Они входили в здание, еще не понимая, что их ждет. Плохое предчувствие не скрутило живот,  дышать тяжелее не становилось. Ни одно лицо не предвещало настоящей беды, настигшей их совсем скоро. Но это все будет позже, а сейчас, ровно двадцать семь минут назад, они открывают одну дверь за другой, не ощущая преград и видя лишь цели.

Алекс соглашался на глупые планы уже который раз, но, в отличие от предыдущего, эта затея не пугала его, а, наоборот, давала надежду на встречу с той, кого он любит больше всего на свете. Иногда юноша задавался вопросом, из чего рождаются такие чувства, не дающие человеку забыться? Ответ не был ему известен. Может, потому, что он знал Джун лет сто. Да и любил, видимо, столько же. Раньше они были просто друзьями, но, как известно, просто друзей не бывает. Рано или поздно, отношения либо перерастают в романтические, либо перестают существовать вовсе. Парень так же не помнил, как все это произошло. Четкой грани не было.

Еще вчера:

– Не парься, я с тобой, и я люблю тебя.

А завтра:

– Я не смогу дышать без осознания того, что тебя нет, Джун Коннор.

Все больше он убеждался, что эти слова были правдой. Тяжело забыть того, кто заполняет каждую частичку твоих мыслей, чей портрет возникает перед твоими глазами, когда ты их закрываешь.

Особенно в его чувствах удивительно и прекрасно – то, что девушка для него не просто любовный интерес. Она его лучший друг, часть его души, сестра и советник. И если бы Джуди прямо сейчас сказала, что не любит его так, как любит ее он, Алекс не расстроился бы. Ведь ему куда важнее понимать, что Джулиет Коннор рядом с ним как человек, понимающий и умеющий чувствовать, чем просто подружка. Она всегда будет для него той, за кого он умрет, и статус их отношений этого не определит.

Эта девушка была прекраснее всех чудес, которые он только мог представить. Удивительнее всех звезд на солнечном небе и загадочнее всех небес, что накрывает город– утопию. Она сама была для юноши его светилом, его небом, звездой, северным сиянием, настоящим дождем... Всем тем, чего никогда не было в Вест-Парадайс. Всем тем, что обычно заменяли банальными фальшивками. Но в отличие от всего этого, Джун никогда не заменить, только не ее.

– На, надень это, – процедил Блэйд, протягивая голубую форму, похожую на врачебную. Но нет, так здесь одевались наставники.

Алекс быстро переоделся и отличить его от некого «Томаса» было невозможно. Теперь юноша мог спокойно передвигаться по коридорам, и практически не бояться быть обнаруженным охраной, ведь мало кто здесь запоминает лица этих действительно мелких сошек, которых в штабе больше сотни.

Судя по сведениям красноволосого, его девушка сейчас находилась на этаже всех Избранных, поэтому (не)друзья сразу направились к лифту. Алексу не нравилось, что в нем было целых четыре камеры, но что поделать.

– Их все равно никто не смотрит, расслабься. – Блэйд сам был весь, как на иголках, но старался не подавать виду. Ему хотелось казаться храбрее. Быть храбрее.

Алекса задевала мысль, что какой-то абсолютно чужой человек знает о местоположении Джуди, о ее состоянии больше, чем он сам. Раньше все было по– другому. Еще пару дней назад Джун никто не знал лучше, чем юноша. Все изменилось. Мир будто вывернули наизнанку. Больше всего парень боялся последних слов, последнего взгляда в сторону любимой. Но он точно знал, что скажет.

Надежда. Вот, что Алекс преподнесет своей любимой. Самый желанный, самый нужный подарок. А еще он поцелует ее. Поцелует так, что под коленями сведет. Так, что все остальное вокруг них исчезнет. Останется только страсть. Таким и должен быть последний поцелуй.

Прощальный, а не последний, мысленно поправил себя Алекс.

Фонарик в лифте засветился приятным светом, сигнал стоп потревожил мысли парней.

– Приехали, – провозгласил Блэйд. Виду он не показывал, но страшно волновался. Каким бы спокойствием он ни обладал, девушки Коннор сводили его с ума. Просто не выходили из головы. Такие похожие внешне, но настолько разные в душе. С любопытством он готов был изучать их обоих. Возможно, потому что Блэйд был очень одинок. Аллигатор может и солидная профессия, но все тебя боятся, обходят стороной. За все двадцать с лишним лет женщины его интересовали исключительно для отвлечения. Его интересовали их тела, а не сердца. Так и должно было продолжаться, ведь охотники на Избранных не должны привязываться, никогда.

Они вышли из лифта, попадая в такой же белый коридор, как и все предыдущие. До отправления в яму оставалась последняя ночь. Кроме встречи с Алексом, Джуди должна была успеть поговорить с Блэйдом наедине, поделиться той крупицей информации, что обладала.

Подойдя к нужной двери, Алекс уже не скрывал возбуждения. Горе и радость смешались в душе, он не знал, плакать или смеяться. В таком состоянии он точно сойдет за психа, которому нужно пройти очищение.

***

Ей казалось, что прошло тысячу лет с последней их встречи, и столько же с первого их прикосновения. Но сейчас Алекс стоял перед ней. Такой счастливый и грустный одновременно. И такой красивый. Каждая часть его тела излучала это качество. И девушке так хотелось броситься на него и, впервые за целую жизнь, поцеловать. Но она понимала, пусть и не хотела этого, что если сейчас решится на это – даст обещание. Клятву, которую исполнить не сможет. И не будет ничего больнее, чем чувство того, что она предала Алекса, пусть и ненамеренно. Поэтому сейчас Джун, когда- то его Джун, робко улыбнулась и тихо произнесла: «привет», – одними лишь губами.

– Джулиет! Я думал я больше не увижу тебя! – Воскликнул Алекс и бросился на шею девушки не раздумывая. Объятия. Прикосновения. Так непривычно, но так приятно им обоим.

– Все в порядке, я здесь, – успокоила его девушка, хотя слова звучали абсолютно неубедительно. – С-п-а-с-и-б-о.

Джун проговорила это так искренне, с такой благодарностью, какую, казалось бы, невозможно проявить к обычному Аллигатору. Когда все вокруг тебя рушится, важно найти того, кому доверишься. И в этом огромном здании, во всем Вест-Парадайс, единственный человек, которому она готова довериться – тот самый охотник, что забрал ее самую любимую девушку, сестру. Тот, что забрал и ее саму. Удивительная штука, жизнь, правда? Ненавидишь кого-то, боишься кого-то. А потом бум. Он – твой друг. У девушки никогда не было друзей мужского пола, кроме Алекса. Она не знала, ко всем ли друзьям ее чувства будут такими же, как к блондину. Но с Блэйдом все было по-другому. Она чувствовала далеко не любовь. Она впервые чувствовала безопасность. Спокойствие рядом с тем, кто положил конец всему ее счастью.

Нет, это был не он, мысленно прервала себя Джуди. Это Эдлин и ее жалкие слуги. Это все она.

– Джун, нам надо обсудить все, – очнулся Алекс, – и прежде, чем ты начнешь отговаривать меня... Я обещаю, я найду способ вернуться к тебе. У меня есть шанс, теперь я знаю многим больше, чем раньше. Я клянусь тебе, я найду дорогу к тебе. Мы вновь сможем прикоснуться друг к другу!

– Прошу тебя, Алекс...Хватит. Я люблю тебя, ты мой лучший друг, но прошу тебя, пожалуйста, не пытайся, это так опасно. Теперь я это понимаю. Будь все так просто, нас бы не держали, как в тюрьме и не готовили, будто на смертную казнь, понимаешь меня? – Голос девушки срывался, вот-вот и она даст волю эмоциям.

– Просто друг...? – Удивленно переспросил парень. Почему-то из всей ее речи эта фраза задела больше всего. Просто. Друг. Она так не думала, когда днями напролет они держались за руки через перчатки и строили план побега в свободную жизнь.

– Прости, – столько чувств внутри, а ей приходится врать. Все, чтобы спасти его душу. Все ради него, повторяла себе Джулиет Коннор, но это не спасало от леденящей сердце боли, что развивалась с каждым следующим словом. – Та девушка, которую ты знал... Ее больше нет. Ей вшили под кожу пилюлю, убедили, что Яма – подарок. Та девушка – не я.

Блэйд все еще был в комнате, поэтому посмотрел на девушку взглядом, выражающим все непонимание. Зачем она врет? Джуди не сломить, это он уже понял. Неужели настоящая любовь означает ложь? Если бы Блэйд когда-нибудь кого-нибудь полюбил, врать бы не стал. Никогда.

– Что ты такое говоришь?! – Алекс явно взбесился. Он готовил целую речь, а сейчас и слова связать не может. Какой же он слабак! – Я шел сюда не за тем, чтобы слушать этот бред. НЕ важно, что ты там решила, но я знаю, что ты любишь меня. И может здесь нам нельзя быть вместе, но в Яме можно все, ты знаешь. И я сделаю все, чтобы доказать тебе смысл и глубину моих намерений.

Тут он встал и резко направился к Джун, его прекрасной Джун.

Ее каштановые волосы будто светились под слабым освещением комнаты. Чем ближе Алекс подходил, тем медленнее билось ее сердце, пока совсем не остановилось. Понадобилось пару секунд, чтобы весь их мир вышел у обоих из-под ног. Первый настоящий поцелуй, так сильно обжигающий губы. Язык к языку. Такие новые ощущения, которые можно сравнить разве что с эйфорией. Алекс запустил обе своих руки к ней в волосы, слегка сжимая их, чтобы до конца прочувствовать реальность происходящего. Вдруг он почувствовал нечто совершенно новое, будто электричество пустили ему от кончиков пальцев ног до самой макушки, напряжение во всем теле, стук собственного сердца... Жар во всем теле. Как же он хотел, чтобы Джуди чувствовала тоже самое! Именно такой поцелуй он хотел подарить девушке.

Вдруг яркий свет прорвался из ламп, а это значило лишь то, что Алексу нельзя оставаться здесь ни на минуту. Блэйд резко подошел и схватил его за локоть, утаскивая в сторону двери: «Пошли, быстрее... Нам действительно пора!»

– Джуди, мы еще встретимся! – выкрикнул Алекс, глядя на нее с улыбкой.

– Нет, Алекс, – шепотом произнесла девушка с печальной улыбкой, но этот звук до Алекса уже не донесся. Блэйд будто испарился вместе с тем человеком, с которым ей меньше всего хотелось расставаться.

Неожиданно все чувства Джун вырвались наружу. Да столько, что та сама не ожидала. Истеричный смех и много-много слез. Они просто струились из ее глаз, нос заложило, щеки покраснели. Девушка даже не знала, что в жизни бывает т а к больно.

Даже мысли о возможной встрече с Сэм не могли успокоить душу бедной девчонки, оказавшейся просто не в том месте не в то время. Из-за них она теряет все! Все, что ей так дорого! Из-за Эдлин, чертовой, Фостер. Из-за их Мадам. Это заставило ее перестать плакать. Сменить отчаяние на ненависть. Сидя в огромной и очень серой комнате, она почувствовала себя такой маленькой и такой одинокой, что не заметила слишком уж быстрый ход времени. А Блэйд все не возвращался. Стоило начинать волноваться за нового союзника, учитывая обстоятельства и его готовность в сотый раз нарушить закон ради нее. Ради Сэм, напомнила себе Джуди, не забывайся.

– Джуди, – раздался за дверью знакомый мягкий голос. Но на этот раз в нем было что– то неизвестное. Осторожность? Сдержанность? Страх?

– Я сейчас... – она хотела добавить «открою», но не успела.

– НЕ ПОДХОДИ К ДВЕРИ! Не открывай, не смей! – Вдруг просто заорал он. Это был такой жестокий крик, но вся жестокость не была направлена в ее сторону. Там был кто-то еще.

Вдруг какой-то импульс заставил все легкие предметы в комнате пошатнуться. Замок просто взорвался, дверь распахнулась и в нее ворвалось трое вооруженных мужчин в темных костюмах. Еще двое вывернули руки Блэйду, из носа которого сочилась кровь. Его чуть мокрые волосы падали на часть лица, не давая возможности рассмотреть его взгляд. Джуди не могла пошевелиться. Ужас сковал ее тело, ведь все это произошло именно из-за нее. Девушке хотелось кричать, но ком, образовавшийся в горле мешал издать даже хрип.

– Где он? – крикнул один из мужчин. – Куда он делся?

– Делся кто? – испуганно воскликнула Джуди. Ее волнение за дорогих людей превозмогало страх за себя.

– Здесь никого не было, чертовы вы ублюдки! – попытался выбраться Блэйд Уорнер.

– Тогда что ты тут делал, мальчик мой? – раздался такой мерзкий для Джулиет голос. Эдлин вышла буквально из ниоткуда.

– Мадам, – со злостью произнесла Избранная. От ее слез и следа не осталось.

– Мы просто хотели поговорить, – сплюнул кровью Аллигатор, – нас было двое. Я хотел провести с ней ночь, я превысил полномочия. За это я пообещал ей привилегии, а она повелась, – продолжил нести чушь он. – Дура.

– Ты будешь наказан за то, что ты предал свою Мадам. На суде тебе вынесут приговор. – Фостер светилась от власти, что была у нее в руках. – А пока, в камеру его. Оставьте нас одних.

– Пошел! – донеслось уже где-то из коридора.

Комната будто сжалась в размере, когда сюда пришла Эдлин. Ее черное платье-карандаш и строгий пиджак со знаком привилегии давали понять, что она не просто женщина средних лет, она, возможно, самая могущественная во всем Вест-Парадайс женщина.

– Что будет с ним? – Осторожно спросила Джуди.

– Ничего интересного.

– Его убьют, да? – Глаза девушки расширились, потому что сама мысль о том, что кто-то умрет из-за нее не оставит ее ни на секунду.

– Нет, Милая, – злобно ухмыльнулась Мадам, – он отправится в Яму, лишаясь всех полномочий и привилегий. Без права на ошибку, он будет обязан пожертвовать своей жизнью за моего сына, если придется. У него не будет второго шанса. Пилюли не будет.

Все слова Джуди исчезли, все вопросы забыты. Вдруг ее охватила радость, что в Яме будет еще один знакомый ей человек. А потом ее поглотила вселенская грусть, потому что девушка не была эгоисткой и понимала, что если и есть кто-то в этом мире, кто любит красноволосого загадочного Аллигатора, то непременно, абсолютно и совершенно точно забудет о нем все то, что так нужно запомнить.

– Почему вы не сказали ему сразу...? – Осмелилась спросить Джуди, заранее понимая, что это очередной коварный замысел той, кто ставит себя выше других.

– Потому что это было бы жалко. Я дам ему сутки самых ужасных мучений и сожалений обо всей его жизни, заставлю его раскаяться, а потом преподнесу эту новость как подарок. И она покажется ему настоящим милосердием после всего, что я собираюсь ему рассказать.