Я почувствовала, что мне становится нехорошо. Всё вокруг начало подплывать. Тон, которым ректор произнёс слово "новость" не предусматривал продолжение в виде "хорошая".

- Да говорите уже! - нетерпеливо выдавила из себя я, глядя на бледного сына, который лежал неподвижно.
- А как же водичка? - спросил дракон, а его взгляд скользнул по притихшим слугам. - Может, принесёте даме воды?

Нервный Чимин дёрнулся к двери, но я остановила его взглядом.

- Водички не надо. Присесть - присела, - произнесла я, глядя на Чонгука. - Говорите!
- Значит, начну с водички. Вы пытались снять браслет? - спросил ректор, внимательно глядя на меня. Я вспомнила, как первой мыслью мужа была - сорвать браслет с руки. Как он снял камзол, как напряглись его руки, пытаясь разжать украшение, но даже силы дракона не хватило, чтобы высвободить руку ребёнка.

Я вспомнила, как принесла пилочку и пилила его, но он, словно неуязвимый не поддавался. Я пилила его всю ночь, в перерывах ругаясь с мужем.

- Если бы вы его сняли, то мальчик тут же погиб, - произнёс дракон, а  у меня сердце обрушилось в пропасть. Несколько секунд понадобилось, чтобы я сделала над собой усилие. - Браслет снимать нельзя.
- В смысле? - прошептала я, глядя на Чонгука. Тот криво и небрежно усмехнулся, бережно опуская руку сына на одеяло. То, с какой бережностью он опустил руку ребёнка, заставило меня почувствовать благодарность.

- Как тогда? - спросила я, сглатывая.
- Я не знаю, - произнёс ректор, глядя в сторону окна. - Я с таким проклятием ещё не сталкивался! Честно, я видел много проклятий, но чтоб такое. Где же вы его откопали?
- Муж принёс домой с работы, - ответила я, понимая, что и здесь промашка. Никто, никто не может нам помочь!
- С каких это пор, - в голосе Чонгука звучала нотка яда. - В Тайной Канцелярии выдают зарплату проклятыми браслетами?

В голове шумело от набежавших мыслей. В теле была слабость. Я понимала, что тот, на кого возлагала столько надежд только что...

Так, стоп!

Я подняла глаза, видя, как ректор метнулся к окну. Слёзы, что набежали на глаза, тут же высохли, а я успела выставить вперёд кольцо.

- Попали! - обрадовался Чимин.

Я видела, как Чонгук с досадой и удивлением смотрит на то, как каменеет его тело. От рук чары переползли на большую старинную тумбочку, подбираясь всё ближе к красивому и очень раздосадованому лицу.

Наконец, лицо тоже покрылось серостью камня и застыло в брезгливо изумлённом выражении.

- Ах, жаль что я не фотограф... - заметил Чимин. - А то увековечил бы каждое выражение лица нашего достопочтенного ректора.
- Улизнуть удумал! - возмущённо воскликнула Розэ. - Вот и верь после этого мужчинам! Как хорошо, что я не замужем и туда не собираюсь!

Я только сейчас опустила руку.

- Как вы думаете? Как называется эта композиция? - произнёс Чимин глядя на ректора, который схватил тумбочку для того, чтобы выбить окно...
- Девочка с веслом! - заметила гордо Розэ, а бровь Чимина поднялась в изумлении.
- Почему девочка? - спросил он, прикидывая с какой стороны всё это нести.
- Потому что сейчас у него плащ встал, как юбочка! - заметила Розэ.
- Тогда при чём здесь весло? - спросил дворецкий.
- Потому что он собрался грести отсюда! - заметила Розэ.
- Дорогая моя, ваша логика меня просто убивает! - закатил глаза дворецкий.
- Я вам ещё свою интуицию не показывала, - кокетливо заметила кухарка. - Итак, будем разъединять?

Я смотрела как руки ректора вросли во внушительную тумбочку.

- Зачем? - произнёс Чимин, постучав по камню. - Это же произведение искусства! Если нашему вынужденому гостю так понравилась тумбочка, то пусть она стоит в его камере! Вы же не против, госпожа?

Я всё ещё не могла отойти от побега, как Розэ поплевала на руки и потащила ректора вместе с тумбочкой в сторону двери. Там ректор застрял.

- Гляди как расщеперился! Прямо снежинка, а не мужик! - ворчала Розэ, пытаясь протиснуть ректора в дверь.
- Беда, - заметил Чимин, почёсывая седину. - Ради такого можно и расширить двери! А давайте попробуем бочком!

Я подскочила, понимая, что нужна моя помощь. Поднырнув под статуей, я вышла в коридор, видя, как голова ректора бьётся о лакированный дверной косяк.

- Вы что? Не видите, куда головой его бьёте? - послышалось ворчание Чимин, который вместе с Розэ пытались вытащить его мне навстречу. - Только не говорите, что вы случайно!
- А бывает так, чтобы нарочно - случайно? - спросила Розэ. - Так вот, это тот самый случай.
- Осторожней! Левее! - командовала я из коридора.
- Как говорится, голова пролезет - пролезет всё! - гордо произнёс дворецкий, когда половина ректора торчала в коридор. Мешалась только тумбочка, которая упорно не хотела пролезать.

- Переверните его! - предложила я, как вдруг в просвет между ректором и дверью высунулась голова Чимина.
- Нельзя! - произнёс дворецкий. - Ни в коем случае!
- П-почему? - удивилась я, пока мы временно поставили ректора на пол в связи с усталостью.
- Потому что у нас два дня не прибирались! А на потолке может быть... паутина! А это, знаете ли, позор для дома, дорожащего своей репутацией!
- Он что? Пришёл сюда паутину смотреть? - спросила я, понимая, что Чимин очень щепетилен и дорожит чистотой. - Или будет потом рассказывать в качестве потерпевшего, что всё было, конечно, сносно, кормили неплохо, но на потолке была... паутина?

На мгновенье я представила картинку. Сидит ректор перед служителями закона. "Вас мучали?", - спрашивает суровый дядька. "Нет, но на потолке была паутина!", - отвечает ректор и морщится. "Они пытали вас?", - снова спрашивает суровый дядька. "Показывали паутину на потолке!", - отвечает ректор. "Цель вашего похищения?" - наседает дядька, пока рядом пишется протолок. "Посмотреть паутину на потолке и больного мальчика!", - отвечает ректор.

- Не говорите глупостей! Ему сейчас плевать, есть там паутина или нет, - ответила я. - Так что переворачиваем!

Я оказалась почти права! Мы почти пролезали. Не хватало полсантиметра.

- Что будем делать? - спросила я, когда мы поставили ректора на пол.
- Я предлагаю ломать косяк! - произнесла Розэ.
- А я предлагаю что-то отпилить! - ответил Чимин.