Мама была красавицей со сказочно-роскошными косами. А в начале 70-х обрезала их и сделала шиньон. По моде...
Из-за кос, из-за легкого нрава, светлой натуры в маму влюблялись толпами. Это еще в Смоленске. А она закончила педагогический, сделала ручкой всем кавалерам и уехала в Сибирь. В глухую деревню. Поскольку там не хватало доярок, мама решила пополнить их ряды.
Но не дал папа. Узнав о порыве молодой учительнице он, инструктор райкома, приехал в село, разагитировал маму и предложил ей руку и сердце. И собственный дом с садом впридачу. Сад на поверку оказался кустиком повядшей смородины, а дом
- комнаткой в полуподвале.
 
Из Смоленска в спешном порядке приехала напуганная бабушка. Комнатка ее не так поразила, как зять. Он как раз умылся, вода попала в глаза, пришлось шарить руками в поисках полотенца. «Слепой!» - схватилась за сердце бабушка... 
Летом новобрачные погостили в Смоленске, папа объелся вишен (не пробовал до того) и с тех пор видеть их не мог...

А я совсем не помню ту комнатку. Но помню, как ждали маму из роддома, как папа мечтал о сыне Лёньке. Наверное, поэтому лет до 15-ти Наташу принимали за мальчика...