Я бы хотела подарить миру улыбки. Не фальшивые, не маски с нарисованными линиями. А настоящие. Искренние. Живые. Так, чтобы согреваться в них, находить спасение в любом из людей.

Но как жаль, что даже моя улыбка мало кому нужна.

* * *
Ночь оказалась особенно прохладной. Ветер сильно колотил деревья, отчего ветви одного из них барабанили в окно.

Сон никак не приходил. Темнота тягучей пеленой накрыла комнату. Правда. Если приглядеться, то можно увидеть, как ночь стекает по стенам, создавая целое море из тьмы и звёзд.

Укутавшись в одеяло как можно лучше, постаралась представить что-нибудь приятное и ненавязчивое. Но так раздражал звук стучащих веток.
Повернулась на другой бок. Да, так лучше.

В тысячный раз провела взглядом один из завитков обоев. Помню, мама спорила с папой о том, чтобы разрешить мне эту чёрную стену. Было кучу доводов и в ответ кучу антидоводов. А я просто наблюдала за ними и понимала, как я их люблю.

Просто... Сколько ведь сейчас детей, которые вынуждены повзрослеть раньше положенного. Сколько проблем уже видели в своё юном возрасте? Даже страшно представить.

Думая об этом, вспоминается моя одноклассница. Если посмотреть в её глаза, то, чёрт, можно подумать, что это просто обман. Что не может быть у столь юной девочки такой уставший взгляд.

Может. Вот он есть.

Не знаю точной истории, но слышала, что её отец потерял себя в алкоголе, и с раннего возраста она не знает какого это, когда у тебя настоящий папа.

Грустно. Дети страдают из-за ошибок своих родителей. И потом взрослые требуют, чтобы следующее поколение было лучше? А что вы для этого сделали, поколение настоящих?

- Ты там долго пыхтеть в размышлениях будешь? Спать не даёшь, - сонный хриплый голос со стороны кресла заставил дёрнуться от неожиданности.

- Чёрт, Вася, спи! Я же тебя не трогаю, можно взаимно? - каждое слово с ноткой раздражения. Старалась как могла.

- Побыла бы в облике кота, поняла, насколько ты громко думаешь! - взаимность всё же была. В неприязне.

Не ответила. Только фыркнула и накрылась с головой. Мысли мои мешают. Может ты ещё и читаешь их? Нахал.

Гадких тебе снов.

Размышления катились снежным комом, пока не смешались с темнотой.

Знакомая лесная поляна. Влажный мох мягко стелется под ногами. Деревья настолько густые, что почти не видно неба, но лучи солнца упорно пробиваются сквозь ветви, делая из этого места что-то сказочное.

В конце поляны ухоженный деревянный дом с резными оконными рамами. Рядом с невысоким крылечком стоит стопка свеженаколотых дров и пару вёдер с водой. А рядом на натянутых верёвках висят цветастые покрывала, синяя юбка и платок в горошек.

А на крыльце стоит до боли родной силуэт. Всматриваясь в знакомые черты, чувствую, как внутри всё становится на свои места. И как может создать такой уют только один человек?

Собрав все светлые эмоции, отражаю их в своей улыбке. Стараюсь как можно шире и ярче, чтобы даже вдали бабушка увидела и так же засияла.

В ответ она машет рукой, заставляя всё моё нутро тянуться к ней. Она жива. Вот там, на своём любимом месте. И кажется, всё, что мне пришлось пережить, стоило этого момента.

С самым приятным чувством внутри решаюсь наконец пойти к бабушке, утонуть в её тёплых объятьях, украшенных запахом различных трав и цветов.

Делаю шаг и... Застреваю. В непонимании опускаю голову вниз и с ужасом осознаю, что стою по колено в болоте. Грязном, противно зелёном, с запахом гнили.

Резкий взгляд вперёд. Бабушка всё так же стоит, махая рукой и маня к себе.

- Бабушка, я сейчас! - в надежде на крик, получается лишь еле слышный шёпот.

Пытаюсь двигаться, но только больше тону. До тихого счастья рукой подать, но я неизбежно ухожу ко дну. Невыносимо.

Собрав в себе все силы, наконец получается передвинуть ногу. Секунда ликования даёт такую нужную надежду. У меня получится, я точно знаю. Только бы сделать ещё два шага, и будет снова нежный мох и твердая земля.

Но вдруг за плечо что-то хватает, предательски тянет вниз. Снова окутывает панический страх, разрешая дышать лишь через раз. Замечаю на плече всю ту же грязь, как и вокруг меня.

Она же резко сжимает и ноги, после тянет за запястье, шею, тело. Остаётся лишь пара секунд, чтобы сделать последний вдох. И меня накрывает с головой.

Точно в жидкой темноте ищу ориентир к поверхности. Но только тьма. Одна лишь пагубная тьма. Лёгкие предательски начинают сокращаться, тратя последние капли кислорода. И перед тем, как вдохнуть неизбежную смерть, замечаю среди темноты пару бирюзовых глаз, выворачивающих наизнанку.

- Ева, проснись! - наконец вдыхаю воздух. Такой прохладный и сладкий.

Открыв глаза, вижу перед собой всё те же два огонька цвета смерти. Паника. Жадно глотая кислород, пытаюсь отбиться от них. Убежать. Утопить в себе все эмоции.

- Ева, угомонись, хватит!

Наконец вижу лицо Давида. Тревожное. Испуганное.

- Проснулась? Наконец, - внезапно на лице появляется невозмутимое, насмешливое выражение. Зачем так фальшиво, я же всё видела...

Давид упал в кресло и потёр лицо рукой. Разбудила.

Дыхание уравнивается, сердце перестаёт рвать грудную клетку. Наконец сон окончательно отпустил.

- Что со мной было?

- Как будто я доктор. Мне глубоко всё равно, что с тобой было. Главное коньки не отбрось раньше времени.

В миг вместо человека на кресле оказывается черный кот, который тут же сворачивается клубком, недовольно зевая.

Наглец.

Как же ты раздражаешь.

По телу растекается тягучая усталость. Злюсь на себя за такую наивную глупость. Что я там видела? Волнение за меня в его глазах? Волнение за свою задницу если только. Сквозь подобный сон и не такое померещится, конечно. Дура.

На телефоне 5:20. Ещё два часа до подъёма, но засыпать уже страшно... Решаю принять душ. Освежиться не помешает, ведь до сих пор в носу стоит гнилой запах болота.

После душа становится лучше. Холодные капли стекают с мокрых волос, оставляя прохладные дорожки. А в голове почти  упаковался обдуманный сон, который всё ещё тревожно позванивал где-то внутри. Но лучше просто постараться выкинуть из головы. Как обычно.

Точка, в которую упорно направлен мой взгляд, начинает расплываться. Сидеть и почти лопатами выгребать тяжёлые мысли уже вошло в привычку. Вот так просто в который раз наедине с собой чувствовать себя обманутой этой жизнью. Не так тяжело должно было быть, разве нет? Нужно отвлечься. 

Глядя на кота в кресле, возникает мысль. Улыбка безумного учёного сама растягивается на лице, когда в образе возникает раздражённое и злое лицо Давида. Если  уж так я мешала всю ночь, то сейчас уже ничем не испортить. И ехидно хихикаю себе под нос. Так глупо, но, чёрт возьми, так приятно.

Фен почти новый, в аккуратной коробке. Пользуюсь им только в необходимых случаях. А сейчас как раз необходимый. Очень мне необходимый.

Включив фен, начинаю водить поток воздуха по влажным волосам. И сквозь шум стараюсь услышать хоть что-то за спиной. Ничего.

Уже начинаю нервничать из-за неудачного плана, как вдруг поток воздуха прекращается. Поворачиваюсь и вижу Давида с вилкой от фена в руках. Но она резко падает на пол, и его рука смыкается на моей шее, припечатывая к стене.

Задыхаюсь. Не от руки на шее, от страха. Боже, какая дура, на что я рассчитывала.

Гневный взгляд сверлит до мозга костей. Прогрызая разум, переворачивая внутренности. Заставляет смотреть преданно и покорно, осознавая свою слабость.

Слишком близко наклоняясь к уху, дотрагиваясь своим дыханием до щеки.

- Ты меня за ночь ужас как достала, - почти осязаемым шёпотом. - Трахнуть бы тебя, может тогда  угомонишься.

Голова закружилась, осознавая услышанное. Только что он вылил целое ведро лавы, заставляя гореть в собственном жаре.

Дыши, Ева. Но это стало предательски сложно, когда он оказался запретно близко. Соберись. Это всё ненастоящие эмоции, это просто его  дьявольская аура так влияет. Так сбивает ритм сердца от страха.

Давид наконец немного отдалился, впуская свежий воздух между нами. Рука, держащая за шею, всё ещё лишь делала иллюзию, ни разу не сжав сильнее. Но иллюзия действовала достаточно, чтобы бояться что-нибудь ляпнуть. 

Разжечь его гнев.

Попробовать лезвие на вкус.

Но он всё ещё слишком близко.

Отойди. Дай дышать. 

Это не я. Меня бы это всё злило, раздражало, я бы точно начала что-то делать.

Но, могу поклясться, Давид на секунду оценивающим взглядом задержался на стыдливо румяных щеках и приоткрытых губах. И я всё также в страхе вжималась в холодную стену.

Снова наклонился к уху, оставляя остатки разума где-то за пределами комнаты.

- А ты уже и готова, смотрю. Не стыдно? Со всеми так быстро разогреваешься? - противный, едкий смешок после таких же слов.

- Подавись своим ядом, демон, - даю в ответ шипение. И ещё звонкую пощёчину, от чего даже ладонь начала жечь.

Горло больно сжала рука, которая так опасно держала шею. Вот сейчас настоящая паника. Миссия выполнена, он наконец меня убьёт. Или же сделает что-то похуже.

- Ты совсем потеряла страх, ведьма, - и сжимает ещё сильнее, - ещё одна малейшая проделка, и, я клянусь, ты будешь молить меня остановиться, но я даже слушать не буду. Потому что сама, как тупая овечка, нарвёшься.

Наконец отпускает. Отходит. Берёт сохнущее полотенце и идёт в душ.

А я всё ещё чувствую его руку на своем горле...

Стук в дверь, от которого подкидывает точно от электрошока. Только этого не хватало.

Заглянув в зеркало, ужасаюсь: влажные растрёпанные волосы, тяжёлое дыхание, красные щеки, туманный взгляд, ватные ноги. И чем я, интересно, таким занималась? Может, книгу читала!?

На ходу. Всё на ходу.

Открываю дверь и вижу сонного папу. Немой вопрос застыл на лице, обозначая, что срочно нужно качественно наврать.

- Ева, почему ты не спишь? Ещё только шесть утра.

- Да сон страшный приснился, бывает же, - опираясь о дверную раму, стараюсь правдоподобно хмурится. Хотя в голове только его горячее страшное дыхание.

- Сон? - пытается заглянуть в комнату и найти настоящую причину пробуждения дочери.

- Да, сон, - прикрываю дверь больше. Надеюсь, это было не очень грубо. И не очень подозрительно.

- Почему в душе вода льется? - отец нахмурился, явно не веря мне.

- Так я ванну решила набрать, успокоиться.

- Почему тогда волосы уже мокрые? - всё больше и больше подозрений.

- Папа, потому что это девичьи замашки! Сначала голову помыть под краном, потом уже и остальное. Так удобней. Всё, пап, вода скорее всего набралась, я пойду, ладно?

Немного подумав, почесал живот сквозь узорную пижаму и кивнул в знак согласия.

Улыбнулась в ответ. Искренне. Благодаря за то, что пропускает очевидное враньё мимо ушей.

Захлопнула дверь и выдохнула. Хорошо, что пронесло. Иначе не знаю, как бы я объяснила, что в моей ванне сейчас моется непонятный парень. Нахальный, гадкий, пошлый.

Перед глазами встал образ, как по его подтянутому торсу стекают горячие капли, стараясь обогнуть каждый рельеф тела...

Ева, алло! О чём ты думаешь!? Забыла, кто он такой и чего хочет? Ненормальная. Тупая овечка, он был прав. Обещания по поводу "да я ж, да никогда ж не поведусь на это". И вот, воображаю, как он в душе. Жить надоело?

Беру косметичку в надежде отвлечься. Обыденный чёрный макияж, к которому все давно привыкли, никак не получалось начать. С класса восьмого меня мало кто видел без жирной подводки и тонны белой пудры.

Но сегодня не хотелось этого.

Вдруг, вот так, в одно утро не захотелось быть обычной собой. Всматриваясь в зеркало, вижу своё чистое лицо без какой-либо косметики. И понимаю, что всё не так уж и плохо. Замазать синяки под глазами, добавить румянца, подкрасить ресницы - и будет то, что надо.

Но точно второе Я сказало, что снова всякая ерунда лезет в голову. Снова я беру чёрный карандаш, и подвожу глаза. Снова с зеркала на меня смотрит ведьма...

Быстро переодевшись во что-то чёрное, хватаю рюкзак, пропуская мысль, почему Давид до сих пор не вышел.

Не моё дело.

Надеюсь утонул.

Было слишком рано, в школу идти пока нет смысла. Иногда по пути удавалось встретить сонных людей, которые ещё не проснулись, но уже встали и пошли по своим делам. Ступая по мокрому асфальту, стараюсь сосредоточиться, чтобы не наступить в лужу. Видимо, не зря был такой ветер - ночью шёл дождь.

Влажный воздух, точно мята, освежал и успокаивал. Слишком насыщенная ночь. Но спать совсем не хотелось. Болела набухшая голова от мыслей. Надо ведь каждую из них обсосать, как косточки. Каждую переболеть.

В ушах всё ещё звенела сказанная им фраза. И каждый раз, проговаривая её в голове, появлялся этот дикий жар внутри вперемешку со страхом. А после, по привычке, злость. И в сотый раз обещание, что больше такого не повторится. Что он не посмеет прикоснуться ко мне ещё раз.

Под ногами плеск. И я понимаю, что попытки не наступить на лужу были с крахом провалены. Прекрасно, теперь ещё с мокрыми ногами день ходить. А потом и заболеть. И терпеть этого нахала на больничном.

Вдруг вспомнились планы на выходные. И снова нахлынули эмоции. Какого это, увидеть мёртвым то, что всегда было самым живым? Почувствовать пустоту во всей её красе? Вспоминая начало сегодняшнего сна, сравнивать его с реальность. Завтра узнаю.

- Привет, Ева! Ты что-то рано.

Поднимаю глаза и вижу перед собой Влада. Вечно дружелюбного и светлого. Совсем не такого, как Давид.

- А, привет. Не спалось, вот и пришла, - только сейчас заметила, что нахожусь уже на территории школы. - А ты чего?

Улыбается.

- Тоже. Но я часто прихожу рано, не ожидал в такое время кого-то увидеть, - пожал плечами и забавно сощурился от внезапно появившегося солнца.

- Здорово, - не улыбнуться не получилось, но, как обычно, не размыкая губ. Вечное проклятие в виде щербинки не давало полностью расслабиться.

- Кстати, всё-таки парню купила майку? - непонятное разочарование сопровождало слова.

Чёрт, я совсем забыла. Гадкий Вася. Какой парень, ты смеёшься?

- Нет, э-э, это брат. Он просто пошутил. Шутник он у меня, - да, молодец, почти сама себе поверила.

- Тогда понятно, - и снова улыбнулся.

Поверил. Можно выдохнуть.

- Может пройдемся? Всё равно времени много, - и по привычке поправил чёлку.

В последнее время творится что-то удивительное. Первый раз вот так он предлагает ещё немного провести время вместе. Но почему-то вдруг показалось, что я отреагировала не так, как это было бы раньше. Надеюсь, просто показалось.

- И куда это мы ушли, даже не подождав? - на плечи легла тяжёлая рука, притягивая к себе. Грубо. Точно свою собственность.

Давид...