Больно. Тяжело дышать. В груди спазмы. Слышу, как надрываются легкие.
Открываю глаза. Светло как в раю. Белый цвет стен давит на мозг.
Мрачные взгляды родителей пробуждают страх.
- Привет, – шепчу я. Во рту точно Сахара, перед глазами млечный путь, голова раскалывается, как кокосовый орех.
- Эй, смотрите, кто проснулся, - улыбается отец.
Он плакал? Мешки под глазами, осунувшееся лицо, щетина.
- Мы так волновались, - дрожащий голос мамы, который излучает серость, уныние или обреченность.
- Ну, как ты? – спрашивает папа.
- Хреново...
Пытаюсь вспомнить, что произошло.
День Рождения Троя. Я обещал сходить с ним на «Американские горки». Помню, переходили вместе дорогу, было жарко... и все.
- Трой, - ищу его глазами.
Брат с опаской подходит ближе, нижняя губа дрожит от страха и надвигающихся слез.
- Эй, мужик, ну ты чего? – пытаюсь улыбнуться.
- У тебя кровь из носа полилась, - мямлит он. – А потом ты упал...
Мозолю их взглядом.
- Он очень перепугался, - объясняет мама.
- А что случилось-то?
Сосредоточенная тишина.
Слабость. Внутри меня нехилая слабость, тяжело пальцем пошевельнуть.
Отец кивает маме, и она, взяв брата на руки, выходит из палаты.
- Пап, - зову я. – Что произошло?
Как необычно наблюдать за своим стариком. Никогда не вглядывался в черты его лица. У него, оказывается, так много морщин! Некоторые глубокие, на лбу, другие едва заметные в уголках глаз.
- Сын.
А сейчас его лицо выражает столько эмоций, будто внутри идет борьба с самим собой, он подбирает правильное слово, строит предложение. Кажется, седины стало еще больше, чем было три минуты назад.
У папы красивая рука, ладонь внушает уверенность. Ладонь. Внушает?
- ... все будет хорошо, - едва слышно говорит он.
В отце меня всегда поражало его спокойствие. Чтобы в жизни не произошло он, каким-то чудом, умел сохранять хладнокровие.
Но не в этот раз...