Юта останавливается у ворот учебного заведения, где, самозабвенно прикрыв глаза, стоял Сехун с потухающей сигаретой в руках. Темные круги под глазами, не расчесанные черные волосы, помятая одежда, не характерная бледность - парень не был похож на привычного себя.

- Что родители сказали? - в отличие от своего друга, Юта хорош, даже слишком. Аккуратно причесанные каштановые волосы, выглаженная рубашка и брюки. Впрочем, все, что любят женщины.

- В шоке были. Они меня вообще в последнее время, похоже, не узнают, - печально улыбнулся парень, кидая сигарету на асфальт и вдавливая ее кедом. - Меня уже никто не узнает.

- Но всё-таки возвращаешься в общежитие?

- Меня там ждут незаконченные дела, - прищурился парень.

- Будь осторожен сейчас. Держи себя в руках. Недавно сюда Юра приходила.

Сехун удивленно вскинул брови и с неким с испугом посмотрел на друга, надеясь, что тот шутит. Но Юте было не до шуток. Девушка, вести о которой он уже не надеялся услышать, внезапно объявляется.

- И она говорила о чем-то с Рэй. А потом они вместе куда-то ушли.

- О чем?!

- Я не знаю, но, похоже, они снюхались.

- Это плохо, - Сехун пуще прежнего помрачнел в лице. - Эта идиотка может многое рассказать Рэй. Я должен с ней встретиться.

- Не должен. Ты сделаешь только хуже. Вдруг, Юра и вовсе ничего не хочет говорить ей. Почему ты так обеспокоен?

- С Юрой меня связывало многое. Тайны, слабые чувства. Даже постель когда-то делили вместе, - Сехун замолчал.

- И как она?

- Неплохо, но лучше бы всё это я не начинал. Ненавижу себя за это, но и ее терпеть до сих пор не могу.

- Ты не просто не можешь ее терпеть, - многозначительно произнес Юта. - Ты боишься ее. Боишься того, что она скажет Рэй. Кстати, если не ошибаюсь, Чонин хотел переехать в твою комнату.

- Чёрта с два! Не переедет он, так как я до сих пор за нее плачу.

- Иногда мне кажется, что вы похожи с ним характером. Только ты более спокойный.

- Нет, фу, не говори такие вещи.

- Как скажешь, - пожал плечами Юта, заходя во внутренний двор. Сехун двинулся следом за другом, попутно выкинув опустевшую пачку сигарет в мусор.

***

- Всё-таки хорошо, что у вас сегодня игра, - довольно улыбнулся Кёнсу, проходя в спортзал вслед за подругой. - А у парней когда соревнования?

- Через неделю, - Рэй кинула сумку на стул. - Но, если мы сейчас одержим победу, то наши соревнования будут проходить тоже около недели.

- Мне не нужны подробности. Главное, что зачеты на ближайшее время отменили! - парень похлопал в ладоши.

- Постой, - замерла Рэй, переставшая завязывать шнурки на кедах. - Зачеты и экзамены перенесли лишь спортсменам. Ты тут при чем?

- Как это «при чем»? - удивился парень, вскидывая брови. - Ведь учебные и культурно-эстетические сектора освобождены. Кто вам проклятые плакаты рисовал, а?!

- Ладно-ладно, не кипятись, - Рэй приобняла друга за плечи. - Когда ты злишься, ты похож на разъяренного пингвина.

- Замолчи! Вот тебе благодарность от вонючих спортсменов!

- Я что, воняю?! Сам ты воняешь. Дезодорант всегда при мне.

- Я не про тебя, а про спортсменов вообще. Честно говоря, не могу дождаться соревнований мужской команды. Мне не терпится вновь увидеть того баскетболиста.

Рэй тут же стало не по себе. Лицо моментально побледнело.

- Эй, ты в порядке?

Мин до сих пор не рассказала другу, что она знает, кто на самом деле баскетболист. Вот, вроде очень хочется сказать об этом, но что-то удерживает, не дает. Грызет изнутри так, что под грудью неприятно ноет, побаливает.

- Вполне, - ответ выходит резким и, в какой-то степени, холодным. Голова Кёнсу забита совершенно другими мыслями, что не дают покоя вот уже которую ночь, поэтому он и не придает особого значения резко изменившейся в голосе Рэй. Он рассеянно смотрит перед собой, думая то о ПаМи, то Сычене и Элине. Когда-то он сам осуждал подругу, погрязшую в делах любовных, а теперь и сам уподобился ей.

- Кёнсу! - закричала девушка из культурно-эстетического кружка, вешавшая плакат с надписью « Жирафы, вперед!» на стену. - Не сиди сложа руки, а помогай!

Парень на это закатил глаза и встал, буркнув что-то неразборчивое.

Мин на это лишь покачала головой и стала размазывать крем по ногам, чтоб во время игры ее внезапно не хватила судорога.

Хёна, капитан их команды, разговаривала с тренером, который давал разные наставления. Во время беседы они не раз оглядывались на Рэй, что настораживало, а спустя время капитан подозвала ее:

- Хорошо себя чувствуешь?

- Отлично, - улыбнулась Рэй. - Не стоит волноваться.

- Я рада. Терять такого ценного игрока, как ты, не очень бы хотелось, - губы девушки, покрытые розовым блеском, расползлись в фальшивой отвратительной улыбке, и Мин даже стало не по себе. - Можешь принести коробку мячей из кладовки?

- Хорошо, а зачем?

- Как зачем? Чтобы проверить на плотность и выбрать лучший, более упругий.

Рэй не заставляет просить себя несколько раз, а потому спокойно поднимается и бредет в кладовку, находящуюся в противоположном конце спортзала.

Месяц этот выдался довольно спокойным, и наверно этому послужила сессия. Времени на всякие интрижки абсолютно не было. В голове девушки всплывают теплые и нежные руки Чунмёна, что гладили ее; вспоминаются настойчивые и, в то же время, осторожные поцелуи Сехуна. Кажется, у нее было все и в одночасье рухнуло. Возможно, это глупо расстраиваться из-за неудавшихся отношений, любви, но для Рэй, почему-то, это было в последнее время жизненно важно. Ее сочтут самовлюбленной эгоисткой, думающей лишь о парнях, но все кроется куда глубже. Мин влюблена в Сехуна с первого класса старшей школы. До окончания школы это была лишь детская симпатия, а когда выяснилось, что О поступает в тот же университет, что и она, что-то щелкнуло в ней, и она решила, что вот, это судьба. Но, кажется, судьба с самого начала была против них.

Рэй проходит внутрь кладовки, которая оказывается до ужаса холодной. Внутри она не прогревается, что не удивительно. Комнатка заброшена всяким барахлом: спортивным инвентарем, платьями, сшитыми для флэш-моба выпускников, флагом университета и страны.

Рэй подхватывает коробку с мячами, оборачивается и тут же вскрикивает: перед ней стоит Чунмён с магнитофоном в руках. Он, кажется, оказался здесь раньше ее и хотел незаметно ускользнуть, но теперь неловкой ситуации не избежать.

- Привет, - смущенно улыбается он, даже не глядя в лицо.

- Привет, - Мин становится тревожно. - Как дела?

- У меня? Хорошо, а ты?

- В полном порядке, - девушка смущенно смеется, краснея щеками. Над ними, в кладовке, слабо горит лампочка, и Чунмён успевает заметить алеющее лицо девушки.

- Ну, я пойду.

Он нажимает на ручку, но та даже не поддается, словно застыла. Ким повторяет свои действия, затем толкает дверь ногой, но тщетно.

- Похоже, нас заперли, - вздыхает он, припадая головой к холодной двери.

- Как так?! Ты шутишь? - Рэй подлетает к двери и поспешно начинает дергать ручку, которая, не выдержав такого напора, и вовсе отваливается. - Ой.

- Лучше бы ты вообще ничего не трогала! Одни проблемы от тебя.

Мин сначала показалось, что это ее разыгравшееся воображение, и это разум говорит с ней раздраженным голосом Чунмёна. Однако парень стоит напротив, в трех шагах от нее, и смотрит укоризненно, всем видом доказывая, что это он сказал.

Рэй давится воздухом и смотрит удивленно:

- Что, прости?

- Что слышала. Рэй, я никогда не пойму, чего ты хочешь. Что ты хочешь от жизни, от людей. Ты постоянно чем-то недовольна, от чего-то убегаешь, тем самым лишь усложняя ситуацию. Кто тебя научил, что побег - лучшее решение? Это удел слабых.

Девушка прекрасно понимает, о чем и о ком он, но до ужаса было стыдно признавать свои поступки таковыми. Виновата разве она? Она просто любила.

- Ты ничего не знаешь.

- Нет, - выдыхает он. - Я то знаю. Я не слепой, как Сехун, и вижу, что творится с людьми, окружающими меня. Может, прекратишь свою игру?

- Какую игру?

- Ты просто сама себе признаться не можешь, что...

- Нет, послушай меня! Я не знаю, о чем ты, но тон твой мне не нравится. Ты не имеешь права меня судить, ты не был в моей шкуре, на моем месте! Ты не любил долго и не ждал заветного признания, которого и не должно быть.

- Оно было. Сехун признался тебе.

- Его не было! Он бесстыдно впился в мои губы, ничего не говоря, но было поздно, слышишь, поздно! - Мин выплескивает всю грязь, что держала в себе долгие годы. - Постой, а откуда ты...

- Я всё вижу, - Чунмён облокачивается о стену, прикрыв устало глаза. Лицо парня настолько совершенно, с такими аккуратными и точными чертами лица: тонкие малиновые губы сжаты в линию, ресницы слегка подрагивают, волосы расчесаны и уложены. Он очень симпатичен, безумно красив, но признавать этого Рэй не хочет. Точнее, не этого, а кое-чего другого...

- Вот индюк, а я думала, что ты изменился. Дверь заперта из-за тебя, а страдаю я! Открывай, не спи! - Мин бьет его по твердой груди, однако тут же жалеет. Чунмён распахивает глаза и ловит ее руки своими, прижимая всем телом к стене.

- Ты еще смеешь меня винить? - его глубокий и тихий голос пробуждает в девушке толпы мурашек и заставляет ласточку в груди трепетать. Тембр такой расслабляющий, что одновременно волнует. - Да я хотел незаметно уйти, дабы с такой не нормальной, как ты, не разговаривать.

- Э-это еще я ненормальная? - лицо вновь покрывается красными пятнами, а голос становится неуверенным. Чунмён всем телом прижат к ее; Рэй обдает вибрация, и она испуганно смотрит на парня, который, почему-то, отскакивает от нее. Лицо Чунмёна; то ли от ярости, то ли от чего-то еще, до невозможности красное, а сам вид у парня сконфуженный.

- Глупая девчонка, - хрипит он. - Вы стоите друг друга. Он такой же придурок, как ты. Удивительно, что вы еще не вместе.

- А может, я не хочу быть с ним! - выкрикивает она, и Чунмён хлопает ресницами изумленно.

- Правда? А почему? Что, неужели разонравился?

- Разонравился, - бурчит она, надувая щеки.

- На кого променяла?

- Тебе какое дело?! - пуще прежнего злится она, складывая руки на груди. - Лучше позвони кому-нибудь, чтоб нас вызволили. У меня скоро игра, господи! Хотя мое отсутствие должны заметить... Тем более, они знают, что я пошла сюда.

- Кто именно знает?

- Хёна. Именно она послала меня сюда за мячами.

- Капитан вашей команды? Зачем мячи, когда тренер давно остановил свой выбор на мяче, подписанном выпускниками? Он всегда его выбирает, так как он несет удачу. Тебя надурили самым наиглупейшим образом, и ты повелась.

- Но ведь игра...

- Тебя хотят подставить, вышвырнуть из команды, - пожимает плечами парень.

- Звони быстрее Кёнсу! У тебя телефон есть?

- В том то и дело, что нет. Мобильник я оставил у Чонина.

- Что я буду делать?! Я же подведу команду.

- Не волнуйся, придумаем что-нибудь. Возможно, о нашем существовании вспомнят. По крайней мере, Чонин знал, куда я шел.

Рэй оседает на пол и тут же вскакивает. Очень холодно, помещение не прогревается, а она в одних майке и шортах. Чунмён замечает это и любезно одалживает свою олимпийку. Мин кутается в нее и понимает, что не думая о холоде, он толком и не ощущается.

- Я бы одолжил тебе еще чего-нибудь, будь у меня...

- Я знаю, что ты можешь мне одолжить, - Рэй хитро щурится. - Себя одолжи.

- В смысле?! Себя?!

- Говорят, объятия согревают, - тихо шепчет она, но парень слышит.

- Иди ко мне.

Он обвивает ее плечи своими руками, тесно прижимает к своей груди и утыкается носом в макушку. Рэй не смущается таких жестов, а потому только расслабляется в надежных руках, буквально обмякая. Рядом с ним она чувствует себя защищенным и желанным другом. Он вызывают у нее улыбку и смех, отвлекает от мыслей о Сехуне. Рядом с Кимом не удается думать о Сехуне.

- Как думаешь, можно любить двоих? - спрашивает неожиданно для себя Рэй и тут же мысленно ругает себя.

Чунмён на удивление отвечает спокойно:

- Нельзя. К одному человеку можно испытывать привязанность, которую ошибочно люди принимают за любовь. Нет, привязанность это гораздо хуже. Привязанность с любовью - другое дело, а привязанность без нее - это дикое ощущение. Когда ты, наконец, добьешься человека, к которому у тебя только привязанность, в душе поселится чувство пустоты и ненужности. Словно ты выиграла долгожданный кубок, и теперь он пылится у тебя на полке. Не могу простыми человеческими словами описать, что такое любовь. Но отец говорил, любовь приходит неожиданно и дает о себе знать внезапно, в самый неподходящий момент.

- Понятно, - кивает Рэй, отстраняясь от парня и прислоняясь к стене. Голова гудит, и она прикрывает лицо. - Спасибо тебе и прости за гадости, что я наговорила.

- Все в порядке, - Чунмён встает рядом. Голос его все также будоражит Мин. Появляется необходимость слышать постоянно его.

- Чунмён, скажи «Рэй». Только медленно и тихо.

- Что, прости?

Рэй краснеет сильнее, но отступать не собирается.

- Скажи мое имя.

Чунмён молчит с десяти секунд и затем, встав прямо перед ней, томно произнес: «Рэй».

Она смотрела, как двигались его губы в это время, и желание прикоснуться к ним одолевало ее.

- А теперь, - ее голос дрожит, как и пальцы, но терпеть возможности нет. - Поцелуй меня.

- Рэй, ты ведь понимаешь...

- Я понимаю, что я ненормальная, мое место в дурдоме, но прошу, сделай это. Возможно, я буду жалеть, но сделай это. Эта мысль, только она, занимает меня. И если ты это не сделаешь сам, это сделаю я!

Мин даже не думает, что она, возможно, отвратительна и противна Чунмёну, и всё, что он делает, только из чувства жалости.

Чунмён расставляет руки по обе стороны от Рэй, склоняет голову и совсем невесомо, слегка ощутимо, касается ее губ. Мин едва успевает уловить и распробовать вкус его губ. Это мало, это слишком мало.

- Еще, - выдыхает она ему в губы и притягивает за ворот к себе. Чунмён удивленно распахивает глаза, а затем происходит непоправимое: дверь кладовки снаружи отворяют, и Рэй, стоявшая вплотную к ней, падает вниз. Кёнсу, открывший дверь, сию минуту соображает и подхватывает подругу под руки.

- Матч перенесли на завтра и, - Кёнсу не договаривает. Мин дикой ланью выбегает из кладовки, в сторону выхода, пряча слезы. Кёнсу давится воздухом: и это - вся благодарность?

- Что тут произошло? - строго спрашивает он у соседа.

- Я все расскажу по дороге в общежитие, ага?

Кёнсу отнесся довольно скептично к рассказанной истории Чунмёна.

- Я был изначально против ваших двух кандидатур с Сехуном. Мне очень печально смотреть на то, как она мучается, как изводит себя. Она считают, что эта любовь - самый важный этап в ее жизни, но это далеко не так. Это попросту студенческая влюбленность, которая не в силах перерасти во что-то большее. Мне всегда так отец говорил. А самое ужасное знаешь в чем? Ты дал ей ложную надежду, и теперь она окончательно изведет себя. Ты ее любишь?

- Я? - Чунмён стало не по себе.

- Значит, нет, - вздохнул Кёнсу, толкая дверь в комнату и оглядывая ее. Сехуна не было, кровать его была, на удивление, расправлена. - Его нет, можем говорить.

- И мне стоит перед ней объясниться?

- По крайней мере это будет лучше, нежели бегать, как Сехун. Но могу сказать тебе так: если б не он, у тебя был бы шанс.

- Я не нуждаюсь в шансе, ведь я не хочу заводить отношения.

- Признаюсь, твоя кандидатура лучше. А как так произошло? Как ты поцеловал ее?

- Она, - Чунмён смутился. - Попросила меня.

- И ты согласился, молодец.

Неожиданно скомканное постельное белье на постели их соседа отлетает в другой конец комнаты, и разъяренный Сехун в одних штанах вскакивает на ноги. Пока Кёнсу отходит от шока, Сехун хватает Чунмёна за грудки и притягивает к себе:

- Что ты сделал? - шипит он, буравя Кима тяжелым взглядом. - Что ты сделал?!

- Ничего противозаконного, - равнодушно отвечает Чунмён. - Прошу, отпусти. Тебе стоит сменить ополаскиватель...

- Прекрати шутить! Ты достал меня! Ты отбираешь у меня всё, абсолютно всё!

- Нет, Сехун. Это ты нерешительный придурок, думающий, что все свалится тебе с небес на руки.

- Если я просто увижу тебя рядом с ней, я просто...

- Что?! Что «просто»? Ты издеваешься над бедной девушкой, которая ждет проклятое признание со школьных годов! Да я бы давно тебя послал на ее месте, сколько у нее терпения, боже мой!

- Это тебя не касается, - цедит сквозь зубы Сехун и уже поднимает руку, дабы нанести удар Чунмёну по носу, как кто-то придерживает его. Этот кто-то был Чонин. Он оттолкнул двух студентов друг от друга и встал посередине, не позволяя подойти ближе.

- Что тут происходит?

- Спроси своего правильного дружка Чунмёна, который помимо того, что спит с тобой, не прочь целоваться с девушками.

Чунмёну казалось, что Чонин сейчас взорвется, выльет свой гнев через край, утопит в нем всех. Но иногда Чонин чувствует ту самую тонкую, грозящую разорваться грань ситуации, поэтому он спокойно продолжает:

- Во-первых, мы не спим вместе. Не помню, когда мужская обычная дружба начала расцениваться, как что-то запретное и пошлое. У тебя проблемы с мировоззрением, Сехун. Во-вторых, и что плохого в том, что он поцеловал девчонку?

- Он сделал это специально, чтоб насолить мне!

- Да на кой-чёрт ты мне сдался?! Проблема не во мне и даже не в девочке, а в тебе, но ты это старательно не замечаешь. Если б она только знала, как ты издевался над Юрой, как ты унижал ее, как ты ее...

- Заткнись! Ты не знаешь и половины, что творилось у меня в душе и осуждаешь!

- У тебя нет души, не ври! - буквально выплюнул Чунмён. - Если б она была, ты бы не устраивал весь цирк с фальшивой девушкой и...

Сехун не намеревается слушать дальнейшие причитания, а потому без лишних слов покидает комнату, надев футболку.

- Что я только услышал? - глубоко вздыхает Кёнсу, потирая виски.

- То, что тебе не следовало, - качает головой Чунмён. - И то, что в ближайшее время не должна услышать Мин.

прошу прощения за столь долгую задержку главы. Дело в том, что главы уже были написаны, вплоть до 26 части, но моя бета еще не проверила их. В доказательство скидываю вам это:

А так же у меня есть новость для вас, читателей: я создала паблик в вк, посвященный моим работам. Там вы сможете найти некоторые факты о моих работах и многое другое. Вот ссылка:

https://vk.com/snowdropes_tyan