Монор, очутившись в лагере войск Императора изумлённо озирался по сторонам: он никогда ещё не видел армии больше похожей на караван торгашей, чем на саму себя. Единственное, что выдавало в собравшиеся толпе солдат - их отчеканенный шаг и армейская выправка, а ещё вбитая в их головы за долгие ходы привычка вставать в стойку смирно при виде Императора.

Командовала всем этим представлением девушка, совсем юная, но по всему виду привыкшая отдавать приказы.

Монор учтиво поклонился Мире, помня как вольно она обходилась с наставницей. Ринор вновь минуя всякие прелюдии, перешёл сразу к делу - юный жрец понял, что такова была привычка правителя, и потому, как бы сильно это не выводилось его из сосредоточения, с этим стоит смириться:

- Жрица мертва.

К удивлению Монора, Мира, которую он считал подругой Эктори, не выразила ни печали, ни сожаления, для неё эта информация была словно констатацией фактов, более того, она кажется ждала этих слов, потому что ответом её было:

- Значит и я могу идти.

Монор не успел догнать её, и выспросить что это значило - она исчезла, переступив за порог походного шатра.

Вскоре солдаты, облачившись в полное боевое снаряжение, выдвинулись в путь. Монор ехал в первых рядах, на уровне с Императором - Ринор сам этого потребовал. Юный жрец наконец сумел узнать места, по которым они ехали - до столицы оказалось всего полтора дня пути... Монор обратился к Ринору, недовольно хмурясь:

- Так твоя армия уже давно шествует по моей стране...

Ринор кивнул, самовольно улыбнувшись.

- Но ведь получается, что ты либо знал, чем всё кончится, либо собирался захватить город?

- Бери что-то между. Ар предупредила меня, однако она бы не позволила напасть на город.

- Но если милостивая богиня всё знала, то почему она не предотвратила этого? Почему не спасла всех тех невинных, что погибли став жертвой обстоятельств?

Ринор подмигнул спутнику:

- Ты ведь на самом деле задаёшься иными вопросами: Почему богиня не спасла отца? Почему заставила страдать мою дорогую Жрицу? - Хохотнув, Император дал ответ на поставленные вопросы: - Ей просто не нужно этого.

Монор поднял на непонятно почему весёлого правителя вопрошающий взгляд, поинтересовался:

- Что значит не нужно?

- Просто мы только игрушки в руках богини. Ну, знаешь ли, все девчонки играют в куклы, пеленают их, укладывают спать. А наша Ар, она немного другая, она заставляет своих кукол ненавидеть, сражаться, любить, поклоняться.

Монор взглянул на Ринора с отвращением:

- Хватит клеветать на богиню!

- Слушай, ты обещал помочь общаться с Ар, но мне этого не нужно. Я могу и сам поболтать с ней предложив чашечку чая или бокал выпивки.

- Святотатство! Неужели богиня согласилась терпеть кого-то вроде тебя, на престоле государства, возводимого в её честь?!

- Скажу более того, это именно она назначила меня на этот пост. Я ей удобен. Меня любит народ. Так давай же поможем в исполнении наших ролей, чтобы эта девчонка была довольна - она весьма забавная, да к тому же симпатичная.

- Как-то мало в твоих речах уважения, для того, кого благословила богиня.

Ринор отмахнулся:

- Это была сделка.

Монор, какое-то время помолчав, спросил с любопытством:

- Если уж говоришь, что видел богиню, то расскажи, как она выглядит, какой у неё голос, какие глаза?

Ринор в задумчивости ослабил хватку поводьев своей ездовой, но тут же поняв, что можно ответить, чтобы все остались довольны, чуть натянул их, проговорил, вновь поравнявшись с Монором:

- К тебе она явится с лицом так любимой тобой Жрицы, будь уверен.

- Эктори погибла ради того, чтобы жили мы, побольше уважения к ней!

- Она ещё вернётся, - ответил Ринор, заставляя свою ездовую чуть ускорить шаг, показывая, что их разговор окончен.

...

Вскоре Монор стал полноценным учеником верховного жреца в роргостском храме. Они часто ездили по святилищам в других городах, и юный жрец столь редко пересекался с самодовольным императором, что и вовсе позабыл о его неуважительных высказываниях в адрес богини.

Эктори часто являлась к нему во снах, подбадривая и давая советы как поступить, когда казалось что сил двигаться вперёд больше уже нет.

Мать Монора стала наместником императора в той половине бывших территорий Лирга, что находились за горами. Она была относительно молода - всего пятьдесят один ход, что едва составляло треть времени отведённого на жизнь оргостцам, - и притом довольно мудра и неплоха в политике. Ринор какое-то время даже подумывал взять её в жёны, ведь разница у них в возрасте была всего в тринадцать ходов, что пусть и не всегда приветствовалось, было вполне приемлемым. Однако бывшая королева наотрез отказалась принимать какие либо ухаживания императора, а он и не стал настаивать - территории всё равно уже принадлежали ему, а женщину он мог в случае чего просто заменить.

Монор несказанно обрадовался, когда Ринор оставил его мать в покое - для него стало делом принципа не позволить расчётливому правителю, заключающему сделки с богами, заполучить не только земли, но и его мать. Юный жрец всё удивлялся, как у его Жрицы могла быть тёплые отношения со столь неприятным господином...

За новым своим наставником Монор порой замечал привычки Жрицы, да и исчезал он примерно с той же периодичностью, что и его бывшая наставница, но юноша списывал всё это на свою печаль после потери. Была у роргостского жреца ещё одна странность: единственное что он читал, были мифы и сказки народа островов по нижним направлениям от их материка.

Примерно через сезон, к берегам Империи, к полуострову Оторванный, пристали ладьи жителей островов, под предводительством юноши с ядовито алыми волосами, в чьих жилах, как поговаривали, текла не голубая, а огненно синяя кровь. Ринор вызвал к себе роргостского жреца и воеводу.

Наставник Монора, вернувшись после разговора с императором поспешил собирать вещи и по его лицу юный жрец понял, что он очень доволен. Ближе к вечеру роргостский жрец похлопал ученика по плечу, приобняв на прощание, сообщил:

- Я научил тебя всему, чему успел. Если уж совсем потеряешь путь, можешь спросить совета у богини или обратиться к Оргосу.

Монор отстранился, уточнил непонимающе:

- Но ведь Оргос - имя нашего мира.

- Ты не сомневайся, просто приди в храм, да обратись к нему. Он поможет.

- Прошу, не говорите так, словно бы мы с Вами больше не увидимся.

Жриц немного наклонился, чтобы заглянуть Монору в глаза, ответил:

- Если на то будет воля богини. Быть может мне подобно нашей дорогой Жрице предстоит отдать жизнь за спасение мира.

- Она умерла не спасая нас, а просто став жертвой клеветы! - утерев рукавом мантии предательски выступившую слезу, возразил Монор.

- Однако это не слабо повлияло на судьбы мира.

Больше наставник Монору ничего не сказал, а через шесть акъ до нового верховного жреца дошла весть, что наставник его был убит, а жители островов заняли половину побережья. В тот день Монор в отчаянии заперся в отведённой ему комнате, отказавшись выполнять всякие поручения, прогнав даже посыльного от императора.

Тогда к нему пришла Эктори, именно такая, какой он помнил её, и была она из плоти и крови, мягкая и тёплая. Монор повис на шее наставницы, боясь, что она исчезнет, стоит только отпустить. Но Эктори не исчезала. Она уложила Монора в постель, позволив опустить голову ей на колени, заговорила, аккуратно перебирая тонкими изящными пальцами его бордовые кудри:

- Ты в последнее время слишком часто твердишь, что ни на что не способе, что слишком много лишений. Не нужно этого. Судьба не посылает нам испытаний, которые мы не сможем преодолеть. Я знаю, ты сильный, не просто же так тебе была дана эта роль, с которой больше никто иной не справится. Я верю в тебя, ведь я учила тебя, а значит ты сможешь пойти дальше меня, достичь большего. Я в тебя верю, поверь же ты в себя.

Проснулся Монор в уже опустевшей комнате, а выйдя услышал перешептывания служителей храма о том, что этой ночью приходило видение Жрицы.

Больше у Монора не осталось сомнений, он точно знал, чего от него хочет богиня, он будет тем, кто сможет наставить самонадеянного императора на истинный путь.

...

Отыскать императора Монору удалось не скорого. Оказалось, что с тех самых пор, как он послал за Жрецом, его никто не видел.

Ринор оказался в маленькой комнатке, на верхних этажах, единственным достоинством которой, была большая кровать, словно бы её обитатель посещал её только для того, чтобы с комфортом поспать. Он сидел на этой кровати, в задумчивости глядя на аккуратно разложенные перед ним безделушки.

Монор попытался аккуратно притворить за собой дверь, но та, словно насмехаясь над всеми его попытками двигаться как можно тише, противно заскрипела.

Ринор повернулся на звук, первые мгновения на Монора был обращён совершенно отсутствующих взгляд, который после всё же стал осмысленным, приветственно кивнув, правитель поднялся навстречу жрецу, не давая ничего сказать, повёл прочь.

Они оказались в помещении с огромным столом и растленной на нём картой всего Оргоса.

Монор с любопытством склонился над картой, очень скоро разыскав на ней Роргост, изображённый почти в самом центре, а вместе с ним и Лирг, бывший Лирг... Ринор опустился на стул, кивнул Монору, предлагая тоже располагаться, заговорил:

- Ар в последнее время не отвечает, не знаешь, куда запропастилась твоя богиня? Наставник ничего не говорил? Или может сама Эктори?

Монор вздрогнул, услышав имя той, кто всю ночь сторожил его сон, с некоторой неохотой ответил:

- Наставник советовал просить в случае чего совета у Ар или Оргоса...

Ринор как-то подозрительно ухмыльнулся, словно бы для него эти слова имели совсем иное значение, немного подался вперёд:

- Вот только они оба ушли из нашего мира, оставив нас разбираться с их сумасшедшей затеей.

Монор попытался найтись с ответом, но на ум ему ничего не пришло, потому единственное, что он смог промямлить было бессмысленной чепухой. Ринор всё продолжал:

- Сначала жрец погиб от рук дикарей с островов, потом военачальник сражаясь с алчущими наших земель соседями. Теперь ни тот, ни другой бессмертный мне не отвечает. Так что обращаюсь к тебе, сможешь переманить островитян на нашу сторону как это делала Эктори? Она ведь многому научила тебя, дала силы исцелять.

Монор кивнул, поняв о чём говорит Император. У него наконец появилась возможность заявить о себе, вписать своё имя дорогими чернилами на страницы истории, оставить за собой неизгладимый след в памяти жителей Новой империи и не только, а быть может и стать таким же почитаемым как Наставница.

...

Эктори, Зингера и Мира по сложившейся за три прошедших хода традиции в день, завершающий учебный ход, собрались в читальном зале библиотеки. Расселись они в молчании, словно ожидая, что вот-вот к ним присоединиться Сабирия, сама по себе как-то ставшая частью их компании. Своенравная, шумная, способная в одно мгновение вести себя подобно хорошо воспитанной аристократке, а в другое откусить от проходящего мимо бедолаги, она была истинным воплощением хаоса, но это было так привычно. Но упырицы больше не было с ними, не было и всюду таскавшейся за ней Нарт, исчезновения которой они заметили не сразу. Зато в этот раз к ним присоединилась Лалю.

Когда пятикурсница, приветственно кивнув им, опустилась за стол, троица переглянулась, на лицах у них читалась общая мысль, оставшаяся невысказанной: «Эта так же задержится с нами не на долго».

Эктори с интересом осмотрела руку старшекурсницы. Ария применила ту же технологию в упрощённом варианте, когда чинила Воина, вот только он смог взять под контроль приращённую конечность, у Лалю же она по прежнему болталась как бесполезный придаток, больше мешая, чем помогая в обыденных делах, хотя на вид была полностью неотличима от настоящей - такой же мягкой, нежной на ощупь и тёплой, даже ногти на ней росли.

Ария утешала себя тем, что если уж у воина вышло справиться с рукой, то значит не Эктори допустила ошибку, просто аристократка оказалась слишком слабовольной.

Эктори очень скоро забыла про Лалю, стоило ей только увидеть свои результаты. Мира, увидев самодовольную ухмылку на лице подруги, заглянула ей через плечо, вместо того, чтобы открыть рейтинг со своего планшета, поражённо ахнула:

- С твоими баллами можно уже выпускаться, когда успела? Ты же вместо занятий то на конференции с Суридом ездила, то на выставки с преподавателем языков, то своим фанатикам про самопожертвование рассказывала.

Улыбка Эктори расплылась ещё шире:

- Именно благодаря этому я и списала кучу баллов, просто нужно уметь договариваться.

Мира надула оранжевенькие губки:

- Ты чем-то похожа на мою сестру...

Зингера недовольно цокнула, отложив планшет в сторону:

- В следующем ходе я смогу тебя обогнать, готовься занять второе место.

- Не думаешь же ты, что я больше не буду посещать занятия? - Эктори подмигнула притворно недовольной подруге, хохотнув, когда глаз опять заклинил и пришлось вновь поднимать веко.

Проследив за этим движением, Зингера критически оглядела арию, проговорила неуверенно:

- А что у тебя с носом? Мне кажется или у него форма немного изменилась?

Мира тут же поддакнула, потянулась ощупать лицо Эктори, но та воскликнув, отстранилась, принялась сама себя ощупывать, отыскала зеркальце, пригляделась, опасаясь, что после того раза, когда военачальник Лирга сломал её переносицу, вернуть форму так и не получилось, но нос её был прежним, хотя и на веках в какой-то момент ресницы появились, отражение хищно оскалилось, потому Эктори поспешила перевернуть его.

Зингера подтолкнула Миру локтем, шепнув:

- Я ведь говорила, награда героя нашла. Сломали ей его.

Мира попытались доказать обратное, но Зингера не унималась, по итогу хранительнице элемента всё же удалось заставить Эктори рассказать произошедшее, после чего она уже не могла сдержать смеха.

Ария тоже постаралась похохотать над собственным нелепым промахом, но смешок получился настолько вымученным, что она не стала даже пытаться, благо хоть Мира не насмехалась, а смотрела сочувственно, раздумывая как бы поддержать.

За всей этой болтовнёй они не заметили, как увидев свои результаты побледнела Лирия. Ничего не говоря, не желая нарушать атмосферы странного содружества, чувствуя себя лишней, старшекурсница неслышно поднялась, пошла собирать вещи - комнату придётся освободить, больше она учиться не будет...