Дрожащими пальцами вставив рассыпающуюся на глазах фотографию обратно в зеркальную рамку, я судорожно перевел дыхание, отказываясь принимать происходящее. Сейчас самое главное вести себя, как ни в чем не бывало, тогда все само встанет на свои места. Напоследок окинув комнату в инди стиле быстрым взглядом, я покинул ее, попав в освещенный изящными светильниками коридор. Стройная фигура Офелии оказалась первым, что попалось мне на глаза.

— Нестор, наш дворецкий, грозил вернуться за мной, если через минуту я не спущусь во двор, — будничным тоном сообщила мне девушка. После того, что я обнаружил в ее комнате совсем недавно, эта симпатичная шатенка с глазами цвета лаванды предстала передо мной совершенно в другом свете.

— Так чего ты ждешь?! — возмутился я, поднимая брови. — Хочешь, чтобы тебя застали тут со мной?

— Ну, на самом деле, я хотела представить тебя родителям... — начала было Офелия, но после шока на моем лице, успокоила: — Шучу. Если не хочешь светиться перед всеми обитателями моего дома, остается лишь один выход наружу — через окно.

— И куда прикажешь идти потом? —с раздражением поинтересовался я. После ее безумного заявления, более подходящей реакцией была бы гневная тирада, но сейчас я решил сдержать свою взрывную натуру при себе. — Из операции меня благополучно слили, чем теперь мне заняться в вашем чертовом поместье?

— В кого ты такой доставучий, Коллинз? — усмехнулась Офелия, подойдя к белому окну на другом конце коридора и уверенно подняв его вверх худощавой рукой. — Лезь через него, наклон крыши позволит тебе приземлиться на землю без ушибов. Ну... почти.

— Я ввязался во все сам, мне и разгребать это дерьмо, —
пробормотал я, забираясь на небольшой диванчик, стоящий под широким окном, совершенно не беспокоясь, что на ткани может остаться грязь от кед.

Пригнувшись, я пролез через проем и оказался на круто изогнутом козырьке, откуда открывался вид на часть мэровского двора. За время, которое я провел с Офелией, на улице значительно потемнело, и стоило признать, что освещенная фонарями резиденция смотрелось просто бесподобно. Равновесие удавалось держать только благодаря крупной черепице, сейчас мое предпочтение удобной повседневной обуви дорогим туфлям сыграло мне на руку. Придерживаясь рукой за створку окна, я бросил взгляд внутрь дома и понял, что девушка еще не ушла.

— Увидимся позже. И, кстати, Рэй... — тут Офелия замешкалась, что, учитывая мое не самое удобное положение, было совсем некстати. — Похвальная работа. Всегда знала, что ты именно тот, на кого я могу понадеяться в этом деле. Граффити получились такими, как я и задумывала.

***
Приземление вышло менее болезненным, чем я предполагал. Густо разросшиеся кусты смягчили мой прыжок со второго этажа, и, надеюсь, никто из гостей не успел заметить оживление под одним из окон мэровского особняка. Отряхивая смокинг от листвы растения, я все еще переваривал слова, сказанные Офелией. Уже два факта доказывали то, что я так отчаянно отказывался признавать. Она не могла быть тем человеком, личность которого я пытался разгадать уже очень давно. Это же просто безумие!

Приведя себя в более менее человеческий облик, я направился к веренице столиков, растянувшихся почти по всей территории двора. Мотив музыкальной композиции стал немного другим, еще более энергичным, но любви к джазу Морстин не изменял. Вот она, самая гуща событий, происходящих в мире аристократов.

В воздухе витал аромат спиртного, явно высшего сорта, судя по брендовым этикеткам на многочисленных бутылках. Бомонд Утопии пьянел на глазах, отчего эти люди, многие из которых были разодеты в нелепые костюмы монстров, становились мне еще более омерзительны. Внезапно чья-то сильная рука оттащила меня в сторону.

— Где ты шлялся все это время? Выглядишь немного помятым, — Малькольм внимательно оглядел меня из-за круглых очков и негромко фыркнул, видимо недовольный моим внешним видом.

— У меня к тебе тот же вопрос, — сложив руки на груди, я уставился на старшего Макмиллана.

— Возник форс-мажор, и мне пришлось взять твою часть плана на себя, — объяснил Малькольм виноватым тоном. — Доступ к личным файлам Джеймса есть только у членов семьи. А я, по сути, им и являюсь, поэтому тебе бы было непросто проникнуть в его кабинет.

— Я уже смирился с тем, что приперся сюда, не сделав ничего полезного, — буркнул я, нервно поглядывая в сторону платформы с трибуной мэра. Пока она пустовала. - Просто скажи мне, что ты сделал все необходимое.

— Будь уверен, теперь у вашего приятеля Кайла есть полный доступ ко всем серверам, — заверил Малькольм и повел меня к одному из круглых столиков. — Присядь и выпей что-нибудь. Хочешь лимонада или может чего покрепче?

Договорить парню не удалось, потому что в следующую секунду джазовая музыка внезапно затихла, и взгляды всех гостей вечеринки направились в ту же сторону, что и мой. За деревянной трибуной появилась высокая фигура главы Фрайвилля. Я замер, так как Малькольм выбрал один из самых ближайших к платформе столиков, поэтому Джеймс Морстин предстал передо мной во всей красе.

На вид мужчине нельзя было дать больше сорока, темные волосы пребывали в легком беспорядке, немного впалые щеки покрывала едва заметная щетина, а белоснежный смокинг в сочетании с алым галстуком-бабочкой сидел на нем просто безукоризненно. Ни для кого не секрет, что мэру всегда была присуща своеобразная харизма, даже мне было сложно не согласиться с тем, что мужчина обладал таким важным для политики обаянием.

— Приветствую вас на этом праздничном вечере, дорогие друзья,
— бархатистым голосом отчеканил Морстин заранее подготовленную речь. Все звуки, включая звон столовых приборов и смешки молодежи, окончательно стихли.

Ежу понятно, что все присутствующие в поместье люди уважали этого человека и одновременно боялись его до дрожи в коленях. Какими бы гордыми и самоуверенными не казались аристократы Утопии, на чьих счетах в банке числились кругленькие суммы и под владением которых имелись огромные виллы, когда дело касалось Джеймса его Величества Морстина — все богачи готовы были встать перед ним на колени.

— Искренне надеюсь, что вы наслаждаетесь Хэллоуином, проведенным на территории моего открытого для гостей дома, — продолжил мэр, обнажая ряд белоснежных зубов.

Вены на его сильных руках, которые что есть силы сжимали боковые стороны высокой трибуны, вздулись настолько, что я мог запросто разглядеть их со своего места, хотя первые ряды столиков находились на приличном расстоянии от платформы. Конечно, можно было подумать, что мужчина просто волнуется давать речь перед столь большой публикой, но я-то знал - он просто показывает свою безграничную власть и могущество.

— С прошлого празднования Кануна дня всех Святых произошло много всего, случались как радостные, так и не очень события. Не буду ходить вокруг да около, приступим к действительно важному для всех нас разговору.

Осторожно оглянувшись по сторонам, дабы не привлечь к себе лишнего внимания, я обнаружил, что все взгляды по прежнему направлены на мэра, никто не смел вести себя неподобающим образом или отвлечься. Лишь пара, каким-то образом пробравшихся сюда журналистов, спешно вели записи у себя в блокнотах, боязливо посматривая в сторону вышибал. Страх и поклонение Морстину можно было буквально попробовать на вкус, настолько ощущаемыми они были.

Я мог лишь предположить, что он умело шантажирует бомондом Утопии, переманивая влиятельных персон на свою сторону и делая верными приспешниками. В нашем городе мэр — почти что президент, ведь ни о какой демократии и речи быть не может. Во Фрайвилле царит абсолютная монархия.

— Не так давно наш город подвергся терроризированию некой группировки, отличительной чертой которой являются маски зачинщика порохового заговора — Гая Фокса, — Морстин коснулся той темы, которой я боялся больше всего. На данный момент, само собой, она была самой острой и актуальной. — Стражи порядка ведут активное расследование по установлению личностей повстанцев, но данные мятежи начинают приобретать нешуточный оборот, что может пагубно отразиться на судьбе Фрайвилля. Я призван защищать этот город любой ценой, однако, если кто-то из жителей решит принять сторону бунтовщиков, этот выбор окажется для них очень печальным. Не сочтите это за угрозу или...

По идее проектор, висящий над нашими головами не должен был включаться до того момента, пока мэру не понадобится вывести что-то на белое полотно, стоящее за его спиной. Несмотря на это, теперь на нем алело огромное слово "mendax". Его вывел Кайл Марковиц, который сейчас преспокойно сидел за ноутбуком в собственной комнате, наверняка невероятно довольный своей работой. Латинский был очень распространен в Утопии, многих аристократов с раннего детства обучали этому языку, поэтому нет ничего удивительного в том, что большинство гостей поняли смысл данного слова.

— Лжец, — едва слышно прошептал я, сделав вид максимального замешательства и удивления, чтобы не выделяться из толпы, которая сейчас испытывала именно эти эмоции.

— Твою мать, Патрик, что за чертовщину ты вывел на экран?! — донеслись до меня ругательства Морстина, наезжающего на молодого паренька, отвечающего за техническую поддержку в его доме.

— Сэр, я не могу получить доступ к устройству! Похоже, оно контролируется кем-то другим, — начал было лепетать парнишка, однако мэр грубо его прервал, уверенным шагом вернувшись за свою трибуну.

— Произошло какое-то недоразумение, дорогие друзья, — бодрым тоном объяснил мужчина, лучезарно улыбаясь. М-да уж, жизнь приучила его к публичным конфузам, посмотрим, как он выкрутится на этот раз. — Лучше просто забыть об этом и продолжить наш разговор. Итак, повстанцы будут немедленно пойманы, после чего их ждет...

В следующее мгновение громадное "mendax", все это время гордо красующееся за спиной главы Фрайвилля исчезло, и "лжец" сменился кое-чем другим еще более устрашающим.

"Тебе уготовлен отдельный котел в аду, Джеймс Морстин. Пора раскрыть глаза этим преклоняющимся и боготворящим тебя мешкам с деньгами. Мало кому из них известно, каково приходится бродягам и отбросам общества, живущим в трущобах нашего города, верно?".

— Звучит немного наигранно, но ведь именно к такому стилю речи привыкли люди твоей касты, так? — шепотом спросил я, глядя на серьезное выражение лица Малькольма. Блондин лишь сухо кивнул мне, выискивая кого-то своим пристальным взглядом.

Тем временем Кайл продолжал выполнять свою часть плана, и без каких-либо трудностей выводил на экран крупные буквы так, чтобы их было отчетливо видно с любого места. Морстин оставил попытки привлечь к себе внимание гостей, более того он и сам присоединился к прочтению адресованных ему же фраз.

"Знают ли они про те ужасы, которые творятся в болотистых местностях Фрайвилля, там, где люди живут за чертой бедности и порой не едят неделями? Твои вооруженные с ног до головы офицеры стоят возле границ, не выпуская никого за пределы этого города, ставшего для многих своего рода тюрьмой. Хладнокровные аристократы, прошлое которых зачастую связано с преступностью, как, в общем-то, и Ваше, господин мэр, сравнивают нас — простых смертных с землей".

На этом размер белого экрана заканчивался, поэтому Марковиц стер уже введенный текст и вывел то, чего я так долго ждал. Вот она, главная причина ненависти многих мятежников. Кайл с Джеем уже давно навели справки об одном из уголовных дел, заведенных на мэра несколько лет назад.

"Именно ты забрал жизни тех молодых ребят. Не будем переходить на личности, но ты-то точно знаешь, о ком идет речь. Что тобой двигало? Месть, жажда отыграться на детишках твоих заклятых врагов или простая зависть? Их могилы будут..."

Внезапно ровные строки угольно-черных букв прервались, так как кто-то сорвал белоснежное полотно, яростно опрокинув его на траву. Лучу проектора это, конечно, не помешало, текст продолжал слабо высвечиваться на стволе высокого дерева, стоящего позади.

Человеком, чьи нервы не выдержали всех этих разоблачений, открытых именитым гостям поместья, оказался Адриан Джéкпот — заместитель мэра. Рослый мужчина с редкими русыми волосами всегда был намного вспыльчивее и безжалостнее самого Морстина, потому что тот не хотел марать руки о грязную работу, вроде личных разборок с восставшими, а не просто на словах.

Правая рука главы Фрайвилля что-то сообщал своим телохранителям, когда из огромных тыкв, украшающих газон мэровского двора, вдруг пошел густой дым насыщенно-оранжевого цвета. Какого черта?! Сегодняшний день должен был пройти без каких-либо бунтов или мятежей... Тут толпа аристократов, рассевшихся за столиками, уже не стала молчать, словно запуганное стадо баранов. Напротив, люди вскочили со своих мест, несколько дам пронзительно вскрикнули.

— Это снова те дьяволы в жутких масках! — завопила пожилая богачка, прижимая к себе свою маленькую собачку. За ней последовала еще парочка истеричных заявлений.

— Всем успокоиться! — приказал Джеймс Морстин ледяным тоном, отчего я невольно вздрогнул. — Должно быть, это чья-то глупая шутка. Прекратите панику, мы со всем разберемся.

Не тут-то было, теперь эти самые тыквы начали звонко лопаться одна за другой, словно кто-то жал на кнопку пульта. Несколько пахучих ошметков долетело и до меня, образуя на смокинге влажные пятна. Малькольм взял в руки один из кусочков и поднес его к носу.

— Бензин вперемешку с порохом, — заключил он, внимательно разглядывая внутреннюю часть овоща. — Кто-то установил внутри тыкв дымовые шашки, а затем поджег...

— Пригнись! — предупредил я Макмиллана, и в следующую секунду оранжевый овощ, стоящий на нашем столике, разлетелся в разные стороны.

— Дело приобретает серьезный оборот, найди моих родных и укройся в доме, Рэй, — посоветовал блондин, с подозрением глянув на живую изгородь, за которой начинался безграничный океан.

Густой плющ, обвивающий железную решетку, внезапно зашевелился, и виной тому был вовсе не ветер. На вершине высокого забора появилось несколько фигур, которые ловко через него перепрыгнули и оказались на территории главы Фрайвилля.

Лица вломившихся скрывали маски, похожие на противогазы или что-то вроде того. Несколько слоев рваной одежды делали тела визуально больше, но, судя по легкой походке и энергичным движениям, вряд ли эти ребята были старше меня самого. Они шагали чуть ли не вприпрыжку, многие даже не успели их заметить, так как внимание отвлекали продолжающие лопаться тыквы. В руке одного из ребят мелькнуло что-то блестящее. Нож...

Особо не церемонясь, человек в противогазе резанул первого попавшегося богача, вызвав у того дикий вопль. Ворвавшиеся на вечеринку "гости" уверенно прокладывали себе дорогу вперед, хладнокровно убирая со своего пути любые преграды. Полицейские, одетые сейчас в хэллоуинские костюмы, стреляли им в спины, но непременно промахивались, боясь попасть в кого-то из гостей мэра. Теперь я понял, что являлось мотивом данного внепланового бунта. Это было покушение на жизнь Джеймса Морстина.