Тусовочный центр города. Глубокая ночь. Пафосный клуб пестрил яркой вывеской, затмевая собой заведения поменьше, несколько баров и караоке. Там била по ушам музыка, а с улицы было заметно, как в окнах, под самым потолком, мерцали стробоскопы. Туда манило зайти любителей оторваться от реальности.

На танцполе веселились люди. Они не брезговали заводить новые знакомства – будучи слегка подшофе, можно было позволить себе творить всё, что попросит душа и тело. Это и привело, в конце концов, к безобразной драке; тот, кто считал себя альфа-самцом, и тот, кто им был на самом деле схлестнулись в неравной битве за девушку, которая, в общем-то, не интересовалась ни одним из них.

Поднялась паника, и кто-то вызвал полицию. Пока мужчин растаскивали в стороны охрана и добровольцы, всем досталось профилактических синяков. Под крики «ЛЁХА, БЛЯТЬ!» и «ЯРИК, НАХУЙ», полицейские провели задержание и арестовали всех, кто хоть как-то участвовал или просто стоял рядом. Дальше то яркое и бурное, что творилось в клубе, сменилось на царство протрезвительного морфея, в которое их проводили завывающий ветер и унылые виды спящего серого города из окна полицейской машины.

Ещё каких-то полтора часа – и виновники сидели в камерах предварительного заключения, а те, кто осмелился вмешаться, допрашивались и оформлялись с особым пристрастием. Участники происшествия уныло ждали своей очереди в коридоре, но некоторые из них сбились в группку. Они живенько обсуждали драку и зачем полезли в неё.

В их кругу вдруг раздался звонкий смех, который тут же прекратился под строгим взглядом полицейского. Однако голубые глаза смеявшегося продолжали так сиять, что не оставалось ни единого сомнения – мысленно он всё ещё орал. Парень совсем не вписывался в компанию тех, с кем мило болтал. Среди людей, мрачных от жизни, он казался неестественно светлым, слишком изящным, словно сошедшим с картины «Интеллигенция того давнего времени». Возможно, так казалось из-за того, что он был блондином с бледной кожей и, к тому же, в тусклом свете коридорной лампы всё равно казался гораздо живее остальных, пусть и трезвел, как и его приятели.

Из одного кабинета вышел полицейский, на которого тут же обратились взгляды некоторых из присутствующих, в том числе и блондина. Мужчина притягательный и по-военному статный, с тёмными волосами и карими глазами, он тоже не вписывался в гнетущую обстановку полицейского участка, даже несмотря на форму. Блондин, не отрываясь, смотрел на него и понимал: тот здесь главный. Судя по звёздам на погонах – капитан, но какой-то слишком молодой, странно.

Увидев толкотню, капитан подозвал к себе полицейского, следившего за участниками происшествия, и спросил:

– Вы там что, весь клуб вынесли?

– Ну, так вышло... – с сомнением протянули ему в ответ.

– Заводи ко мне, а то так за сутки не управимся.

Процесс пошёл быстрее. Коридор стремительно опустел, остался лишь тот самый блондинчик. Оказавшись в кабинете, он присел на стул и спокойным взглядом невиновного ни в чём посмотрел на капитана.

– Доброй ночи, молодой человек, – усмехнулся тот, поглядывая на него. Блондин устало вздохнул.

– Не сказал бы, что она добрая, капитан.

– Смотря как посмотреть. Имя?

– Северов Никита Александрович.

– Дата рождения?

– 30 ноября 1993 года.

– Прописка?

Он ответил.

– А теперь паспорт. – Капитан откинулся на спинку кресла. Никита похлопал себя по карманам и развёл руками.

– Рюкзак остался в баре. Паспорт в нём.

– А это знаете, что значит?

– Что я могу позвонить другу и попросить привезти мне мой паспорт? – Никита приподнял одну бровь.

– Именно. А ещё, что, пока он не приедет, вы будете сидеть здесь. – Мужчина протянул ему лист и ручку. – Пиши, что видел, что делал, как участвовал.

Никита повиновался, принявшись в красках расписывать случившееся в баре и иногда, похмыкивая, уходил в художественные описания. Уставший мозг требовал разгрузки.

– Надеюсь, вам понравится моё сочинение, капитан, – возвращая листочек с ручкой, со смешком произнёс блондин. Мужчина взял рукопись и, бегло пробежав глазами, приподнял брови.

– Давно мне подобные эпосы не попадались, Никита Александрович.

– Всё для вас, – широкая улыбка расплылась на лице Никиты. – Так вы позволите мне позвонить?

– Ваше право.

Никита вытащил из кармана джинсов телефон и набрал номер друга.

– Алло, Макар?

"Нет, Макс", – последовал жизнерадостный ответ.

– А, ты всё ещё там?

"Ещё работаем. А что?"

– Мне нужна помощь. Я оставил рюкзак в баре после потасовки, а там паспорт, который у меня сейчас требует, – он запнулся и, фыркнув, продолжил: – один очаровательный капитан.

"Если мент, мент, мент спросит документ – это значит у него сегодня денег нет. Не напрашивайся на комплимент, убегай скорей не теряй момент... Но нет же, сидит себе... Чё не сбежал-то? Цепанулся очаровательной внешностью? Я знал, что ты пидор!"

Во время Максовых причитаний Никита внимательно наблюдал за капитаном и заметил, как тот не мог сдержать смех и оттого улыбнулся уголком губ.

– Ещё бы ты не знал... Ну да ладно. Так что с моим рюкзаком?

"Всё с ним в порядке, паспорт на месте. Трусики какой-то дамы тоже".

Не обратив внимания на последнюю фразу, Никита обрадованно произнёс:

– Ооо, здорово. Привезёшь?

"У меня смена до утра. Отпроситься я вообще не смогу. Чиркни в телеге адрес, всё будет".

Посмотрев на время, Никита вздохнул.

– Ладно, жду. – Он сбросил вызов и написал Максу адрес, после чего в сердцах бросил мобильник на стол, так, что тот доехал до другого края, за которым сидел капитан. Никита этого и не заметил, пробормотав: – И ведь я сам виноват...

– Да что вы говорите. – Мужчина взял его телефон, покрутил в руках и отложил в сторону.

– Сам полез разнимать, сам оставил рюкзак. Мне некого винить, кроме себя, – с показным вздохом развёл руками Никита.

– Распишитесь пока тут и тут, за дачу показаний. Пока самобичуетесь и делаете грустное лицо.

– Ммм, бюрократия, любимое. – Никита внимательно прочитал бумажки, прежде чем расписаться. – Ну вот, чем займёмся, капитан? Вы же скрасите мне время до утра? Или у вас ещё есть работа? – Он с лёгкой усмешкой поглядел на мужчину.

– Предпочёл бы пойти домой. – Тот убрал бумаги в папку и постучал ей по столу с сосредоточенным видом

– Возьмёте меня с собой? – он сменил позу, поставив локти на стол и подперев руками подбородок, и попытался сделать милое личико.

– А с чего бы я это сделал? – Капитан, отложив папку в сторону, скрестил руки на груди. Его лицо стало подозрительно хитрющим.

– Ну вы же не можете оставить меня тут в обезьяннике, там... такие личности. А я интеллигент!

– Почему это не могу? – хохотнул тот. – Ещё как могу. Там как раз твой дружок сидит, вот, посмотришь, как он трезвеет, как пытается не блевать под лавку. Романтика, как раз для интеллигентов.

– O no! No, god, please, no! – Никита изобразил священный ужас, но тут же фыркнул и снова откинулся на спинку неудобного стула.

Капитан встал с кресла и запустил руку в тёмные волосы, протянул:

– Ну как? Идём, или есть ещё что сказать?

– Сказать нечего, а вот спросить есть что. – Парень тоже встал и склонил голову набок.

– Валяй, узник обстоятельств.

– У меня два вопроса. И первый: а как вас зовут?

Тот молча, но с улыбкой придвинул к нему табличку со своим именем.

– Какое у вас имя... необычное, – удивился Никита, прочитав на табличке «Торнеро Элиас Рикардович». – Ваши родители – испанцы? И нет, это был не второй вопрос.

– Отец. – Капитан искривил губы в усмешке, а взгляд его стал каким-то странным, будто изучающим, он прожигал насквозь. Казалось, мужчина прочёл Никиту, как книгу, и уже давным-давно. Много знал, но молчал и сам оставался непроницаемым.

– Как интерееесно. Ах да, второй вопрос. Раз уж нам придётся расстаться здесь, то не дадите ли вы мне ваш номерок? – и лукавый взгляд голубых глаз.

– Огооо, какие запросы. – Мужчина вскинул брови, похоже, искренне удивившись. – Я вам его не оставлю. Единственное, что могу предложить – приложить холодное к глазу, чтобы синяк сошёл быстрее. – Он развёл руками, а Никита с досадой взлохматил волосы.

– И где мне взять что-то холодное, кроме вашего сердца, если мне даже номерочек не дают?..

Он вообще не понимал, почему так себя ведёт, отчего так хочет завладеть вниманием... и правда очаровательного капитана со странным именем, и пытался для самого себя списать всё на давно выветрившийся алкоголь.

Элиас же заглянул в шкаф, в котором стоял маленький холодильник, а оттуда достал медицинский охлаждающий пакет и, подойдя к Никите близко, приложил холод к его глазу.

– Спешу напомнить, ваш номер у меня есть... вы оставили его в деле. – Мужчина поспешно отошёл, но Никита, перехватывая охлаждающий пакет, успел коснуться пальцами его ладони.

– Пройдёмте, Никита Александрович.

– Нет.

– Что значит нет? – Невозмутимости Элиаса можно было позавидовать. Никита облизнул губы.

– Задержите меня. Лично.

«Господи, что я несу? ЧТО Я НЕСУ? И, главное, ЗАЧЕМ?!» – панически пронеслось в голове.

Мужчина разулыбался, так, что глаза превратились в щёлки, и не успел Никита моргнуть, как его руки уверенным движением резко заломили за спину и на них щёлкнули наручники.

– Пройдёмте, Никита Александрович. – Элиас резко и неприятно дёрнул его за руки и вывел из кабинета. Никита мысленно ругался и ругал самого себя, в то время как на периферии сознания мелькали «интересные» картиночки, заставляющие не отрываясь глядеть на капитана и облизывать пересохшие губы.

«Черрртовски горячий мужчина».

Капитан отвёл его в камеру и, забрав наручники, запер.

– Развлекайтесь, отдыхайте, товарищи заключённые.

– И вам не хворать, батенька, – раздался скрипящий голос из-под кучки газет. Элиас, усмехнувшись, ушёл прочь. Никита мысленно обругал и его и прислонился спиной к стене, провожая взглядом человека, который наверняка не оставит его мысли ещё долго.

– Не, надо завязывать. С мужчинами мне вообще не везёт. – Он вздохнул и прикрыл глаза. Тишину снова прорезал скрипучий голос:

– А вы тут чего, молодой господин? Что за вашей душой лежит, что привело сюда?

– Полез куда не надо, вот и тут. – Никита приоткрыл один глаз и посмотрел в сторону говорящего. – А... эээ... Вы?

– Меня пустили скоротать ночь добрые люди, век им добра, любви и счастия. Холодает.

– О... оу... – Никита не нашёлся, что сказать.

– Да вот твой же укротитель и привёл сюда. Дай бог ему всех благ да жёнушку покладистую.

– Он не женат? – невольно вырвалось у него.

– Ну как же, конечно, колечка-то нет. Значит, одинокий волк, как и мы с тобой.

В голове Никиты тут же всплыли все ментовские сериальчики, которые любил его отец и часть которых он из-за него видел, когда ещё жил с родителями.

– Я думаю, мало какая женщина может согласиться выйти замуж за человека, который будет постоянно пропадать на работе и подвергать свою жизнь опасности... – пробормотал он, потерев подбородок.

– Поэтому многие разводятся, да-да. Тяжела жизнь людей, избравших благородную профессию мента. Но всё равно многие женщины мечтают о таком статном мужчине в форме, ох уж дела.

«И не только женщины, ой, не только».

Никита вздохнул и опустился на пол, прижав колени к груди и положив на них голову. Он устал. Он бодрствовал уже почти сутки, и даже пребывание в подобном, не особо приятном, месте не мешало ему хотеть спать.

В кармане завибрировало. Машинально достав телефон, он ответил на звонок.

– Да?

"Твой друг придёт нескоро. Засыпай". – И вызов сброшен. Никита чуть ли не зарычал и, не выдержав, написал смс:

"Сволочь".

"Хехе".

Никита, немного помаявшись, всё же уснул, привалившись спиной к стене, а головой к решётке.

Проснулся он от скрежета решётки.

«Уже утро?»

Никита попытался встать, но всё тело затекло от позы, в которой он спал. Подняться ему всё же удалось, пусть и с пятой попытки. Он начал, ворча себе под нос, растирать конечности.

– Никитка! Выжил! Счастье-то какое! – ему на шею кинулся Макс. Он немного покачнулся от такого напора и непроизвольно обнял парня за талию.

– Ох... Макс, ты не пушинка вообще-то...

– Я всё принёс. Прикинь, Виталик, дай бог ему процветания, Алексеевич ещё и задержал Макара, ну и меня заодно, гад старый. Но ты всё равно дрых, так что иди на хуй и забери пожитки.

– Спасибо. Правда.

Макс отстранился, стянул рюкзак с плеча и отдал. Никита улыбнулся и вышел из камеры, а друг сказал:

– Я тебя на выходе подожду.

– Угу. – Никита повернулся к полицейскому, открывшему камеру. – Кому мне с паспортом сдаваться? Капитану... эээ... Торнеро или кому-то ещё?

– Ко мне, – хамовато ответил грузный на вид мужчина, который привёл сюда Макса, и через некоторое время Никита был на свободе.

– Мааакс... – протянул он, опершись рукой о плечо друга.

– Чо?

– Без головы плечо, у меня проблемка.

– Я заметил. Как-никак с обезьянника тебя забирал.

– Да не, в другом ключе. – Никита немного помолчал, а потом вдруг выдал: – Мужика хочу.

Макс отошёл от него на два шага.

– Пф, реакция такая, будто сам не гей.

– Я хотя бы это за проблему не считаю. – Друг вернулся к нему под бок.

– Помнишь, вчера по телефону говорил тебе про очаровательного капитана? Вот его.

– Никит, тебя головой приложили? Смотрю на твой глаз и понимаю, что да.

– Ты его не видел... И ХОРОШО. Он такооой... Ой, Маааксииик.

– Не раскисай, принцесса, будет у тебя принц в погонах. – Друг заржал. – И не таких кадрил.

– Например, тебя, да, зайка? – Никита поиграл бровями, приобнимая Макса за талию.

– Я занят, детка, расслабь булки.

Никита со смешком потрепал его по волосам и задумчиво посмотрел в небо.

– А стоит ли?..

– О чём речь?

– О том, стоит ли пытаться кадрить капитана или забить.

– Попробуй, чем чёрт не шутит.