Картинка – превью исчезла, и на экране появилась маленькая студия.

Черная стена - задник, вся расписанная сложными математическими и физическими формулами, фамилиями известных популяризаторов науки, нердовскими шуточками, как всегда, работала на атмосферу, а прямо перед ней сидели двое молодых парней и смотрели в камеру.

- Всем привет, - улыбнулся один.- Меня зовут Франц Сайнслов.

- А меня,- тут же подхватил второй,- Джо Гейм.

- И вы,- уже хором, громко, звонко и явно отрепетировано,- на канале «TechGeek Bosvenia».

Пошла секундная заставка, на которой два рисованных карандашом карикатурных человечка, под веселый бит недавнего американского хита, отчаянно запихивали в корзину с надписью «TechGeek Bosvenia» всевозможные гаджеты, учебники и научпоп-литературу.

И вот, на экране снова появились ведущие.

- Сегодня девяносто девятый выпуск Бозвенийского Техгика, представляете, девяносто девятый. – Начал Франц. - Мы с вами, дорогие подписчики, уже почти два года вместе – всегда в срок обсуждаем всю самую крутую научную повестку, разбираем по косточкам топовые технологические новинки и даже записываем стримы с дотошным анализом новых языков программирования. Сотый выпуск для нас, – то есть, следующий,- это большая, важная дата, и в преддверии этой даты мы хотели бы рассказать вам о чем-то по-настоящему классном и интересном. О чем-то таком, что может, даже, заставит вас задуматься.

- Или мы просто можем рассказать о первой Бозвенийской ММО-шке про драконов, для которой, как выяснилось неделю назад, спецом закупили квантовые компьютеры. – Тут же подключился к разговору собеседник.- Ну, технически это еще прототипы, но, блин, представляете, action-ММОРПГ на квантовых технологиях – вычислительные мощности уйдут в облака. Так что...

Джо хлопнул в ладоши и весело крикнул в камеру:

- Смазывай жопу, World of Warcraft. Бозвения идет!

Франц наигранно покачал головой и подытожил.

- Ну, или мы можем поговорить сразу обо всем.

Парни переглянулись.

- И для начала, друзья, давайте вернемся с вами на полтора – два года назад, в самый-самый конец десятых.

Многие из вас, наверное, помнят тот информационный бум, ту медийную истерию по поводу программных продуктов, имитирующих людей. Причем, зачастую, не просто абстрактных людей, а чьих-то почивших родственников.

У меня до сих пор перед глазами стоят те желтушнейшие заголовки вроде «Программисты предлагают альтернативу смерти», «Американская компания виртуально воскрешает людей», «Страшный суд НТП», «Уже совсем скоро – мертвые в твоем компьютере», и все в таком духе. При этом сесть и тщательно разобраться в ситуации, с, ну, знаете, холодной головой, пытался хорошо, если каждый пятый.

А ведь сама идея, та самая, первоначальная, что витала в воздухе еще в конце нулевых, и даже раньше, была чудо как хороша в своей простоте. Создать имитацию личности, используя мощь современной технической науки, и передать ей определенные черты дорогого тебе человека, которого, по некоторым причинам, сейчас нет рядом. Причем, в теории любые инструменты годились – от какого-нибудь, прости господи, конструктора ботов типа Pandorabots и до совершеннейших нейросетей.

- Ну, тут вот не совсем соглашусь.- Встрял в разговор Джо.- Я, во время того бума, у себя на личном еще канале, пилил разгромный обзор на чат-бот «Элис Мэйуэзер» одного американского разработчика. Он был одним из первых программных имитаций мертвых людей, и многие о нем тогда писали, как о революции. Да и, что уж таить, даже рекламировалась эта хрень как «революционная», а сам чувак-автор обещал прорыв. А на деле это был тупо чат-бот, без самообучаемости, без малейшей какой-то новой идеи, зато с очень топорно реализованной фикцией самосознания.

Франц посмотрел на собеседника, кивнул и добавил:

- Об этом чуть позже. Я же сейчас веду к тому, что идея, сама, в оригинале, не обещала такого огромного шага в трансгуманизме, как то тиражировали СМИ и блогеры. Она была, в каком-то смысле, очень интимной в том плане, что разработчик создавал эрзац любимого человека в первую очередь для себя, чтобы пережить расставание или потерю, но идея не предполагала долгосрочного общения. Она должна была помочь перетерпеть утрату и смириться, а не заменять человека в длящейся перспективе.

СМИ этот факт категорически не поняли, да и многие разработчики, как мне кажется, тоже. Не знаю, дело тут в простом недопонимании, или в желании навариться, или в отчаянном поиске быстрой славы, но многие разработчики продавали свои услуги по созданию «имитаций», как нечто революционное, как нечто, в каком-то определенном смысле, способное вернуть вам вашего любимого навсегда. Эдакая виртуальная смесь воскрешения и бессмертия, и, вроде, не очень дорого, и, вроде бы даже доступно, вот только, мало кто понимал суть.

Вся эта эйфория длилась недолго, чуть больше трех месяцев, когда наступило тяжелое похмелье. Информационное похмелье, в первую очередь. Вдруг, неожиданным образом оказалось, что обещанные СМИ «воскрешения» на самом деле очень далеки от реальности, и тогда, те же самые СМИ обрушились на «имитации» с не просто разгромной, а с разрушающей критикой. Обвинения в недобросовестной рекламе, - не очень, впрочем, беспочвенные, - в мошенничестве, махинациях, уходе от налогов, в желании нажиться на горе простых людей – все это стало той почвой, на которой с поразительной быстротой взросло недоверие.

- И недобросовестные рекламщики тоже виноваты,- вставил свое слово Джо.- Вы, наверное, думаете, что таких «Элис Мэйуэзер» было мало, но, поверьте, их было достаточно.

- Элис Мэйуэзер, настоящая, если кто не знает, была дочерью одного американского врача. Она умерла в тридцать, по-моему, лет, уже не помню, от чего, да и не важно. Важно то, что отец ее попросил знакомого разработчика сделать программу для общения на основе поведенческих характеристик дочери и здорово за это заплатил. Разработчик тот, молодой парень, все сделал, отец остался доволен, а парень подумал – а почему нет? Почему не заработать на этой простой идее миллиард?

И он вышел на рынок, как и сказал Джо, с простым чат-ботом, который можно было модифицировать под разные личности, и с яркими обещаниями «революции», «прорыва» и «возвращения любимых домой».

Через какое-то время об этом узнал отец Элис, начались судебные тяжбы, скандалы. Ни о каком прорыве больше никто и не заикался, разработчики «имитаций» вообще выкинули слово «революция» из лексикона, а СМИ провели свое расследование. Оказалось, на рынке «виртуальных воскрешений»,- тогда это выражение еще было в ходу,- больше трети предложений составляли чат-боты с сильно завышенным прайсом.

- Это еще что,- засмеялся Джо.- Я помню, как один чувак продавал кустарный конструктор чат-ботов, позиционируя его слоганом, не помню точно, что-то типа «бесконечные возможности виртуальных воскрешений, и все так просто, что справится даже ребенок». Причем, там вообще не было никакой самообучаемости, а каждую реплику, и даже ветвления, нужно было прописывать самостоятельно.

- Об этом я и говорю. Недобросовестные разработчики, истерия в СМИ, поразительно завышенные ожидания – все это стало катализатором недоверия, и рынок «имитаций» схлопнулся. Не только у нас, в Бозвении, а, так или иначе, везде. В целом, огромном на весь мир рынке «имитаций» осталось человек сто, причем, многие работали не ради прибыли прямо сейчас, таких быстрых сиюминутных денег, а ради каких-то туманных перспектив будущего.

Об одном из таких людей я и хочу поговорить.

Франц замолчал, и на экране появилась фотография человека. Молодой, но не очень-то пышущий здоровьем, даже, скорее, болезненный на вид, щуплый и худощавый, с плохой кожей. Он стоял в скромной аудитории и что-то говорил, увлеченно и пылко, с каким-то удивительно страстным азартом, и в этот самый момент камера и запечатлела его для истории.

- Это русский чувак,- зазвучал голос Джо,- Андрей Бездушный. Он эмигрировал в Бозвению вроде как в середине десятых. Переехал налегке. Как он сам рассказывал, - я ничего с собой не привез, разве что, одну мечту.

На экране снова появились ведущие.

- Он не был первым, кто заговорил об идее «имитации»,- продолжил Франц, - не был самым убедительным, самым ярким среди выступающих, не обещал невыполнимого, и вообще, для человека явно интересующего, поразительно мало говорил о самой этой идее. Будто бы он ее стеснялся. Он больше рассуждал о способах реализации, дискутировал об эффективности некоторых алгоритмов машинного обучения, о перспективах понимания машиной человеческой речи, спорил о взаимосвязи производительности нейросети от общего количества нейронов.

В какой-то момент, в начале бума «имитаций», Андрей продал свои активы в России, на вырученное арендовал небольшое помещение на окраине Ларта и заставил там все серверами. Уже тогда, как я понимаю, у него были значительные наработки, но он не торопился открывать их на всеобщее обозрение.

Где-то в это время на сайтах Avito, OLX и Craigslist домена .bos появилось привычное по содержанию на тот момент объявление – Создам приложение на основе личностных данных вашего умершего родственника. Все данные будут храниться на моих серверах. Три тысячи бозвенийских крон в месяц. P.S. Требуется только один клиент. Ltd."Облачный град".

- Облачный град. - Засмеялся Джо.- Нет, я понимаю, конечно, что тут имеются в виду облачные технологии, но все равно, как же, блин, претенциозно это звучит. Как будто он, не знаю, небесный город – рай строит.

Франц только пожал плечами.

- Официально Андрей объявил об открытии «Облачного града» десять месяцев назад, в ноябре. Показал прототип, ответил на вопросы, предложил нескольким компаниям сотрудничество и снова ушел в тень. Недоверие и определенно негативный образ прошлых «имитаций» сыграли свою роль – за все это время, то есть, буквально, до прошлой недели, у «Облачного града» появилось шесть новых клиентов.

- То есть, в сумме, семь.

Франц развел руками.

- И ведь Андрей старался. Заказывал рекламу. Публиковал научные статьи о своей разработке, давал интервью, снова, как раньше, сразу после переезда, начал выступать на научно-популярные темы. И, в сухом итоге, ничего. Семь.

Для пущей убедительности, чтобы зритель сильнее прочувствовал момент, Джо выставил вперед семь пальцев.

- Семь. Не семьдесят семь. Просто - семь.

- Причем, разработка-то была хороша. Пускай, никто точно не знает, как все внутри функционирует,- да знать это особо и не нужно,- но я могу рассказать о самом важном. О том, как все выглядит для клиента.

Франц сделал глубокий вдох и продолжил.

- Вот приходишь ты в «Облачный град», приносишь все материалы на донора, что есть – фотографии, видео, аудио, мессенджеры, записи разговоров с мобильного, аккаунты в соцсетях. Самое ценное для формирования «имитации» как раз и есть эти аккаунты – фейсбук, твиттер, ютуб, инстаграм, подходят даже аккаунты на развлекательных сайтах и сайтах знакомств. Впоследствии, вся эта информация попадет в нейросеть.

Затем, ты приходишь снова, через недели, или даже месяцы, может быть, и тебя сажают перед монитором, и ты видишь в нем лицо человека. Любимого человека. Если закрыть глаза на какие-то огрехи анимации, то все прекрасно, и ты начинаешь общаться. И это так круто, и ты думаешь, что все готово, но нет.

Готово не будет никогда, как сказал недавно Андрей на одной пресс-конференции. Потому что нейросеть обучаться не перестанет, она не может - она будет выхватывать информацию из новых бесед с клиентом, из каких-то постов людей, что были друзьями донора, из, даже, каких-то старых наблюдений, которые показались ей поначалу незначительными. Со временем, меняться будет даже сам процесс обучения.

Когда-нибудь, кто знает, эти программные образы превратятся в настоящие личности, такие, что были у их доноров. Вот эту мысль и пытался донести Андрей все это время. «Имитации», из временного средства, из этакой заплатки для души, чтобы пережить горе и двигаться дальше, превратились в его голове в нечто сильно большее. Возможно, что, ко всем прочим факторам, эти его слова, так похожие на некоторые рекламные проспекты бума «имитаций», оттолкнули потенциальных клиентов.

- Слишком это выглядело хорошо,- Джо снова взял слово,- слишком просто, не супер дорого, и от клиента, по сути, ничего не требовалось. Система: приди – заплати. Вот почему, скорей всего, многие и подумали – очередной обман. Еще и эти, блин, СМИ влезли со своим негативом – отсюда и получилось семь клиентов почти за год.

- И все это было действительно так – до той недели. Сегодня, по последним данным, у него уже больше тридцати новых заявок – за шесть дней. – Засмеялся Франц. – А ведь, правда, какое поразительное маркетинговое волшебство. Многие из вас, наверное, об этом уже слышали, от других блогеров, из новостей, но для остальных я все объясню.

Джо посмотрел на собеседника и вдруг резко вмешался.

- Мне кажется, Андрея волновала человечность,- сказал он.- Или наоборот, недостаток этой человечности у его «программных образов». Потому что вот эти его штуки – они классные для нас, кто понимает, кто не боится техники и науки, но большинство реально в них видит Скайнет. Без шуток – я читал каменты к одной старой рекламной записи, и там писали, что его «имитации» однажды захватят управление ядерными ракетами и раздолбают в хлам весь мир. И у таких каментов, как правило, по пятьсот лайков.

- В этом тоже дело,- поддержал его товарищ.- Вообще, задача была практически непосильной – заставить СМИ говорить о себе в положительном ключе, обойти недоверие и скепсис большинства, победить иррациональный страх людей к искусственному интеллекту. И Андрею все удалось.

Франц сделал крошечную театральную паузу.

- Шесть дней назад, на День семьи, он дал каждому своему «программному образу» тысячу крон. Просто взял и дал. Создал семь кошельков и перевел туда по тысяче крон на брата. Не очень большие деньги, правда, но идея-то была не в том, чтоб прослыть альтруистом, не в обогащении «имитаций» - деньги им все равно не нужны. Он преследовал совсем другие цели.

Задумка состояла в том, чтобы «образы» самостоятельно сделали своим родным, ну, точнее, родным доноров, какой-нибудь подарок на День семьи. Для нас, для нашей страны это важный праздник, и Андрей безошибочно угадал путь к сердцу бозвенийцев, но здесь, одновременно с этим, кроется нечто большее.

Я думаю, его интересовала нормальность, обыденность, не знаю, обыкновенность. Ведь что пугает нас сильнее новизны? Именно страх перед чем-то новаторским и непонятным, и поэтому, априори, враждебным отталкивал, и будет отталкивать многих от удивительных открытий. И что может быть нормальнее, обыденнее, чем поход по магазинам?

Сложно представить себе человека в нашем обществе, который никогда ничего не покупал. Не искал, не разбирал варианты, не мучился выбором. Но может ли чье-то воображение нафантазировать себе Альтрона в магазине, с тележкой и пакетом, или Скайнет, в раздумьях листающую вкладки в интернете в поисках нужного товара, или любую другую безумную машину уничтожения из поп-культуры, увлеченную шопингом? Наоборот, шопинг – часть жизни простых людей, и значит, «программный образ», делающий покупки, куда ближе к человеку, чем к безумному роботу.

- Так и человечность - Джо внезапно перебил своего друга,- заботу, внимание он тоже продумал. Роботы ведь не дарят никому подарков – ну кому они могут что-то подарить? А как насчет «имитаций»?

И пускай это не настоящее человеколюбие, такое, знаешь, благородное, бескорыстное,- я сомневаюсь, что его «образы» вообще смогут примерить на себя эти слова,- но оно есть хотя бы такое. Компьютерное, суррогатное, кто-то скажет – фальшивое, лживое, надуманное, ну и ладно. Но ведь есть оно? Есть. И подарки людям были? Были.

А то, что Бездушный потратил недели на проработку новых алгоритмов, подключение отдельных нейронов, внедрение альтернативных методов обучения,- все для того, чтобы научить машину выбирать и делать идеальные подарки,- так это, на мой взгляд, заслуживает еще большего уважения.

Франц согласно покачал головой.

- Я видел наброски техзаданий, листинги кода, схемы нейронов, и, признаю, я не все там понял, но работа, надо сказать, была проведена колоссальная. Но вам, скорее всего, уже стало интересно, а что же там были за подарки. Итак...

- Подарки,- закричал Джо, нарочито весело выбросив руки вверх. Затем, уже спокойнее, добавил:

- К сожалению, только один клиент дал согласие на трансляцию ролика. Частная, блин, жизнь, ну ее. А вообще, давайте посмотрим, что есть.

На весь экран запустилось видео.

В маленькой пустой комнате стоял стол и стул, и ничего больше. На столе царил огромный моноблок, на стуле же, немного неловко и скованно, примостился мужчина лет сорока, а может быть, чуть моложе. В руках он держал коробочку, простенькую и аккуратную, перевязанную невзрачной лентой из подарочного магазина – он только что взял ее со стола.

– Раньше я тебе всегда перевязывала подарки,- мягко произнесло красивое лицо девушки с моноблока. Оно грустно улыбнулось, и в этом момент все незначительные огрехи анимации, кажется, просто исчезли, так это выглядело по-настоящему.

– Вот только сейчас у меня совсем нет рук. Поэтому узелок магазинный.

– Да,- кивнул мужчина. Он явно знал, что его снимают, поэтому держался сдержанно и сухо, чтобы не выдать лишних эмоций на камеру. Вероятно, он боялся показать себя чувствительным и уязвимым, и все же было отчетливо видно, как его тянет к прекрасному лицу на экране.

За картонной крышкой коробочки прятался маленький серебряный кулон. Довольно простой с виду,- скорее всего, его второпях печатали на 3D-принтере,- но при этом удивительный по содержанию. На простенькой цепочке висел тираннозавр, умилительно обнимающий крошечный компьютер.

Мужчина с удивлением посмотрел на «программный образ», а лицо с моноблока улыбнулось ему ещё теплее.

- Я думала, какой же подарок тебе нужен. Хотела купить ту хлебницу,- мужчина сдержанно засмеялся, и стало ясно, что это какая-то очень личная шутка, понятная лишь им двоим,- но, вдруг, вспомнила про сентябрь.

Посетитель задумчиво кивнул головой, не сводя взгляд с монитора.

- Плохо быть без знака. А я теперь, как видишь, больше не водолей. Я теперь компьютер. Но так, наверное, даже лучше. Теперь мы с тобой, наконец, в чем-то похожи - оба без знака.

Мужчина надел кулон и потянулся рукой к моноблоку. Изображение тотчас же оборвалось, а через мгновение на экране появились ведущие.

- Вам ничего не ясно, и это нормально. Я сейчас попробую все объяснить, так, как сам это понял со слов Бездушного на конференции,- обратился к аудитории Франц.

– У клиента и его жены была свадьба в сентябре четыре года назад. И они, при этом, состояли в известном движении – «Осенние влюбленные». Вы о них, наверняка, слышали. Ну, знаете, «Мы не дадим вашему браку распасться», «Цемент любви», все в таком духе. Его, как я понял, туда затащила жена.

У «влюбленных» есть куча разных тем, и одна из них – гороскопы и знаки зодиака. Совместимость, правила взаимодействия друг с другом, предрасположенность к ссорам и скандалам, даже какая-то разбивка на дни – что можно делать, что нельзя.

- Блин, люди ведь реально в такую чушь верят,- глубокомысленно резюмировал Джо.

- А клиент – он не любил свой знак и поэтому говорил, что у него нет знака. Бездушный, кстати, так и не растолковал, почему,- потому что это, наверное, слишком личное,- но я думаю, тут дело было в прошлом браке или в каких-то других отношениях. К слову, тем, кто состоял в этом движении, раздавали кулончики, где знак мужчины обнимает знак женщины – такая вот опознавательная метка.

Суть в том, что клиент отказался говорить свой знак, брать обычный кулон. Вроде как, отшутился – мой знак – динозавр, или что-то в этом духе. И, собственно, все. Через два года жена его умерла, он задумался об «имитации» и шесть месяцев назад пришел в «Облачный град». А кулон с женой так себе и не сделал.

Джо одобрительно добавил:

- Может показаться, что это все просто и легко, но я уверен, там была проделана очень крутая работа. Хоть я и не знаю, как именно эта «имитация» просчитала закономерности, но на чистой спекуляции, предположу.

Нейросеть отследила их лайки, клиента и жены, под фото кулончиков других пар, прочитала свадебные посты, исследовала переписку и что-то там нашла. Например, шутки про его знак, какие-то, может быть, скрытые за ворохом лишних слов обиды из-за безделушки, завуалированные претензии, что он не согласился брать то, что ему предлагали сразу. Из всего этого она вычленила самое важное, приняла правильное решение, да еще и снабдила его своей фантазией.

Машина – снабдила фантазией, да еще так элегантно, представляете?

Франц с улыбкой дождался, пока Джо закончит, и, наконец, взял слово.

- Ну и что у нас осталось в конечном итоге?

Старые клиенты всем довольны – по крайней мере, так говорят в «Облачном граде». Новые стоят в очереди – тоже, видимо, хотят быть довольны. «Программные образы» стали чуточку умнее, а нейросети – чуточку совершеннее. Бездушный сделал себе самую крутую рекламу – за семь тысяч крон. С таким успехом ему пора начать вести лекции по маркетингу.

Рынок «имитаций» получил заряд дефибриллятора. И, судя по новостным заметкам в СМИ, довольно взвешенным, кстати, судя по количеству людей, вновь заинтересовавшихся данной темой, скоро у него появится пульс.

Мне почему-то кажется, что через пару месяцев начнется новый виток бума «имитаций», со всем присущим ему безумием. И хотелось бы верить, что в этот раз все пройдет как нужно.

Джо легонько хлопнул друга по плечу, как бы подбадривая, и тут же резко перехватил инициативу.

- Это итог ролика, и тут должна быть мораль,- сказал он.- И знаете, она есть. Мораль такова – ставьте лайки, подписывайтесь на наш канал, и мы будем чаще снимать для вас видео. Больше лайков – больше видео. Больше лайков – выше качество.

И раз мы закончили с «имитациями», давайте я вам все-таки кое-что расскажу про ту ММО-шку. Я, блин, реально хочу поделиться. Не знаю, правда это или нет, но мне по секрету рассказали следующее...