— О! Джису, ты мне и нужна, - окликает девушку учительница по вокалу, быстро приближаясь к оторопевшей Ким.

Джису, поклонившись женщине, выпрямляется и смотрит на ту ожидающе, прикидывая возможные варианты её внезапной надобности.

В Халлю идёт половина второго рабочего дня, и студенты взбудоражены предстоящей вечеринкой по случаю основания академии. Уже в пятницу здесь будет полно декораций, еды и напитков и музыка современных исполнителей, а не учащихся, которую все привыкли слушать. Для студентов этот день своего рода второй Новый год - разрешается есть все, что захочется, можно расслабиться и не думать о рейтингах, а главное - взаимодействие: парочки могут спокойно ворковать друг с другом, не обращая внимания на привила.

— Что-то случилось, учитель? - несмело спрашивает Су, однако вместо ответа женщина хватает ту за руку и расторопными шагами куда-то ведёт.

Теперь Джису совсем ничего не понимает, лишь оглядывается вокруг и старается идти одним темпом с Ли.

— У нас сейчас начнётся собрание педагогического состава, будем распределять обязанности на пятницу, - находу объясняя, смотрит на Ким женщина, — поэтому я не могу провести урок первому курсу. Ты ответственная, я на тебя рассчитываю. Сможешь провести урок вместо меня?

— Но, - с шоком округляет глаза брюнетка, придаваясь панике.

Преподавать? Это невозможно. К сожалению, Джи относится к такому типу людей, которых мало кто слушает и не обращает на тех внимания. Возможно, в ней не заложен дар ораторства, к ней не тянутся, но по-другому это Су объяснить не может. Хотя, не исключено, все дело в неуверенности?.. Без понятия. Девушка ненароком вспоминает будни в старшей школе: в день труда она примерила роль учителя литературы, и её, конечно же, игнорировали.

— Ты справишься, - подбадривает госпожа, приближаясь к классу вокала, где уже ждут начала урока первокурсники, — я помню, на первом курсе ты утирала многим носы. Ты просто прочтёшь лекцию и научишь их разогревать голосовые связки.

— Ну, ладно... Я постараюсь, - осознав безвыходность ситуации, в конечном итоге сдаётся Джису и выдыхает.

— Спасибо. Я знала, что могу на тебя положиться, - улыбается учитель Ли и заводит брюнетку в класс, принимаясь тотчас представлять младшекурсникам их временного преподавателя.

Тем временем, вернувшись в академию после съёмок программы, Чонгук и Тэхён, беззаботно болтая о приключениях на площадке, проходят по полупустым коридорам и смеются. Чимин, перепутав фразы на английском, рассмешил всю съемочную команду и ведущих, из-за чего пришлось переснимать всю сцену. Хоть одно радует - они были не в прямом эфире.

Мемберы проходят мимо компании второкурсников, прогуливающих уроки и обращают внимание на голос, доносящийся из класса вокала. Первым на него реагирует Тэхён. Он останавливается, зажимает кулак в кармане свободных брюк и переводит заинтересованный взгляд в сторону распахнутой двери, где мелькает знакомая фигурка. Ким готов был биться о заклад, что сразу узнал свою однокурсницу, причём даже не взглянув. Просто у Джису уникальный, выделяющийся среди остальных, низкий голос. Его легко запомнить.

Голубоволосый усмехается, ничего не отвечая на недоумение Гука, идёт вразвалочку к кабинету вокала и, оперевшись плечом на косяк, наблюдает за тем, как Джи делает странные движения ртом, издавая забавные звуки.

Чонгук закатывает глаза. Снова этот парень что-то задумал. Он следует за другом и останавливается рядом, переводя слегка раздражённый своеволием Тэхёна взгляд на брюнетку. Его брови хмурятся ещё больше. Снова эта назойливая муха, везде только Ким Джису: на уроках Ким Джису, в кафетерии Ким Джису, в коридорах и, к презрению Чона, в его мыслях Ким Джису. Он вскользь вспоминает о ней, когда взаимодействует с Лисой, сравнивает их почему-то и на колоссальную разницу хмыкает. Например, блондинка, когда злится, кривит ртом и выпускает оскал, а Ким, злясь, округляет глаза и самопроизвольно раскрывает ротик, выглядя такой смешной, но точно не свирепой.

Чонгук много раз моргает, избавляясь от лишних мыслей и водит взглядом по профилю брюнетки. В классе шумно, многие девушку не слушают, занимаются своими делами или просто рыщут в телефонах. Несмотря на это, Джи читает лекцию, показывает примеры на себе и стоит уверенно. Стоит отдать ей должное, она довольно сильная. Впрочем, когда старшекурсница перестаёт говорить, опускает руки по швам и устало выдыхает, Чон забирает свои слова назад.

— Фиговый из неё препод, да? - не отрывая насмешливого взора с девушки, обращается к Чонгуку Ким.

— Хочешь устроить мастеркласс? - спрашивает темноволосый с издёвкой. — Я бы на это посмотрел или точнее на её выражение лица, когда ты заставишь всех заткнуться.

Джису, меж тем, возвращается за учительский стол и, оперевшись руками на него, смотрит на класс из-под ресниц. Какие эти трейни шумные и безответственные...

— Может, ты сделаешь это? - поворачивается к Чону Тэхён, и на ироничный взгляд второго продолжает: — А что? Вы уже работали в паре, вам не привыкать.

— Умоляю, заткнись, - толкает полушутя голубоволосого Чонгук и, развернувшись на девяносто градусов, уходит прочь от класса.

Тэхён, бросив короткий взгляд на Ким, догоняет друга и, усмехаясь, мусолит одну и ту же тему.

— Знаешь, из всех девчонок, лишь на Джису я не смотрел, как на... ну, сам понимаешь.

— К чему ты это вообще? - смеётся младший, заворачивая к лестнице, где на верхнем этаже размещены общежития.

— От каждой девушки исходит определенная аура, понимаешь? Например, Лиса. От неё идёт сила и высокомерность. Что до Джису, на неё посмотришь, и в голове сразу - «невинность». Она образец прилежной и правильной ученицы, а не легкомысленной девчонки, - объясняет Тэхён, жестикулируя руками.

Чонгук глубоко вздыхает, тормозит на ступеньках и смотрит на вижуала с иронией.

— А Лиса, значит, готова дать любому? - хмыкает брюнет, не понимая какого черта снова в пример были приведены именно две эти личности.

— Ты тупой, - заключает Ви, отмахиваясь, словно младший безнадёжен, — я вообще не об этом говорил. Я имел в виду, что Джису... - заметив незаинтересованный взор парня напротив, Тэхён цыкает, — ой, да забей. Ты не поймёшь. По крайней мере, сейчас. Но потом, готов поспорить, ты будешь кусать локти.

— Ага, - повторно закатывает глаза Гук, как бы говоря «отъебись».

Они поднимаются на нужный им этаж и проходят дальше, здороваясь с одногруппниками. Вдруг голубоволосый, сменив улыбку на гримасу ужаса, резко останавливается и прячется за углом, прижавшись спиной к стене. Чонгук, ничего не понимая, поступает также и спрашивает, что происходит.

— Там Айрин, - осторожно выглядывая из-за угла, смотрит на смеющуюся в компании девчонок Пэ, отвечает Ким, — не хочу с ней пересекаться.

— Чего? - нервно смеясь, не верит ушам Чонгук. — Вы же, вроде как, встречаетесь.

— Вот именно, что вроде как, - цокает, переводит взгляд на темноволосого, — это вообще как-то случайно получилось. Мы переспали, потом она начала вертеться вокруг меня, обниматься, целоваться... Короче, не знаю. Но она уже у меня в печёнках сидит.

— Я так и думал, - кивает на другой проход макнэ, — по тебе не скажешь, что ты в неё влюблён.

Тэхён смеётся.

— Она мне даже не нравится. Секс с ней - да, она - нет. Говорю же, это ошибка. Мне просто нужно отвязаться от неё как-нибудь, - задумчиво потирает подбородок вижуал.

— И дело вовсе не в Пак Чеён, верно? - от упоминания о Розэ, второй хмурится, стискивает челюсть. Заметив это, Чонгук злорадно фыркает. — Ты же специально, чтобы заставить ту ревновать, начал с Джухён возиться.

— Ты бредишь, - дергает за ручку двери в их комнату, не соглашается с выводами Чона Ви, — мне фиолетово на Чеён. Так что, твоя теория не работает.

Они проходят в помещение, замечают отсутствие остальных и вздыхают. Голубоволосый оповещает, что идёт в душ, а Чонгук, плюхнувшись на кровать, провожает того скептическим взором и усмехается. Не нравится ему Чеён, ага. Чонгук знает Тэхёна сто лет, он никогда не делает что-либо просто так. К тому же, Ви никогда не заступается за девчонок, которые ему безразличны и не помогает тем с раскрытием тайн. Между Кимом и Розэ определенно что-то есть, просто оба запутались и стали жертвами собственных предрассудков.

На телефон брюнета приходит смс, и, заглянув в него, Чон находит уведомление от фиктивной подружки. Раздраженно фыркает, отбрасывает мобильник и утыкается в подушку.

***
Лиса рычит на игнорирование парня, который просмотрел её сообщение и ничего не ответил, а потом, спрятав телефон в карман, судорожно выдыхает, отворачиваясь к окну. На улице ярко светит солнце и наверняка душно. Лето Лиса не любит, ей больше по вкусу лютая зима, такая же холодная, как и сама Манобан.

— Отнесите это в комнату Чон Чонгука, - зло скорее приказывает, чем просит помощников блондинка, — если он вас пошлёт, скажите, что его менеджер обо всем знает. Он наденет эту рубашку на вечеринку, иначе я ему голову оторву. Все, идите уже.

Она махает рукой, мол, быстрее и, потирая переносицу, поворачивает шею в бок. В этот момент, недалеко от неё, тоже у окна, останавливается её любимая груша для битья, малышка Черён. Она попивает из трубочки сок и смотрит в сотовый, не замечая присутствие и пронзительного до мурашек взгляда карих глаз.

Лиса, сохраняя хладнокровное выражение лица, продолжает буравить девочку взором и, когда та отвлекается, находя своего личного надзирателя глазами, испуганно округляет веки и отшатывается. Именно такую реакцию ждала Манобан. Трейни скользко улыбается, поднимает руку и одними пальцами показывает «привет».

Черён сглатывает, крепче прижимает к груди мобильник, после чего приходит в себя и быстро-быстро уходит в противоположном от Манобан направлении.

Лиса смеётся, качая головой.

— Тебе это доставляет удовольствие? - со спины доносится вопрос.

Чимин приближается к девушке, становится напротив и наклоняет макушку набок, любуясь, кажется, настоящей улыбкой блондинки.

— Защитник отбросов, привет, - язвительно начинает тайка, чьё настроение знатно приподнялось.

Белобрысый вздыхает.

— Ну, хоть не Гномик. Прогресс.

— Не обольщайся, - щурится та, поправляя длинные кудри, — слышала, ты сегодня на съёмках напортачил. Жаль я этого не видела.

Вытянув лицо от удивления, парень хмурит брови и цокает.

— Эй, откуда ты узнала?

— Тэхён написал.

— Сучёныш, - как приговор произносит Пак, и Лалиса мелодично хихикает, смущая этим попадающегося все больше Чимина.

Не похоже на Манобан. Она всегда ходит с высокомерным видом, смеётся лишь в тех случаях, когда совершает пакость, а тут такой приятный, честно говоря, сюрприз. Ведь улыбка у неё красивая, милая и детская. Улыбающаяся Лиса похожа на невинного ребёнка, который и мухи не обидит. Чимину печально, что в реальности все точности да наоборот: она не то, чтобы муху обидеть может, она над людьми издевается. Почему Манобан такая? Неужели правда от скуки, характер такой? Пак хочет верить, что нет, хочет надеяться, что она изменится. И в подобные моменты ему кажется, словно это возможно.

— Я хотел спросить... - неуверенно прокашливается блондин, Лиса приподнимает одну бровь. — Как ты себя чувствуешь?

— Прости? - не понимает вопроса трейни.

Манобан ассоциирует Чимина с героями из комиксов. Он микс хорошего парня и плохого. Вроде он весь такой образцовый, но есть в Чимине что-то такое, отчего сердце в судорогах сжимается, некий странный огонёк. Пак ловко из образа в образ прыгает, однако сейчас он привык к маске «исправь Лалису Манобан». Белокурую это бесит. Он романтик. Думает, что все ему по плечу, а главная миссия его жизни - изменить её. Что ж, Лиса готова посмотреть на это, захватив попкорн, подыграть и всего-то. Меняться ради кого-то, отказываться от привычного образа жизни или принципов... С какого перепуга?

Стоит быть откровенным, Чимин наивный болван.

— Просто в последнее время ты какая-то нервная, - разъясняет Пак.

— А ты следишь за моим состоянием? Черт, - смеётся не по-доброму тайка. — Знал бы ты насколько это меня бесит. Почему ты прилип ко мне?

— Я хочу помочь, - наступает блондин.

— Мне не нужна помощь. У меня все хорошо. Да что с тобой? - срывается в конце концов Лиса. — Может, это тебе необходима помощь специалистов? Со мной все в порядке!

Она резко разворачивается, намереваясь уйти, только рука Чимина, крепко схватившая ту за плечо, поворачивает обратно. И тут происходит нечто, что Пака одновременно настораживает и пугает.

Тайка, поддавшись чужой силе, поворачивается, но с таким выражением лица, словно она видит призрака: глаза широко распахнуты, в них таится животный страх, брови домиком, губы искривлены, а сама она вся съёживавшаяся и беззащитная. Девушка в испуге ахает, отрабатывает руку онемевшего Чимина и отпрыгивает в сторонку, судорожно хватая себя за плечо, где ещё секунды назад лежала ладонь вокалиста.

Чимин, пытаясь проглотить комок, не двигается с места и с недопониманием смотрит на напуганную до смерти Манобан. Что здесь вообще только что произошло? Он впервые в жизни видит блондинку такой... уязвимой? Словно она лишилась своего панциря, куда пряталась при малейшей опасности, будто маска, все это время прячущая личность Лисы, треснула.

— Лиса?.. - сдвигает к переносице брови Чимин и хочет сделать шаг, однако трейни шумно вздыхает, глядит с пустотой и пятится назад.

Какого черта?

Она сжимает рубашку на плече, много раз моргает, точно стараясь избавиться от какой-то картинки в голове и, сдерживая напрашивающиеся слёзы, разлепляет сухие губы. Хочется столько всего сказать, только вот... не может.

Манобан переводит дыхание, прикладывает усилия, дабы успокоиться, после всего, заставив конечности слушаться, на всех парах несётся по коридору в женский туалет.

Чимин, удивлённый произошедшим, лишь стоит и испепеляет взглядом свою ладонь.

***
Директриса Чо внимательно слушает следователя, стоящего у магнитной доски, и соединяет брови у переносицы. Женщина сидит ровно, в пальцах зажимает ручку и изредка бросает короткие взгляды на фыркающего в недовольстве Сокджина.

Кажется, доктору не по вкусу происходящее. По правде говоря, госпожа Чо солидарна с ним, поэтому от нервов и нетерпения дрыгает ножкой под столом.

Следователь Чхвэ заканчивает монолог, скрестив руки на груди и уставившись ожидающе на женщину, но вместо неё заговаривает Ким.

— Это отвратительный план! Директор, неужели вы допустите подобное? Речь идёт о безопасности студентов, - пылко обращается к задумчивой Чо Сокджин.

— Все будет под нашим контролем. Никто не пострадает, - уверенно и серьезно заверяет следователь, подходя ближе к столу, — мы сделаем лишь видимость их полной свободы. Преступник обязательно даст знать о себе.

— Это просто смешно, - цыкает брюнет, качая головой, отказываясь верить в происходящее, — вы правда хотите сделать из ребят мясо для приманки?!

В комнате стало тихо, каждый думает о своём. Госпожа Чо, надменными глазами буравит гладь стола, а потом переводит взор на фоторамку с фотографией её семьи. На снимке маленькая улыбающаяся Суджин, радостные и солидные супруги, в руках которых умещается младенец - их младшая дочь. Суджин... У неё и без того проблемы с психикой, нельзя рисковать и подвергать девочку опасности. А что если случится не поправимое? Вдруг нападут на неё?

Директор судорожно вздыхает и прячет лицо в ладонях, стараясь собраться с мыслями.

— Я согласна с доктором Кимом, - смотрит на следователя женщина, — это небезопасно. Мало ли, что произойдёт. Вдобавок студенты могут потерять контроль. Вы просите меня развязать им руки, позволить употреблять алкоголь, совершенно не присматривая за трейни? Это...

— Директор Чо, - извинившись, перебивает чужую реплику Чхвэ, — это наш шанс. Я ручаюсь за безопасность учеников. Да, вас здесь не будет, останутся пару преподавателей, но здание охраняется, а на вечеринке будет присутствовать следователь Ли. Она знает своё дело.

Только упомянув девушку, в кабинет, постучавшись, входит Джи Ын, одетая в форму клининг-менеджера: та же голубая униформа и перчатки. Тёмные волосы Ли собраны в косичку, но передние пряди умудрились выбраться из причёски, падая на лицо.

— Я опоздала? - кланяясь, становится рядом с коллегой Айю, не обращая внимания в сторону помрачневшего Сокджина.

Ему не нравятся эти следователи и их метод расследования уголовного дела. Они хотят поставить под риск жизни чуть ли не сотни учеников ради достижения своих целей. Джин сразу вспоминает про Суджин.

— Нет, ты вовремя, Айю, - говорит Чхвэ, и Ким наклоняет голову, поглядев на мужчину рядом с только что пришедшей девушкой. Они так близки? — Мы как раз обсуждали план действий.

— Директор, - поправляя прядь волос за ухо, становится напротив стола брюнетка, — я знаю о ваших сомнениях, но будьте уверены, я глаз не спущу с трейни. Наша задача сделать максимальный вид их свободы пятничным вечером. Преступник поймёт, что его руки развязаны и выйдет, грубо говоря, на охоту...

— С чего вы вообще взяли, что он даст о себе знать? - не понимает уверенности следователя Джин. — Нападение было совершенно лишь на одну ученицу, больше жертв не было.

Айю поворачивается к доктору полубоком и еле заметно хмыкает, скрестив руки на груди.

— А вы не в курсе? - по хмурому взору психолога Ли догадывается, что нет. — Экспертиза показала, что смерть ученицы Чжоу Цзыюй вовсе не самоубийство.

— Что?.. - шокировано вытягивает лицо Сокджин.

— Под её ногтями нашли оборванную кожу, что говорит о борьбе. Нам пришлось умолчать об этом. А версия с самоубийством была выдумана для студентов и родителей, чтобы панику не разводили, - пожимает плечами Джи Ын, снова обращая взгляд на потемневшую от душных воспоминаний директрису.

— И вы так спокойно говорите об этом?! - признательно щурит глаза Джин.

— Это моя работа, - чуть резче отвечает Айю, устав от общества чересчур мнительного доктора, — я в делах и похуже разбиралась.

На подобную реплику, кроме «значит, у вас ужасная работа», Киму было нечего ответить. Следователь Чхвэ откашливается и всех успокаивает, напоминая о теме разговора. Закончив с обсуждением плана, взрослые расходятся, решив, что вместе с Айю дежурить в актовом зале будет и Сокджин.

Недовольный подобным исходом брюнет не реагирует на чужое «теперь мы напарники, коллега» и несётся в свой кабинет, в уме переваривая новость. Значит, правда... здесь завёлся маньяк.

***
Лиса залетает в женскую уборную, громко захлопнув дверью, отчего зеркала на стенах с кафельным покрытием задрожали.

Она учащённо дышит, все не отпускает руку с, как кажется, зудящего плеча и жадно глотает воздух, будто несколько секунд назад девушку душили.

Перед носом все плывет, а вспышки жгучих воспоминаний заставляют ту зажмуриться и рыкнуть.

Остановите эту пытку. Манобан срывается к раковине, держится о бортик и смотрит на себя в зеркало. Кто это? Кто глазеет на неё сейчас? Нет, это не Лалиса Манобан, а какая-то слабачка.

Много раз моргая, блондинка поправляет за плечи свисающие волосы и тихо успокаивает себя.

Она уже столько лет не может забыть это... В голове до сих пор мелькают мерзкие картинки чужих рук, шепота и губ. Лиса во всех красках видит ту самую ладонь, поднимающуюся к её плечу, сжимающую до хруста костей и ненавистный голос.

Вскрикивает и также резко зажимает свой рот, чтобы никто её не слышал.

Нужно забыть, стереть из памяти, вылечить старые раны, идти дальше. Но как? Всего одно касание до злополучного плеча, а тайка уже слетает с катушек, будто то место - рычаг, возвращающий блондинку в прошлое. И как же ужасно, что в таком состоянии её увидел именно Чимин, именно он тронул её за «живое», именно он теперь не оставит её в покое, начнёт докапываться до правды и заставит этим самым Манобан страдать. Пак касался её рук, ладоней, кисти - и ничего, а схватился за чертово плечо... Кошмар.

Лиса слышит шум смыва, доносящийся одной из кабинок, и, прикрыв веки от невезения, поздно понимает, что в туалете не одна. Дверь тихонько открывается, после чего показывается неуверенная фигурка.

Рози не знает как себя вести. Она прислушивалась, старалась разобрать плачет ли кто-то или злится, потому, устав гадать, вышла из кабинки, тотчас оторопев. Готова была застать тут кого угодно, но чтобы Лалису Манобан... Вот это правда странно.

Тайка, чертыхнувшись, незаметно вытирает слёзы на глазах и строит спокойный вид, открыв кран воды, дабы сполоснуть руки.

Чеён медленно приближается.

— Ты в порядке? - всё-таки спрашивает она, встав рядом и тоже моя ладони.

Блондинка вытирает руки бумажным полотенцем, затем поворачивается к кореянке полукругом и высокомерно приподнимает бровь.

— Это ты мне?

Пак мысленно закатывает глаза. А кому ещё? В туалете лишь они одни.

— Да.

— Конечно, - быстро отвечает Манобан, расправив плечи и нацепив ослепительную самоуверенную улыбку, — что за дурацкий вопрос?

Ох, Розэ уже возненавидела себя за этот вопрос. И с чего она вообще решила, что тайке плохо? Лиса не из тех, кто страдает; она из тех, кто причиняет боль другим.

— Значит, мне показалось, - холодно буркает трейни и устремляет взор на своё отражение в зеркале.

Лиса хмыкает, смеряет девушку рядом оценивающим взглядом и, развернувшись, статной походкой покидает уборную.

Прятать страхи за фальшивой улыбкой, похоже, у Манобан получается лучше всего.

***
Во дворе проводится физкультура для вторых курсов. Они разминаются, готовятся к зарядке и смеются друг над другом, подшучивая.

Суджин проходит по ровной дорожке, вдоль зелёных круглых кустов и с полуулыбкой смотрит на трейни. Она вздыхает полной грудью, скидывает голову вверх и замечает контрастно синее распростертое небо, по которому движутся лениво перистые облака. Они так высоко, что Чо кажется, словно она букашка. Впрочем, в каком-то смысле так оно и есть.

Суджин послушалась доктора и купила себе дневник. Долго выбирая, брюнетка остановила выбор на плетеной зелёными нитками в стиле барокко блокноте с замком. Ключ она повесила на шнурок и носит его на шее. Первые записи уже были сделаны, и сейчас ученица спокойно прогуливается по двору, наслаждаясь свежим воздухом.

Проходя мимо лестницы к парадному входу, Чо наматывает круги вокруг академии, легонько касаясь пальцами перил и стен. Так она доходит до веранды. Именно на ней девушка застаёт невозмутимым взглядом знакомого человека, сидящего к ней спиной. Давно Су его не видела...

Хосок, свесив ноги вниз, опирается руками на парапет и смотрит бесцельно куда-то в сторону. Он одет в учебную форму, волосы слегка взъерошены, а рядом стоит полупустая бутылка с водой.

Понаблюдав со стороны за чем-то опечаленным юношей, Суджин пару секунд колеблется, думает как поступить, после чего, видимо определившись, поднимается по каменной лестнице к трейни, смущенно топая ближе.

Хосок поглощён своими мыслями, не обращает внимания на шум изо спины, продолжает испепелять глазами горизонт, где простираются высотки - Сеул. Где-то там сейчас в одной из больниц лежит его мама, проживает остатки своих дней, пока рак окончательно не «сожрал» её. Женщина пока жива, а Чон уже скучает, уже скорбит и не понимает, что будет делать дальше. Ради кого бороться? Ради кого мечтать? Все, что делает здесь Хосок, посвящено матери, и когда она умрет, часть брюнета уйдёт вслед за ней. Хосок боится.

— Привет, - придерживая короткую юбку, подсаживается рядом Суджин.

Парень, которого застали врасплох, вытянув лицо, сонно оглядывается и, узнав в девушке свою знакомую, понемногу расслабляется, даже цепляет добродушную улыбку.

— Привет.

— Надеюсь, я тебе не помешала? Просто ты со стороны выглядишь таким грустным, - кусает губы Чо, не убирая ладоней с юбки, так как ветер постоянно теребит её.

— Да нет, - обнажает ямочки на щеках Хосок и поправляет волосы, — твоей компании я рад всегда. Дневник ведёшь? - кивает на предмет под руками брюнетки трейни, отчего Су тоже переводит глаза вниз.

Сжимает крепче.

— Думаешь, это глупо?

— Нет. Думаю, это правильно, - смачивает губы языком Чон и опирается руками о пыльный пол, поэтому кореянке приходится немного развернуться, чтобы видеть его лицо, — лучше держать мысли при себе, чем доверять кому-то. Люди же непостоянны: сегодня вы друзья, а завтра эта мразь пускает о тебе слухи по всей школе.

Дослушав реплику до конца, темноволосая тихо хмыкает и жмурится.

— У тебя был такой опыт? - спрашивает она.

— Не у меня, - отрезает Чон, — у моей одноклассницы. Женская дружба, по-моему, весьма превознесена, нет?

Суджин отчего-то смеётся и прикрывает на секунду глаза. У неё даже подруг нет, только Сокджин, с которым брюнетка делится своими переживаниями. Хотя, если думать широко, то её соседка по комнате, Пак Чеён, неплохой человек. Суджин как сейчас помнит их первую встречу: пока Чо гостила дома, блондинка, заселившаяся в апартаменты, заперла на ночь дверь, из-за чего Суджин пришлось долбить по ней, пока блондинка не опомнилась... А ещё Чо помнит как Чеён на протяжении всего месяца числилась в лучших студентах Халлю, и директор гордо хвалила её. Печально... Суджин давно не получала поощрение от матери или хотя бы поддержку. Что она делает не так?..

Когда брюнетка избавляется от колючих мыслей, Хосок снова пребывает в прострации и думает о чём-то неизвестном. Рискнув, Су прокашливается:

— Что-то же произошло, верно? Обычно ты весёлый и яркий, как... солнце? - с паузами замечает Суджин, и от последнего слова Хосока передергивает.

Парень широко раскрывает глаза, поднимает брови и смотрит с такой тоской, что девушка смущается, корит себя за длинный язык.

Играя со скулами, трейни долго раздумывает стоит ли говорить о терзающей его проблеме, ведь сам минуту назад уверял, что доверять людям нельзя; однако Чо выглядит такой спокойной, располагающей, что у брюнета слова вылетают без предупреждения.

— Я теряю человека, которого очень люблю... - практически шепотом признаётся студент.

Суджин понимающе мычит.

— Это твоя девушка? - интересуется она.

Чон грустно усмехается.

— Мама.

Такая правда сбивает с толку девушку. Она некоторое время сидит неподвижно, заражается тоской от парня и шумно вздыхает. Тема родителей болезненна и для самой Суджин. Ей ли не знать о потере? Собственная семья сторонится её, как чумы.

— Что-то серьезное? - сухо звучит голос.

— Она умирает от рака, - смотрит на побледневшую трейни Хосок, поджимает губы, — это может случиться в любой момент, но она об этом не знает. Я попросил врачей ей не говорить. Она, знаешь, очень заботливая, о себе никогда не думает. Скажи ей о том, что она скоро умрет, так мама бы начала меня наставлять, думать о моем здоровье и будущем. А о себе... Хах, она мне сейчас носки вяжет на зиму. Если не успеет, очень расстроится.

— Мне жаль, - прикусывая щеку, выпаливает растроганная Суджин, — это правда ужасно. Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Брюнет скользко и в то же время вымученно улыбается, изучает девушку отстранённым взглядом и говорит:

— Сможешь обхитрить смерть? - тишина. — Тогда, боюсь, помочь мне ты ни чем не можешь.

***
Дженни читает рэп партию так, как её учил Юнги: «Чувствуй то, что говоришь. Слушай себя, и тогда твой рэп будет живым и настоящим». Именно это Ким и делает, она раскрывается полностью, пропускает лирику через себя, и это было просто, поскольку написанный текст Мина оказывается девушке столь близок, что она ловит себя на мысли, будто блондин побывал в её голове.

Песня представляла из себя эмоциональные качели: аранжировка была легкой, красивой и одновременно дерзкой, как и сама трейни. Песня позволяла раскрыть Джен как вокалистку и рэпера, поэтому здесь присутствуют и высокие ноты, которые артистке было легко брать.

Закончив петь, Ким не успевает опомниться, как сразу ловит в свою сторону восторженные вздохи учителя, и на льстивую похвалу, мило улыбается.

Дженни выходит нереально счастливая из класса, сжимая губы, чтобы не вскрикнуть от радости, ведь госпожа Ли прозрачно намекнула ей, что «с такой песней грех не стать первой». Трейни горделиво улыбается, придерживает себя руками и думает, что большую часть похвалы заслуживает Мин Юнги, а не она, ведь тот проложил дорогу к успеху брюнетки.

Замедлив шаги, студентка достаёт свой мобильник и решает все же написать пару слов блондину, потом передумывает. Снова включает сотовый и опять прячет его. Черт. Что же делать? Вдруг он подумает, что Джен бегает за ним, как глупая фанатка? Это же неправда, так что...

— Эй, как все прошло? - шутливо пугает изо спины подругу Джису, пощекотав её.

Дженни подпрыгивает на месте и ахает, округлив глазёнки и уставившись на хихикающую хулиганку с укором.

— Напугала, - вздыхает Ким, — я чуть телефон не выронила.

— Прости, больше не буду. Ну, так что? - они медленно блуждают по коридору, обмениваясь новостями.

Дженни в подробностях рассказывает про реакцию госпожи Ли, про ее слова и прогнозы, шутит, что наконец-то докажет всем свою уникальность, а Джису той поддакивает.

— Вообще-то, любой в Халлю знает, что ты очень талантливая. Просто они боятся Лису, - последнее предложение кореянка проговаривает шепотом, этим самым вызывая смех брюнетки.

— Меня все считают высокомерной принцессой, - разбивает розовые очки Джи вторая, — наверное, я сама виновата в этом. Я здесь не жила, как все остальные. За мной приезжала машина с охраной, а в первую неделю учебы за мной по пятам следовали телохранители. Все думали, что я слишком высокого мнения о себе, раз перед тем, как подать кому-то руку, охрана осматривала людей.

— Воу, - нервно смеётся Джису, — это правда перебор.

— Угу, - соглашается Ким, — но мои родители так не считают. Хорошо что мне удалось избавиться от этого ужаса.

— Ты уже ела? - меняет тему разговора кореянка, остановившись на полпути.

Джен задумчиво прищуривается и тянет гласные, стараясь вспомнить весь сегодняшний день. Увы, она честно мало чего помнит, так как постоянно зависала в комнате, репетируя песню. Впервые в жизни она волновалась перед демонстрацией домашнего задания.

— Эм, нет, - телефон в руке загорается. Девушка застаёт входящий вызов и, изменившись в лице, вновь глядит на подругу. — Давай встретимся в кафетерии через десять минут? Мне нужно отойти ненадолго.

— Я займу нам лучший столик, - напоследок тянет Ким, махнув рукой.

Брюнетка той ободряюще улыбается, после чего продолжает шаг и, выдохнув, отвечает на звонок. Аж холодок проходит по спине.

— Дженни Ким, я звонила тебе сегодня утром три раза! Почему ты не отвечаешь, когда я звоню?! - сходу причитает недовольная чем-то госпожа Ким, из-за этого громкого голоса трейни приходится отодвинуть мобильник от уха.

— Прости, мама, я была занята.

— Весь день?! Чем это? Снова бездельничала со своей второсортной подружкой или Каем? - было слышно, что женщина на другом конце линии фыркает, и Дженни даже успела представить её перекошенное от брезгливости выражение лица.

Она никогда не примет её окружение... С этим тяжело смириться, но придётся, ибо Джихё никогда не исправится. Легче Луну сделать квадратной.

— Не говори так, - хмурится девушка, сделав попытку защитить важных ей людей, тем не менее на это получает лишь смешок, — я сегодня представила учителю вокала свою новую песню...

— Песню? - перебивает госпожа. — Почему я не знаю об этом?

— Из головы вылетело, - оправдывается Джен, а сама думает, что ни под каким предлогом бы не стала раскрывать их с Юнги общую тайну, тем более матери, — в общем, ей очень понравилось и она даже намекнула о первом месте в таблице рейтингов.

Госпожа смеётся в трубку, а брюнетка озадачено заламывает брови и мрачнеет. Почему она хохочет? Что смешного? Иногда Ким не понимает своих родителей, они требуют от дочери полного подчинения и отдачи сил в творчестве, а сами ведут себя по-ублюдски.

— Я слышала это миллион раз, - цокает Джихё, — но надеюсь, что это правда. Ты должна быть лучшей во всем, Дженни Ким, понимаешь? Я жду от тебя хороших новостей, дочка. Не разочаруй нас с папой в этот раз, я понятно изъясняюсь?

— Да, мама... - тяжело вздыхает брюнетка, прощаясь с госпожой Ким.

Ещё две минуты назад все было просто замечательно, настроение на максимуме, а лишь один телефонный разговор с матерью высосал из Дженни все жизненные соки. Судя по всему, родители студентки - энергетические вампиры или же просто вампиры.

Вспомнив про обещание, данное Джису, девушка чертыхается и спешит в сторону кафетерия, надеясь, что хотя бы еда её успокоит.