На шумную Валенсию опускался вечерний мрак, улицы заполнялись толпой молодежи, идущей в пляжные клубы или просто гуляющими вдоль огромной прибрежной променады, усеянной высокими пальмами. На пляже играли в волейбол, рестораны заполнялись людьми, туристы покупали сувениры в палатках. За всем этим спокойным фасадом пряталась не спокойная жизнь двоих людей, которые сидели на песке, ожидая, когда мрак накроет их полностью.

— Я никогда не думала, что все зайдет так далеко, — сказала Ева, нарушая идеальную тишину между ними. — В какой момент это случилось?

— Никто не знал, что так будет.

— Мы же можем контролировать свои жизни!

— Но не чувства, — возразил Маркос, наконец посмотрев на сидящую рядом милую молодую девушку.

Слишком молодую.

Она тяжело вздохнула и уложила подбородок на острые коленки. Обняла руками ноги, поежившись от неловкости, повисшей в воздухе.

— Мама всегда говорила смотреть на отношения трезвой головой.

— Твоя мама выросла на страхах, волнениях и беспокойствах. Но ты же прекрасно понимаешь, что происходило на самом деле. Она была той, кто не смотрела на отношения трезво. Элина просто жила, как и живешь сейчас ты.

Ева хмыкнула.

— Конечно, знаю. Ее тоже захлестнули чувства и теперь я сижу здесь, рядом с тобой и думаю, как не сойти с ума. А, может, я уже сошла... скорее всего да.

Маркос протянул ей руку и, Ева, недолго думая, прикоснулась к ней. Уже родное тепло растеклось по венам. Она посмотрела на Маркоса с прищуром. Перед ней сидел самый родной человек, роднее даже отца, человек, который когда-то его вовсе заменил для молодой девушки. Маркос... Ева ощутила, как вокруг глаз скопились слезы и она прикусила губу, чтобы не расплакаться, как ребенок.

Он и так видел достаточно ее слез за восемнадцать лет жизни.

— Я сошел с ума с тобой, полностью наплевав на все. Да, все непонятно, все странно, но как может быть иначе в наших жизнях? Никак. Такова реальность, которую мы выбрали с тобой тогда, полгода назад. Мы добровольно пошли на это, моя милая.

— Но ведь все это неправильно... мы с тобой... все зашло слишком далеко.

По щеке Евы все же скатилась та одинокая слеза, которую она держала изо всех сил. Чувства предали ее. Маркос внезапно просто отпустил руку девушки и положил на щеки, обхватывая ладонями. Она смотрела ему в глаза. Карие. Родные.

— Я не могу жить без тебя, Ева, — сказал решительно Маркос. — Но если тебе страшно... я пойму.

Она отрицательно замотала головой, уже буквально задыхаясь от слез.

— Мне не страшно, просто непонятно, как жить дальше. Та квартира, которую ты арендовал нам, то будущее, которое построил для меня... Оно будто невозможно. Реальность сжирает по кусочку наши планы.

— Так пошли в жопу эту реальность. Посмотри на свою бабушку, маму, на их истории любви. Они невероятны так же, как и наша. Думаешь, они не боялись, когда сталкивались с таким? Я помню, как твоя мама была в ужасе, когда все перевернулось и их сладкая идиллия на Ибице превратилась в кошмар. Но все со временем наладилось. Ева, все уже хорошо.

Ева потянулась к его лицу. Прикоснулась пальцами к коже и Маркос отпустил щеки девушки, давая ей свободу действий и Ева, приблизившись, коснулась губами его губ.

Она не знала, как сделать этот выбор, как отказаться от человека, который был с ней рядом с самого рождения. Который знал все. Даже больше, чем все. Он единственный знал о прошлом ее семьи, принимал его полностью и понимал каждую ее эмоцию даже лучше собственной матери. Но разве это все, что создали они, имело будущее?

— Мне кажется, ничего не выйдет, Маркос, — прошептала Ева, отстранившись от мужчины.