- Итак, - перегородили мне дорогу примерно на середине лестницы. За плечом мужа было видно, как спешно Минсок сворачивает обратно всю шайтан – машину. В глазах помощника доктора стояло ангельское терпение. И немного любви к деньгам.
- Что вы хотели? – осведомилась я, переводя взгляд на красавца мужа. Душа пела. И даже аккомпанировала себе на гармошке. Нет, ну надо же! На ровном месте – гениальная идея!
- Вы не хотите со мной отужинать? – вежливо спросил муж, а я улыбнулась, обойдя его.
- Не пойду! – заметила я, усмехаясь и поведя плечом.
- Это что значит? – нахмурился герцог, которого я обошла по «эротишной дуге».
- А то! – закусила я губу. Ну, теперь меня ждёт милое уютное семейное счастье и маленький процветающий бизнес.

- Оставьте её, - вздохнул доктор, который уже собирался откланяться. – Подуется пару дней, а потом успокоится. Так все женщины делают!

Ну не пару! А денёк! Для профилактики! Будет знать, как супруге не верить! Зато, я надеюсь, поводы для ревности у нас закончатся! А вот денежки попросить я подумаю. Они завтра утром мне очень пригодятся!

- Но вы могли бы дать мне немного денег? – заметила я, вздыхая. – Так сказать, компенсацию мне и моей девственности.
- А зачем вам деньги? – сменил тон герцог.
- Хотела бы кое-что купить, - уклончиво ответила я, глядя на широкую грудь мужа. Эта дикая, животная ревность почему-то доставляла мне такое немыслимое удовольствие. Казалось, он меня сейчас схватит и страстно растерзает... А где-то на улице хлюпает талым снегом весна!
- Скажите что, я вам куплю, - произнёс муж. Или в этом мире при виде монеток и фантиков приличные девушки падают в обморок, или я чего-то не понимаю!
- А, значит так, да? – подняла я брови.
- Юной леди не пристало держать в руках деньги! Особенно замужней! Иначе это прямое оскорбление мужу! – твёрдо произнёс в ответ герцог. – Итак, что вам нужно!
- Хм... Новое платье, - заметила я, глядя на своё единственное платье, выделенное мне в нашем фиктивном браке. – Туфли, украшения... А что нужно для горячо любимой жены? И, конечно же, ваши извинения! За необоснованные подозрения!

Если дело пойдёт так и дальше, брак перестанет быть фиктивным прямо здесь, на лестнице.

- И вообще, я на вас смертельно обиделась! – сообщила я от греха подальше, понимая, что мне нужно время для воплощения своего гениального замысла. А раз деньги не дают, то придётся полагаться на себя. – Можете, не подходить ко мне ближайшие несколько дней!

Я вывернулась змеёй из его объятий и гордым шагом направилась в свою комнату. Щёки горели, идея внутри меня уже искала мешки для денег, которые скоро будут у меня!

«Деньги, деньги!», - загребали мои жадненькие ручки.

- Типография! – написала я на листочке. Только вот где деньги брать? Ладно, пороемся в хламе! Может, там что-то найдётся!

С этими мыслями я уснула.

Утром никто не бежал ко мне с извинениями, поэтому я решила не терять время даром. Если что я смертельно обижена ещё на несколько дней. Придёт, поцелует дверь и уйдёт!

Я сама оделась в считанные минуты, проглотив завтрак, как голодный удав, а потом слетела по лестнице.

Весна таяла старым снегом, скользила дорожками, набухала первыми почками. Где-то среди лысой щётки веток звонко щебетали птички, а высокое голубое небо давало надежду, что грязь всё-таки не бесконечная.

- Ну, была, ни была! – взвесила я в руке ожерелье. Если всё будет хорошо, я выкуплю его уже вечером! И никто ничего не узнает!

Дверь ростовщика скрипнула, а я вошла, стуча ногами по деревянному полу.

- Чем я могу вам помочь? – спросил знакомый дядька. Он смерил меня взглядом. – Вы та вдовушка с последним обручальным колечком? Что на этот раз? Если хотите его выкупить, я его уже продал! Срок вышел! Я очень щепетильно отношусь и к срокам, и деньгам! Это – моя деловая репутация!
- О, нет! Я не за этим! Я тут недавно перебирала наши с мужем вещи. Так вот, это подарок любовника! - задушевно начала я, высыпая на стол ожерелье. – Деньги нужны до вечера!
- Ну ладно, - проскрипел ростовщик, беря какое-то стеклышко и изучая камни.
- Я выкуплю его! – предупредила я, видя, как ростовщик отсчитывает деньги. Он отнёс ожерелье и положил на витрину с табличкой: «На выкуп!».

Пересчитав деньги, я подбросила мешок и вышла на улицу.

- Погнали! Целкус две тысячи! – усмехнулась я, направляясь в сторону своей лавки. Мантикора в засаде пугала так, что я решила от греха подальше убрать её. Не ровен час, я заикой останусь. Но это потом!

В кладовке, которая была битком забита всяким старьём, я увидела силуэт шкафа.

- Отлично! – потёрла я руки, разгребая завалы и вытаскивая весь мусор.

Шкаф, который я толкала спиной, дополз до середины коридора.

- Отлично! – снова потёрла я руки. Из шкафа вылетели все полки, а внутри поселился приличный стул.

Отряхнув руки и совесть от возможных угрызений, я принялась за работу. Старенький молоток оказался весьма кстати. Воспоминания о трудовике придавали сил. Я заколачивала гвозди, как его голову.

Несколько раз я бегала по магазинам. То закупаясь гвоздями, то верёвками, которые старательно пропитывались светящимися красками. Гремя пузырьками, я бежала из лавки зельевара, вспоминая пропорцию для дивного свечения!

В трудах и матах прошло часа четыре, и вот, шатаясь от усталости, я отошла и полюбовалась своим детищем!

- Целкус – две тысячи! Портативная модель! - выдохнула я, едва не выронив молоток из уставших пальцев. Всё выглядело более, чем солидно! Я бы даже сказала очень мудрёно!

Я поставила себе задачу перепутать верёвки так, чтобы даже самый наблюдательный и дотошный не нашёл концов. И с задачей я справилась на ура!

Нужно было собрать нечто такое, от чего гуманитарию станет плохо, а математик умрёт на пороге.

С пяти шагов моё детище могло сойти за машину времени, кабинку для казни и передвижную пыточную!

Шестерёнки, прибитые друг к другу намертво, с трудом вращались исключительно при помощи ручки, и напоминали огромную шарманку - галёру.

Постаралась я на славу!

- Теперь в типографию! – выдохнула я. – Город должен знать о том, какой прорыв был совершён в науке три минуты назад!

Быстрым шагом я вышла на улицу и стала искать типографию. Нашла я её быстро. В ней был выключен свет, и висела табличка: «Перерыв пять минут».

Прождав пять минут, я, сгорая от нетерпения, решила вернуться попозже. Сидя в своём кабинете, я писала красивым почерком: «Девственница». Иногда ошибаясь в пользу «Лиственницы». Лиственница стала попадаться чаще, рука стала болеть безбожно, и я поняла, что всё! Хватит!

Я представляла, скольким счастливым девушкам не придётся заниматься дайвингом из-за осуждения общества.

Таинственный ящик с результатами прятался на самом верху шкафа. Стоило дёрнуть верёвочку, как свёрнутая бумажка после нескольких вспышек магии падала в мыльницу.

- Чудесненько! – обрадовалась я, решив ещё раз навестить типографию

«Перерыв на обед!» - красовалась табличка, а я понимала, что такими темпами город не узнает о новинке.

Магический мелок, предназначенный отпугивать тараканов, теперь приманивал посетителей! Он скрёбся по витрине, создавая непередаваемый эффект неона! Магическая реклама, которую я заказала у доброго волшебника по очень кусачим и злым ценам, рассыпалась волшебным салютом над всем городом, заставляя прохожих задирать головы и ахать.

- Внимание – внимание, - рассыпались буквы в воздухе. - Проверка девственности! Двадцать астралей с девушки! Хотите знать, не врёт ли ваша дочь! Честна ли с вами будущая жена? Столичное изобретение! Патент! Только в столице и у нас!

Я терпеливо ждала, когда весёлый голос расскажет о новой услуге. Мой взгляд был прикован к двери. Ну! Я жду... Только не говорите мне, что это не сработало!

Дверь оставалась безмолвной уже десять минут.

- Ну, всё, - опустила я плечи. Ничто их не пронимает! Ладно, может, подумать над украшением витрины?

Стоило мне открыть дверь, как я увидела огромную толпу.

- Ыыыы! – ревела какая-то девица, рядом с которой стоял суровый и усатый отец. – Я боюсь!

Не может быть! Они пришли!

Через полчаса, та самая нервная девица вышла из кабинки, покачиваясь, а удивлённый и счастливый отец раскрыл бумажку: «Девственница».

Никогда не думала, что в городе столько ревнивых женихов! Надо будет расширить функционал до «изменяла или не изменяла!».

- Куда суёте! – командовала я, понимая, что людей ни в коем случае нельзя пускать к инновациям! – Мужчина, а ну вытащите то, что вы собрались засунуть! Что значит, проверяете? Не надо ничего проверять! Всё уже до вас проверено! Половину женщины тоже не надо засовывать! Туда должна засовываться целая девушка! Что значит, сначала верхнюю, а потом нижнюю проверить? Ну, если так, то за отдельную плату!

Коробочка, выделенная для денег, оказалась мала. А очередь всё не заканчивалась. Я уж начала переживать, а достаточно ли бумажек с результатами.

- Благодарю! – произнёс джентльмен, ведя под руку бледную невесту, а я выглянула и увидела на улице приличный экипаж.

- Лиственница – это девственница в квадрате! – убеждала я, проглядев одну бракованную бумажку, и стараясь выпроводит её обладателя побыстрее на улицу.

Ближе к вечеру очередь весьма поредела.

- Благодарю! А во сколько вы открываетесь завтра? – спросил солидный господин, рядом с которым стояли две девушки, видимо, дочери. – Я знаю этих прохвосток! Им спуску не давай!

Несколько раз я делала перерыв и выгоняла всех на улицу, чтобы засыпать бумажки вверх.

И вот теперь очередь бронировалась на завтра, а я поняла! Я победила! Впервые в жизни у меня появились настоящие клиенты. Одна дама изволила узнать, а принимаю я роды или нет? Она привела старшую дочку, а сама вздыхала над своим животиком.

Время было позднее, я сидела и обалдевала от количества денег! Словно золотая тучка прохудилась на мою бессовестную и отчаянную голову! Завтра уже будут новые кресла, ковры, пациенты... А сегодня ночью я рассчитываю получить свои извинения от пылкого и темпераментного ревнивца.

Я постучалась в лавку ростовщика, открыла двери под мелодичный звон колокольчика и вошла внутрь.

- Так, выкупаю обратно! Как и обещала! – вздохнула я, высыпая деньги на прилавок. Старик вышел из подсобки, сгрёб деньги, полез на витрину.

Он что-то шарился, хмурился. Заминка мне не понравилась!

- Одну минутку! Я, наверное, его отложил! – успокоил меня ростовщик, шоркая в сторону каких-то ячеек. Он рыскал то в одной то в другой, засовывая в каждую свой длинный нос.

- Где ожерелье? – с небольшим нажимом спросила я, пробегая взглядом по витринам.
- Эм... Сейчас у сына спрошу! – пообещал ростовщик. – Я его сегодня за главного оставлял! Мне нужно было удалиться!

Из подсобки вынырнул паренёк.

– Отвечай! Где ожерелье!

После упорного: «Я не знаю!» и недолгой перепалки, сопровождаемой воспитательными затрещинами: «Я тебе покажу! У нашей семьи была безупречная репутация! Да кто после такого нам деньги доверит!»

- Я... я его продал! – пискнул паренёк, вжимая голову в плечи. – За большие деньги!
- Как?! – дёрнулись мы с ростовщиком.
- А вот так! – ревел парень. – Пришёл человек, увидев ожерелье и сразу ткнул в него... Он сказал, что заплатит любые деньги, если я его отдам... И, сделаю вид, что ничего не знаю... Он обещал доплатить, если я ничего не скажу...
- Простите, - обескураженно произнёс ростовщик, обращаясь ко мне. – Я готов компенсировать его стоимость...
- Мне стоимость не нужна! – произнесла я. – Мне нужно моё ожерелье!
- Ну, ничего не могу поделать, - развёл руками ростовщик. – Мне очень жаль. Такое у нас в первый раз! Быть может, вам удастся найти покупателя, и договорится с ним? А ну, говори, как он выглядел!
- Эм... Невысокий.... В чёрном.... – заикался предприимчивый паренёк. – И мне показалось, что это... Женщина...

Женщина?!