Чонгук

Я наматывал уже, наверное, сотый круг по гостиной.

- Все хорошо, она будет жить, - говорил мой кузен. - Да, ей сильно досталось, но она жива, а это главное.

Я молчал. Сцепил руки в замок за спиной, стиснул их до побелевших костяшек пальцев. Смотрел в одну точку перед собой и ничего не видел.

- Эй, братишка, - негромко позвал Минхо. - Тебе надо успокоиться.

Успокоиться.

Прозвучало как издевательство.

- Надо переключиться, - настойчиво повторил кузен, качая головой.

Он протянул мне стакан с желтым варевом, от которого приятно пахло брусникой и мятой. Я сцапал стакан на ходу, но меня натурально трясло, руки так и ходили ходуном, поэтому к желтому вареву я не притронулся.

- Теперь все будет хорошо, Чонгук, ты же знаешь, - негромко произнёс кузен. - Дженни больше ничего не угрожает. Выпей всё зелье, пожалуйста, до дна. Успокойся.

- Успокойся? Успокойся? - меня всего аж трясло от негодования. - Минхо, что бы ты сделал, если бы жестоко избили твою Сану?

Минхо поджал губы, смерив меня тяжелым взглядом. Помолчал какое-то время, потом выдохнул:

- Порвал бы всех голыми руками.

- Вот именно, - хмыкнул я и отвернулся, уставившись в окно, за которым светило издевательское яркое солнышко.

Дженни, Дженни, моя милая Дженни... Моя нежная девушка, которую хотелось купать в ласке и заботе. Которой пришлось пережить такую жуть. Которая отчаянно звала меня и смогла каким-то образом докричаться.

Когда увидел, в каком состоянии она валялась на полу, там, в Салахе, мне стало совсем плохо. В тот момент я впервые в жизни испытал лютую ярость, которую никогда доселе не испытывал. Честно говоря, даже не думал, что могу гневаться так сильно. Настолько сильно, что легко смог подавить направленную на меня карателем магию страха и даже направить эту волну страха на него самого. Оказывается, и так можно. Просто мой гнев оказался в тысячу раз сильнее нагоняемого страха.

Мой внутренний зверь тоже был в бешенстве. Ластар и сейчас рвался поквитаться с врагами, и мне стоило титанических усилий воли сдержать его внутри себя. Пришлось прибегнуть к антимагическим браслетам. Я сам попросил их нацепить на меня, понимая, что иначе просто взорвусь бешенством и полечу на крыльях Ластара искать Уайлдера, громить Салах и рвать зубами того, кто посмел навредить моей Дженни. Много глупостей натворил бы.

Эти браслеты до сих пор красовались на моих запястьях. Металлические серебряные ободки, плотно прилегающие к коже и больше напоминающие наручники. От их подавляющей силы было противно, неприятно рукам. Но что поделать? Сейчас необходимо было заземлиться.

Браслеты болезненно пульсировали, поглощая мою рвущуюся наружу магию, мелко вибрировали, не выпуская Ластара. Тот пока успокаиваться не желал. И я не мог его винить.

- Каратель Бернс размещен в лакорских темницах, - докладывал Минхо. - Его магия полностью заблокирована. Император Салаха, конечно, требует перевести его в салахские темницы, что-то вякая о нарушении законодательства, о вопиющем прорыве салахской границы ледяными драконами, но твой отец настоял на заключении Бернса в Лакоре, чтобы эта тварь была под нашим присмотром. Император Салаха поворчал да заткнулся, потому что после твоего заявления о том, что напали на твою невесту, император, кажись, наложил в штаны. Всё-таки одно дело - пытаться замять дело с никому не нужной девицей, переводить стрелки на прорыв границы, пытаясь выставить Лакор агрессором. И совсем другое - когда речь идет о невесте наследника престола другого государства. Такое не замнёшь. И при таком положении вещей появление тебя в облике дракона в Салахе уже нельзя просто назвать незаконным, потому что ты имеешь право нарушать любые границы, защищая свою невесту, если при этом не причинил вреда мирным жителям Салаха. А ты не причинил.

Всё верно. Я действительно во всеуслышание назвал Дженни своей невестой. Да, я еще не делал ей предложение официально, хотел обставить это попозже как-то красиво.

Что ж - все равно сделаю это позже, в любом случае. А пока пришлось заявить об этом преждевременно, чтобы заткнуть рот этому салахскому уроду, который по какой-то нелепой ошибке занимал место императора. Чтобы он понимал, против кого идет. Я за свою семью голыми руками готов драться, а за свою невесту - так тем более.

Я не разорвал карателя на части только благодаря Минхо, который в облике дракона успел подлететь к дому Дженни в тот момент, когда я готов был попросту откусить голову карателю Бернсу. Если бы не лежащая без сознания Дженни, я бы на эмоциях еще бы и с кузеном подрался, влепив ему за то, что он не дал мне добить карателя.

Но на самом деле Минхо правильно сделал, что остановил меня, потому что каратель пока нужен был живым в качестве доказательства нападения.

Одно досадно: самый главный мудак, этот Тори Уайлдер, сбежал еще до того, как я прилетел на место, и отследить его не удавалось. Вот уж кого я бы точно грохнул на месте без суда и следствия. Но увы, он как в воду канул, а салахский император явно его прикрывал, отмазываясь общими фразочками о том, что Уайлдер куда-то пропал, но император предпримет меры, обязательно найдет его и бла-бла.

- Его найдут, этого Уайлдера, - уверенно сказал Минхо. - Найдут и посадят. На салахцев надеяться, конечно, смысла нет, но наши люди его точно найдут. Приговор по его делу будет однозначно жестким.

- Меня не устраивает "жесткий приговор". Салахцы его будут покрывать. Они уже покрывают. Уверен, что император в курсе всех деталей и несет лабуду, вешая нам лапшу на уши.

- Твой отец сказал, что будет настаивать на передаче Уайлдера лакорскому суду.

- Это меня тоже не устраивает.

Я сочно выругался и швырнул на пол антикварную вазу с полки. Она тут же разбилась, разлетелась на мелкие осколки из тонкого фарфора.

Минхо со вздохом восстановил вазу заклинанием и левитационными чарами вернул ее на место. Делал он это уже раз в пятый, поэтому вид имел смиренный.

- Гребаная политика, - прошипел я. - Единственное, что мне сейчас хочется, - это самолично линчевать этого гаденыша.

Сейчас я, наверное, впервые в жизни пожалел, что был принцем. Принцем, который не может просто так вломиться в чужую страну и рвать на части того, кого считает нужным. Потому что так нельзя. Не положено. Потому что я пример, чтоб его, для сотен тысяч граждан. И еще много всяких "но", мешающих мне дать волю Ластару.

- Братишка, - устало вздохнул кузен. - Ну... я тебя понимаю, но... Так не делается в современном мире. Ты сам это прекрасно знаешь. Иначе мир бы погряз в реках крови.

- Знаю, - процедил я сквозь зубы. - Но от этого не легче. Я все равно сам разберусь с этой гнидой.

- И что ты намерен делать? - подозрительно сощурился Минхо. - Не станешь же шататься по Салаху в поисках Уайлдера?

- Нет... Нет... Знаешь... У меня есть идея получше, - задумчиво произнёс я, глядя на свой письменный стол.

На столе лежало заявление Гордона, который хотел покинуть пост начальника императорской стражи.

- Я подвел вас, Ваше Высочество, - говорил он мне, когда мы вернулись во дворец, и когда лекарь Фил привел его в себя. - И теперь должен снять с себя обязанности и покинуть императорский дворец.

Гордон с этой своей логикой был послан, а его заявление я порвал на части, которые сейчас и лежали у меня на столе. Он не был виноват в сложившейся ситуации, никто не может противостоять такому спланированному нападению карателей. И я уже был в курсе, что Гордон пытался преодолеть сковывающие заклинания, а это ох как непросто, скажу я вам.

Ошибкой было вообще отпускать Дженни в Салах, даже с моими лучшими стражниками. Но откуда было знать, что все может закончиться вот так? Мне в голову не приходило, что салахцы могут вот так вот взять и вломиться к тётушке Дженни с карателями и угрозами. Они никогда так не делали. Салахцы подлые, конечно, но это скорее касалось всегда торговых договоров. У салахцев всегда хватало мозгов понимать, что они не могут тягаться с арханами в случае открытых угроз. Я не представлял даже, каким отбитым на всю голову нужно было быть, чтобы вот так открыто лезть к императорской лакорской страже. Этот отмороженный Уайлдер что, совсем не понимал, что ли, что даже простое нападение на лакорскую стражу с рук никому не сойдет, а уж в таком виде - и подавно? Откуда в нем столько самоуверенности? Очень подозрительной самоуверенности, хочу сказать. Чтобы так открыто лезть на рожон, надо быть очень уверенным в своем превосходстве. Мысль об этом не давала мне покоя.

В общем, отставку Гордона я не принял, отправил его на заслуженный отдых в лекарском крыле и заявление его разорвал. А вот рядом с этими разорванными бумагами лежала розовая визитка.

Взял эту карточку, покрутил ее в руках. Визитка, которую мне сунули в карман сиренофеи в Диаболонском лесу. Не стал ее почему-то выбрасывать. Как чувствовал, что еще пригодится.

"Если когда-нибудь понадобятся наши услуги, обращайтесь в наше агентство!.." - вспомнились мне их слова напоследок.

На визитке был изображён только черный череп с бирюзовыми глазами и розовыми крылышками и подпись с короткой инструкцией, как призвать сиренофею. После прочтения этой "инструкции" брови мои уверенно поползли наверх.

- Да они просто издеваются, - невнятно пробормотал я.

Но все равно решил попробовать. Настроение у меня сейчас было соответствующее.

Встал посреди комнаты, три раза хлопнул в ладоши, возвёл руки вверх и громко так произнес:

- Да прибудут со мной святые фейские тараканы!..

И замер в ожидании чуда.

Минхо вытаращился на меня совершенно безумным взглядом.

- Эм... Братишка... Хотел уточнить... Мне уже начинать беспокоиться, или уже поздно?..

Я не успел огрызнуться в ответ, потому что в этот момент воздух передо мной пошел рябью, и через секунду прямо на мой стол свалилась сиренофея. Сонная, взъерошенная, она села на столе, разглаживая свою мантию, которая постоянно меняла цвет с алой на сиреневую, и недовольно возмутилась:

- Ну кого тут нелегкая в такую рань принесла?..

"Рань" - это, она, конечно, сильно сказала. Потому что сейчас было обеденное время в самом разгаре. Впрочем, откуда мне было знать, какой был режим дня у сиренофей?..

А потом девушка разглядела меня и мигом взбодрилась.

- Святые фейские тараканы!! Какие люди! - всплеснула руками сиренофея.

Она попробовала кинуться мне на шею, но я пресек этот порыв, сразу же взяв деловой тон:

- Мне нужна помощь. Есть одно дело... Мне бы очень хотелось совершить его своими руками, но прямо сейчас сделать это затруднительно без открытого развязывания войны, без тонны негатива в мою сторону и так далее. Мой высокий статус в обществе мне мешает, в общем.

- Что за дело, милый? - заинтересованно спросила сиренофея, усевшись поудобнее на моем столе и начав переплетать свою растрепавшуюся длинную косу.

- Надо кое-кого наказать. Тори Уайлдер. Знаешь такого?

Сиренофея присвистнула.

- Слыхала, слыхала... В чем провинился? Мы, знаешь ли, невинных людей не наказываем.

Я кратко но красочно рассказал о последних событиях и о гадёныше Уайлдере. Пока говорил, сиренофея аж побагровела от гнева, и розовые крылышки за ее спиной внезапно запылали языками пламени. Я на всякий случай сделал шаг назад, мельком глянул на ошалелого Минхо, который с опаской наблюдал за пылающей девушкой.

- Гнида, - коротко резюмировала сиренофея, когда я закончил рассказ.

- Именно. Достаточно виновен для того, чтобы вы им занялись?..

- Более чем.

- Прекрасно. Я хочу, чтобы вы нашли его и научили уму-разуму... в своей излюбленной манере.

- Насколько жестоко научили? - встрепенулась фея, глазки ее алчно заблестели.

- С максимальной жёсткостью, - протянул я с мрачной улыбкой.

- А в пыточную его можно? - с надеждой спросила девушка. - У нас шикарная пыточная, со всеми удобствами!..

- Ни в чем себе не отказывайте.

- Оплата?

Я молча достал из ящика стола и кинул на столешницу увесистый кошель с золотыми монетами. Очень увесистый.

- Этого достаточно, чтобы Уайлдер никогда не вернулся из Диаболонского леса?

Сиренофея тщательно изучила содержимое кошеля и скрупулезно пересчитала каждую монетку, одну даже на зуб попробовала. Потом удовлетворенно кивнула.

- Сойдет. Вот только ты, это... Уверен, что ты "лакорский раб"? - ехидно произнесла девушка, с интересом оглядывая мою "рабскую" гостиную.

- Как видите, меня теперь постоянно держат в антимагических наручниках, чтобы больше не сбегал, - тяжко вздохнул я, демонстрируя антимагические серебряные браслеты на моих руках, которые жутко напоминали наручники. - Госпожа держит меня в неволе в своем дворце и даже из своих покоев редко выпускает.

Минхо, стоящий в сторонке, издал сдавленный смешок и сделал вид, что на него напал внезапный приступ кашля.

- Вот и стражника ко мне приставила, - тяжело вздохнул я, грустно кивая на кузена. - Ни на шаг от меня вообще не отходит, следит, чтобы я был прилежным мальчиком. По шее мне дает, когда я звереть начинаю, когти свои распускает...

- Мне прям жутко интересно, откуда у "лакорского раба" столько деньжищ, а? - спросила сиренофея, подкинув на руке увесистый кошель с золотыми монетами.

- О, моя госпожа чрезвычайно щедра на подарки, - расплылся я в очаровательной улыбке. - Ну и, в конце-то концов, я же ради нее сейчас стараюсь и забочусь, хм, о здоровье ее недоброжелателей. Им бы в санаторий на годик-другой... На процедуры там всякие... Полезные... И не очень полезные... И не очень процедуры...

Сиренофея возвела глаза к потолку, но продолжать тему не стала, сделав вид, что ее устроило моё объяснение.

- Будем трудиться не покладая рук и фантазии, - пообещала она, сложив руки в клятвенном фейском жесте. - Идем на тело! То есть, на дело! Ищем, в общем! Ждите с фотоотчетом!

С этими словами она на миг вся вспыхнула пламенем и исчезла, оставив на моем столе выжженное пятно.

- Что это было? - осторожно спросил у меня Минхо. - Кто это сейчас был вообще?

- Представитель салахских экологов, - с важным видом пояснил я. - Местные санитары леса.

- А при чем тут Уайлдер? - с ехидной усмешкой спросил кузен. - Мне показалось, или Ваше Высочество только что в наглую заказал грохнуть Уайлдера по-тихому?

- Ну что ты, - расплылся я в не присущей мне садистской улыбке. - Всего лишь заказал у сиренофей экологическую зачистку на чрезвычайно загрязненной территории.

- А-а-а, вот оно что, - важно покивал Минхо. - Заботишься об экологической обстановке вражеского государства?

- Протягиваю руку помощи нуждающимся, да.

Минхо только с восхищением покачал головой.

- Что ж... Я, кажется, ничего не слышал и не видел. И выражаю своё восхищение трепетной заботой Вашего Высочества о нуждающихся салахцах. Готов всячески поддерживать вас в столь нелегком деле, Ваше Высочество.

Я удовлетворенно хмыкнул. У меня не было ни малейших сомнений в том, что Хо будет на моей стороне. Мы с ним всегда были очень близки и всегда были на одной волне.

А я наконец-то смог выдохнуть и немного переключиться, почувствовав колоссальное облегчение и странное моральное удовлетворение.