Весь путь от клуба Верт пребывал в молчании. Его руки крепко сжимали руль чёрного Dodge, а тяжёлый, сосредоточенный взгляд был устремлён на дорогу. Иногда леденящую тишину в машине нарушал рёв мотора, когда Верт топил ногой педаль газа.

Рядом с ним сидела Оливия, наблюдая, как за окном быстро мелькали огни ночных улиц. На её плечах была накинута куртка Верта, грея руки и шею. Блэквуд так спешил покинуть владения Кристофера, что позабыл о пальто девушки в гардеробной.

Безмолвие Верта душило и давило на грудь Оливии. Не выдержав напряжения, скопившегося в воздухе, девушка нажала на кнопку в дверце. Оконное стекло опустилось, и в салон ворвался прохладный влажный ветер. Запахло приближающейся грозой.

— Какого чёрта, Оливия? Я же просил меня дождаться в вип-зоне. Как тебя нашёл Крис?

Оливия повернулась к Верту, ожидая увидеть глаза, метавшие молнии. Но вместо этого Блэквуд сконцентрировался на вождении, переключая рычаг коробки передач. Он плавно направил Dodge в сторону одинокой высотки, и яркий свет от фар отобразился в окнах дома.

— Меня задели слова Теона, — пролепетала Оливия, понимая, что вопросов не избежать. — Я хотела выйти на свежий воздух и столкнулась с Кри...

— Что сказал Теон? — резко перебил её Верт.

Оливия колебалась. Возможно, не стоит говорить о том, что его друг не верит в их отношения. Но времени, чтобы придумать другую причину побега из клуба, не было.

— Теон сказал, что мы не подходим друг другу. Что я слаба для тебя, — пробормотала она.

Верт припарковался рядом с домом и недовольно поджал губы. Глубоко вздохнув, он заглушил машину и повернулся прямо к девушке.

От его внимательного взгляда не скрылись бешено пульсирующая жилка на тонкой шее, вспыхнувшие пламенем щёки и взволнованные синие глаза. Оливия выглядела так уязвимо и беззащитно, вызывая сплошное желание её успокоить.

— Сила женщины в её слабости. Мы не на поле боя, чтобы мериться силами, Оливия. Мы - союзники.

От его слов где-то в груди Оливии замахала крыльями маленькая птица счастья. Девушка не выдержала пристальный взгляд и опустила ресницы, почувствовав на щеке прохладные пальцы. Интимный жест, вызывающий внутри стихийную бурю. Эта буря с треском обрушила крепость, долго выстраиваемую Оливией, и она впервые не знала - хорошо это или плохо.

— Оливия, — из водоворота раздумий девушку вывел спокойный голос. — Ты готова?

— Да, — ответила она, совершенно не подозревая, что Верт имел в виду.

— Славно. Поднимемся ко мне, я хотел сказать тебе пару вещей.

***

Верт открыл перед Оливией дверь, и свет в коридоре его квартиры автоматически зажёгся.

— Входи.

Девушка робко перешагнула порог и застыла посередине просторного холла. Её внимание привлёк ряд чёрно-белых абстракций, занимавших практически всю стену рядом со входом.

Оливия потеряла счёт времени, вглядываясь в резко выведенные штрихи на холстах, пока тишину не прервал глухой удар.

Затем второй. Третий.

Оливия вздрогнула и обернулась.

Огромная гостиная с небольшим диваном утопала в полумраке. Единственным источником освещения здесь являлась напольная подсветка от ступенек лестницы, уходящей на верхний этаж. Дальше тянулась барная стойка, за которую уже успел пройти Верт.

Закатав рукава чёрной рубашки, он дробил ножом для колки льда прозрачную глыбу.

— Это работы Берты, — не поднимая взгляда на Оливию, проговорил Верт, и его спокойный голос отозвался эхом в полупустой гостиной. — Когда сестра вернулась из Франции, то на несколько месяцев засела в студии и почти не вылезала оттуда, пока не написала всю коллекцию. С тех пор Берта больше не брала в руки кисть.

Оливия нерешительно направилась к бару, теребя пальцами кожаный рукав куртки, источавшей свежий аромат бриза. Слова Верта о родной сестре выбили девушку из колеи.

Обычно, Блэквуд всегда отшучивался, либо переводил тему, когда Оливия интересовалась о его семье. А сейчас он первый завёл разговор.

Боясь нарушить хрупкую атмосферу Вертовских откровений, Оливия осторожно преодолела гостиную. Девушка заняла место напротив владельца квартиры, усевшись на барный стул.

— Берта настоящий талант, — Оливия ещё раз пробежалась взглядом по картинам и посмотрела на парня. — Почему она больше не пишет?

Верт высоко занёс нож и одним ударом отделил несколько кубиков от ледяной глыбы. Затем достал с верхней полки два широких низких стакана и поставил их на столешницу, закинув в них колотый лёд.

— О чём ты подумаешь, когда узнаешь, что человек, всегда объедающийся шоколадом, стал внезапно его ненавидеть?

— Не знаю, — Оливия нахмурилась. — Может быть, аллергия или диета. Я не совсем понимаю...

— И не надо, — резко перебил её Верт.

Привычные отчуждённость и серьёзность вновь легли тонким слоем на лицо Блэквуда. В полумраке квартиры его глаза цвета тусклого серебра словно инеем покрылись. На напряжённой шее резко дёрнулся кадык, а пара угольных прядей опустилась на лоб, нарушая идеальную причёску.

Оливия кожей почувствовала, как лимит откровений на тему семьи Верта на сегодня был исчерпан.

— Что будешь пить? Виски, коньяк, текила?

Не дожидаясь ответа девушки, Верт откупорил бутылку с золотистой жидкостью и наполнил ею один из стаканов, после чего отпил из него внушительную часть.

— Я бы предпочла вино.

Верт молча потянулся к запечатанной тёмно-зелёной бутылке, и через минуту перед Оливией стоял бокал на изящной тонкой ножке, наполненный багряным напитком.

Оливия залпом осушила его, потому что в горле пересохло и было трудно дышать. Хорошее вино требуется пить неспеша, но сейчас стало абсолютно плевать на вкусовой букет. Единственный вопрос, мучавший девушку, вырвался наружу.

— Ты убиваешь людей?

Верт чуть не поперхнулся.

Больше, чем полагалось, он вновь наполнил красным вином пустой бокал и с вызовом посмотрел на девушку. Интересно, у Оливии сработает инстинкт сохранения, чтобы нестись отсюда со всех ног? Или глупышка собственноручно откроет клетку со львом и войдёт внутрь?

— Нет, — отрезал он.

Оливия сделала короткий глоток и приложила прохладный бокал к горевшей щеке, наблюдая за Вертом.

Обычно, скромная и уязвимая Оливия всегда стеснялась первой поднять взгляд на мужчину. Что говорить о том, чтобы неприкрыто рассматривать того, кто был выше её на голову.

Но то ли от вина, то ли от внезапно очнувшейся смелости, синие глаза девушки откровенно задержались на губах, примкнувших к стеклу, на вычерченном кадыке, который дрогнул во время глотка, на длинных пальцах, расстегивающих пару верхних пуговиц воротника.

— Ты грабишь людей?

— Можно и так назвать, — уклончиво ответил Верт. — Всё начиналось с пранков.

— С пранков? — недоверчиво переспросила Оливия.

Сейчас серые глаза смотрели сквозь девушку, блуждая в воспоминаниях. Верт отряхивал их от бесчисленных слоёв пыли, приоткрывая тяжеленную крышку, и с трудом доставал наружу. Оливии казалось, что она не слушала рассказ, а тайком спряталась в шкаф и подглядывала в щель меж дверей.

Верт всегда знал счёт деньгам. В отличие от Берты, тратившей налево и направо приличные суммы, Верт старался увеличить капитал Блэквудов, открыв вместе с Теоном квест в реальности.

Старое помещение на окраине города, арендуемое за смешную сумму, вскоре стало приносить вполне серьёзный доход по меркам семнадцатилетних юношей.

Реклама в соцсетях, несколько пригласительных для блогеров с большой аудиторией и запутанные, сложные задания сделали своё дело.

Через полгода Верту с Теоном пришлось нанять дополнительных актёров, потому что им приглянулся ещё один заброшенный склад. Сценарий заданий оставался примерно одинаковым, но поменялись декорации и эффекты.

Всё шло проще некуда, пока Блэквуду не стрельнула в голову одна идея, случайно подкинутая его знакомым.

— Квесты не уровень Дэна. Мой брат со стальными яйцами и ничего не боится, — сетовал приятель Верта. — Было бы круто устроить инсценировку с его похищением. А ещё круче, если бы я в этом участвовал. Когда ещё у меня появится возможность попинать рёбра братишки, безнаказанно ссылаясь на розыгрыш?

И Верт всё устроил.

Чёрные, непроницаемые пакеты на камерах видеонаблюдения, подкуп охранника, и Верт вместе с Теоном похитили ничего не подозревающего банкира, когда тот открывал дверь своего блестящего Mercedes на пустой, подземной парковке.

Дальше собственной персоной явился заказчик. Скрываясь за тёмной маской и вспоминая детские обиды, он откровенно потешался над беспомощностью старшего брата, заставляя его испытать всю палитру страха.

После этого случая среди состоятельных людей Бикон Хилла и Бэк Бэя пополз слух об "эксклюзивной услуге". Напичканные "от" и "до" деньгами они потянулись к Верту. Каждый из них соревновался в изощрённости и жестокости розыгрыша. Кто-то хотел проучить нерадивую жену, после того, как застукал её с любовником. Кто-то хотел припугнуть обнаглевшего бизнес-партнёра. У всех были свои мотивы.

Как на исповеди, заказчики рассказывали информацию о будущих клиентах. Если этого было недостаточно, то в игру вступал Теон, всегда готовый пробить объект по базе данных.

Когда случались казусы, и отошедший после шока клиент, готов был бежать в полицию или нестись с иском в суд, то в ход вступал шантаж. Обычно, видео с места розыгрыша было достаточно, чтобы заткнуть рот клиента, сыплющего угрозы. Например, где испуганный владелец банка мочился в штаны Brioni. Или, где светская львица предлагала подкуп деньгами, присвоенные ею в акции благотворительности. У каждого Верт находил слабое место.

Всё проходило просто, без лишних заморочек, пока Верт не пришёл на одну назначенную встречу.

Деловой сдержанный костюм, чёрные, идеально уложенные волосы, синие проницательные глаза - это то, что увидел Блэквуд, когда сидел в кабинете владельца ночного клуба.

— У меня заказ иного характера, Верт, — незнакомец кивнул стоящему у входа широкоплечему мужчине, и тот подошёл ко столу и открыл перед Блэквудом дипломат. — Здесь вся информация о клиенте: о его предпочтениях, привычках и режиме дня. Рядом с данными лежит половина гонорара. Остальные пятьдесят процентов после выполнения заказа. Ты ведь работаешь в паре с ещё одним молодым человеком?

Верт удостоил коротким взглядом пачку купюр. Мысленно прикинув, он подсчитал, что сумма была в несколько раз больше, чем Верт обыкновенно выставлял за сложно выполнимый пранк. И то была лишь половина.

— Мне понравилось, как ты разыграл одного моего знакомого, — незнакомец усмехнулся. — Но на этот раз всё должно быть по-настоящему. Клиент обязан подписать реальные документы.

Услышав предложение, Верт захлопнул дипломат и отодвинул его от себя.

— Боюсь, я вынужден вам отказать. Я не собираюсь связываться с криминалом.

Спустя неделю Верт узнал, что его сестру собираются отчислить из университета. Как правило, такие вопросы решал Блэквуд-старший. Но одна ночь заставила Верта пойти на всё, чтобы не видеть отца вместе с его деньгами.

Суммы, накопленной Вертом, было достаточно, чтобы ректор согласился пойти на уступки. Берта была восстановлена.

Но, как известно, беда не приходит одна.

В один пасмурный день, когда серый тусклый свет пробирался через высокие окна, Верт сидел в гостиной, делая пометки карандашом в книге.

Открылась входная дверь, и в квартиру Блэквуда влетел Теон. Казалось, внешне невозмутимого молодого человека было сложно вывести из равновесия. Но таким взволнованным Верт не видел друга с тех пор, как тот вышел из финального раунда в открытом чемпионате Великобритании по гольфу.

— На нас началась травля! Проверка идёт одна за одной, — с придыханием воскликнул Теон. — Выручки не хватает, чтобы оплатить штрафы. Я не знаю, чем мы будем покрывать расходы в будущем месяце.

Верт молча слушал друга, напряжённо сжимая в руке карандаш и догадываясь, кто стоит за бесчисленными проверками.

С тех пор, как Верт вместе с сестрой покинули родовое гнездо, Блэквуд-старший пытался вернуть детей в семью типичным для него способом - лишить источников дохода.

— Проверки не закончатся, — Верт сломал пополам карандаш. — Это только начало. Проще закрыться, чем уйти в минус.

— А как же спецзаказы? — спросил Теон, подразумевая пранки.

— Мы к ним слишком долго готовимся, — Верт отложил в сторону книгу. — Даже при высоком спросе мы с трудом осилим четыре проекта в месяц. Этого не хватит нам с Бертой на жизнь.

— Черт. Я сам долго не проживу с одним пабом. В последнее время от него прибыли столько же, сколько молока от курицы, — Теон метался по гостиной, запуская руку в светлые взъерошенные волосы на голове. Внезапно парень замер посередине комнаты и посмотрел голубыми глазами на Верта. — Помнишь, ты говорил про мужчину, который предлагал высокооплачиваемую работу?

Только лишь то, что отец вряд ли узнает о новом нелегальном заработке сына, заставляло Верта согласиться на предложение Кристофера. Блэквуд-старший больше не сможет повлиять на Верта и его источник дохода, а это значит, что больше никогда не вернёт сына в семью.

За окном дождь превратился в ливень, шумно барабаня по высоким закрытым стёклам. Где-то вдалеке послышался раскат грома. Оливия заметила, как всё это время не дышала, боясь упустить хоть одно слово Верта. Она ещё не до конца знала, что её потрясло сильнее: сама история или то, что он всё-таки открылся ей.

— Мне жаль, что твой отец так поступил с твоим бизнесом.

— Мне тоже, — задумчиво произнёс Верт, допивая третий стакан.

— Почему ты ушёл из семьи? — Оливия последовала примеру парня и опустошила бокал с вином, ощущая, как прохладная терпкая жидкость расползлась по телу приятной теплотой.

— Боюсь, я не смогу тебе об этом сказать, — Верт пристально смотрел на Оливию.

Оливия почувствовала, как её щёки вновь вспыхнули от смущения, и опустила голову. Но через мгновение пальцы Верта подняли её подбородок. Незаметно для девушки Верт обогнул барную стойку, приблизившись вплотную.

— Это не только моя тайна, Оливия, — произнёс он, выделяя каждое слово.

Оливия старалась смотреть на его губы, на шею, на чернильные узоры татуировки, виднеющейся из-под расстёгнутого верха чёрной рубашки, но только не в глаза.

— Хорошо, — прошептала девушка, потому что от волнения голос исчез. — Я понимаю, что ты не хочешь раскрывать чужой секрет. И это правильно.

От её невинного шёпота по телу Верта прошёлся жар, превращая кровь в кипящую лаву. Оливия стояла так близко, и Верт устало прикрыл глаза, усмиряя внутреннего демона.

Схватить бы её и усадить на столешницу, удобно устроившись между бедёр. Раздеть бы её полностью, оставив из одежды только стыдливый румянец на щеках и блеск глаз, не утративших стеснения. Верт бы сорвал с её губ глухой стон, растворившийся под потолками гостиной, когда жадно целовал её грудь. Его пальцы умело бы приласкали там, куда ещё никому не было доступа. Он бы вбирал в себя её первые ощущения, когда его пульсирующий от напряжения член преодолел препятствие. Он бы постепенно отнимал её боль осторожными движениями, доставляя взамен наслаждение.

Только одна мысль, что Оливия, такая чистая и невинная Оливия, окажется под ним, возбуждала Верта так сильно, что он готов был расстегнуть ширинку и сыпать туда наколотый им собственноручно лёд.

— Мне нужно в душ, — Верт отстранился от девушки и отправился в ванную комнату на втором этаже.

В конце концов, на большее этой ночью он не рассчитывал. Достаточно того, что после его рассказа Оливия смотрела на него также. В синих омутах не было разочарования, упрёка или испуга, и Верт испытывал что-то сродни того, что снял с шеи камень, после которого стало легче дышать.

Оливия проводила взглядом его фигуру, поднимающуюся по ступенькам. Верт напоследок обернулся, словно что-то прикидывал в голове, и растворился в темноте коридора верхнего этажа.

Девушка так и осталась сидеть на барном стуле. Её щеки всё ещё горели от смущения, а на лице до сих пор осталась приятная теплота от прикосновений пальцев Верта.

Оливия всё время старалась контролировать свою жизнь, держать себя в руках и лишний раз не поддаваться эмоциям. Но именно с Вертом она испытала удовольствие от того, что могла быть сама собой. Именно с ним привычная неуверенность улетучивалась.

Она могла неумело шутить, когда Верт был чересчур серьёзным, вызывая его снисходительную улыбку. Она смеялась, как дитя, над очередной ребяческой выходкой Верта, хотя раньше посчитала бы это глупостью. Она впервые почувствовала себя женственной, полной грации и изящества, кружась с Вертом в танце.

Возможно, именно сейчас настал момент сделать последний шаг. Возможно, именно сейчас на верхний этаж ушёл тот, с которым она готова была это сделать. Сегодня, этой ночью...

Сбросив с себя куртку Верта и положив её на край дивана, Оливия отправилась по тому же маршруту, по которому совсем недавно следовал Верт. Она не заметила, как преодолела ступеньки и оказалась в тёмном коридоре. Белая полоска света пробивалась через щель приоткрытой двери, и Оливия решила, что это знак.

Под шум воды она приблизилась к ванной комнате и зашла внутрь. Душевая кабина была огромной, и с лёгкостью бы вместила несколько человек. Но сквозь матовые серые стёкла виднелся единственный силуэт мужской фигуры.

Оливия с придыханием смотрела, как вода струилась по широкой спине, по рельефным плечам, по тёмной голове, волосы на которой стали невозможно чёрными. Руки Верта скользили по его телу, и Оливия кожей чувствовала исходившее от него напряжение.

Больше не хотелось думать. Хотелось ощутить на себе его сильные руки, и от этих мыслей щёки Оливии зашлись ещё бóльшим румянцем, а сердце дико забилось, превышая норму ударов в минуту.

Оливия шагнула вперёд, стягивая свитер и избавляясь от брюк. Оставшись в одном белье, девушка распустила волосы и раздвинула створки, ощущая, как горячий пар соревнуется с её горевшей от предвкушения кожей.

— Оливия?

Серые глаза Верта широко распахнулись, а его ладонь замерла на шее. Но через мгновение удивление пропало, и на его смену пришла решимость. Верт прижал Оливию к себе, тут же отыскав влажные губы и запуская руку в намокшие от воды длинные волнистые локоны.

Верт слегка отстранился, и Оливия увидела его глаза, покрывшиеся дымкой. Горячая вода расслабила девушку, и она ощутила, как сильнее и тверже стал Верт, рассматривая её полураздетое тело.

— Ты такая красивая.

Оливия приоткрыла рот в ожидании его поцелуя, наполняясь ещё бóльшим желанием. Девушка издала сладкий стон, когда Верт накрыл её губами, и ей показалось, что она бы без него пропала. Это смахивало на начало зависимости от этого мужчины, и ей больше не хотелось думать, правильно это было или нет.

Не отрываясь от её губ, Верт попутно ласкал её кожу, не оставляя без внимания ни один дюйм на теле. Без промедлений он расстегнул мокрый бюстгальтер и сжал грудь. Другой рукой он запутывал в своих пальцах тёмные волосы Оливии, изредка сжимая их в кулак и ещё больше распаляя себя и девушку.

Оливия сильнее прижалась к Верту и крепче его обняла, пытаясь показать, что она была готова. Что сейчас она бы ни за что не передумала, решив отдать ему себя. Что сейчас она изнывала от желания попробовать что-то бóльшее.

Верт провёл рукой по её лицу, а потом внезапно поднял девушку в воздух.

— Обними меня ногами, — произнёс он в полуоткрытые губы.

Оливия послушно обхватила его, почувствовав между бедёр его твёрдое возбуждение. Верт вышел из душа, не утруждая себя закрыть воду, и понёс Оливию в спальню, оставляя за собой мокрые следы на полу.

— Ты точно готова? — спросил он, когда осторожно уложил девушку на кровать и навис над нею.

Оливия согласно кивнула в ответ, не отрывая от него взгляда. Её руки с решимостью исследовали тело Верта, и Оливия закрыла глаза, осознав, что окончательно пропала. Пропала от дрожи, которой отозвалось её тело, когда длинные сильные пальцы умело выводили узоры на коже. Пропала от его губ, прокладывающих сводящую с ума дорожку от мочки уха к ключице, и спускающихся ниже. Пропала от его языка, играющего с её затвердевшим соском.

Верт жадно целовал то одну, то другую грудь, двигая бёдрами и имитируя близость. Под его горячими руками и губами Оливия изогнулась дугой, превращаясь в расплавленную субстанцию. Изредка она приоткрывала глаза, любуясь напряжённым телом Верта, его рассеянным, мутным взглядом, и с её губ слетел очередной стон.

Верт снял последний кусок ткани, скрывающий Оливию и положил руку в самый низ живота.

— Оливия, будет немного больно. Я прошу тебя, расслабься, — сбивчиво произнёс он и достал из прикроватной тумбочки небольшой квадрат из фольги.

И без слов Верта у Оливии отключились все мысли. Она изнывала от жажды и не прекращала стонать, чувствуя, как всё тело скоро сгорит без его прикосновений и осторожных, но настойчивых движений.

Верт раздвинул ноги девушки шире и приподнял её за бедра, собираясь медленно заполнить её собой. Но до ушей донеслась знакомая мелодия, звучавшая из недр квартиры.

— Блять, — разочарованно протянул Верт. — Это Берта звонит.

Парень поцеловал Оливию и тут же слез с неё, с грустью посмотрев на девушку.

— Девочка моя, подожди, вдруг что-то срочное. Берта не будет звонить просто так.

Оливия так и осталась лежать на кровати, ещё не успев прийти в себя. От того, что их связь резко разомкнулась, тело неприятно изнывало и требовало продолжения ласк.

Когда Верт вернулся в спальню, то он уже был практически одетый. Парень лёг рядом с Оливией и виновато взглянул на неё.

— Прости меня, малыш. Мне срочно нужно уехать.