Когда патруль добрался до дубрав снегопад пошёл снова, только уже с большей силой.
- Нам не найти их в таком снегопаде, - стуча зубами, сказал Синица, отряхая прилипший к левой передней лапе липкий холодный снег.
- Нам нужно вернуться обратно, пока мы сами не заблудились или не нарвались на лисиц, - пробарабасил Грязилап и остановился на пол-оборота смотря куда-то вперёд, - Давно пора их припугнуть, чтоб не хозяйничали, - добавил камергер, с брезгливостью в голосе.
- Я дальше носа не вижу, - возмутилась Черника.
- Прошу давайте ещё немного поищем, - умоляюще, почти пища, прошептала Медолапа.
- Мы их уже не отыщем, только Корнехвоста разозлим, а этого делать не стоит, - тихо и сочувственно сказала Пышнохвостка, положив серый хвост на плечо рыжей воительницы.
Медолапа, траурно склонив голову, поплелась в лагерь. Внутри клокотала боль, отражаясь слезами на глазах.

***
Слабые лучи солнца только осветили поляну, на которой собралась вся свора. Все о чём-то громко говорили, кто-то безынтересно, кто-то наоборот очень возбуждённо. Проснувшись от этого шума Медолапа, вышла на поляну, сделав несколько шагав, она заметила стремительно приближающуюся к ней Пышнохвостку. По пути та что-то кричала, но Медолапа не смогла ничего разобрать, её мысли были окутаны тонким туманом, ещё не успевшем раствориться после сна. Подбежав, полосатая серая собака ей сказала, что Храмолап и Пылегон вернулись ещё до рассвета, когда она спала.
- Почему ты меня не разбудила? - взволнованно взвыла Медолапа и кинулась в палатку Бесхвоста.
Войдя вовнутрь она почуяла запах крови и уставилась на прибывших. Подошедший к Медолапа слева целитель сказал, что они ранены, но не сильно и скоро поправятся. Заглянув прямо в глаза Бесхвоста, Медолапа попросила его разрешить ей ненадолго остаться с другом, целитель лишь неопределённо махнув головой вышел оставив Медолапу наедине с Храмолапом и Пылегоном. Подойдя к подстилки друга, она нежно лизнула его нос и прижавшись легла рядом, закрыв глаза, воительница наслаждаясь его компанией. Задумавшись о том, где они были в такой сильный снегопад, она невольно заснула.

Почувствовав рядом робкое движение, она быстро распахнула глаза и увидела нежно смотревшего на неё Храмолапа. Она долго смотрела на него от чего сама удивилась, когда спросила хочет ли он есть.
- Я не отказался бы от лёгкого перекуса, - сказал воитель и улыбнувшись, зарылся мордочкой в грудку подруги.
Медолапа немного засмущалась и не зная, как ответить ему на такое сближение, поспешно покинула целительскую палатку и подбежала к кучи дичи. Словно, специально для неё, куча была почти полностью забита, что не мало удивляло в связи с такой погодой. Вытянув из кучи зайца, Медолапа довольно пошла к Храмолапу.

Пока Храмолап ел, успел рассказать Медолапе, что случилось с ними, а медовая собачка распереживалась, будто это произошло с ней самой.
Заметив её тревогу, Храмолап поспешил её успокоить сказав, что это всё позади. Взглянув на него, Медолапа спросила неожиданный для него вопрос.
- Храмолап, а ты же всегда будешь рядом со мной и некогда меня одну не оставишь? - с надеждой в голосе и блеском в глазах, спросила Медолапа.
Храмолап немного задумался, он не мог сказать, что будет завтра или через несколько рассветов. Она просила дать обещание там, где точно сказать нельзя, но он хотел быть с Медолапой и поэтому ответил, что обещает, что никогда её не оставит одну, обещал всегда быть рядом. Получив такой ответ, Медолапа расцвела и нежно прижалась к щеке друга. Для неё это были не просто слова, а клятва в любви и верности. Посмотрев в глаза друга, Медолапа пообещала ему тоже самое. Проснувшийся от их болтовни Пылегон, вежливо поздоровался с сосворовцами и ушёл, оставив их одних в палатке, окружённых запахами разных трав.