Получается, эта страстная ночь, когда тебя яростно атаковала неземная кошачья любовь, валандая по всей комнате твою полубесчувственную тушку, была проспонсирована добрыми и заботливыми слугами?

- Спасибо, - кисло процедила я, убеждая себя в том, что человек не виноват. Он желал нам добра! И это делал от чистого сердца! Из лучших побуждений! – Но больше так не делайте, хорошо?
- Это ещё почему? – удивлённо спросила Розэ. – Мне показалось, что вам вчера было хорошо!

Мне? Хорошо?

- Просто не делай! – попросила я. Где-то за окном тихонько трусило снежком, а в городе меня ждали важные дела.

Я всегда была уверена, что есть домашние дела. А есть дикие. Так вот у меня накопилось много диких дел, поэтому замок придётся временно покинуть! Надеюсь, дикий и необузданный супруг будет спать минимум до вечера.

- Вы куда?! – встревоженно спросила Розэ. И тут же коварно улыбнулась. – Или вы обратно к хозяину?

Нет, конечно, можно было пожелать хозяину доброе утро. Но мы это делать не будем. Мы ссым.

- Я в город. По делам, - отмахнулась я, беря списочек, что нужно забрать и сделать.
- А я думала, как вы с хозяином помиритесь, так больше убегать не будете, - обиделась Розэ, доставая мой единственный плащ. Она красноречиво вздохнула, но на меня это не подействовало.

Я собралась быстро. Взяв остатки денег, и завернув парочку тёплых булочек, которыми меня осчастливили на завтрак, я вышла из замка.

Погода была расчудесная! В воздухе пахло весной, а небо казалось высоким и прозрачным. Резво сбежав вниз, я вошла в открытые городские врата.

- Маска! – направилась я к портнихе. Стоило колокольчику прозвенеть, как портниха оторвала голову от шитья. Сейчас она шила какое-то платье, похожее на бархатную штору.

- О, всё готово! – встрепенулась она, полезая куда-то под столик. – Ваши маски!

На столике лежали три карнавальные маски. Эдакие гламурные намордники. Одна была с перьями в обе стороны и стразами, вторая была бархатной и обшита загадочным и таинственным кружевом. Третья маска была золотой с розами в районе ушей.

- Это что? – спросила я, глядя на то, в чём мне предстоит принимать пациентов.
- Маски! Всё в лучшем виде! – удивилась портниха.

Я сгребла маски и направилась в сторону кузнеца. Красавец-кузнец был явно знаком со всем женским населением. Но однозначно не помнил, с кем спал, а с кем только собирался. Поэтому он смотрел на меня сначала с подозрением. Уж больно озадаченный был у меня вид. Грозящий, так сказать, неприятностями.

- А! – обрадовался он, доставая инструменты. На лице его было видно: «Так бы и сказала, что за заказом!». Инструменты напоминали экспонаты из пыточной. Вид у них был очень противозачаточный. Глядя на них, хотелось взять обет безбрачия и нести его сквозь все жизненные соблазны в сторону целомудренной старости.

- Я просила поизящней, - заметила я, сама пугаясь того, чем предстоит работать. – Я всё-таки женский доктор! Девушки любят покрасивей!

Хотелось поругаться, как следует, но нельзя ругаться с главным поставщиком клиенток!

- Я завитушки сделал! – обиделся красавец – кузнец, показывая несколько завитков, издали напоминающих кладбищенскую оградку.

Вздохнув, я взяла инструменты и направилась дальше. Я зашла поругаться по поводу оборотного зелья, на что мне ответили с удивлением, что такого быть не может! На что я возразила, что может!

- Так это вы купались! – возмутился алхимик, показывая затёртую табличку с правилами. – Купаться запрещено!

Вот так получилось, что я ещё и виноватой оказалась!

- И вот что мне с этим делать?! – захныкала я, глядя на маски и инструменты. – Нет, ну неужели нельзя сделать нормально?

На столике в моём офисе лежал кошелёк, в котором почти ничего не осталось. Выглядел он, как дохлая мышь, вывернутая наизнанку.

Время шло, люди проходили мимо, поглядывая на вывеску. Никто не отваживался даже зайти и полюбопытствовать, а что это такое открылось?

- Нет, ну так не бывает! – сокрушалась я, глядя на свои руки, а потом на себя в зеркало. – Может, я что-то делаю неправильно? А?

Хотелось плакать от бессилия. А что я хотела?! Это что за карнавальный костюм? Кто пойдёт к такому врачу? Я бы, например, ни за что не пошла!

От злости, я пнула стульчик, вспомнила доктора Тэяна и повитуху. Никто не придёт! Зато какая чудесная была идея... Всё, пора закругляться...

Только я собралась содрать с лица маску с кружевом, как в дверь неожиданно постучали.

- Тук-тук!

Я не поверила своим ушам. Неужели? Осторожно, скорее не веря в голоса за дверью, я открыла её, видя солидного очень симпатичного горожанина и его супругу. Супруга выглядела достаточно молодо. По кроткому взгляду было понятно, что, такие как она и сердце из груди вырвут, если нужно. И в сметане потушат.

- Здесь, я слышал, доктор принимает женский! Приезжий! – произнёс мужик, проходя внутрь. Сердце внутри подскочило, не веря тому, что я слышу. Вот они! Первые клиенты!
- О, да, - с улыбкой ответила я, понимая, что кто-то дал наводку. Может, кузнец? Или портниха? Или вывеску увидали?
- Понимаете, моя жена – фригидная! И с этим нужно что-то делать! – припечатал клиент прямо с порога. - Мы уже лечились у доктора Тэяна! Но всё тщетно!
- Проходите, - пригласила я, сбрызгивая духами инструменты и пряча их в ящик. Не хватало, чтобы вид инструментов спугнул первых клиентов.
- На что жалуемся? – спросила я, видя, как кроткая супруга присаживается на стульчик рядом с мужем.
- Моя жена – фригидна, - вздохнул клиент, покосившись на супругу с укором. – Как только дело доходит до постели, она вдруг начинает кашлять, отворачиваться, рыдать!

Я посмотрела на даму, которая покраснела ещё сильней.

- Я обнимаю её, а она орёт, как резанная, вырывается... - продолжал недовольный супруг. – Визжит! Просто бешенной становится!
- Позвольте, я осмотрю даму, - заметила я, предлагая мужчине покинуть приёмный покой и посидеть в коридоре.

Осторожно шурша платьем и чепцом, бедняжка стала раздеваться, не произнося ни слова. Она присела на кушетку, пока я поливала руки духами. Запах духов расползался по всей больнице.

После осмотра на предмет «болит – не болит», я выяснила, что дама предположительно здорова.

Загадка чужой супружеской жизни начинала нежно щекотать нервишки.