ты? - неужели он не понимает, что я не брошу его.

- Даже я, - улыбается он, - Брик дёргает тебя за ниточки, заставляя тебя делать всё это лишь потому, что ты связан со мной. Оставив меня, сохранишь себе жизнь, сделаешь её нормальной, без этого дерьма, - отец начинает злиться, и это не очень хороший знак.

Обычно своё зло он вымещает на ком-то, а не просто ударив кулаком в стену.

- Я справлюсь, - отвечаю я.

- Даже не знаю, в кого ты такой - в Лили или в меня, - отец закуривает сигарету, и я тоже чувствую сильное желание закурить.

Когда он вспоминает о маме, я обычно вспоминаю о Сэнди.

Но сейчас я думаю о Лотти, и только о ней.

Смотрю на часы - её самолёт уже должен катиться по взлётной полосе, набирая скорость.

- У тебя назначена встреча? Я задерживаю тебя? - спрашивает Вик.

- Нет, - я отрицательно мотаю головой.

- Я уже видел этот взгляд однажды, сын, - отец подходит ко мне близко, смотрит мне в глаза, словно пытается прочесть в них что-то.

- Вот дерьмо! - произносит он, - Неужели опять?

- Что? - я отворачиваюсь от него и направляюсь в сторону скамьи, установленной неподалёку от места, где мы стоим.

- Ты помнишь, чем это закончилось в прошлый раз? - кричит он мне вслед, догоняя, - Ты думаешь, он не сможет повторить это снова?

- Я не понимаю, о чём ты говоришь, - спокойно отвечаю я.

- Лили, Сэнди, - отец продолжает кричать на меня, словно на нашкодившего ребёнка.

Но я становлюсь как вкопанный и смотрю на него.

- Ты назвал имя матери?

- Лили, да, - ему становится тяжело дышать, горе, давящее на него столько лет, обрушивается на него полностью, словно кто-то подпилил последнюю ножку, на котором ещё держалась эта тяжесть.

- Вот чёрт, - это всё, что я могу сказать.

Я словно в вакууме, не слышу ни звука, не вижу ни шороха вокруг.

Конечно, я мог и раньше догадываться об этом, но не хотел признавать правду.

И сейчас, как никогда прежде, я готов скормить Брика его же собственным свиньям, и как никогда прежде, я не понимаю, что могу сделать дальше.