— Вы начали говорить про убежище.

Слова генерала вырвали Мишеля из контекста воспоминаний.

— Да там, в общем, и рассказывать нечего. Кристоф всё сделал, я только подал идею. Помните, я говорил о водопаде? Эта вода используется для каскада гидроэлектростанций. Но в самом низу тоже есть тоннели, чтобы воду отводить в накопительные резервуары, откуда она уже распределяется по потребителям. Это же очень глубоко. Запросто выдержит ядерный взрыв. Собственно, если я правильно понимаю, именно это убежище спасло жителей Уно при бомбардировке.

— Конечно, убежище выполнило свою функцию, — уклончиво сказал генерал. — Это тот самый Кристоф, ради которого Вы предали свою родину?

— Да, — у Мишеля бешено забилось сердце. — Что-нибудь удалось выяснить?

— Предателей никто не любит, месье Гален. Насколько вы были близки?

— Я безумно его люблю! Он... Я не знаю, как сказать, — Мишель заломил руки и сморщился от боли в переломе. — Лучшее, что было в моей жизни.

— Тогда вынужден Вас огорчить. Он погиб в первый день войны. Помогал разгребать завалы, и на него рухнула часть свода. Я сожалею, что приходится говорить Вам об этом.

— Господи! — Мишель закрыл лицо руками. — Криси! За что!

Он заплакал.

— Давайте вернёмся с небес на землю, месье Гален, — раздражённо сказал генерал.

— Я... Я понимаю, — Мишель шмыгнул носом. — Простите.

— Итак, Вы утверждаете, что земляне собираются пустить газ в тоннели?

— Да. Зарин или ви-экс. Я точно не разбираюсь. Меня привезли сюда, чтобы оценить вентиляцию. Насколько потоки воздуха изменились с последних замеров. Когда я составлял карту два года назад, я совершенно не подумал, что данные о вентиляции могут быть использованы в военных целях...

— Любая информация может быть использована в военных целях. Если мы забаррикадируем тоннели, ведущие к базе, это поможет?

— Нет. Диффузия газа достаточно быстрая. Это аэрозоль ещё можно сдержать, и то, если частицы более десяти микрометров. Я предлагаю другое. Можете открыть карту?

Генерал развернул голографическую карту, и она заняла почти весь кабинет.

— Смотрите, — Мишель ткнул пальцем в скопление тоннелей. — Это город Новем. Здесь расположены их основные силы. А газ они будут пускать, скорее всего, вот здесь, — он показал в другой узел. — Потому что сейчас потоки отсюда попадают во все ваши шахты. Это показало компьютерное моделирование. Ничего не замечаете? Обратите внимание на этот технический штрек, — он провёл рукой по изображению. — Его нет на их картах. Но он соединяется с магистральными штреками здесь и здесь. Вся система связана. Газ придёт и к ним. Это даже при нормальном давлении. Но фокус в том, что все мощности по генерированию кислорода пока у нас. Простите, у вас. Если увеличить давление в системе, то вся масса воздуха будет давить на них, и никакие вентиляторы не справятся. Это элементарная физика: газ не пойдёт из области с низким давлением в область с высоким. Скорее, наоборот, заполнит все тоннели вокруг городов Новем, Окто и Септем. Весь американский сектор. Надеюсь, там не осталось гражданского населения.

— Не осталось. У меня только один вопрос: повышенное давление не повлияет плохо на людей?

— Человек выдерживает давление в 10 атмосфер. Водолазы в лёгком снаряжении опускаются и глубже 100 метров. Нельзя только резко сбрасывать.

— Кессонная болезнь. Понимаю. Что ж, месье Гален, — генерал встал. — Вы оказали нам неоценимую услугу. Я позабочусь о Вас. Руки не подаю, потому что принципиально не подаю её предателям.

— И на том спасибо, — Мишель вздохнул.

— Лейтенант Вас проводит.

В кабинет вошла мужеподобная девушка. Шитая на мужчину форма лейтенанта встопорщилась на груди.

— Мон генерал! Лейтенант Шабли по вашему приказанию явилась!

— Являются только с того света, лейтенант. Определите месье Галена на постой. Обеспечьте формой без опознавательных знаков. Предателям не положено иметь звание.

— Есть, мон генерал! — Девушка козырнула.

— Скажите, а юношу с большой попой тоже не нашли? — Спросил Мишель, оглянувшись у самой двери.

— Месье Гален, я не заглядываю в штаны к своим солдатам!

— А следовало бы, — бросил Мишель, выходя.

— Суровый мужик, да? — Спросила девушка, когда они вышли из штаба.

— Он точно мужик? — Мишель злился на генерала.

— Я видела его пару раз без шлема. Парень, вроде тебя. Говорят, он потерял друга в первые дни войны. Рвался на передовую. Лишился руки. Всякий с катушек съедет в такой ситуации. Но он не плохой, солдат бережёт. И знаешь, нет этой дурацкой муштры, как в других подразделениях. У нас говорят, попал к генералу Дюбуа — как к богу за пазуху.

Будто молния ударила Мишеля в темя, он встал, как вкопанный, дико выпучив глаза.

— Что ты сказала? — Переспросил он.

— Людей, говорю бережёт, и муштры нет.

— Нет, фамилия у него как?

— Дюбуа, а что?

Мишель со всех ног бросился бежать обратно, проскочил мимо удивлённых штабистов, ворвался в кабинет без стука. Кристоф уже стянул скафандр до пояса, зеркальный шлем лежал на столе. С разбегу он стиснул Кристофа в объятиях, не обращая внимания на боль в руке, принялся осыпать лицо поцелуями, гладить ёжик стриженных волос. Слёзы радости катились по щекам.

— Живой! Живой! Живой! — Шептал он. — Слава богу! Живой!

— Ну хватит уже, — Кристоф попытался оттолкнуть Мишеля, но не тут-то было, тот вцепился в него мёртвой хваткой.

— И не надейся, не отпущу больше! — Сквозь слёзы рассмеялся Мишель. — Теперь вместе навек!

— А как же лоно традиционной ориентации? Я тебе даже девушку подобрал незамужнюю. Или опять передумал?

— Глупый! — Мишель впился поцелуем в его губы, но тот не ответил. — Прости меня! Я специально написал так, чтобы... Ну, чтобы ты не наделал глупостей ради меня, чтобы жил полноценной жизнью, а не ждал, когда я вернусь! Хотел позаботиться о тебе!

— Позаботился, что уж тут скажешь, — Кристоф вздохнул. — Может, дашь хотя бы скафандр снять?

— Я тебе помогу! — Мишель кинулся стягивать с него скафандр одной рукой, попутно целуя футболку на животе.

Вскоре скафандр полетел куда-то за стол, а Мишель встал на колени и уткнулся Кристофу в живот.

— Балдею от твоего запаха! — Заявил он. — Духи теперь более приятные. Кто посоветовал?

— Ты.

— Я не помню, что говорил про духи... — Мишель принялся чесать голову.

— Зато я помню, — Кристоф воспользовался тем, что Мишель отпустил его, и устало опустился в офисное кресло. — Я ждал тебя по адресу. Хотел предложить вместе уйти в армию. Тебя бы защитили. Но ты не пришёл.

— Я пришёл, — Мишель перебрался к нему, положил голову на колени, всхлипнул. — Бежал со всех ног. Босиком. Хотел спасти, защитить. Свою жизнь обменять на твою. Ты просто не дождался, дурачок!

— Не надо жизнь, — Кристоф погладил его по голове. — Жизнь отдать — проще простого. Сохранить — вот это проблема. Прости меня за грубость. Во мне же тоже живёт эгоист Кристоф, который не мог принять это. Потом я понял, когда первый морок спал, что ты не должен был остаться. Тогда твоим данным никто бы не поверил. И даже не записка была виной, я потом нашёл вторую. Ну, когда разгромил уже всю мастерскую. Не мог простить себя. За малодушие, за эгоизм, за то, что не превратил каждый твой день в сказку, что не надышался тобой, не насмотрелся на тебя, не дал тебе того, что мог бы дать. Со временем сознание нашло выход. Я обвинил тебя во всех своих бедах, в потере руки, в том, что жизнь не сложилась... И я теперь не знаю, как быть.

— Сколько же ты пережил всего! — Мишель забрался к нему на колени, положил раненую руку на плечо, второй принялся гладить по голове. — Я здесь. Рядом. Делай со мной, что хочешь. Обвиняй, ругай, бей! Я не уйду. Только живи. Только сам не уходи, не бросай меня больше.

Он почувствовал, как Кристоф начал вздрагивать, уткнувшись лицом в грубую ткань скафандра, и понял, что он плачет.

— Солнышко моё, любовь моя! — Мишель прижал его к груди. — Не скрывай больше своих слёз. Прости меня тоже, что не дарил тебе любви и ласки, сколько мог. Теперь я не оставлю тебя ни за что. Хочешь, будем целый день целоваться? И всю ночь, и снова день...

Кристоф промычал что-то в ответ, обнял его одной рукой, а Мишель гладил его, прижимая к себе, и не хотел отпускать.

В кабинет постучали.

— Одну минуту! — Выкрикнул Мишель, вскочил, принялся поправлять на Кристофе мятую футболку, потом обежал стол и плюхнулся на один из стульев, чуть не опрокинув его. — Войдите!

— Капрал Базен по вашему приказанию прибыл, мон генерал! — Бодро отрапортовал симпатичный юноша.

Фигура его показалась Мишелю знакомой, на зарёванном лице Кристофа почему-то играла загадочная улыбка. Юноша вдруг изменился в лице, медленно осел на стул без разрешения.

— М-мать твою... — Он переводил взгляд с Кристофа на Мишеля и обратно. — О звёзды, не глядите в душу мне...