Тэхен

Весь полет я пытаюсь держать себя в руках. Самолет недостаточно прочен, чтобы выдержать взрыв гнева и страха, если я позволю ему вырваться из меня.

Дженни права, я должен был иметь план. Я так беспокоился о том, как она отреагирует на мою ложь, что не переставал думать, не расстроит ли ее больше всего отсутствие ответов на вопросы о том, что будет дальше.

Честно говоря, я и сам об этом почти не думал.

Она была права: на бумаге у нас не было будущего. Мой отец собирался заставить меня жениться на ком-то из семьи, которую он выбрал. Он собирался заставить меня возглавить компанию. На бумаге наши отношения были не более чем недолговечными и обреченными.

На бумаге.

В реальности же, как только она вышла из своего дома в том микроскопическом платье цвета металлик на наше первое свидание, эта бумага потеряла свою актуальность. Я направил на нее метафорический огнемет, испепелив ее, а вместе с ней и все планы, которые строил для меня отец.

Именно тогда я понял, что люблю ее.

Еще в тот безобидный день я до мозга костей знал, что никогда не отпущу ее, что она никогда не будет принадлежать никому, кроме меня.

Я не думал о плане, потому что истина была очевидна для меня: без нее меня больше не будет, и точка.

Но теперь я понимаю, что этого недостаточно. Я не могу рассчитывать на то, что она просто поверит моему слову, когда уже доказано, что оно ничего не значит. Мне нужно доказать ей, что я выбрал ее.

Только ради этого я и отправился в этот гребаный полет. Я ненавижу быть вдали от нее, особенно сейчас, но именно так я собираюсь ее вернуть.

Я ворвался в парадную дверь родительского дома, не преминув поприветствовать Мёнгиля.

- Сэр! Мы не ждали вас сегодня, - слышу я, как он окликает меня, но я уже на полпути к лестнице.

Когда я вхожу в кабинет отца, он сидит за своим столом напротив, как я предполагаю, его делового партнера. Его глаза выпучиваются, когда дверь хлопает о стену, опасно дребезжа на петлях.

- Тэхен, что ты...

- Убирайся к чертовой матери, - рычу я на его компаньона. Он бросает на меня взгляд, трясущимися руками хватает свой портфель и выбегает.

Я смотрю ему вслед и медленно поворачиваюсь лицом к отцу. Он стоит, стиснув кулаки и опираясь на стол, и смотрит на меня. Ярость сжимает вены на его шее и заставляет их яростно выделяться на фоне пестрой красной кожи. Его губы сжаты в плоскую полоску, пересекающую лицо. Его глаза налиты кровью, красный цвет заслоняет белый.

- Что ты здесь делаешь? - кричит он, и изо рта у него летит слюна.

Я подхожу к его столу и вцепляюсь ему в лицо.

- Я пришел, чтобы покончить с этим.

Он смеется надо мной.

- Что закончить? Тебе некуда идти, нечего делать, кроме как оставаться и делать то, что тебе говорят.

Я обхожу стол и хватаю его за лацканы. Его глаза комично расширяются, в радужке мелькает страх. Я никогда раньше не поднимал на него руку, и это внезапное столкновение показывает новую динамику власти между нами. Я чувствую, как она меняется в реальном времени, когда он осознает, насколько я физически сильнее его.

С моих плеч сваливается груз, и я понимаю, насколько он хрупок в моих руках. Он всего лишь человек, а не монстр, которого я создал в своей голове. Это освобождает меня, словно кандалы спадают с моих запястий, и я встряхиваю его.

- Сыльги показала мне, что ты сделал с мамой, ты, кусок дерьма. Я согласился на это твое наказание только потому, что ты пообещал не причинять ей вреда. - Я рычу, находясь в нескольких дюймах от его лица. - Я должен был знать, что ты не сможешь сдержать свое слово, должен был знать, что ты не сможешь сопротивляться этим психотическим порывам в течение года. - Он борется со мной, пытаясь вырваться из моих рук, как паразит, которым он и является, но я остаюсь непреклонным. - Как ты мог так поступить с ней? А может, избиение кого-то слабее тебя помогает тебе возбудиться, а? - Я рычу, находясь в нескольких дюймах от его лица.

Он молчит, трус.

- С меня хватит, отец, - говорю я, отпуская его толчком. Он отшатывается назад, зацепившись за стол. - Я отказываюсь от всего этого. От денег, от домов, от компании, даже от гребаного имени. Мне не нужно ничего из этого. Я пришел сюда, чтобы посмотреть тебе в лицо и дать понять, что твой план провалился. Ты больше не можешь мне угрожать или принуждать.

Я поворачиваюсь на пятках, чтобы уйти, но он настигает меня. Я должен был знать, что нельзя поворачиваться к нему спиной.

Он прыгает на меня, жестокие руки тянутся к моей шее.

- Ты ничего такого не сделаешь, - шипит он. - Я могу поступить с твоей матерью гораздо хуже, если ты испытаешь меня, Тэхен. - От его жестокого тона у меня по позвоночнику ползет лед. - Я могу заставить ее исчезнуть за одну ночь, поверь мне.

Страх когтями впивается в мою грудь и превращается в жестокость. Я разворачиваюсь и бью его в челюсть правым хуком. Он падает на пол, жалобно взвизгнув, а я стою над ним, тяжело дыша и сдерживаясь, чтобы не убить его на месте.

Часть меня пугает собственная потребность в насилии, но я осознаю, что это именно так - желание защитить, а не причинить вред, как он.

- Что здесь происходит? - спрашивает тоненький голосок у меня за спиной. Я поворачиваюсь и вижу, что в дверях стоит моя мама.

Она выглядит маленькой и хрупкой, меньше, чем когда я видел ее в последний раз полгода назад. Время и мой отец обошлись с ней не лучшим образом. Перевязь на руке и огромный фиолетовый синяк под глазом не помогают. Она трясется, как испуганный зверек, глядя на шокирующую сцену перед собой.

- Мама, - говорю я, подбегаю к ней и крепко обнимаю, стараясь не задеть запястье. Когда я отстраняюсь, я нежно провожу большим пальцем по ее глазнице, прослеживая ужасающий синяк. - Мне жаль, что меня не было здесь, чтобы защитить тебя.

- Ничего страшного.

- Нет, мама. - Я нежно беру ее вторую руку в свою и умоляюще смотрю на нее. - Однажды он убьет тебя, ты ведь знаешь это? - Я поворачиваюсь и указываю на него, где он пытается подняться с пола, вытирая кровь с подбородка рукавом рубашки. - Ты слышала о его лучшем друге, Роберте Ройале? Он убил его жену. Александр собирается сделать то же самое с тобой, если ты не уйдешь от него.

- Тэхен, я... я бы хотела, - запинается она и добавляет шепотом: - Я бы хотела быть достаточно храброй.

- Ты храбрая, мама. Посмотри, какая Сыльги храбрая, как бесстрашно она покоряет мир, какая она добрая, она точно не получила эти качества от него, - говорю я, бросая взгляд на отца. - Она получила это от тебя. Ты можешь это сделать, мама, ты должна. Пожалуйста... Я не хочу хоронить тебя из-за того, что ты осталась, - умоляюще произношу я.

- Беттина, не слушай этого мальчишку...

- Я не мальчик, - рычу я, делая шаг к нему. Он рефлекторно трусит. Я смотрю на маму, ища, как достучаться до нее. - Я не мальчик, мама. Я мужчина, который влюблен.

Если раньше в ее взгляде было уныние, то теперь он сияет от моих слов. Как будто все ее тело оживает от моего заявления.

- Влюблен?

- Да, - говорю я, снова беря ее руки в свои. - Ее зовут Дженни, и она... она - все, мама. Я не могу жить без нее и не буду. Выбрать ее - самое легкое решение в мире, за исключением тех случаев, когда речь идет о тебе. Я могу легко отказаться от всего этого, мне ничего не нужно, но я не могу оставить тебя здесь в опасности. Ты должна уйти от него. Если ты не хочешь сделать это для себя, то сделай это для меня. Сделай это, чтобы я мог быть с любовью всей моей жизни.

В ее глазах появился яростный взгляд, которого я раньше не замечал.

- Ты расскажешь мне о ней? - спрашивает она, впервые сжимая мои руки в ответ.