Чон Хосок оказался крепко сбитым мужчиной с кошачьими повадками. У него были острые кончики ушей, что делало его еще больше похожим на кота.

Дженни не представляла, как Хосок мог добраться до них столь быстро. Разве что прилетел на каком-нибудь новейшем реактивном самолете.

Шеф местного отделения полиции, мужчина среднего возраста по фамилии Чхве, предложил Хосоку расположиться в своем офисе. Вообще, все жители городка, жизнь которого была скупа на яркие события, проявляли живейший интерес к происходящему, и каждый был готов предложить незнакомцам кров и пищу.

Шеф Чхве, так же как и Тэхен, когда-то служил в армии, поэтому они быстро нашли общий язык. После некоторых размышлений пилот поделился с полицейским своими подозрениями насчет саботажа, поэтому тот отнесся к визиту специального следователя Чон Хосока со всей серьезностью. Он также сделал все, чтобы Дженни и Тэхен ни в чем не нуждались. Обоим под расписку предоставили мобильные телефоны и новую одежду из ближайшего универмага. Поскольку доктор велел пострадавшим набираться сил, Тэхену и Дженни прислали фрукты, шоколад, различные консервы, крекеры и сыр. После первой неудачи с супом Дженни начала много есть. Она постоянно что-то жевала, словно хотела наесться впрок на случай очередной голодовки.

Репортерам поживиться не удалось: ни Тэхен, ни Дженни не пожелали давать интервью, а уж факт покушения вообще старались скрывать от общественности. Шеф полиции позаботился, чтобы вокруг больницы сновало поменьше зевак.

Стоило в городке появиться Чон Хосоку, шеф Чхве незамедлительно предоставил ему свой офис. Следователь был чрезвычайно удивлен тем, что пилот и пассажирка остались в живых, отделавшись лишь ссадинами и сотрясением мозга. Тэхен показал ему на карте примерное место крушения, а также тот маршрут, который они с Дженни преодолели пешком.

– Приблизительно вот здесь у нас кончилось топливо. – Пилот ткнул пальцем в очередную точку на карте.

– Вот черт! – восхитился Хосок. – И как вы дотянули до склона?

– Восходящие потоки воздуха, – пояснил Тэхен, не вдаваясь в подробности. – Я планировал, сколько мог, пока самолет не оказался рядом с лесной полосой. Лучше по скользящей приземлиться на деревья, нежели врезаться в гору, вы не находите? Если самолет планирует, то с потерей каждого метра он может пролететь примерно полсотни метров в длину. Я выбрал достаточно плоский склон с растительностью, которая могла погасить удар. А отсутствие топлива предотвратило взрыв, хотя тогда я решил, что нам просто повезло.

Следователь удивленно покачал головой, оценивая расстояние, которое самолет преодолел без топлива.

– Ваш партнер, Пак, очень высокого мнения о ваших способностях к пилотированию. Теперь я вижу, что он ничуть не преувеличивает. Похоже, вы даже не паниковали, раз столь хладнокровно управляли падающим самолетом.

– Я паниковала за двоих, – сухо вставила Дженни. Тэхен фыркнул:

– Не припомню такого. Ты молчала, как шпион на допросе.

– Я паниковала беззвучно. И молилась всем богам.

– А что потом? – спросил Хосок. – Судя по повязке, вы были ранены.

– Я выключился, едва самолет коснулся земли. – Тэхен пожал плечами. – Истекал кровью. У нас начисто оторвало одно крыло и смяло фюзеляж. На склоне было очень холодно. Дженни вытащила меня из самолета, остановила кровотечение, согрела и зашила рану на голове. – Он улыбнулся Дженни, и она смутилась от его похвал. – Она спасла мне жизнь, а потом умудрилась построить палатку, в которой мы спасались от ветра. Вы бы знали, какой ураганный на том склоне ветер!

Чон Хосок смотрел теперь на Дженни так, словно она была редким музейным экспонатом, – с любопытством и восхищением. Он так много узнал об Канах за последние дни, но совершенно не представлял, что расчетливая, умная жена покойного Кан Донгиля способна накладывать швы и строить палатки.

– У вас медицинское образование?

– Нет. В аптечке первой помощи нашлась инструкция. Там была глава, посвященная наложению швов. – Дженни сморщила нос. – Я сделала это в первый и последний раз. Это было ужасно.

– Я потерял много крови, да и голова соображала плохо, – продолжил Тэхен. – В общем, помощника из меня не вышло. Дженни все делала одна. Она вытащила из самолета все, что могло пригодиться для выживания, использовала на меня всю свою одежду, чтобы согреть. Теперь я рад, что она взяла с собой целый гардероб, хотя поначалу это вызвало во мне раздражение.

– Когда вы начали ходить?

– Ходить я начал на третий день. До этого все мои попытки были обречены на провал. Все это время Дженни заботилась обо мне. У нее в руке застрял кусок металла, а она даже не замечала этого, бросив все силы на то, чтобы выходить меня. Потом у нее началось воспаление. Мы промыли рану, насколько могли, к счастью, до заражения не дошло, но у Дженни была высокая температура. На третий день нам обоим стало лучше. Проверив трансмиттер, я обнаружил, что батарея почти разряжена. Так я понял, что найти нас будет непросто.

– Да, сигнал пропал задолго до того, как у вас вышло топливо, – подтвердил Хосок.

– На третий день я нашел оторвавшееся крыло. Я только начал вставать и предпринял попытку прогуляться по склону. – Пилот усмехнулся. – Топливный бак был пуст, а в него был помешен пустой пластиковый пакет.

– Что-то в этом роде мы и предполагали. – Хосок поставил локти на стол шефа полиции. – Хотя недостачу топлива обнаружили не сразу. Ваш напарник неоднократно изучил все отчеты, касающиеся самолета, прежде чем понял, в чем дело. – Он в деталях пересказал свой разговор с Пак Чимином. – Этим утром суд должен был выдать разрешение на изъятие записей, сделанных камерами наблюдения.

– Думаю, это Кан Чонгук, – проворчал Тэхен. – Он звонил в офис накануне нашего отлета, хотел убедиться, что Дженни летит в Ульсан именно в тот день. Возможно, на записи камер наблюдения мы увидим именно его, хотя пленки могут оказаться испорченными.

– В этом случае у нас не будет никаких доказательств вины Кана. Личная неприязнь и один странный звонок не в счет. И у нас нет доказательств саботажа. Для суда недостаточно записей о заправке самолета. Нужно, чтобы топливные баки осмотрел специалист.

– Вертолету там не сесть, – мрачно сказал Тэхен. – Знали бы вы, какой там ветер! Единственная возможность добраться до самолета – заново пройти путь вверх пешком.

– Мне начинает казаться, что Чонгук ни при чем, – вдруг сказала Дженни. – Затея с баками слишком трудоемка, а у него не хватает терпения даже на то, чтобы зашнуровать кроссовки, – он просто запихивает шнурки под язычок. Конечно, он ненавидит меня. Возможно, даже желает смерти. Но решиться на такой шаг… это не в характере Чонгука.

– Мешок в топливном баке! – Тэхен хмыкнул. – На это не надо много ума и терпения.

– Тут вы правы. А как насчет сигнала передатчика? Он пропал в районе Уалла-Уалла. Сигнал бедствия засекли лишь через пятнадцать минут. При этом отчет, сделанный за сутки до вылета, говорит, что передатчик был в норме. Похоже, его вывели из строя. Как вы считаете, Чонгуку это по плечу?

Тэхен застыл на месте, глядя на следователя.

– Передатчик… – пробормотал он. – Точно! Вот сукин сын!

– Не могу с вами не согласиться. Однако существует возможность, что Чонгуку удастся выйти сухим из воды. – Хосок вздохнул. – Поиск самолета отложим на потом. Вам нужно восстановить силы. И необходимо обеспечить безопасность миссис Кан.

– Я буду рядом с Дженни, – твердо сказал Тэхен. – Со мной она будет в безопасности.

Дженни смутилась и опустила глаза.

– Мистер Чон, у нас были кое-какие мысли относительно Чонгука. Например, дать ему понять, что мы в курсе его делишек. Пусть у нас нет доказательств, но на будущее пусть поостережется. Я хочу найти независимого адвоката, у которого будет храниться письмо с моими соображениями насчет связи Чонгука с катастрофой. В случае моей смерти или нового покушения письмо отправится в суд, и Чонгука призовут к ответу. Думаю, он прислушается к подобной угрозе. В сложившихся обстоятельствах ничего иного мне не приходит в голову.

– Зато мне приходит, – мрачно сказал Тэхен, в упор глядя на Дженни. Его глаза снова приобрели холодный стальной оттенок. – Скажите, мистер Чон, есть ли у нас шанс немедленно вылететь в Сеул? У меня есть незаконченное дельце.

Следователь с любопытством посмотрел на пилота:

– Думаю, мы можем устроить перелет.

Самолет приземлился в Сеуле примерно в восемь вечера. Дженни все еще чувствовала ужасную слабость, и ей хотелось поскорее забраться в постель. Однако она боялась, что не уснет, если рядом не будет Тэхена, поэтому решила потерпеть, пока он разберется со своим делом.

Он по-прежнему был напряжен и холоден, и за весь полет они перекинулись лишь парой фраз. Дженни не понимала, почему Тэхен замкнулся в себе, но предпочла его не дергать. Да и ей было над чем поразмыслить.

Она возвращалась в свой привычный мир с намерением круто его изменить. Как можно вести точно такую же жизнь, как до катастрофы, и притворяться, будто ничего не произошло? Несмотря на договор с Донгилем, Дженни больше была не в состоянии контактировать с Чонгуком. Рисковать своей жизнью и жизнью Тэхена ради сомнительного удовольствия управлять трастовым фондом убийцы? Придется найти кого-то, кто будет делать это за нее. Лучше всего было бы переписать все средства на самого Чонгука, чтобы он как можно быстрее их растратил и загнал себя в долговую яму. С другой стороны, именно этого Чонгук и добивался – контроля над фондом, и уступку прав можно было приравнять к капитуляции. В Сеул Дженни и двое ее сопровождающих прилетели самолетом, который походил размерами на многострадальный «скайлайн». Без всяких колебаний Тэхен занял кресло второго пилота, даже не рассматривая возможность сесть рядом с Дженни. Хосок устроился возле Дженни, явно не слишком довольный тем, что не был более прытким и сам не занял место второго пилота. Дженни заметила, какое у него раздосадованное лицо, и сказала:

– Поставьте себя на место Тэхена. Он неделю не сидел за штурвалом.

– Но это мой самолет, – проворчал следователь, пожав плечами. – Мне просто надо было первым вбежать в салон. – Он подмигнул Дженни.

Она пыталась сохранять спокойствие, но чем ближе самолет подлетал к Сеулу, тем сильнее волновалась. Столько нерешенных задач ждали ее дома! Она привыкла контролировать ситуацию, держать в руках штурвал, как опытный пилот, но на этот раз слишком многое вышло из-под контроля. Дженни предстояло покинуть огромный дом и съехаться с человеком, которого она знала всего неделю. Надо было как-то решать ситуацию с Чонгуком и Гёнхи, найти человека, который будет присматривать за их фондами и делать вложения.

И все-таки больше всего Дженни переживала по поводу Тэхена. Их отношения завязались слишком быстро, и ничто не гарантировало им безоблачного совместного будущего. Холодность и взаимная неприязнь переродились в любовь за какую-то неделю! Они решили пожениться, но не могли предсказать, куда заведет их этот шаг. Дженни чувствовала, что у нее с Тэхеном все будет хорошо, что они преодолеют любые преграды и найдут компромиссы в спорных ситуациях, но она не привыкла полагаться на чувства. Прежде только доводы разума имели для нее значение.

Словно ощутив ее замешательство, Тэхен обернулся. Он успел обзавестись солнцезащитными очками и теперь смотрел сквозь черные стекла. От того, что невозможно прочитать его взгляд, Дженни стало не по себе, однако пилот тотчас наклонил голову и глянул на нее поверх очков. Его губы тронула улыбка, и Дженни расслабилась.

Шасси самолета чиркнули о посадочную полосу, первый пилот включил тормозную систему. Дженни видела, как из терминала выскочили несколько человек. Все они бросились к самолету. Она не могла разглядеть лиц, но знала, что среди встречающих непременно должны быть Ливон и Варан.

Когда самолет замедлил ход, Дженни посмотрела в иллюминатор и увидела брата. Он улыбался и обнимал за плечи жену. Варан нетерпеливо переминалась с ноги на ногу и привставала на цыпочки. Возможно, они не могли видеть Дженни, но она на всякий случай помахала рукой.

Затем Дженни заметила Чимина и Джису, остальные люди казались незнакомыми. Наверное, это были родственники и друзья Тэхена или же их встречали представители полиции и служащие аэропорта.

Самолет замер, гул двигателей стихал. Тэхен отстегнул ремень и поднялся с кресла. Хосок сделал то же самое и перекинулся парой слов с первым пилотом.

Тэхен подошел к Дженни, отстегнул ей ремень и помог подняться.

– Как ты? Держишься?

– Из последних сил, – устало пожаловалась Дженни. – А ты?

– Очень устал. – Они начали спускаться по трапу. – Поберегись, чтобы не затоптали.

Последняя фраза относилась к бегущим навстречу Ливону и Варан. Брат Дженни беспрерывно качал головой, словно не мог поверить своим глазам. Его жена плакала и улыбалась. Дженни тоже прослезилась. Тэхен общался со своими близкими. Джису восторженно завизжала и бросилась ему на шею, затем разрыдалась и принялась трубно сморкаться в платок.

– Как ты похудела! – запричитала Варан.

– Это новая диета, – сказала Дженни. – Называется «катастрофическая». Результат гарантирован.

– Есть хочешь? – тотчас спросил Ливон.

Дженни поняла, что теперь ее будут пытаться откормить.

– Умираю с голоду, – призналась она. – Сегодня я уже съела годовой запас страны, но все равно хочу есть. Думаю, это психологический голод.

– Еще бы, ты столько перенесла! Давай поедем в какой-нибудь ресторанчик и поедим. – Ливон взял Дженни под локоть. – Я расскажу тебе эпопею с Гёнхи, а ты расскажешь о катастрофе. У меня миллион вопросов.

Дженни огляделась в поисках своего спутника:

– Погоди. Я поеду только с Тэхеном. И потом, надо же вас познакомить.

Она видела, что такой ответ озадачил Ливона. Должно быть, он прикидывал, насколько сильна психологическая травма, если сестра не желает ни на минуту расставаться с пилотом и даже грозится выйти за него замуж.

– Не волнуйся за меня. – Дженни похлопала брата по руке. – Мы многое пережили и многое поняли за эти дни. Мы с Тэхеном были неразлучны и имели возможность узнать друг друга лучше, чем иные парочки.

– Парочки? Так вы что?.. – Варан округлила глаза.

Дженни видела, что Тэхен прощается с родными и друзьями, обещая перезвонить, как только будет свободное время. У него снова было спокойное лицо с поджатыми губами, такое, с каким он всегда представая перед Дженни, когда она приезжала в аэропорт. Только тогда она не знала, какой он на самом деле, этот самоуверенный капитан Трезвомыслие! Даже теперь, с замотанной головой и подбитым глазом, он внушал уважение.

Тэхен предложил нескольким оставшимся пройти в офис фирмы. Джису, Чимин и Магуайр последовали за ним. Пилот обернулся и кивнул Дженни, предлагая присоединиться. Она потянула за собой брата и его жену. У дверей терминала Тэхен представился родным Дженни. Ливон протянул руку и улыбнулся, Варан смотрела на пилота с любопытством.

* * *

Тэхен видел, что Дженни измучена, и очень хотел отвезти ее домой, однако сначала надо было кое-что уладить. Войдя в офис, он деловито спросил Джису:

– Кофе свежий? – Надо было немного взбодрить утомленную Дженни.

– Заварила пять минут назад, как раз перед вашей посадкой. – Глаза секретарши до сих пор блестели от слез. – Налить чашку?

Тэхен изрядно удивился. Джису впервые предлагала налить ему кофе. Наверное, подумал он, следовало почаще попадать в переделки, опасные для жизни.

– Если можно, налей чашку для Дженни и раздобудь ей что-нибудь съестное. Думаю, пара энергетических батончиков из автомата будет в самый раз.

Джису улыбнулась.

– Дженни? – переспросила она негромко. – Уже не миссис Кан?

– Я выжил благодаря ей. А еще немного раньше я спас ей жизнь. Как ты думаешь, это дает нам право называть друг друга по имени?

В глазах Джису мелькнул хитрый огонек, но она не позволила себе комментировать сказанное. Должно быть, она сделала какие-то вполне определенные выводы. Впрочем, это не помешало секретарше тотчас отправиться за шоколадом для миссис Кан.

– Дженни, – позвал Тэхен. – Подожди меня здесь. Мне нужно перекинуться с Чимином парой слов. Это не займет много времени.

Дженни послушно кивнула и сжала его пальцы.

Тэхен посмотрел на своего напарника и указал рукой на дверь его кабинета, предлагая уединиться. Закрывшись ото всех, они заняли кресла друг напротив друга.

Тэхен с минуту изучал лицо человека, который столько лет был ему лучшим другом, досадливо поморщился и спросил:

– Зачем ты это сделал?

Чимин шумно выдохнул и прикрыл ладонью глаза. За последнюю неделю на его лице прибавилось морщин, глаза как-то запали и утратили блеск. Словно Чимин постарел на несколько лет.

– Черт… – Он снова вздохнул. – Все дело в деньгах. У меня куча долгов, я связался с плохими парнями и увязал все глубже. Так и знал, что ты во всем разберешься. Как только пришли новости, что ты жив, я понял: мне конец. Наверняка ты осмотрел самолет, буквально перебрал по частям, пока не выяснил, в чем причина падения.

Тэхену стоило труда сохранять бесстрастное лицо. Гнев клокотал в нем, словно раскаленная смола, готовая пролиться на голову врагу. Ему хотелось разорвать Чимина на части, уничтожить, распылить. Он знал, что боль и разочарование придут позже.

– Я решил, что во всем виноват Чонгук. Но в разговоре с Чон Хосоком узнал про передатчик. Кану такая поломка не по плечу, тут мог управиться только опытный пилот. Тебе следовало ограничиться топливными баками, Чимин.

– Да, передатчик – это только по моей части. Техник обнаружил, что он барахлит, а я обещал разобраться. Я подделал отчет, сам понимаешь, надо было подстраховаться. – Чимин посмотрел на Тэхена, и в его глазах отчетливо читалось раскаяние. – Пойми, я действовал импульсивно. Когда позвонил Чонгук, я понял, что судьба дает мне шанс.

– Как ты устроил себе приступ аллергии?

– Я не выношу кошачью шерсть, помнишь? Даже с женщинами, у которых есть кошки, не встречаюсь. – Чимин закрыл лицо руками. – Я отправился в приют, выбрал самого пушистого перса и тискал его минут пять, пока слезы не потекли из глаз.

Тэхен покачал головой. Он знал, что у напарника аллергия на кошек, но совершенно упустил этот факт из виду. Последние несколько лет у Чимина не было ни одного приступа – он был аккуратен. Наверное, поэтому Тэхен успел напрочь забыть о его аллергии.

– Нельзя сказать, что я все тщательно спланировал. Я действовал по наитию. – Чимин всхлипнул. – Я думал, что получу деньги по страховке самолета и воспользуюсь ими в своих целях. Я был… словно под гипнозом. А когда Джису сказала, что самолет пропал, мне стало страшно. Я хотел убить собственного друга, понимаешь? Все было взаправду, и ничего было не исправить.

Тэхен горько усмехнулся. Он верил напарнику, потому что знал о его импульсивности. Однако это ничего не меняло.

– Я рассчитывал, что самолет разлетится на куски, взорвется, – продолжал Чимин почти шепотом. – Обычно в баках остается пара галлонов топлива, этого бы хватило для взрыва. Если бы даже нашли доказательства саботажа, первым делом под подозрение попал бы Чонгук. Мне не было жаль этого типа. Тем более против него был бы один телефонный звонок, а это не основание для ареста.

– Хосок говорит, что именно ты указал на недостаток топлива в баках.

– Верно. Я решил, что сотрудничество снимет с меня любые подозрения. – Чимин устало потер переносицу и поднял глаза на Тэхена. – Что теперь? – Он встал. – Я неплохо продумал детали, но не предполагал, что ты можешь выжить. А ты… ты оказался слишком хорошим пилотом, чтобы вот так вот взять и умереть! – Чимин горько усмехнулся. – Когда пришли вести о том, что ты выжил, я не знал, плакать или радоваться. Я испытывал и то и другое. Тебе решать, что со мной будет. Если захочешь, чтобы я сдался властям, то так тому и быть.

– Я хочу, чтобы ты сдался властям, – ровным голосом сказал Тэхен. Он знал, что нет пути назад, туда, где он и Чимин были лучшими друзьями и отличными партнерами. В одну реку нельзя войти дважды. – Покушение на убийство, махинация со страховкой… тебе светит приличный срок.

– Н-да. Если мне не отстрелят задницу еще до суда. Впрочем, какая теперь разница? – У Чимина был взгляд человека, который никогда не простит самого себя.

Тэхен тоже не собирался его прощать.

– Еще одна деталь, – сказал он, также вставая.

– Какая?

Кулак Тэхена с силой кузнечного молота впечатался в скулу Чимина. Тот отлетел к окну, роняя веши. Когда он поднялся, из носа у него текла кровь, скула была рассечена.

– Это за то, что ты едва не убил Дженни, – бросил Тэхен.

Дженни ожидала увидеть кого угодно, но не Кан Чонгука. Он показался на пороге отцовского дома, когда часы показывали начало первого ночи.

Дженни собирала вещи, вернее, пыталась найти в огромном особняке что-то, что захочется взять в новую жизнь. Речь шла не об одежде – половина осталась в горах Санджу, а вторая половина была безжалостно выброшена на помойку Гёнхи. Впрочем, в помойку превратился и сам дом, поскольку обезумевшая девица швырялась вещами и ломала все, что попадалось под руку. Так что взять с собой Дженни могла не очень много. Она даже хотела вызвать полицию и заявить на падчерицу, но решила повременить.

Последние несколько часов окончательно ее измотали. Было непросто принять мысль, что Чимин пытался убить Тэхена ради страховки. А каково приходилось Тэхену? Ведь они с Чимином дружили с юных лет и вместе начинали дело. Чимин был подавлен и явно раскаивался в содеянном, но фактов это не меняло. Он собственноручно написал признание и отправился в участок, сопровождаемый Чон Хосоком. Будущее фирмы представлялось туманным, но Тэхен уверял, что справится.

Дженни была готова помочь любимому, она даже имела кое-какие прикидки, но Тэхену пока ничего не сказала. Следовало сначала разобраться со своими делами. Например, надо ли передавать трастовые фонды под чужое руководство, если Чонгук был непричастен к покушению? Впрочем, последняя выходка Гёнхи настолько взбесила Дженни, что хотелось самой совершить покушение.

Надо было скорее убраться из дома, который навевал неприятные воспоминания. Тэхен, Ливон и Варан приехали в особняк, чтобы помочь упаковать вещи, и застали полную разруху.

А теперь еще и Чонгук притащился в довершение ко всему! Даже зная, что он невиновен, Дженни испытывала к пасынку сильнейшую неприязнь. Поэтому она рывком распахнула дверь и застыла на пороге, уперев руки в бока. Тэхен подошел сзади, чтобы оказать поддержку.

Чонгук не сделал попытки войти, а мялся на крыльце. Дженни удивилась тому, что он трезв и выбрит. На нем были прямые черные брюки с рубашкой поло, волосы подстрижены, на лице никаких признаков похмелья.

– Почти все считают, что катастрофу устроил я, – мрачно сказал Чонгук. – Я пришел сказать, что это не так.

– Я знаю, – выдавила Дженни.

Чонгук был удивлен. Он помолчал, затем странно качнулся, словно не решив окончательно, остаться или уйти, резко повернулся и начал спускаться по ступеням.

Вдруг он обернулся, его лицо было напряженным.

– А кто это сделал?

Дженни видела, как неприятен Чонгуку разговор с ней, но он не пытался грубить или оскорблять ее. Возможно, причина была в Тэхене, стоявшем за ее плечом.

– А ты ничего не знаешь?

– Гёнхи?

– Кто? Гёнхи? – Дженни удивленно подняла брови. Разве тупая девица могла провернуть столь сложное дело? – Нет. Это сделал партнер Тэхена.

– Чимин? – Чонгук подался вперед. – Это точно?

– Точно, – ответил Тэхен. – Он уже написал признание.

– Вот сукин сын, – пробормотал Чонгук и внезапно улыбнулся. Криво, некрасиво, но улыбнулся, и у Дженни пересохло во рту. – Видимо, мы с Гёнхи все же одного поля ягоды. Она думала на меня, а я – на нее. – Он несколько мгновений сверлил Дженни взглядом, а затем добавил: – Ты должна это знать… когда моя собственная сестра решила, будто я способен на убийство, это потрясло меня. У меня словно… что-то перевернулось внутри. – Чонгук хрипло усмехнулся. – Я устроился на работу в «Кан групп». Курьером. Юн хочет проверить, сколько я выдержу.

Дженни вцепилась пальцами в дверной косяк. У нее едва не подогнулись колени. Она не знала, что говорят в подобных странных ситуациях, поэтому сказала первое, что пришло в голову, – правду:

– Я собираюсь назначить нового управляющего вашими трастовыми фондами. Думаю, тебе должна понравиться эта идея.

Губы Чонгука изогнулись.

– Не нужно, – сипло выдавил он. – Лучше тебя никто не справится. И потом… я надеюсь однажды научиться делать это сам. Ведь именно на это рассчитывал отец? Он думал, что я буду ненавидеть тебя так сильно, что сделаю все, лишь бы заполучить бразды правления в свои руки? Что ж, он оказался прав. Наверное, он сказал, что ты сама должна решить, когда я буду достоин управлять своей жизнью?

Дженни судорожно кивнула.

– Он доверял тебе и сделал верную ставку. Отец прекрасно разбирался в людях, – горько сказал Чонгук. – Я прошу тебя ничего не менять. Продолжай управлять нашими фондами. Настанет тот день, когда ты сама захочешь передать управление мне. И с этого дня мы пойдем каждый своей дорогой.

– Жду с нетерпением, – призналась Дженни. Внезапно взгляд Чонгука выхватил беспорядок, царящий за спинами Дженни и Тэхена.

– Что произошло? Тебя ограбили?

– Ураган по имени Гёнхи, – пояснил Тэхен.

– Советую вызвать полицию, – холодно бросил Чонгук, повернулся и заспешил в темноту.

Тэхен закрыл входную дверь. Затем обнял Дженни.

– Думаю, нам тоже пора, – шепнул он ей на ухо. – Все, что хотела, ты собрала. И добро пожаловать в новую жизнь. Не бойся, я никому не дам тебя в обиду.

Дженни улыбнулась и коснулась кончиками пальцев шрама на лбу Тэхена.

– Я верю тебе.

.

.

Конец