Дженни

Подобрав длинный шлейф приталенного свадебного платья, я уныло плетусь по коридору ресторана. Чонгук исчез из зала минут пятнадцать назад, оставив телефон. Гости традиционно кричали: «Горько», а невеста... одна за украшенным цветами столом. Целоваться оставалось разве что с помидором. Чтобы не краснеть с ним в тон и не отвечать натянутой улыбкой на неудобные вопросы, я малодушно сбежала.

Теперь брожу по ресторану, как привидение, и ищу пропавшего мужа. Ситуация до боли напоминает ту, что случилась с Дживоном, но я упрямо отгоняю от себя пагубные мысли.

Нельзя думать о Чоне плохо! Он не такой и не заслуживает недоверия. Всему виной мой неудачный опыт первого брака, что оставил мне травму на всю жизнь.

Разумом всё понимаю, а сердце барабанит в груди, как сумасшедшее.

Останавливаюсь у двери туалета, откуда доносятся тихие голоса, шорохи и странные звуки. Триггер срабатывает молниеносно, неоправданная паника сжимает лёгкие в тиски. Прижавшись плечом к стене, тяжело вздыхаю.

– Что, Джендыки, занято? – жаркое дыхание раздувает мои завитые локоны, проходится по открытым плечам, вызывая армию мурашек. Их тут же собирают тёплые губы. Млею под лёгкими поцелуями мужа. – Хочешь, дверь выбью ради тебя?

Прокручиваюсь на каблуках, путаюсь в шлейфе и, бросив его, ныряю в уютные объятия любимого. Встав на носочки, целую его так страстно, будто хочу отомстить за все пропущенные «Горько!»

– Нет, я просто тебя искала, – с трудом отстранившись, шепчу в его губы.
– Ты такая красивая, – хрипло произносит и опасно съедает меня горящим взглядом. Дышит неровно, часто, шумно. Сжимает мою талию крепче тугого корсета. – Вкусная, – наклоняется к шее, втягивает ртом кожу, проводит языком к ушной раковине, и я начинаю дрожать от настойчивых ласк.

Горячо и страшно одновременно. Сегодня у нас будет первая брачная ночь. Настоящая. Весь вечер чувствую, насколько голоден Чонгук, а я так люблю его, что... боюсь разочаровать. Я ничего не умею, как натуральная девственница, хоть и после родов. Понятия не имею, как делать мужчине приятно, чтобы он потом никого больше не захотел, кроме меня.

Отвечаю на поцелуй со всей пылкостью, на которую только способна. Чувствую, как лопатки касаются двери, как Чонгук впечатывает меня своим телом в деревянное полотно, как он теряет контроль, накрывая лиф платья жадными ладонями. А потом... меня сильно толкают сзади.

– Извините, – доносится женский голос. – Горько, – летит следом, и я прячу алое лицо на груди мужа. – А я тут дочку в туалет водила, у неё такое платье пышное. Неудобно ей самой, – тараторит гостья со стороны Чонов, имени которой я не запомнила, и поправляет воздушные юбки малышке лет пяти.

– Я тоже невеста, – кружится та, показывая мне свой наряд.

Дедулечки, это всего лишь мама с дочерью, а я успела надумать себе... Дурочка! Теперь стыдно в глаза Чону смотреть.

– Ты красавица, – похваливаю девочку, и она искренне смеётся. – Настоящая принцесса.

Гости уходят, а мы ненадолго задерживаемся в пустом коридоре, чтобы остыть.

– Где ты был? – всё-таки спрашиваю мужа.
– Не скажу, – шокировав меня резким ответом, продолжает ласково и заговорщически: – Это сюрприз.

Обхватив меня за талию, прижимает к себе и целует в висок. В зал мы не возвращаемся, а выходисм в уютный внутренний дворик, куда постепенно стекаются гости. Кроме Чон Суа – она сейчас наверху, в одном из номеров, с Нари. Мы специально арендовали банкетный зал при гостинице, чтобы каждый мог отдохнуть, а я спокойно кормила и укладывала дочку. Правда, родственники устроили целое паломничество. Составили график дежурств – и сидят с ней по очереди, почти полностью освободив меня от всех материнских обязанностей, кроме одной... Как часто шутит Чон, я незаменимая молочная ферма.

– Дженни, жена моя, я тебя люблю, – впервые за всё время признаётся он мне в чувствах.

Немного растерянно смотрю на него, легко улыбаюсь, провожу ладонью по гладко выбритой щеке – ради малышки наш папочка постоянно следит за собой, чтобы не колоться. Подтянувшись, нежно целую его.
– Я знаю, – честно выдаю со смущённой улыбкой. – Разве могут быть сомнения после всего, что мы пережили вместе? Мы с Нари тоже очень любим тебя.

Небо над нами озаряется яркими фейерверками, подобными тем, которые гремели в ночь рождения дочери. Вздрагиваю от неожиданности, импульсивно прильнув к мужу. Радуюсь, как ребёнок, разглядывая разноцветные огоньки и золотистый дождик.

– Красиво, – восхищённо шепчу, приложив ладони к груди. – Правда? – поворачиваюсь к Чону.
– Да, очень, – бархатно произносит он, и я понимаю, что всё это время он смотрел не в небо, а... на меня.

* * *

Чонгук

Несу Дженни в номер для новобрачных, не прекращая целовать её по пути. Я этой ночи ждал слишком долго, чтобы сдерживаться. Сначала Дженни было нельзя, а потом я не хотел давить на неё. Она всё время смущалась, пряталась от меня под одеялом, краснела от любого намёка. Моя милая, скромная девочка, но... Всё! Чаша терпения переполнена. Если не сделаю её своей женщиной сейчас, то взорвусь.

– Они точно с Нари справятся? – рвано дышит Дженни в перерывах между поцелуями. Опять тушуется, однако бежать некуда.
– Точно, – коротко отрезаю и беру её губы в плен.

Затыкаю болтливый от нервов ротик, опускаю жену на кровать и нависаю над ней. Сначала облизываю взглядом: длинную шею, пышную грудь, сдавленную корсетом, аппетитную ложбинку. Потом повторяю намеченный путь языком.

Ныряю ладонями Дженни под спинку, и она соблазнительно выгибается в пояснице. На секунду замираю, забыв, что вообще хотел и как меня зовут. Любуюсь изгибами изящного тела. Какая же она красивая, грациозная, нежная... Завожусь до предела от одного лишь созерцания этого произведения искусства. Очнувшись, хватаюсь пальцами за шнуровку её платья, пытаюсь ослабить или развязать, но лишь затягиваю туже.

– Это что-то вроде пояса верности? – недовольно бурчу. – Корсет целомудрия?

Заливистый смех заполняет помещение, ласкает слух и будоражит кровь. Мне нравится видеть Дженни такой радостной и игривой. Счастье ей к лицу.

– Сбоку есть потайная молния, можно просто стянуть платье, – даёт совет, а сама превращается в спелую свеклу.

Позволяет раздеть себя до белья, но затем зажимается и прикрывается. Сделав глубокий вдох, неожиданно выпаливает:

– Гуки, а ты меня сильно любишь? И всегда будешь?

«Обожаю» разговоры о любви в постели, но, пожалуйста, можно отложить их на потом? После того, как мы...

Беру себя в руки.

– Нини, ты что? – чмокаю её в нос. – Конечно.
– Даже если я... – смешно зажмуривается и выдыхает сипло: – фригидная?
– Вот дурочка, с чего ты взяла? – хмурюсь, обнимая её и притягивая к себе. – Впрочем, не отвечай. Сам догадываюсь, – цежу зло. – То есть ты ни разу не испытывала...
– Ничего, – перебивает, краснея. – Никогда. Не получается у меня.
– Понял, – с нежностью смотрю на неё, растерянную и испуганную. – Молодец, что предупредила, – опрокидываю её на подушки, устраиваюсь рядом на боку. Медленно веду пальцами по животику вниз. – Буду тебя девственности лишать.
– Чон, ну я же уже... – прыскает смущённо.
– Не считается, – довольно рокочу, приподнимаясь на локте. – Если не было оргазма, то и мужчины у тебя не было. Значит, я твой первый...

Сгораю от нетерпения, но делаю всё, чтобы Дженни плавилась и стонала в моих руках. Она откликается на каждый поцелуй, дрожит от легких прикосновений, всхлипывает от новых ощущений. А у меня самого всё будто в первый раз. Такой отзывчивой девушки у меня ещё не было.

Она рассыпается на осколки, шепчет моё имя, взрывается, сама от себя не ожидая такой реакции. Доходит до пика один раз. И ещё. Потом улетаем вместе.

Ночь открытий и любви. А впереди у нас целая жизнь.