Создавалось под: Wolf Colony — The Otherside

Память понемногу возвращается ко мне, когда я встаю под прохладный душ. Капли бьют мне по лицу, подобно дождю. Не люблю дождь. Пытаюсь взять себя в руки, но из-за перенапряжения всё никак не выходит: уснула я только к утру.

Дрожь, пропитывающая всё тело, напоминает мне вязкую смолу. Она обволакивает меня, будто дым. Противно, но я никому не расскажу про это. Даже Алье.

С переезда, уже как два дня, мы отдаляемся. Сидели в автомобиле — не контактировали; здесь — сидим в комнатах и готовимся к школе. И угораздило же ее родиться на год раньше, попасть сразу в выпускной класс и оставить меня в десятом! А наш не-до-брат уже в этом году выберет один из местных колледжей и переедет в общежитие. Избавлюсь от индюка — и то радует.

Дерьмо. Понимаю, что вчера бесцеремонно ворвалась в комнату Адриана, требуя защиты. И кто меня за язык тянул?

Совесть мучает, требуя извиниться. Собираю всю волю в кулак, завязываю два хвостика и переодеваюсь в обычную школьную форму. Увы, но даже в этом Богом забытом месте существует дресс-код. Отворяю свою дверь, боясь увидеть чудище с кошмара, и перевожу дух, толкая саму себя в комнату парня.

Два потных тела. Активные движения, которые и не думают прекращаться. Испуганные карие глаза Альи, которая стоит раком. И Адриан, не проявляющий никаких чувств, кроме, конечно, раздражения.

Меня передёргивает от увиденного, отчего я отскакиваю за дверь. Это нереально! Вы прикалываетесь? Хлопаю дверью, хватаю свою сумку и быстро спускаюсь. Кажется, я почувствовала, как капля пота скатилась по виску, затем вдоль скулы и спряталась где-то в волосах. Во мне бурлит тревога, но пытаюсь ничего не показывать при столкновении с родителями на кухне.

— Привет, привет, — поочередно целую отца и мать в их тёплые щёки, натягивая шапку. — И пока.

— Ещё же рано! Ты не дождёшься сестру? — спрашивает мама, смотря на меня как-то обеспокоенно. Господи, ма, у неё дела сейчас поважнее!

Картина перед глазами вызывает отвращение, но я натягиваю улыбку.

— Она ещё будет долго краситься, я выйду пораньше, осмотрю райончик, — нахожу отговорку. Прекрасно понимаю, что если дождусь — то будут нотации, объяснения. Мне этого не нужно. Я уже давно понимающая девочка, хоть все и считают меня здесь ребёнком. — Пап, ты не видел мои наушники? Нигде не могу их найти.

Тревожный звоночек пытается выскрести во мне рану. И куда я без своих любимых наушников? Они мне как родные. И да, нет никаких слюнявых объяснений, мол, «я живу музыкой», «я выхожу из реального мира», «я попадаю в другую реальность». Да срать я на это хотела.

Я просто безумно люблю не слышать людей!

Осматриваюсь по сторонам, ожидая нужного автобуса. Всё такое серое, неживое, что становится не по себе. Да ещё и наушники куда-то пропали! Что за чертовщина?

Убеждаюсь, что здесь живут, в большей степени, старики, ибо в течение ещё десяти минут никто не приходит на остановку. Становится холоднее, когда осенний ветер усиливается, поднимая тёплую ткань кардигана. Хмурюсь, укутываясь в верхнюю одежду, и осматриваюсь по сторонам. На улице ни души, но это не так и страшно. Всё-таки это лучше, чем подсматривать за совокуплением брата и сестры!

Нет, и это не ревность. Это — неправильность, и правда должна существовать. На него оформлены документы, значит Адриан официально наш брат, не кровный, но брат. Так какого чёрта, Алья?..

Всегда считала свою сестру самым родным человеком. Она опекала меня, пока родня гнула спину на работе, разрешала мне есть мороженое на ужин, читала книги, хоть и разница в возрасте мизерная. Она — была мне сестрой, но после утреннего инцидента я точно понимаю, что теперь перед нами стена, которую я же собственноручно построила.

Кто-то касается моего плеча. Ощущаю холод. Алья? Нет.

— Привет, ты новенькая в этом районе, да?

Медленно поворачиваюсь, осматривая девушку моего возраста. Её безупречный вид чем-то напоминает мне Алью.

Пытаюсь казаться дружелюбной. Ну что ж, раз подростков здесь мало, так почему бы и не завести знакомство?

— Привет, да, а как ты узнала? — потираю мочку уха, проверяя наличие красной серьги в чёрную крапинку.

— Это же очевидно, — она улыбается белоснежной улыбкой, и я могу разглядеть её внешний вид: длинное пальто с какой-то эмблемой, красивый белый шарф. Понимаю, что моя самооценка автоматически понижается. — Я тебя ранее не видела, значит, ты переехала недавно, да?

Она — девушка, обладающая высоким ростом, стройной фигурой, длинными платиновыми блондинистыми волосами, голубыми глазами, небольшим носом, бледноватой кожей и светлыми веснушками. Идеал стоит прямо передо мной?

— Позавчера, — уточняю я. — Меня зовут Маринетт.

На её лице промелькнул восторг. Вот ты серьёзно, что ли? Ты меня видела?

— Меня — Эльза, рада знакомству, — она усмехается.

— А ты учишься в той же школе, что и я? — просто интересуюсь.

— Она здесь единственная, — приподнимается настроение лишь на секунду, пока она не отрицает моё предположение, — но нет. Мой отец — богатый человек, так что перевёл меня в пансион для юных леди за городом.

— Нравится там? — с каким-то обречённым видом смотрю на собеседницу, видя, что она грустно улыбается.

— Там слишком все «правильные», — показывает пальцами кавычки, намекая на сарказм. Издаю смешок, понимая. Сама в такой год назад училась, пока не перевелась туда, где встретила своих друзей. — Ох, едет твой автобус. До встречи!

Она остаётся на месте, когда я захожу в пустой транспорт. Кидаю взгляд на тощего водителя, и не медлю, присаживаюсь на свободное место и поворачиваюсь к Эльзе. Начинаю активно махать на прощание, пока автобус не уезжает на приличное расстояние, и только сейчас понимаю, что на меня странно косится водитель. Не обращаю внимания.

Лишь рада, что сумела скоротать время за разговором с местной, так что усаживаюсь поудобнее, уставившись в окно. Через двадцать минут вижу впереди кучу построек. Красное кирпичное здание сразу вызывает чувство тревоги. Шко-ла. Мерзость, а не слово.

***

Мужчина смотрит по сторонам, пока его автобус не двигается с места. Он сегодня плотно поужинал, поэтому в таком приподнятом настроении. Но жутко раздражает, что каждый день ему приходится ездить по этим пустынным дорогам и подвозить в сутки всего десять — двадцать человек. Когда девушка небольшого роста зашла в транспорт, водитель удивился: и кто мог переехать в такую глушь? Ещё больше удивления было, когда она села недалеко и начала кому-то махать. Любопытство взяло верх, и он обернулся, чтобы посмотреть, кому же предназначен этот жест. Если зрение его не обманывало, то там было пусто. На остановке никто не стоял, а девушка всё оживленнее махала. Повернув ключ зажигания, водитель посчитал, что это очень странная пассажирка.

***

Отрешенно воспринимаю сказанное директором, которая встретила меня ещё на пороге школы.

Откуда такая честь?

Миссис Финниган, — как она представилась — ведёт меня по глубокому тёмному коридору. Пересыхает во рту от воспоминаний сегодняшней ночи. Разве я такая поехавшая, что не могу отличить сон от реальности? Вижу большое скопление подростков возле одного из многочисленных кабинетов, так что миссис Финниган вздыхает. Она — обладательница выкрашенных, слегка поседевших чёрных волос, потухших серых глаз и морщин, которые покрыли её лицо от перенапряжения и возраста. Ей около 50, не больше, мысленно отмечаю я.

— Прости, но преподаватель опаздывает. Зайду на следующем уроке, чтобы представить тебя.

Молча угукаю, опираясь на стену. Перебираю пальцами лямку моей сумки, осторожно разглядывая своих новых одноклассников. Судя по их недружелюбным взглядам, они не очень рады меня видеть.

Внимательно слушаю разговоры подростков вокруг, пытаясь уловить хотя бы намёк на общую тему. Я надеялась, что найду себе собратьев по духу очень быстро. Неужели я ошибалась?

— Привет, я староста класса, — оборачиваюсь и вижу девочку младше и ниже меня. — Меня зовут Роуз и я тебя тут со всем ознакомлю.

Не собираюсь ограничиваться кругом общения, так что улыбаюсь искренней улыбкой.

— Рада знакомству, Роуз. Я — Маринетт Дюпен-Чэн, — продолжаю улыбаться и думаю, что такая игра больше кажется фальшивой, так что принимаю обычный выражение лица.

Она и не против новых друзей, судя по тому, как ухватилась за мой локоть, начиная вести разговор. Тут и учитель подоспевает, даже не нужно гадать — урок просрали в коридоре. Но всё равно садимся за одиночные парты. Роуз сразу любезно предлагает сесть за ней и поворачивается:

— Думаю, тебе у нас понравится… — начинает рассказывать всё расписание, начиная уроками и заканчивая регулярным посещением кружков, иногда вставляя свои реплики по типу «Ох, я так люблю рукоделие!». Иногда спрашивает меня, на что я любезно отвечаю.

— Привет, Ро, — слышу резкий мужской голос. — Это новенькая? Я Ким, крошка.

Она прикусила язык, как только этот парень к нам подошёл. Он что, в «козырного» играет? Высокий, спортивный, с тёмно-каштановыми волосами, жёлтой чёлкой и тёмно-карими глазами. Он одет красную с белым принтом толстовку и чёрные джинсы. Изучаю глазами, пытаясь понять собеседника. Чёрт, и сколько же я молчу?

— Мм, привет. А меня Маринетт, рада познакомиться, — не знаю как такое получилось, но я это буквально мурлычу из своих уст. Я сошла с ума или да?

— Мне нравятся такие кисы, детка, — подмигивает. Но его окрикивают, видимо, собратья по мускулам. — Никуда не уходи отсюда, мы ещё не договорили.

— Ага, и что это за «Аполлон»? — спрашиваю, как только он подальше от нас отходит.

— Словом, его враги — наши враги. Так что не советую быть в списке недоброжелателей у Кима, — Роуз пристыжено потирает вспотевшие руки. Господи, неужели этот юноша оказывает такое влияние на своих одноклассников?

Кажется, я уловила суть её слов. Буду диссидентом — буду изгоем класса. Намотаю себе на ус.

***

Алья чувствует себя монстром по отношению к своей сестре. Да ещё и так некрасиво получилось! Девушка нутром чуяла, что нужно было ей ещё раньше всё рассказать, но как? Она ещё ребёнок и вряд ли поняла бы её правильно. Но страх быть разоблачённой сильнее. Последний урок математики у директора заканчивается. Первый учебный день закончился успехом: влилась в компанию элиты, показала себя перед учителями, заняла самый удачный столик в столовой. Блеск!

— Ал, — сокращает её имя новая одноклассница, Камилла. — Ты идёшь?

Дюпен-Чэн приходит в себя.

— А, да, конечно, — она выдавливает улыбку, отправляя сообщение Адриану. Тот в то же мгновение читает и пишет ответ, но девушка прячет телефон.

Ей не чудится? Как только она выходит из школы, то приятно удивлена: блондин облокотился на капот шикарной иномарки, что-то набирая в своём смартфоне. Его лицо непроницаемо, отчего Алья улыбается — именно таким она привыкла видеть его на людях, но, стоя перед ним на коленях, видела его удовлетворённую улыбку на губах. Мороз по коже.

— Ого, какой красавчик, — пошло улыбаясь, произносит Камилла, поправляя свои блондинистые волосы. — Интересно за кем это он.

Алья замечает подростков, которые с любопытством смотрят на иномарку и её водителя, и явно не торопятся домой.

— Это за мной, — гордо вскидывает подбородок шатенка, поправляя свои очки в чёрной оправе со светло-серыми точками в уголках. Камилла шокировано пытается что-то сказать, но Алья её уже не слушает. И походкой от бедра расталкивает толпу, проходя к Адриану. — Привет.

— Привет, — блондин кивает, убирая со лба чёлку. Кажется, кто-то во дворе протяжно ахнул. — Попросили тебя со школы забрать. И эту, твою сестру.

— Новую машину купил? — Алья вальяжно проходит, ладонью касаясь полировки капота.

— Взял в кредит, — уточняет и хмурится.

— Мы будем ей что-то говорить? — парень сначала не понимает о чём речь, а потом девушка тихо намекает на инцидент утром. — Она может рассказать всё родителям.

— Мне плевать, — юноша складывает руки на груди, вертя ключи от машины. — Я тебя всего лишь трахаю.

Алья пропускает оскорбление мимо ушей, садится в салон автомобиля, кивая в знак согласия. Она не будет плакать. Всё равно парень будет её.