Флешбэк

Прошло полтора года со смерти Агнес и вера Мэдди, что родители вернутся, стала таять. Но она все не уходила из дома, не бросала его, да и куда ей было идти?...

Стояло лето и солнце нещадно палило, отыгрываясь за прохладную весну. Снова приехала ярмарка, но Мэдди туда уже ничто не тянуло.

Скинув босоножки, в тоненьком, легком как пух платье, Мэделайн вошла в реку. Она стала еще красивей. Каштановые волосы вились почти как у темнокожих, возможно кто-то из ее родителей был таким, Мэдди уже не помнит, веснушек стало чуть больше, а синие глаза ярко, как звезды сияют на смуглом личике.

Прохладная вода достала до колен и Мэдди рассмеялась. Что бы ни случилось она все равно смеется звоном колокольчиков. В волосах венок из васильков, на шее кулон с лунным камнем, платье пестрое, красное со всевозможными цветами. Оно подшитое, но смотрится красиво. Все благодаря капризной девчонке из огромного особняка в центре. Мэдди просто проходила мимо, и на голову ей упало платье. Как снег на голову!

Когда Мэдди, стоя по колено в воде, приблизилась к старой иве, спустившей свои ветки в реку, она услышала звонкий смех. Не такой, как у Агнес, она обычно улыбалась, а заразительный, светящийся весельем, вынуждающий довериться, поверить.

И Мэделайн доверилась. Она раздвинула ивовые ветви и увидела мальчика, сидящего у ствола. Он не был похож ни на одного из мальчиков, которых видела Мэделайн. Огненно-рыжие волосы, словно пламя топорщились на голове. Они были легкими, и ветер бросал их из стороны в сторону. Глаза зеленые-зеленые. Как яркие травы, умывшиеся дождем. Щеки чуть розовые и вечно улыбающийся рот. Он был высокий, хотя, кажется, ему лет десять. На нем была белоснежная рубашка с закатанными по локти рукавами и коричневые штаны на подтяжках.

И он смеялся, по-турецки сложив босые ноги.
И Мэдди не сдержалась и улыбнулась.

Смех Коула был волшебным!

Не таким, как дар Агнес, он был еще более волшебным. Заставлял забыть все и жить здесь и сейчас, в этом маленьком мирке под ивой. Он стал ее другом. Второй "семьей". Коул был умным, но не заносчивым, веселым, но не рассеянным, он был близким и очень далеким. Ведь он жил в мире фантазий и грез, чего не могла себе позволить Мэдди. Раньше не могла. С Коулом она стала другой.

Она стала жить и искать смешинки во всем. Она не любила снежинки, но смешинки любила как до луны и обратно. Коул научил ее этому. Любить как до луны и обратно.

Каждый день он приходил под иву. Каждый день он выглядел также. Он стал привычным и незаменимым. Как сердце, без которого не живут.

Они часами разговаривали. Коул рассказывал ей обо всем. О муравьях, которые могут нести слона в одиночку (но только если он будет спать, всегда серьезно добавлял Коул), о звездах, которые на самом деле огромные, светящиеся воздушные шарики, случайно отпущенные кем-то небо. О том, что умирая, люди остаются в сердцах. Они становятся крошечными и поселяются в сердце того, кто не может без них жить. Они заводят сердце, когда оно уже не хочет биться, они придумывают сны для тех, в ком живут. Они реально становятся незаменимой частью человека.

И Коул умер... и остался в сердце Мэдди.

Однажды в декабре, во время очередных посиделок, Коул вдруг стал серьезным и повторил свои слова об умирающих. А потом пригласил удивленную Мэделайн прогуляться по городу. Он пошел прямо так, босиком, хотя было морозно. Они шли по главной улице и вдруг Коул свернул в какой-то узкий переулок.

- Постой! Зачем туда, Коул?- Мэделайн всегда нравилось называть его по имени. Оно будто согревало.

Мэдди была удивлена, и в согретом сердечке стал зарождаться испуг. Она чувствовала, что потеряет его.

- Не уходи! Прошу, Коул!

Но друг двигался быстро и целенаправленно. Мэдди пыталась догнать его и как только у нее получилось она схватила его за рукав белоснежной рубашки и развернула к себе. Ей скоро десять, а она плачет из-за дурного предчувствия. Синие глаза, о которых Коул говорил: "Это звезды, настоящие звезды, а не шарики", переполнялись слезами.

- Ты же меня не бросишь?- она ждала ответа, а Коул избегал прямого взгляда и смотрел вдаль, в конец улочки. Наконец он произнес:

- Ты же знаешь, я всегда буду рядом.

Коул сжал руку Мэдди и побежал к последнему дому в тупике. Мэдди стояла как в ступоре вечность мгновенья, а потом побежала.

- Коул, стой!

Но он уже вбежал в дом и через пол минуты выбежал с маленькой девочкой. Малышка испуганно жалась к Коулу, а Мэделайн все бежала. Все, что произошло дальше она помнит с четкостью до мельчайших деталей.

POV Мэделайн

Коул падает.
Он отпускает девочку, не давая ей ушибиться.
Коул кричит ей, чтоб убегала.
Его нога застряла в проломившейся ступеньке.
Он смотрит мне в глаза.
Я читаю по губам.
"Прости"...
Взрыв.

Снег....

Снежинки тают, не долетая до земли.

Дом взрывается, Коул умирает.

Я прячу девочку за своей спиной, как на автомате. Я все еще в ступоре. Спину разрывает щепками и горящими осколками. Я не чувствую боли. Скорая помощь. Полиция. Девочка бежит к медсестре, а я вслепую сворачиваю в грязный проем между домами. Я шла к дому, ноги сами несли меня, а лицо заливали слезы.

Зима принесла горе. Зима причинила боль.

Снова...

От лица автора
Конец Флешбэка

Звезды снова льют слезы. Но Мэдди перестает чувствовать холод.

Кажется, Коул снова запустил ее сердце, поэтому ей тепло. Он не врал. Он и правда всегда был рядом. Согревал и "включал" Мэделайн хорошие сны, настолько хорошие, что она не хотела просыпаться.

Агнес рассказывала истории песнями, Коул смеялся и любил как до луны и обратно, а Ванесса...