Первое число каждого месяца - день «X» для трейни. Именно в этот день, в полдень, на сенсорном мониторе в главном холле академии обновляется таблица рейтингов и выставляются новые результаты.

И именно этого мгновения все учащиеся с нетерпением ждут, толпясь вокруг экрана, толкая друг друга, создавая гвалт, кусая ногти от нервов и мысленно настраивая себя на любой исход.

Какой бы результат не выпал, после обновления таблицы все равно будут слёзы - то ли счастья, то ли разочарования.

Сегодня первое июня. Сегодня будут эти самые слёзы...

— Он тебе ничего не сказал? - застегивая пуговицы рубашки, спрашивает подругу Сыльги.

Блондинка лежит животом вниз на своей кровати, перелистывая журнал с последними сплетнями в мире шоу-бизнеса, коротко отвечая на бесконечные распоры соседки.

— А должен был? Это его сугубо личное дело. Меня его работа не касается, - говорит Манобан, не отвлекаясь от разглядывания фотографий знаменитой актрисы.

Сыльги, неудовлетворенная подобными скупыми ответами, кривит ртом и просовывает сначала одну, затем вторую ногу в отверстие юбки.

Она уверена на сто процентов, что отношения Чона и Лисы - подделка, и непросвещённость тайки в детали вчерашнего инцидента лишь это подтверждают.

— Но он же твой парень, - докапывается Кан, — парочки всегда и всем делятся друг с другом.

— Слушай, - резко выдыхает Манобан, устремив холодный взгляд королевы на подругу, — тебя не должно трогать, что происходит в группе моего парня, поняла? Они сами во всем разберутся. А если тебя так это ебёт, просто подойди к Чонгуку или Тэхёну и спроси прямо. Окей?

От такой реакции темноволосая успевает оторопеть, растерянно захлопав наращенными ресницами. Стать грушей для битья самой Лалисы девушка не хочет, потому мгновенно теряет былой боевой дух и обмякает.

— Лиса, ты чего? Я же просто уточняла, - слегка обиженно мямлит Сыльги.

Блондинка скрещивает ноги в воздухе и с шумом пролистывает страницу журнала, пожав широкими плечами.

— В следующий раз, значит, так больше не делай. Меня раздражают любопытные людишки.

Закончив с одеждой и причёской, Кан поворачивается лицом к выходу, надевает на ноги аккуратную обувь и не реагирует на приход Айрин, которая желает девочкам доброго утра, прислонилась бедром к стене.

— Я готова, - объявляет Сыльги, энергично похлопав себя по коленям.

Пэ одобрительно кивает, после переводит внимание на лежащую тайку.

— А ты не идёшь?

— Зачем? - хитро улыбается Лиса. — Все равно я вновь буду первой.

***
Дженни сегодня проснулась за три часа до сигнала будильника. Она скучающими сонными глазами изучала потолок и мечтала вновь провалиться в сон, однако, хоть веки и тяжелили, заснуть никак не выходило.

Провалявшись в постели в одном положении до восьми часов утра, кореянка приняла холодный душ, перед этим прождав свою очередь, высушила феном пряди цвета вороньего крыла и принялась за уходом кожи.

Ким старается сохранять спокойствие и не думать об обновлении таблицы рейтингов, однако именно из-за этого она проснулась так рано, из-за этого она рассеяна, что даже умудрилась врезаться в стенку и потому её сердце бьется либо слишком быстро, либо слишком медленно и тихо, отчего кажется, точно оно остановилось.

Если Дженни опять займёт вторую позицию, родители её прикончат. И самое печальное - от них не скрыть объявление результатов, ведь мать отлично запомнила дату смены рейтинга и обязательно позвонит ей.

Черт, это так раздражает. Нельзя даже настроится на беседу с женщиной, поскольку та сразу принимается крушить, рвать и метать. Поистине страшная картинка.

В коридоре уже собралось больше трёхсот человек, напоминавшие издалека нашествие саранчи. Они беспорядочно громко обсуждают что-то, толкаются и прыгают на месте, надеясь лучше рассмотреть экран, где пока ещё мелькают старые списки.

Дженни глядит на свою фотографию в левом уголке и на ненавистный номер - 2 - бельмо в глазу, в сердце, на душе и жизни.

Прося второкурсников отодвинуться, черноволосая протискивается сквозь народ и плавно движется вперёд, и чем ближе она к экрану, тем чаще стучит кровь в висках.

Осталось две минуты до полудня.

— Дженни, привет, - еле касается плеча студентки рука Джису.

Кореянка откликается на приветствие и натянуто улыбается, подметив расслабленный настрой подруги. Она, похоже, совсем не думает о рейтингах.

— Привет.

— Нервничаешь? - замечает Су, снисходительно улыбнувшись.

— А ты нет? - пропускает парочку человек Дженни, не отрывая глаз с черноволосой.

— Я на четырнадцатом месте, так что мне нечего бояться, - хмыкает она, правив завиток волос, — только если я займу сотую позицию, но этого не будет. А ты такая молодец. Быть на втором месте - мечта любой трейни.

Ким никогда не задумывалась какого тем, кто находится на нижних строках. Это такая иерархическая система: та, кто находится на двадцатом месте, хочет занять место Джису, сама девушка хотела бы попасть в топ десять, тот человек, что утвердился на пятом месте, завидует Дженни, а Дженни мечтает свергнуть с «престола» блондинку. Это так странно...

Вдруг в холле становится тихо, и обе студентки осознают, что сейчас обновят таблицу.

Экран огромной сенсорной панели загорается чёрным, а потом высвечивается обратный отсчёт: пять, четыре...

Дженни, не дыша, смотрит вперёд, позволяя Су крепко прижаться к её плечу и в нетерпении глухо завизжать.

Три. Два. Один.

Срабатывает рулетка, накручиваются баллы, а цифры меняются.

Брюнетке приходится встать на цыпочки, чтобы увидеть результат, однако, благодаря сбесившейся своре студентов, у Ким ничего не получается: её просто-напросто выталкивают назад, разлучая с Джису, тянувшую руку навстречу, увы, теряется в массе.

Громогласные обсуждения заполняют собой все помещение; словно гейзеры, поочерёдно взрываются различные эмоции: от смеха и радостного свиста, до истерики и споров.

Какие-то девушки с третьего курса цепляются друг в друга, обвиняя в своей неудаче всех, кого не лень. От такого поведения обстановка лишь обостряется.

Чимин, стоя на веранде, наблюдает за столкновением студентов и в отвращении фыркает через нос.

— Я думаю, директрисе Чо и вправду лучше изменить некоторые правила в академии. С каждым годом трейни только агрессивнее, - высказывает своё мнение друзьям Тэхён, опираясь локтями на металлические перила.

Юнги, который до сих пор злился на младшеньких, игнорирует слова Кима, чавкнув, разворачивается и уходит в неизвестном направлении. Ви провожает его боковым зрением.

Вчера Намджун устроил войну миров, при этом сотрясая не только воздух, но и землю с небом. Солистам выписали выговоры, хотели отобрать на семь дней телефоны и чуть ли не грозились нанять тем охранников, однако Юнги поспешил остановить менеджера и не перегибать палку. Мин дал слово следить за макнэ, и Джун нехотя ему доверился, хоть сперва и колебался.

После ухода Кима, пришёл черёд белобрысого отчитывать Тэ и Гука, но сложно назвать его речь вразумительной - сыпался изо рта один мат диалекта Тэгу.

Как бы то ни было, мальчики живы, и это их безмерно радует.

— Смотрите! - смеётся звонко Чимин, позабыв о бойкоте. — Кай спустился на одну позицию ниже. Он на шестом!

Не поверив реплике Пака, мемберы щурятся и смотрят на мужскую таблицу рейтингов.

Нет, глаза их не подводят. Это чистая правда! А когда сам Чонин, смачно выругавшись и задев плечом какого-то ученика, в страшном гневе выходит из толпы, парни окончательно в этом убеждаются, потому начинают заливисто смеяться и давать друг другу «пять».

Понемногу люди расходятся, мирясь с несправедливой судьбой.

Дженни, кусая от переживания и без того потрескавшиеся губы, идёт к своей цели, как стоящие в сторонке Кан Сыльги и Пэ Джухён её отвлекают.

— Можешь не напрягаться, - едко ухмыляясь, нарочно громко говорит Айрин, — ты снова на втором месте, Дженни Ким.

Весь мир брюнетки рухнул в одночасье, что отразилось на её вмиг побелевшем лице и стеклянных зрачках. Мимо девушек страх Ким не проходит бесследно, но прежде, чем те успели выкинуть что-то ядовитое, Дженни глубоко выдыхает и, сохраняя хладнокровность, уходит.

Снова вторая. Она не смогла. Опять.

В груди трясётся, вопит в истошном крике сердце, горят кончики пальцев и тошно быть собой.

Сколько бы сил не было потрачено, сколько бы мозолей она не натерла, сколько бы занятий девушка не посещала, все зря. Кай был прав.

Из-за популярных трейни не менее талантливым и усердным студентам не добиться успеха, потому что их принижают. Видимо, в Халлю важно сколько людей тебя смотрят, а не твои профессиональные качества.

Сжав до дрожи челюсть от обиды, Дженни срывается на бег, игнорируя взоры прохожих и направляется в студию звукозаписи, где обычно практикует свой рэп. Ей необходимо выпустить пар, пока мама не опомнилась и не позвонила узнать последние новости.

Но перед смертью не надышишься.

***
— Вот же блять! - вбегает в женский сортир рыжеволосая девушка с красными, как помидор, щеками.

Она впопыхах открывает кран холодной воды и промывает лицо, проводя рукой по лбу до самого подбородка. Тяжело дыша, девушка глядит на себя в зеркало и скалится.

— Ну чего ты так паникуешь? - недоумевает её подружка. — Подумаешь, таблица рейтингов. Тебе же, вроде, всегда на это было плевать.

— Заткнись, Джуи! Лучше соси свой долбанный чупа-чупс! - рявкает на кореянку та, локтем вытирая мокрое лицо.

Пытается остудиться, но ничего не выходит.

— Я даже не в топе двадцати, вкуриваешь?! Мои предки опять начнут на мозги капать, что лучше бы я поступила на адвоката. Сука, - рыжеволосая повторно небрежно брызгает ледяной водой в своё лицо и умудряется намочить белую рубашку.

— Потише, Джейн. Приди в себя, - приближается к подруге брюнетка, однако та отказывается от поддержки.

— Умолкни, а! Бесишь! Лучше принеси мне чистую рубашку или полотенце. Я не могу выйти в таком виде. Давай, шевелись, - переходит на крик Джейн, рукой указывая на дверь.

Испугавшись такую рыжеволосую, Джуи неловко сглатывает и, секунду поразмышляв, бегом выходит из туалета, решив поскорее выполнить просьбу девушки, пока её не хватил нервный срыв.

Джейн остаётся одна. Она смотрит на заляпанное пятнами зеркало и кривит губой, чуть ли не выпуская наружу соленые капли, тем не менее кореянка достаёт из диспенсера бумажные полотенца и вытирает лицо. Комкает их, попутно ругаясь на академию и директрису, заворачивает в противоположную сторону, где умещаются ещё одни раковины для рук, но уже с мусорными урнами.

— Гребаные правила и таблица рейтингов, - шмыгает влажным носом Джейн, поправляя испорченный макияж, — старая шлюха... Из неё директор, как из меня адвокат. Боже...

Дверь в женский сортир открывается, но рыжеволосая слишком увлекается проклятьями, что попросту не обращает на это внимания, стирая потекшую тушь.

Замок на двери щелкает. Открывается один кран с водой.

Застав чужое присутствие в помещении, Джейн уменьшает тон голоса и наговаривает на Халлю уже чуть тише.

— Я все колени себе разодрала, сука... А в итоге оказалась на тридцать четвёртом месте. Айщ, как же бесит... - девушка осекается, случайно переместив взгляд в сторону, слыша и видя собственными глазами, как шлёпается о пол вода, растекаясь по синему кафелю. — Это ещё что за?..

Пройдя пару метров, трейни в недоумении выглядывает изо кафельной ширмы, застав следующую картину: слив раковины закупорен пробкой, поэтому открытая кем-то вода выходит изо бортика, заливая собой пол.

Брови Джейн вопросительно хмурятся. Только она решает поднять красные глаза и осмотреться, как в этот момент её хватают за волосы и хорошенько ударяют о керамическую раковину. Трейни не успевает даже вскрикнуть, падает без сознания на образовавшуюся лужу плечом. Через несколько секунд вода раскрашивается в бордовый цвет.

Над Джейн нависает неизвестная тень...

***
Джуи, пыхтя от быстрого бега, достаёт из шкафчика подружки сухую рубашку и, поблагодарив соседку рыжеволосой, с чистой совестью возвращается обратно в женский туалет.

Она бросает на пол палочку от съеденного леденца, довольно посвистывая, подходит к нужной двери. Однако её действие затормаживает неясно откуда взявшаяся вода.

Хмуро изучая свои балетки в луже, темноволосая смотрит мгновение на гладь двери и неуверенно хватается за ручку, наваливаясь всем весом.

Мурашки пробегают по спине.

— Джейн?.. - окликает студентку кореянка.

Дверь послушно отворяется, однако вместе с ней наружу вытекает ещё больше воды. Кран с сильным напором по прежнему работает. Но не это заставляет Джуи вскрикнуть во весь голос и зареветь в истерике.

На полу лежит рыжеволосая ученица, под которой помимо воды растекается ещё собственная кровь.

— Помогите!!! Господи, Джейн!!! - кричит во все горло брюнетка, упав на колени и прикрыв рот руками.

На шум прибегают студенты, затем и взрослые. Кто-то из мужчин забегает в помещение и прикрывает наконец-то воду, поднимая молодую девушку на руки и вытаскивая в коридор.

Кровь капает на кафель и образует бордовые кляксы. Начинается суматоха, от которой у многих кружится голова, ведь кровавое озеро видят многие...

В академии Халлю снова кто-то пострадал. Но был ли это очередной несчастный случай или самоубийство, никто не знает.

***
Дженни дерзко зачитывает текст, который сама же сочинила ещё месяц назад под созданный ритм, и не отрывает стеклянных глаз с пола.

Рот автоматически выговаривает засевшие в памяти слова, а мысли в свою очередь витают где-то далеко, за пределами этого места.

Она никак не может расслабиться и дать волю чувствам. Та, кто всегда выходила победителем, впервые столкнулась с преградой. Она постоянно вторая, и это раздражает.

Кроме этого Ким огорчает зарождающаяся внутри неуверенность, которая все цветёт и скоро совсем распустит плоды.

Вторая. Вторая. Вторая.

Этим номером она дышит, этот номер циркулирует в венах и под этим номером высвечивается в таблице её имя.

Отрицательные навязчивые мысли достигают своего апогея, Дженни с рыком снимает со своих ушей наушники и отключает проигрыватель, хватаясь рукой за голову.

Она, глубоко дыша, словно танцевала всю ночь, жмурится и много раз моргает, выходя из аквариума.

В этот миг звонит её сотовый. Даже смотреть на экран не стоит, это её мама.

Усмиряя сбивчивое дыхание, брюнетка откашливается и прикладывает телефон к уху, подойдя к книжной полке, где лежат всякие принадлежности. У Ким привычка трогать что-либо во время телефонного разговора, поскольку нужно на что-то отвлечься, иначе она с ума сойдёт.

— Привет, мама, - говорит брюнетка, мастерски скрывая досаду в голосе.

— Ты просто отвратительна! Как ты могла снова провалиться, Ким Дженни?! Я не узнаю тебя! - вопит в трубку госпожа Ким, тем самым огорошив дочь.

Но... как она узнала? Когда? Это просто невозможно... Этого не может быть...

Не веря в происходящее, точно в ночной кошмар, черноволосая хлопает округлёнными глазами и не знает, что ответить.

Джихё вновь удалось удивить Дженни. Она всегда на шаг впереди.

— Мама, я... - севшим голосом начинает Ким, однако терпит неудачу.

— Не желаю ничего слышать! Ты меня огорчаешь! Позоришь! Ты же обещала уничтожить ту соплячку! Почему я не вижу результатов?!

— Я...

— Или ты занимаешь первое место в таблице рейтингов, или же забываешь о доме, я доступно объяснила?! Хватит парить в облаках! Начни заниматься, ты меня услышала, Дженни Ким?! - не прекращает тираду госпожа.

Оперевшись плечом о стену, черноволосая массирует левый висок и пытается собрать себя по кусочкам. Мать не должна услышать слабость... Никогда.

— Да, мама, - тихо говорит Дженни, и Джихё обрывает телефонный разговор.

Находясь в прострации, девушка кое-как доползает до кожаного кресла и плюхается в него, запустив руки в волосы, дёргая их, надеясь, что физическая боль заглушит душевную.

Ни черта подобного.

И всё-таки, как госпожа Ким прознала про результаты? Неужели она позвонила директрисе Чо, отныне не доверяя дочери?

Расправив плечи, Джен закрывает глаза и кивает самой себе, стараясь расслабиться и сбросить с себя плохую энергетику.

— Я должна всегда быть первой. И я буду. Да. Я смогу, - хлопает в ладоши брюнетка, запасаясь уверенностью.

Чья-то усмешка нарушает планы трейни, и та лениво разлепляет ресницы.

Мин Юнги, скрестив руки на груди, облокачивается о книжный шкаф и растягивает чувствительные уста в насмешливую улыбку.

Ох, Дженни он ещё с того дня во дворе жестко бесит. Все время появляется из ниоткуда, как привидение, и пугает также.

— Что тебя так рассмешило? - огрызается Ким, поднимаясь с места.

— Твоё отчаянное самовнушение. И часто ты этим занимаешься? - спокойно произносит блондин, облизываясь.

Не найдя подходящего колючего ответа, трейни смирительно поджимает губы и собирает свои вещи, дабы поскорее освободить студию для рэпера.

Тот изучает её скептическими маленькими глазами и прикладывает музыкальные тонкие пальцы к губам.

— Зачем тебе быть первой? - решает спросить Юнги.

Выпускница, стоя к нему спиной, с паузой отвечает:

— Быть первой - значит, быть самой лучшей.

— Окей, спрошу иначе. Зачем тебе быть самой лучшей? - Дженни замирает в ступоре, прислушиваясь к низкому голосу парня. — Разве мы все здесь не для того, чтобы заниматься музыкой, стать артистами и просто петь? Зачем соревноваться, ставить друг другу подножки и изводить себя до потери сознания? Неважно на каком ты месте, если дело, которым ты занят, делает тебя счастливым.

Речь белобрысого гипнотизирует. Дженни радуется, что стоит к нему спиной, иначе бы Мин заметил её печальное и понимающее выражение лица. Он прав, и Джен готова подписаться под каждым его словом. Важно лишь то, что позволяет тебе улыбаться, однако она так устала, что даже на улыбку нет никаких сил...

Но с чего это вдруг Юнги заговорил о рейтинге и призвании? Неужели?..

— Ты все слышал, - догадывается она, круто развернувшись к парню всем телом.

— Случайно. Я тут спал, как вдруг ты ворвалась, будто торнадо. Кстати, неплохая читка.

Он говорит это серьезно или пытается пошутить? Трудно сказать точно, его лицо стабильно каменное. Ни одной эмоции или намёка на улыбку.

— Слушай, я надеюсь мне не нужно объяснять, что услышанное тобой должно остаться в этой комнате? - забив на комплемент насчёт рэпа, деловито говорит брюнетка, успев нацепить очередную маску.

Юнги супится, хмуря ровные брови.

— Считаешь меня сплетником?

— Считаю, что ты стал свидетелем приватного разговора и нарушил мое личное пространство. Просто забудь обо всем, хорошо? А я попытаюсь забыть о доске, которой ты меня обозвал, - кивает Дженни, сверкая кошачьими глазками.

На последнее предложение Мин не мог не улыбнуться.

— Запомнила, значит... Хм, а давай заключим сделку? - облизывает уголок рта Юнги, приблизившись к трейни, иронично смотрящей на него.

— Сделка?

— Я помогу тебе стать популярнее Лисы, при этом не используя LY как рекламу. Ну, так что?

Расстояние в один шаг. Он сглатывает, и его кадык дёргается. Джен путается.

— Зачем тебе это? - кривит губы она.

— Эксперимент. Мне просто хочется доказать. Я напишу для тебя песню, и если в следующем месяце твоё имя не будет первым в таблице, можешь сделать со мной все, что захочешь, - разводит в стороны руки студент, уверенно хмыкая.

Похоже, это сделка с самим дьяволом... Однако Ким хочется рискнуть, довериться и дать согласие, поскольку она отчаялась. Мама не шутила, когда угрожала отречением от родного чада, поэтому черноволосой лучше поспешить с ответом. Или нет? Что же делать?

Эти чёрные глаза пленяют, уговаривают повестись на удочку, а уверенная поза лишь закрепляет проявленный эффект.

Поджав уста в невидимую полоску, ученица наклоняет голову вбок.

— А если ты окажешься прав? Что попросишь у меня?

— Мне ничего не нужно, я всего-то хочу показать тебе твои сильные стороны. Ты хороша в рэпе, но продвигаешься в основном как вокалистка. Ты никогда не думала сменить тактику или даже сам путь достижения цели? Неважно. Просто скажи - да или нет?

Дженни задумчиво складывает брови и поднимает взгляд из-под ресниц на белобрысого. Да или нет.

Ей нужно все взвесить.

***
Лиса искренне удивилась, что её вызвали в кабинет психолога. Сначала она судорожно начала искать причины, но потом успокоилась, подумав, что связи с цирком в академии, на обычную консультацию вызывают всех.

Однако спокойствие как ветром сдуло, когда тайка, присев на кресло перед широкоплечим мужчиной, не лишенным шарма и красоты, услышала первый вопрос: «Как ты себя чувствуешь, Лалиса?».

Всеми фибрами души она ненавидит подобного рода вопросы, и, проглотив раздражение, всё-таки ответила.

Дальше - хуже.

Ярость скрывать становилось труднее, поэтому она крепко сжала края стула руками, кусая небу щеки зубами.

Покинула кабинет Ким Сокджина Манобан с потемневшими от гнева очами.

Это просто смешно! Маленькая выскочка... Лиса этого так не оставит.

Мало того, что эта толстая корова Черён наябедничала обо всех поступках троицы психологу, так теперь из-за этого блондинку подозревают в жестоком обращении к покойной китаянке, с которой, по сути, девушка говорила максимум два раза.

Намёки Сокджина оскорбили её, заставили злиться и пускать молнии. Эта реплика с остановками, нащупавшая почву, «какие у тебя были отношения с ученицей Чжоу Цзыюй?» отпечатались на груди.

Длинные ноги модельной быстрой походкой идут вперёд, она никого не видит перед собой, а если и появляется такой смельчак, то грубо толкает в строну. Сейчас Манобан волнует лишь одна персона.

— Ты, - на весь коридор шипит блондинка, и улыбающаяся Черён двигает головой вбок, заметив на другом конце холла взбешённую машину для убийства.

Ученица за долю секунды все понимает и собирается бежать, однако, слишком нервничая, роняет на пол сумку, рассыпав содержимое.

— Я же тебя прикончу суку! - хватает за тоненькую шею и сильно сжимает её, надавливая большим пальцем на пульсирующую венку Лалиса.

Черён испуганно хнычет и подбрасывает брови ко лбу, оленьими глазками умоляя блондинку сжалиться. Но нет.

Тайка горит адским пламенем мести, её ничто не остановит, даже директриса, ведь все равно репутация подпорчена. Вспоминая об этом, девушка злится по-новому.

— Ты у нас не только жирная, но ещё и тупая, раз решила открыть свой грязный ротик? Думала, я ничего не узнаю? Маленькая жирная крыса, - тормошит фигурку студентка, оставляя на шее следы он длинных ногтей.

— Я не хотела, чтобы так все вышло... Я не думала...

— Ты своим микроскопическим мозгом не способна на такие вещи. Знаешь какая я сейчас злая? А? - толкает на холодный пол Черён Лиса, отчего ученица ударяется локтями. — Что же мне с тобой делать? Как проучить, чтобы ты разговаривать больше не могла? Решила против меня пойти? Сука, тебе до меня ещё миллион световых лет расти и расти!

— П-прости, - отползает назад и смотрит по сторонам напуганная шатенка, надеясь за кого-нибудь зацепиться и убежать от своей надзирательницы.

Лиса же хмыкает, медленно наступая вперёд. Она, глубоко вздохнув, цепляется пальцами за волосы девушки и тянет на себя, игнорируя чужой вскрик.

— Как там говорится? Прощения просят только неудачники? - едко усмехается Манобан прямо в мокрые глаза Черён.

У Джису с утра хорошее настроение. Её не только похвалил педагог по танцам, но она также поднялась в таблице на две ступени выше.

Вдохновлённая отличным началом лета, брюнетка спокойно гуляет по коридорам учреждения и допивает банановое молоко, мечтательно щурясь и хмыкая на свои заоблачные мысли в голове.

Выбросив пустую упаковку из-под молока, Джи расслабленно разворачивается, поправляя прядь распущенных волосах за ухо и застывает статуей на месте. Её глаза широко распахиваются.

— Йа! Ты что вытворяешь? - кричит кореянка, переходя на размашистый ход.

Лиса переводит вопросительный взор на девчонку, что спешит вмешаться не в своё дело, и резко отпускает каштановые локоны ученицы, из-за чего та облегченно выдыхает и гладит больное место.

— Что ты делаешь? С ума сошла? - спрашивает тайку Ким, садясь на корточки рядом с Черён, спрашивая в порядке ли та.

Пострадавшая просто кивает.

— Тебя родители не учили, что лезть в чужие дела нехорошо? - складывает на животе кисти Лалиса.

Весь Халлю наслышан о жестокости этой блондинки, но Су и представить не могла насколько все запущено. Она помогает шатенке подняться и устоять на дрожащих ногах, а сама встречается с безразличными карими глазами.

— А тебя не учили, что нельзя обижать младших? Ты должна попросить прощения!

Реплика кореянки вызывает приступ смеха у Лисы: она отбрасывает голову назад и прикрывает веки.

Но что здесь смешного? Только плакать хочется.

— Не знаю твоего имени, но ты явно отбитая, раз уж думаешь меня уму-разуму учить. Кем ты себя возомнила? Защитницей изгоев? Просто смешно...

Набрав побольше воздуха, Ким хмурит брови и велит себе держаться до самого конца. Люди должны оставаться людьми. Этому учит её с детства отец, это она проповедует миру.

— Тогда мы поступим иначе. Мы пойдём прямо к директору и расскажем обо всем случившемся. Если понадобится, я стану свидетелем и найму хорошего адвоката. Мой дядя редко проигрывает дело.

— Ты мне угрожаешь? - дергает одну бровь вверх Манобан.

Право, такой поворот событий её не то, чтобы не устраивает, он её застаёт врасплох. Эта девчонка многое на себя берет...

— Да, - уверенно кивает Джису.

Саркастические медленные хлопки позади Ким сбивают всех с толку. Девушки обращают внимание в сторону и замечают стоящего неподалёку высокого брюнета с дьявольской ухмылкой.

Только не этот тип с изувеченным лицом... Джи мысленно даёт себе пощёчину и готовится к настоящему Армагеддону, ибо на защиту своей королевы вышел дракон.

Чонгук, продолжая аплодировать чужой впечатляющей речи, проходит мимо Су и останавливается рядом с криво улыбающейся Лалисой, на талию которой он опускает свою руку.

Во рту черноволосой становится сухо, аж язык как будто к нёбу прилип.

— Вот это да... Серьезно, трусишка, ты меня каждый раз удивляешь, - облизывается, не сводя заинтересованного взора с Джису Чонгук, после обращаясь к своей девушке: — Что тут у вас?

Хоть Чон и играет свою роль, Лиса поражена. Он испытывает неприязнь лишь к одной мысли об отношениях с тайкой, касаясь той лишь на камеры. А сейчас... В принципе пофиг, лучше воспользоваться его игривым настроением и посадить выскочку на место.

— Да вот, милый, всякий мусор под ноги лезит, - произносит едко блондинка.

— Твоя девушка считает себя королевой мира и думает, что ей позволено обижать слабых. Она чуть ли не стёрла её в порошок, - кивнув на стоящую рядом понурую Черён, даёт отпор Ким, — за жесткость положено наказание. Это справедливо.

— Ах, значит, ты у нас борец за справедливость? - на одном дыхании протягивает музыкант, надув задумчиво губу. Он выходит вперёд и становится напротив побледневшей шатенки, опустив тяжёлые ладони на её плечи. — Как тебя зовут?

Девушки внимательно наблюдают за выходкой Чона. Ему тоненьким голосом отвечают:

— Я Черён.

— Черён, ты же не обижаешься на Лису? Она, чего скрывать, немного того, но это моментами... Уверен, Лиса уже жалеет о своём поступке и обещает больше тебя не задирать...

Глядя на ровный профиль брюнета, Джису возмущённо фыркает и отказывается верить своим глазам. Он не шутит? Что за тупость?!

— Давай забудем о прошлом и будем дружить? М? Ты же мне веришь? - хлопает ресницами парень, пленяет сладким голосом наивную младшекурсницу.

Желая избавиться от тяжёлого взора Лисы, Черён послушно кивает и, поправив лохматые волосы, убегает прочь. Джису разочарованно качает головой.

— Похоже, конфликт исчерпан, - разводит руками Чонгук, вернувшись к Манобан, встаёт в важную позу.

Брюнетка думает, что её сейчас стошнит. Они достойны друг друга: оба циники, грубияны и нарциссы. Но карма - та ещё сука, поэтому Лалиса не всегда будет победно улыбаться. Джи в этом не сомневается.

Закатив глаза, черноволосая уходит, оставив фиктивную парочку наедине довольствоваться обществом друг дружки. Блондинка, проводив прищуренным взором Ким, становится напротив усмехающегося вокалиста и в недоумении качает головой.

— Мне показалось или ты её знаешь?

— Мне показалось или она тебя поставила на место? - довольствуясь сменившимся выражением лица Лисы, Чонгук приподнимет уголок рта в скользкой улыбке, после чего, подобно другим, уходит.

Коридоры снова пустуют. Но в Халлю, даже на переменах, когда помещения забиты учениками, никого нет, потому что в воздухе вечно витает малодушие.