У меня в книге засушены цветы,
у меня вещи еще пахнут югом,
в ушах еще - шептание листвы,
а Опьянение почти что стало лучшим другом.

И вот в руке фужер, -
как пафосно! -
пластмассовый.
В нем, правда, не игристое,
а хмель и солод.

И ты какой-то больно преукрашенный,
и каждый еще слишком молод, чтобы...

Чтобы смотреть на все как-то иначе,
поступать, как взрослые,
почти что правильно.
И уже не хочется заглядываться дальше,
потому что оказаться может не рентабельным
наше с тобою предприятие.

А там, ты прав, травы свежее,
там все как будто натуральнее.
Дни - теплее, ночи - холоднее...

Да не знаю я.

Средь этой губительной естественности
хочу отправиться в утиль,
в переработку.

Иль на Пахру - глушить с пичугой спирт,
а может еще с кем-то - водку.

Ведь ты там свой, почти что мирт,
а у меня
хоть удобряй, хоть нет - гниение.
И кажется вокруг за это все меня корит,
и тщетно умоляю о прощении.

Я ненадолго притворилась не игрушечной, а настоящей,
мне до сих пор спокойствие воды, резкость камней снятся.
И не хочется заглядываться в будущее, дальше...

Надеюсь, нашим акциям хоть на чуть-чуть получится подняться.

30 июля 2015 г.