История двигается со стремительной скоростью вперёд и многие вещи кажутся нам непонятными, словно взятые из другого рассказа. Но это только на первый взгляд, дальше будет интереснее и понятливее. И я на некоторое время оставлю нашу сладкую парочку наедине и переключусь на совсем других, тех, кто ещё не фигурировал в данной истории, но которые имеют важный вес в ней. Это не пустые слова и не бахвальство, а факт, очень даже обоснованный. И так, сейчас я буду говорить о самом красивом и харизматичным персонаже, который одним своим видом может пленить и очаровать, заставить вас его полюбить и искренне возненавидеть, он является тем, кто смог побыть на небесах и обратно вернуться, и да, если вы по какой-то причине не поняли кто это, то мне все искренне жаль. Но ладно, так уж быть, дам вам подсказку: он сидит перед вами. Да-да, это я, собственной персоной.  Ведь я сам такой же необычный человек, как и наш мальчик, то есть обладатель этой жуткой силы — силы бессмертия. Но обо мне и моем становление мне как-то лень рассказывать на данный момент, пока что я хочу сохранить мою маленькую тайну, как говориться заинтриговать и раскрыть ее чутка по позже, в подходящий для этого случая. Но сейчас я начну с другого, с того момента, где мы все воссоединились. А теперь по порядку.

Так вот, уже ночь, густые темные облака разошлись на небосводе и голубая яркая луна радостно красовалась тогда. Я сидел на улице в парке и ел горячую шаурму, которую приготовил мне таджик в маленькой будке неподалёку. Настроение было ни к черту, и мне все время хотелось тогда что-то сломать и ударить кого-то, потому что этот лысый доктор ( да, тот самый, который уже фигурировал ранее) мне обратно навешал лапши на уши и сказал, что не может помочь с моей просьбой, которая уже длиться черт знает сколько. На счёт доктора и чего мне он навешал я расскажу так же по позже, извините мне за вот такие моменты. И так, агрессивно надкусывая шаурму, я вспоминал лысика и злоба кипела внутри меня. Рядом со мной сидела маленького возраста и роста девочка с желтыми волосами, которые были собраны в два хвостика. И она ела маленькие солёные печеньки в виде рыбок.

Надо сказать пару о слов об этом человек. Звать ее Роза, ей было тринадцать на тот момент, и она такая же, как я, но не совсем. Я встретился с ней, когда этой малышке было восемь лет, и с того дня, она практически не показывала никаких эмоций на своём лице, даже в голосе был только один тон, тон бесчувственного робота констатирующего лишь одни факты. И я хоть ее уже давно знаю и «люблю», (в кавычках имеется виду, как любит старший брат свою маленькую сестру, а не то, что вы подумали), но все то, что происходит ее в голове мне до сих пор не понять, она как загадка для меня, которую никогда мне не решить, как бы я не старался.

Так вот, как говорил ранее я был в не духах, и дабы развеяться, пришёл сюда. Поев, я выкинул мусор в урну и расслабленно откинулся об спинку скамейки, развесив руки по сторонам и глядел на ночное небо. Мыслей никаких не было, да и думать мне было лень, хотелось вот так сидеть и молча наслаждаться небом. Но мою идиллию прервала Роза своим вопросом:

— Долго ещё ты таким будешь?

— Да заткнись ты, — в шутливой манере высказался Леонид, то есть я, — я тебя сюда не звал, так что молча в стой в сторонке и кушай свои печеньки.

После я взял себе сигарету и закурил, смотря как тонкая линия сочилась из маленькой красной точки и исчезала. Мне тоже хотелось быть этой линией и исчезнуть из этого бренного мира, но вот в чем ирония: люди, всеми своими силами ищут возможности, чтобы дольше жить, так как бояться умереть или же бояться того, что после их смерти они канут в лету, а я же наоборот, всеми своими фибрами души ищу возможности покинуть этот мир и мне не страшно кануть в небытие, но я оказался тем человеком, который имеет право на эту пресловутую жизнь, но оно мне не нужно. Я, идущий на смерть, но смерть та ещё сучка, которая не хочет объять в свои холодные и могильные руки. И чем сильнее я размышлял над этим, то тем сильнее я злился на доктора и на себя.

— Слушай, малявка, хочешь я тебе чего нибудь другое куплю, а то печеньками сыт не будешь?

— Мне нравятся печенье.

Я погладил ее по голове.

— Смотря на тебе, так и не скажешь, вечно у тебя рожа кирпичом

— Ты сегодня не в настроении, — сказала она, смотря на меня своими проницательными глазками.

Она меня удивила этим.

— Да не, — отмахивался я, — чтоб я и не в настроении был, да это же нонсенс, — а затем наигранно по-злодейски начал смеяться, как в каких нибудь говенных фильмах.

— Ты врешь.

И вдруг мне зазвонил телефон. Это был доктор. Я не хотел отвечать, но все же решился. И по ту сторону он мне начал заговаривать зубы, что случилось чрезвычайное ситуация, что я должен отправится за поисками нашего нового «собрата» и должен выяснить не появилась та, которая когда-то кинула нас. Я, зевая, прослушал его с ксилой миной на лице, и с явной неохотой ответил, что хорошо-хорошо, что понял, и что я пойду и разузнаю и так далее.  Я встал, убрав в сторонку свои серебристые волосы и уныло смотря на свою напарницу, сказал ей:

— Идём, у нас появилась задание.

На этом моменте я оставлю нас, так как в другом месте происходили другие интересные вещи. С того раза, как доктор нашла нашего мальчика прошло немного, ну где-то полчаса или час. И теперь они у неё в доме. Он был одет в спортивные штаны и в футболку, которую одолжила ему доктор, и сидел на коричневом кожаном диване в зале ее квартиры, и смотрел на выключенный плазменный телевизор отрешенными глазами. Все, что произошло с ним оставило на нем большой отпечаток, и его разум был в растерянности и в печали. Ведь за один день его обратно убили, отца не стало, а теперь его записали в преступники, за которым гонится полиция. И наш мальчик был погружён в отчаянии и в безысходность, теперь он не знал, как ему жить, ведь все его «грандиозные» планы, которые он строил рухнули, как карточный домик и оставили после себя разруху.

Боль пронзала его сердце все сильнее, отчаяние своими когтистыми руками царапало на душе только агонию страха, а будущее казалось будто бы исчезало из его взора. Мальчик теперь ничего не хотел, ничего, все казалось пустым и ничтожным, и стимул продолжать своё существование исчез. Ведь он сам не понимал, почему дальше продолжает своё выживание, почему он последовал за ней, загадочным человеком, которая вытащила из такой сложной ситуации. Может Михаил видел в ней свою единственную надежду, а может ещё что-то ещё... Не знаю, это сложный вопрос, который я сам до конца не анализировал. Если описать состояние нашего мальчика несколькими словами, то это рефлексия и самокопание.

Продолжалось это не долго, так как из своей спальни вышла доктор. Она подошла к нашему подавленному мальчику и смотрела на него своими проницательными глазами сквозь линзы красных очков.

— Почему? — тихо пробубнил Михаил.

— Что именно? — все так же безразлично говорила она, почёсывая свою макушку.

— Почему вы меня спасли? Как вы узнали, что я там вообще? — в его голосе слышался и горечь и дрожь, будто бы он еле сдерживался, чтобы обратно не заплакать.

— Давай я тебя перебью и задам встречный вопрос: ты веришь в мистическое, Михаил?

Наш мальчик удивлённо распахнул свои глазки и посмотрел на неё, которая краями губами ехидно улыбалась ему, пуская клубни дыма из сигареты.

— К чему этот вопрос? — находясь все в таком же состоянии, спрашивал.

— К чему говоришь? — вдруг она сузила свои глаза. — Как будто непонятно. Давай так, — она достала со спины сверкающий пистолет и приставила его к своему виску, — вместо тысячи слов, я покажу то, что нас объединяет.

На ее лице красовалась самодовольная улыбка, Михаил был в ужасе от вида  огнестрельного оружие в ее руке. И спустя секунду, сказав лишь ему, что скоро они увидится, доктор нажала на спусковой крючок и сигарета выпала с ее алых губ, кровь и кусочки мозга разлетелись в разные стороны, окрасив белый ковёр в красные пятна, а тело замертво упало с грохотом на пол.  Михаил, при виде этого кошмара смог выдавить из себя вопросительное:

— А?