На следующее утро Никита проснулся под оглушительный грохот посуды. Женя, собирающаяся в институт, то гремела тарелками, то стучала чайной ложкой по кружке, перемешивая несуществующий сахар — для него был не секрет, что она его не добавляла. Как можно громче захлопывала дверцу холодильника и протяжно скрипела ножками стула по уложенному на полу керамограниту.

— И тебе доброе утро, Женечка, — промурлыкал Никита, одаривая ее самой обаятельной улыбкой из своего арсенала.

— Ой, я тебя, разбудила? Извини. — Раскаяния в ее голосе не было ни капли, только тщательно отточенный сарказм. Добавила с плохо скрываемым презрением: — Ты слился с диваном настолько, что я тебя и не заметила.

— Ха-ха, очень смешно, — заметил парень и сел, разминая шею.

— И ты не мог бы одеться? Лицезреть тебя в трусах я не готова, это уже слишком. — Звук ее тонкого голоса не смолкал, вызывая головную боль.

— Спасибо, что сообщила, — ухмыльнулся Никита. — Буду ходить только так, может быть, тогда мы будем реже видеться.

— Я серьезно!

— Я тоже.

Женя испустила тяжелый вздох. Потом глянула на часы и, решив, что времени на препирания уже не осталось, одним большим глотком допила чай. 

— Тебе никуда сегодня не надо? — поинтересовалась с затаенной надеждой в голосе.

— Абсолютно, — заверил ее Никита.

— Везет же некоторым, — проворчала она и, демонстративно задрав голову, направилась в комнату — переодеваться.

Никита сегодня и правда был совершенно свободен. Началась зачетная неделя, но первый зачет был назначен только через несколько дней, а, значит, можно никуда не идти. Поэтому он направился к кухне, чтобы сварить себе кофе. Сон, с легкой подачи Жени, благополучно исчез, а вот бодрости так и не появилось. 

Налив в кружку крепкий черный напиток, он привалился спиной к гарнитуру, принципиально не став одеваться. Позлить Женю — это особый вид удовольствия, и упустить такую возможность парень не мог. Та, выскочив из комнаты, бросила на него неодобрительный взгляд и закатила глаза, фыркнув и прошептав себе под нос очередное проклятие. Никита только довольно улыбнулся. Один-ноль, Женечка.

Когда за ней закрылась дверь, Никите почти удалось почувствовать себя в квартире Антона, как раньше. Почти — потому что повсюду то и дело попадались вещи девушки, напоминающие о ней. Брошенная на столике расческа, халат, висящий на спинке стула, помада возле зеркала. Она, как тайный шпион, проникла повсюду и заполнила собой пространство, сливаясь с ним в одно единое целое. И разделить обратно теперь вряд ли получится — если капаешь в воду краску, то, как бы не старался, вода уже никогда не станет такой же прозрачной, как раньше. Она изменила саму суть этого места, наполнив его другим смыслом.

День пролетел очень быстро — почти все время они с Антоном играли в приставку, совсем как в старые добрые времена. За вещами домой  Никита так и не поехал — не нужны ему эти подачки от отца. Но Лев Антонович решил по-своему, и около десяти часов утра в дверь позвонил Леша — совсем еще молодой, всего лишь на несколько лет старше Никиты, водитель мужчины. Смущенно краснея и извиняясь, он вручил Никите рюкзак, набитый вещами, щедро накиданными туда родителем. От того, что само идет в руки, парень решил не отказываться и сумку забрал. 

Что Никита окажется именно здесь, было очевидно даже для Льва Антоновича, который не сильно интересовался личной жизнью сына. Но о существовании единственного лучшего друга все же знал. А спустя минут пять после того, как Алексей уехал, от отца пришло сообщение, где он в очередной раз отчитал сына за безответственность и пообещал, что это последний жест помощи в его сторону.

Никита только хмыкнул и оставил его без ответа. Отец почти наверняка чувствовал себя виноватым, что бросил собственного сына на произвол судьбы, раз даже отправил ему вещи с водителем. Нужно только немного подождать, и он сам же еще и попросит прощения. А ничто не разжигает вину лучше, чем обиженное молчание и абсолютное игнорирование.

Ближе к вечеру домой вернулась Женя, и от вида глупой улыбки, которой озарилось при ее появлении лицо кучерявой шпалы, как Никита ласково называл друга, захотелось закатить глаза и треснуть его посильнее. Когда только этот нелюдимый дикарь успел превратиться во влюбленного идиота?

Едва успев сбросить куртку, Женя уселась на диван, нагло сдвинув ноги Никиты в сторону, и сунула ему в лицо листовку. 

— Что это за хрень? — Парень выхватил у нее из рук бумагу и пригляделся.

— Прочитай. Читать же ты умеешь, — фыркнула девушка и с сарказмом добавила: — Надеюсь. Потому что иначе работу будет найти совсем сложно.

— Очень смешно, — пробормотал Никита.

С флаера на него смотрел неестественно радостно улыбающийся парнишка в зелёной униформе, а рядом большими буквами было написано: “Приходи работать к нам в команду!” Ниже перечислялись все достоинства компании: хорошая зарплата, дружный коллектив и, конечно же, быстрый карьерный рост. Никита только усмехнулся — да он лучше и правда сдохнет где-нибудь под мостом, чем пойдет туда работать.

— И что это? — Он демонстративно скомкал бумажку и бросил ее обратно Жене.

— Ай! Ну ты и придурок, Никитосик. Я ему, значит, помогаю, работу ищу, а он. 

— Ты не помогаешь, ты бесишь.

— Да ты послушай! Я сегодня в магазин после пар забегала, смотрю, а там эта листовка висит, вот и поспрашивала у персонала. Ради тебя, заметь. Так вот, им человек в ночную смену нужен! Ты прикинь, как удобно: днём на учёбе, ночью на работе, жилье снимать не нужно, ещё и деньги за это платят. Ну чем не мечта? — и она довольно рассмеялась, наблюдая за реакцией Никиты.

Никита даже отвечать не стал, потому что уже был на грани того, чтобы высказать ей все, что думает. Вот только после этого Антон не посмотрит, что они лучшие друзья, и выставит вон. И тогда  точно придется идти в супермаркет, про который трещит Женька. Или под мост.

— Ладно, — девушка не унималась и достала из кармана телефон. — У меня есть ещё варианты специально для тебя. Как знала, что ты сам даже не подумаешь. — И она с видом кота, наевшегося сметаны, начала тыкать пальцем по экрану смартфона. Наверняка, не пожалела времени и подобрала для Никиты самые “лучшие” вакансии. — Вот, смотри. Можно пойти в доставку. Туда всех берут, даже тебя могут взять. Или вот, требуется промоутер. Это так теперь называют тех самых ребят, которые листовки на улице раздают. Хотя, ты не справишься, слишком ответственно. Можно грузчиком, там вообще все просто. Полы мыть не предлагаю, не мужское это всё-таки дело, — она коротко хихикнула, не обращая внимания на покрасневшее от злости лицо Ника. — О, как насчёт таксиста? Зарплату шикарную обещают. А, погоди, папочка у тебя же ещё и машину отобрал…

— Антох, напомни мне, почему она вообще тебе нравится? — процедил Никита, а Антон прикинулся слепоглухонемым, делая вид, что крайне увлечен происходящим на экране. Лишь бы только его не втягивали в эти разборки.

— Ты бы лучше спасибо сказал, — Женя выключила экран, хотя что-то подсказывало Никите, что это далеко не весь список, который она ему приготовила.

— За что?

— Лежа здесь, не докажешь папочке, что у тебя мозги на место встали. Думаешь, он отменит свое наказание? А что, если нет? Так и будешь жить здесь, с нами? Твой отец прав, ты просто маленький избалованный ребенок. Ноль ответственности. Ты не хочешь решать проблемы и разбираться со своей жизнью. Все, что ты сейчас делаешь — это прячешь голову в песок и ждёшь, пока все разрешится само собой. А я тебе предлагаю реальные варианты того, куда можно устроится без образования и опыта работы. Есть идеи получше?

— Вообще-то есть одна. Отвали, а? Тебе какое вообще дело?

— К моему великому несчастью ты, Никитосик, лучший друг Антона. И по какой-то неведомой мне причине важен для него. А мне важно то, что важно ему.

— Ты повторила слово “важно” три раза, — заметил Никита.

— Это не важно, филолог недоделанный!

— Четыре.

— Важно, важно, важно, — повторила Женя, дразня его.

—- И это ты меня называешь ребенком?

— Ты невыносим! У меня глаз дёргается, если я разговариваю с тобой больше пяти минут.

— Тогда давай ты помолчишь и не будешь лезть не в свое дело? Мне не нужна твоя помощь. И ты плохо знаешь моего отца, он одумается.

— Зато я хорошо знаю тебя. И ты не сможешь прожить без денег отца или помощи Антона. Согласись?

— Не соглашусь, — качнул головой Никита скорее из чувства противоречия, потому что на самом деле не собирался даже проверять это утверждение. Его устраивала собственная жизнь и менять он ничего не собирался. Как и что-то кому-то доказывать.

— Ник, Женя разумные вещи говорит, — Антон, наконец, решил высказать свое мнение.

Вот только, к разочарованию Никиты, поддержал не его, а девушку. Женя довольно ухмыльнулась, а Никита бросил на друга хмурый взгляд. Рано радовался, полагая, что друг всегда будет за него. 

Антон с удивительным для себя упорством добивался расположения девушки пару месяцев. И для нерешительного парня, которому даже поход в магазин без тщательной подготовки был все равно, что выход в открытый космос — это действительно значило многое. Поэтому совсем ничего удивительного, что теперь он мягко перетягивал чашу весов на сторону Жени. И старая многолетняя дружба затрещала по швам. 

— И что в них разумного?

— Покажи отцу, что ты в состоянии справиться с трудностями, и это его переубедит. 

— Ты вообще на чьей стороне? — зло бросил Никита.

— Брат, я всегда на твоей стороне! Но и Женя ведь тоже, она просто хочет тебе помочь. И, мне кажется, стоит к ней прислушаться. Ты сейчас действительно сбегаешь от проблем.

— И это мне говорит человек, который не стал выступать на коференции с охрененным проектом из-за страха перед публикой?

— Ник, сейчас речь не обо мне, а о тебе. 

— Немного двулично, не находишь? Или это ты так красиво предлагаешь мне свалить отсюда? 

— Никит, не в этом вообще дело. Оставайся, но чего ты этим добьешься?

— Ла-а-адно, — протянул Никита, спуская ноги с дивана. — Я понял. И тебя, Женечка. И тебя, Антоша.

Он решительно направился в коридор, на ходу поднимая с пола свой рюкзак и запихивая в него выпавшие вещи. Движения его были резкими и нервными, а внутри все сильнее растекалась злость и обида. 

— Ну ты куда собрался, Ник? — раздосадованно окликнул его Антон. — Не глупи, куда ты пойдешь?

Никита промолчал, объявляя другу немой бойкот. Куда идти, он еще решил, но оставаться в доме предателя точно не собирался. Натянул кроссовки и, набросив на плечи куртку, выскочил из квартиры.