На город уже опустились сумерки. Звёзд совсем не было видно из-за плотных облаков. В морозном воздухе в мрачном свете уличных фонарей уныло кружились крупные снежинки, словно бездыханные светлячки.

Во дворе дома МакГарреттов стояла гнетущая тишина. Лишь редкое перешептывание нарушало ее.

Хэйл сидел рядом с остывшим телом телохранителя. Его пустые, ничего не выражающие глаза смотрели в темное ночное небо.

— Ты же клялся, что не оставишь меня... Зачем? Глупый ирландец... — причитал Хэйл.

Полицейские, работники судебно-медицинского отделения и родственники вот уже пару часов наблюдали за тем, как юноша то смеялся, то плакал, продолжая монолог.

Все это время Лиан терпеливо сидел рядом с ним и молча наблюдал. Он был готов ждать столько, сколько понадобится Хэйлу.

Хэйл пытался вспомнить, что чувствовал сегодня утром, в обед, сейчас... Сейчас он чувствовал невыносимую боль. Душевную. Странную боль... Она распирала изнутри. Дышать становилось до жути больно, словно легкие обжигало огнем при каждом вдохе. Когда становилось совсем невыносимо, он каждый раз смотрел на Лиана, напоминая себе, что ему есть ради кого жить, а потом снова поворачивался в сторону семьи.

Айрис, не выдержав, в очередной раз подошла к сыну, опустилась на корточки и дрожащими руками взяла его за плечи.

— Милый, нужно им позволить его забрать, — глядя в пустые глаза сына, сказала она.

Неуверенный голос женщины дрожал, она еле сдерживала слезы. Ей, как и любой матери, было невероятно больно наблюдать за страданиями сына.

— Мам, дай мне еще немного времени, пожалуйста, — с мольбой в глазах посмотрел на нее Хэйл.

После того, как мать отошла, Хэйл взглянул на часы, а потом поднял одеяло и посмотрел на окровавленное лицо телохранителя. Он почувствовал, как вязкая и жгучая боль вновь разливается по всему телу. Горечь иглами впилась в раненную потерями душу. Нестерпимая боль разжигала внутри пламя мести, в котором сгорали остатки разума. В нем было слишком много боли. Она слилась с ним воедино и стала его частью.

Из оцепенения его вывел шум двигателей подъезжающих внедорожников. Хэйл поднял голову и посмотрел в их сторону: первым автомобиль покинул высокий светловолосый мужчина, за ним последовали еще трое, внешне очень похожих на него молодых людей, а последним шел парень лет двадцати, острые черты его лица и рыжие волосы выдавали, что он родственник Эймана.

Узнав впереди идущего мужчину, полицейские засуетились.

— Спокойно, мы пришли за племянником...

Митчел Келли плавно поднял руки вверх, показывая, что безоружен, и перевел взгляд на приближающегося к нему Алекса.

Алекс О'Рейли все же обыскал их на наличие оружия и, получив приказ от губернатора пропустить их, отступил назад.

— Хэйл МакКейн? — спросил Митчел, приблизившись, и, получив утвердительный кивок, продолжил: — Спасибо, что дал нам этот шанс.

— Спасибо, что приехали, — поблагодарил в ответ Хэйл. — Он не хотел, чтобы его хоронили, как безродного.

Митчел кивнул ему и, сев рядом с телом племянника, стянул с него одеяло. Хэйл невольно поднялся и отошел к родным, чтобы дать семье Келли попрощаться с Эйманом.

— Ты им позвонил? — спросил Джон, крепко обняв сына.

— Прости, пап, я пообещал ему, что если что-то случится, то первым делом позвоню его родным, — рассказал Хэйл.

— Ничего. Ты правильно поступил, выполнив обещание, — согласился Джон.

Хэйл отстранился от отца и с тревогой посмотрел на стоящего за его спиной Хантера.

— Вы проверили Наваса? Он в порядке?

— Зачем? — удивился Хантер.

— Ну... они утром встречались, и Эйман возвращался от него, — вмешался Лиан, заметив растерянность Хэйла.

Киан нервно взъерошил волосы на затылке и рассеянно помотал головой.

— Думаешь, они и до него добрались? — хмуро спросил Хантер.

Заметив устремленные на него взгляды, Киан опомнился.

— Поехали, — бросил он Хантеру и направился к «Эскалейду».

Как только они отъехали, Джон отправил за ними пару патрульных машин.

До дома Наваса они доехали быстро. Возле него никого не было. Только у обочины стоял автомобиль мексиканца. Через пару минут они покинули автомобиль и постучались в дверь.

Чико лежал на кровати, уставившись в потолок. Когда он начинал думать о предстоящей встрече с Эйманом, у него ликовало сердце. После сегодняшнего утра, проведенного с ним, Чико испытывал нарастающий прилив энергии, и ему приходилось прикладывать немало усилий, чтобы не сорваться и не позвонить первым. Звонок в дверь заставил его вздрогнуть от неожиданности. Он поспешил к парадной двери.

На пороге стояли Хантер и какой-то светловолосый парень, скорее всего, старший сын Джона МакКейна.

Чико сразу почувствовал что-то неладное, но молча смотрел на них, ожидая, что они скажут.

— Привет. Можно зайти? — спросил Хантер.

— Зачем вы здесь?

Чико отступил на пару шагов назад, впуская нежданных гостей, но продолжал стоять у входа.

— Ты один? — поинтересовался Хантер, не зная, с чего начать разговор.

Он знал, что мексиканец испытывает к Келли теплые чувства, понимал, что новость о том, что тот погиб, защищая Хэйла, может сломить его, поэтому пытался подобрать слова, которые хоть как-то смягчили бы удар.

У Чико вихрем закружились мысли о том, что могло произойти, и осознание настигло также быстро.

— Что случилось?

Он замер в ожидании ответа, но всеми фибрами души отрицал самое страшное. Чико все еще думал о том, что Келли придет утром, чтобы сопроводить его в здание суда, где должно пройти слушание его дела.

— В Хэйла стреляли, и Эйман прикрыл его собой. Он поймал несколько пуль, — тяжело вдохнул Хантер.

— Сочувствую, — сделав глубокий вдох, произнес Чико, не желая показывать эмоции.

— Эй, не надо. Тебе необязательно сейчас быть сильным. Я знаю, что он утром был у тебя и понимаю, каково это.

С каждой минутой осознания происшедшего Чико погружался в шоковое состояние. Хантер похлопал парня по плечу и отступил назад.

— Мы будем в машине, если что-то понадобится, — произнес Киан, покидая дом.

Он понимал, что Чико понадобится какое-то время, чтобы осознать и принять произошедшее.

Когда они закрыли за собой дверь, Чико все еще стоял, глядя им вслед. Все внутри него застыло. Голова опустела. Но постепенно разум начал проясняться, противоречивые чувства стали сменяться одно за другим: ярость уходила на второй план, оставляя боль и страдание.

Только он опустился на пол, схватившись обеими руками за голову, как раздался грохот, похожий на выстрел.

Чико не успел вскочить на ноги, как грохот повторился, а за ним еще и еще. Теперь важно было мыслить предельно ясно и не поддаваться эмоциям.

Быстро побежав в спальню, Чико достал пистолет из ящика стола, он всегда держал его там заряженным, чтобы быть готовым к любым неожиданностям, и выбежал из дома.

Не успели Хантер с Кианом выйти на крыльцо, как впереди, прямо у обочины услышали визг тормозов. Стекло водительской дверцы опустилось и через пару секунд высунулась рука с пистолетом, а на внешней стороне ладони показалась татуировка католического креста.

При звуке выстрела Киан среагировал молниеносно: он оттолкнул телохранителя назад и заслонил его собой. Как только нападавшие заметили, что к ним бегут полицейские с оружием, то развернулись и умчались прочь.

Хантер, как ошпаренный, вскочил на ноги и начал быстро ощупывать тело Мерфи, проверяя, не задели ли его пули.

— Не смей, слышишь?! Не смей больше никогда! — испуганно закричал он.

— Бронежилет. Я в бронежилете, — тяжело дыша, еле выговорил Киан.

— Что, если бы они попали выше? — продолжал кричать Хантер, когда из дома с оружием в руке выскочил Чико.

— Он в порядке? Вы не ранены? — встревоженно осматривая гостей, воскликнул он.

— Я в порядке... — только и успел произнести Киан.

Хантер схватил его за ворот пальто, рывком поднял на ноги и повел к бронированному автомобилю.

— Идем! — приказал Навасу.

Киан даже рот открыть не успел, как телохранитель затолкал его на заднее сиденье, а сам сел за руль.

— Садись! — хмуро бросил Хантер Чико.

— Куда мы едем? — возмутился тот.

— Сядь в машину! — прошипел Хантер.

Чико сам не понимал, почему выполняет его указания, но молча сел в машину.

Когда они вернулись домой, была поздняя ночь. В доме стояла тишина, свет везде был потушен, лишь фонари со двора освещали гостиную.

— Зачем ты привез меня сюда? — негодовал Чико.

— Переночуешь в моей комнате, а завтра посмотрим, — прояснил Хантер.

— Вас ждут на кухне, — заглянул в гостиную один из охранников.

— Пойдем, — Хантер взглянул на Киана и последовал за коллегой.

Вся семья МакКейнов, а также родители Хантера и Ллойд с сыном сидели за длинным столом. Несмотря на количество людей, тишина в комнате стояла мертвая.

— Господи, Киан, как ты? — Айрис встала и обняла сына. — Ты не ранен?

— Мам, я в порядке, — заверил он.

— Садитесь, — предложил им Джон.

Киан сел с отцом и облокотился на стол, стараясь не выдать, как тяжело дышит. Хантер сел рядом.

— Я подожду в гостиной, — c неловкостью посмотрев на Джона, произнес Чико.

Джон МакКейн выглядел поникшим и отстраненным. В нем не чувствовалось былого порыва. Он не понимал, как остановить происходящее, и сейчас желал лишь защитить семью и близких людей.

— Навас, если ты решил бороться с людьми, которые натравливали тебя на мою семью, мы нужны тебе, а нам нужен ты, чтобы добраться до того человека, который скрываясь за спинами других, охотится на нас. Поэтому, предлагаю сотрудничество, — заявил Джордж.

Чико неуверенно подошел и сел рядом с Лианом.

— Как ты? Держишься? — в поддержке Лиан сжал его руку под столом.

Чико повернул к нему голову и даже нашел в себе силы улыбнуться. Но улыбка получилась вымученной.

— Я в порядке, — прошептал он.

Тихо вздохнув, он печальным взглядом замер на юноше рядом с ним, понимая, что его боль сейчас ближе всего именно Хэйлу.

Хэйл все еще продолжал смотреть пустым отстраненным взглядом куда-то в стену и не заметил его.

Джордж осведомил всех присутствующих, что дал Брайану О'Рейли и полиции под его руководством время до окончания рождественских каникул, чтобы найти и арестовать преступников и разобраться в происходящем, а после будет вынужден передать дело специальному корпусу и ФБР.

Также он сообщил, что до начала занятий Киана и Хэйла в сопровождении Хантера отправляет в Глостер, и Ллойд тоже согласился отослать сына в безопасное место.

— Ты допустил много ошибок. Непростительных ошибок, но я понимаю, что ты молод и действовал под влиянием семьи. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, поэтому предлагаю поехать с сыновьями, — предложил Навасу Джон.

Чико смотрел на него широко раскрытыми глазами и не понимал, откуда в этом человеке столько добра, почему после всего, что он натворил, Джон пытается спасти его. Но Навас решил, что с него хватит страданий. Ему так нужно было, чтобы о нем хоть кто-то позаботился. И он молча кивнул.